Статьи
Армия – это очень просто. Весь смысл существования этой структуры сводится к простой задаче: в нужный момент солдат должен по приказу, не раздумывая, умереть за Родину. Все остальное – строевая подготовка и марш-броски в противогазах, перекрашивание бордюров и заборов, караулы, окопы «отсюда и до обеда», звания, ордена и политзанятия — нужно только ради того, чтобы обеспечить выполнение этой задачи.
Все то, что мы в обиходе называем военной службой, все, что является поводом для бесчисленных шуток, набором странных условностей и ритуалов – лишь средства для достижения одной-единственной цели: сделать так, чтобы человек мог легко расстаться с жизнью в нужное время в нужном месте.
Культурпросвет
Поэтому армия – это очень сложно. Ибо это – культура. Есть культура менеджмента, культура производства, культура поведения в общественных местах, культура научных исследований – и есть культура военной службы. Она создается даже не годами – десятилетиями как минимум, и как любая культура – вещь хрупкая, требующая очень бережного отношения. Разрушить эту культуру, основанную на единоначалии, субординации и дисциплине, очень легко. Если рядовой при свидетелях плюнет в лицо генералу и не будет немедленно и очень жестоко наказан – культуре, сколько бы столетий она не насчитывала, придет конец.
Приходится констатировать: культура военной службы в Украине уничтожена. Произошло это не сразу, не вчера и не сегодня – мы лишь наблюдаем финальную стадию процесса, стартовавшего еще в 80-е в Советской Армии (или кто-то сомневается, что ВСУ в целом – это сменившая кокарды СА?). События на востоке Украины лишь ускорили этот процесс, публично обнажая самые неприглядные его стороны.
Если в ходе ток-шоу, в прямом эфире, рядовой хамит адмиралу, если журналисты в разгар боевых действий шлют истеричные эсэмэски министру обороны, а он на них отвечает, если солдаты закрывают офицеров в погребе и едут митинговать под администрацией президента – то приходится признать очевидное: вооруженных сил, в привычном понимании, больше не существует. А все предложения реформировать ВСУ можно отправить в урну – кадавр реформированию не подлежит, реанимация больного, пребывавшего в терминальной стадии, бессмысленна.
Ни сожаления, ни отчаяния по этому поводу испытывать не нужно. Армия как общественный институт, как часть общества – живой организм. И параллельно со стремительным разложением отживших свое ВСУ на наших глазах происходит процесс создания новых вооруженных сил. Процесс болезненный, как любые роды, мучительный и неоднозначный. В истории такое было и не раз: от параллелей с 1917-1918 гг., с эпохой Великой Французской революции просто дух захватывает: стоит лишь раскрыть глаза пошире, признать очевидное – и тогда, быть может, удастся избежать эксцессов, по сравнению с которыми митинг «Барса» на Банковой покажется семейным пикником. «Пьяной толпой орала, ус залихватский закручен в форсе, прикладами гонишь седых адмиралов вниз головой…» - это же классика.
«Не ходил бы ты, сынок, во солдаты»
В основе любых человеческих действий лежит мотивация. У солдата (если он не классический наемник), по большому счету, всего два варианта мотивирования. Первый – ненавидеть врага сильнее, чем любить жизнь. Второй – боятся палки капрала больше, чем вражеской пули. 23 года украинская армия (и внутренние войска) комплектовались преимущественно по призывному принципу, при этом ни первый, ни второй мотиватор не работали вообще. В армию попадали те, кто не смог или не сумел избежать повинности, либо те, собирался в дальнейшем делать карьеру в силовых структурах (не армейских). Хочешь работать в «Беркуте», «Титане» или налоговой милиции – сначала отслужи. Не ахти, какой социальный лифт, но для тысяч молодых украинцев он был единственно доступным. Пожалуй, не стоит пояснять, ради каких благ, возможностей и привилегий будущие милиционеры выбирали этот лифт.
Элементарная арифметика: служащие сегодня солдаты были призваны в 2013-м. В нашем случае – все равно, что в другую эпоху и в параллельном мире. Они готовились к чему угодно, но только не к АТО. Бестолковость, с которой проводились «волны мобилизации» в 2014-м лишь усилила эффект. О качестве человеческого материала, призванного под знамена по разнарядке, говорят волонтеры, отдающие собственные силы и средства на их существование.
Юрий Бирюков, советник министра обороны: «79-я (аэромобильная бригада, - ред.) там насмерть стояла, а из 72-ой – там полтора батальона с боем пробирались к моим, а остальные кинулись в бегство… Потому что у меня (в 79-й бригаде, — ред.) бойцы – это ВДВ, это культура, это традиции, определенное моральное состояние, определённый уровень командиров. Там десантников как таковых треть, а все остальные – призванные резервисты, но они находятся в правильной среде».
Роман Доник: «За все время АТО несколько частей уходили с позиций или отказывались выполнять приказ. И ТРО и ВСУ. Отмобилизованные. У контрактников и идейных добровольцев, такого не замечено… Сейчас по негласной статистике воюет порядка 20-30% личного состава находящегося в АТО… Им («отказникам» - ред.) платят зарплаты. Отпустить их не могут. Уволить тоже… Но они отказники. Они сказали – мы там не будем воевать. Когда к нам придут, тогда будем».
В Министерстве обороны фактически признали низкую эффективность мобилизованных. Александр Данилюк, советник министра еще в конце июля говорил о том, что «лишь каждый четвертый» мобилизованный «поедет воевать». Остальных ждет служба в подразделениях боевого обеспечения.
Советы солдатских депутатов
Политический класс, между прочим, уловил тенденции, связанные с отмиранием «старой армии» и стихийным зарождением новой. Обратим внимание на два факта. Первый – ни один из последних четырех министров обороны не был классическим представителем именно армии: Игорь Тенюх – представитель ВМСУ, Михаил Коваль – 12 лет перед назначением провел в Погранслужбе, Валерий Гелетей – выходец из милиции, командовал УГО, Степан Полторак – последние 12 лет служил в системе МВД.
Второй момент: количество представителей добровольцев и, частично, контрактников, в партийных списках. Проводя исторические параллели, следует признать: почти гениальное решение. Пусть лучше отдельные добровольцы станут депутатами Верховной Рады, чем целые батальоны и бригады изберут собственные «советы солдатских депутатов».
- Информация о материале
Российско-украинская война высветила все проблемы профпригодности действующего государственного аппарата, и его столь же низкую способность противостоять внешним вызовам. Одним из ключевых факторов слабости государства стала неэффективность разведывательных служб Украины — громоздких, неповоротливых, разобщенных. Для создания системы координации и анализа разведывательной работы, систематизации и планирования разведдеятельности указом президента Петра Порошенко была создана новая структура — Комитет по разведке, призванный решить эту комплексную проблему. Председателем комитета второй раз в истории страны назначен Игорь Смешко.
— Игорь Петрович, будет ли создана система применения разведывательных служб Украины, будет ли названа Российская Федерация основным противником?
— Будет создана Национальная разведывательная программа. Это документ максимального уровня секретности. Кто в этой программе будет назван противником №1, этого по существующему законодательству мы не можем говорить. Но по сути… Украина ведет боевые действия. Значительная часть нашей территории оккупирована соседней страной. Не выходя за рамки закона о государственной тайне, я могу сказать: это не Украина обозначила, кто является ее основным противником, или как говорят в разведке, кто стал нашим стратегическим оппонентом, какая страна представляет собой угрозу национальной безопасности.
Именно для реагирования на существующие вызовы президент Украины принял решение создать Комитет по разведке. Это результат анализа мирового опыта, например, в США действует 17 различных разведывательных служб, но их деятельность координируется и анализируется единым аппаратом — директором центральной разведки.
— Каковы цели и задачи Комитета по разведке, каков его статус?
— Комитет, согласно закону Украины, призван помогать президенту осуществлять контроль, анализ, координацию и планирование деятельности разведывательных органов.
Комитет по разведке имеет долгую историю — впервые он был создан сразу после обретения Украиной независимости указом президента Леонида Кравчука. Его первым председателем стал Евгений Марчук, один из руководителей СБУ. Однако до 1995 года комитет реальной деятельности не осуществлял, поскольку СБУ с помощью военной контрразведки и так контролировала военную разведку, оперативные подразделения Госпогранслужбы и влияла на содержание развединформации, передаваемой руководству страны.
В 1995 году президент Леонид Кучма счел необходимым сделать комитет полноценным органом государственной власти. Комитет получил аппарат, бюджет, в его состав вошла разведка СБУ, военная разведка, разведка погранвойск, а также разведка УБОП МВД. В состав комитета входили руководители этих структур, первый заместитель министра иностранных дел, секретарь Совета национальной безопасности и обороны Владимир Горбулин. Комитет разработал первую в истории Украины Национальную разведывательную программу. До этого разведки работали нескоординировано на национальном уровне, фактически только по указаниям своих руководителей. Комитет начал планировать работу разведслужб, нарезать им функции, обобщать информацию из разных источников и перепроверять эту информацию.
В конце 1997 года комитет начал в ежедневном режиме представлять президенту разведывательные донесения, а также еженедельные разведывательные сводки. Был сформирован единый бюджет разведывательного сообщества. Впервые финансирование разведок начало осуществляться не по бюджету своих ведомств, а отдельной закрытой статьей государственного бюджета. Это дало возможность реорганизовать работу. Когда я возглавил в 1997 году военную разведку, задолженность по зарплате составляла от 3 до 5 месяцев, задолженность по продовольственным пайкам достигала полугода. Сама штаб-квартира Главного управления разведки МО на Рыбальском острове не была принята на баланс Минобороны. Адекватное планирование бюджета позволило поднять уровень окладов сотрудников ГУР МО на уровень окладов спецслужб наших оппонентов. У меня был даже неприятный разговор с начальником Генштаба, потому что оклад майора военной разведки тогда сравнялся с окладом начальника Генштаба на тот период. Это позволило укрепить ГУР квалифицированными кадрами. И очень скоро на стол главе государства стала поступать сбалансированная развединформация из различных ведомств.
К сожалению, в работу комитета вмешались политические факторы. В результате влияния нового председателя СБУ Леонида Деркача в 1999 году деятельность комитета по разведке была остановлена. Монополизация потоков информации привела к очень тяжким последствиям для государства. После ликвидации комитета Национальная разведывательная программа перестала существовать. Как оказалось, в течение нескольких лет была организована «прослушка» кабинета президента. СБУ, которая обеспечивала контрразведывательную защиту и защиту кабинета президента, фактически не справилась с поставленными задачами. Но у президента тогда уже не было комитета, который бы обратил его внимание на проблему.
— А кто тогда отвечал в СБУ за контрразведку?
— Этот вопрос многие годы не дает мне покоя с профессиональной точки зрения. За контрразведку СБУ в то время отвечал генерал Петр Шатковский. После «кассетного скандала» ушел в отставку Деркач. Но Шатковский, который непосредственно отвечал за стратегический провал контрразведки, пошел на повышение и стал первым заместителем начальника СБУ при новом председателе Владимире Радченко. И стал курировать уже не только контрразведку, но и разведку СБУ. Более того, именно Шатковскому было поручено расследовать «кассетный скандал» — с профессиональной точки зрения это был нонсенс.
Так вот, Комитет по разведке существует во всех развитых странах мира, чтобы избежать монополизации информационных потоков от разведорганов к главе государства, чтобы перепроверять информацию из разных источников с необходимой глубиной и параметрами контроля.
— Есть критики, которые указывают на риски превращения комитета по разведке в очередную бюрократическую структуру.
— Я слышал критику со стороны советника главы СВР Николая Маломужа. Маломуж до 2005-го не имел никакого отношения к разведорганам и не работал за границей, а в 2010—2013 годах был советником Виктора Януковича. В КГБ УССР он работал в 5 отделе «по борьбе с инакомыслием» и отвечал за оперативную разработку Киевского национального университета, из которого впоследствии вышли некоторые влиятельные политики, связанные с г-ном Маломужем. Именно эти политики помогали Маломужу сделать карьеру. Но мне странно слышать его выступления в СМИ как якобы эксперта по разведке. Именно Маломуж уничтожил комитет по разведке в 2007 году — как мы видим, это привело к катастрофическим последствиям и дезорганизовало разведсообщество.
— Насколько реально в короткие сроки наладить профессиональное сотрудничество и обмен информацией между разведкой Украины и разведками государств НАТО? Если бы такое взаимодействие было налажено за прошедшие семь месяцев, то, как минимум, мы бы смогли получать оперативную информацию со спутников НАТО в реальном масштабе времени. И доводить координаты передвижения российских войск в Донбассе нашим частям. Это радикально изменило бы характер боевых действий.
— Вы правильно ставите вопрос — сотрудничество должно быть результативным. Но чтобы это сотрудничество стало возможным, есть один рецепт — профессионализм и порядочность. Нам необходимо восстановить взаимодействие между разведорганами, которое мы налаживали в 1995-97 годах. Но при этом нельзя забывать, у каждой спецслужбы — свои государственные задачи.
— Можно ли создать доверие, если на ключевых постах в спецслужбах Украины продолжают находиться сотрудники, назначенные Януковичем и его окружением, если все руководители спецслужб уехали в Москву, причем некоторые из них награждены орденами РФ за уничтожение обороноспособности Украины? Начальник Второго департамента Главного управления разведки Минобороны генерал Остапенко был назначен Януковичем военным атташе в Москве, и сразу после этого назначен на ключевое разведподразделение, отвечающее за обеспечение информацией Генерального штаба.
— То, о чем вы сказали, требует серьезной проверки. Одна из аксиом: офицер, который возвращается из зарубежной командировки, не только из враждебной, но и из дружественной страны, должен находиться в сфере внимания компетентных органов. Это один из базовых разведпризнаков для проведения проверочных мероприятий, и без прохождения этой проверки назначения ни на какие посты недопустимы. Однако мы не должны без всякого анализа люстрировать кадры — мы должны внедрить профессиональные подходы в кадровой политике и строго их соблюдать. Вот давать оценку результатам такой спецпроверки как раз и должен Комитет по разведке. Потому что никто другой просто не может — ведь прокуратура работает только с составом преступления. Что такое система контроля за деятельностью спецслужб, хорошо понимают везде, это было и в СССР. Когда Ельцин поднял архивы, удалось выяснить, что для всестороннего контроля за направленностью оперативной деятельности КГБ существовало около 40 формуляров отчетности. Прокуратура это вскрыть не может, это задача Комитета по разведке.
— Необходимо ли создание сильных внутренних контрразведывательных подразделений в каждой украинской разведслужбе? Чтобы не допускать монополизации не только разведывательной, но и контрразведывательной деятельности? Когда СБУ осуществляет единоличное контрразведывательное обеспечение всех органов власти, это означает контроль всего и полное отсутствие ответственности в критической ситуации. Очевидно, что надо разграничить функции и направленность не только деятельности разведорганов, но и контрразведки как составной части работы всего разведсообщества Украины.
— Безусловно, вы правильно оцениваете проблематику. Украина, наверное, единственная страна, где военная контрразведка находится не в составе Министерства обороны, а в спецслужбе. Национальная контрразведка должна работать в полном объеме. Но первичная функция и ответственность за контрразведывательное обеспечение должны нести сами разведслужбы — это аксиома. И правило, в котором нет исключений, кроме Украины, к сожалению. В состав Комитета по разведке ранее входил зампред СБУ, курирующий вопросы контрразведки, в нынешний состав Комитета планируется также введение контрразведчиков — как минимум на уровне главы департамента контрразведки СБУ.
— Будет ли сделан для президента Украины закрытый профессиональный анализ деятельности всех разведслужб за время военных действий на протяжении последних семи месяцев? Будет ли дана оценка деятельности разведсообщества во время российского наступления под Луганском, Иловайском, в приграничном секторе «Д», анализ низкой эффективности разведслужб, что повлекло большие потери наших войск и снизило эффективность боевых действий?
— Короткий ответ: безусловно, да.
— Должны ли разведслужбы Украины проводить спецоперации по противодействию иностранной агрессии не только на своей территории, но и на территории сопредельных стран? Необходима ли поддержка борцов за независимость и за право на самоопределение угнетенных народов?
— Мы будем защищать нашу страну всеми законными способами.
— Можно ли построить профессиональную систему из наших спецслужб, которые давно превратились в закрытые феодальные княжества, назначения на которые сделаны не столько по профессиональным признакам, сколько по политическим квотам?
— Именно для решения этой задачи президент Петр Порошенко принял решение создать Комитет по разведке. Вы правильно поставили диагноз болезни: спецслужбы у нас — это удельные княжества. Они сами по себе существуют, вне системы контроля. Если руководители спецслужб стоят на государственных позициях — они сами поддерживают координацию. Если они стоят на страже своего закрытого ведомственного пространства и не хотят контроля, то координация им не нужна.
— Ну а теперь ключевой вопрос, который позволит определить успешность или неуспешность проекта создания Комитета по разведке — выделил ли глава государства для вас регулярное время для докладов? В нашей системе ручного управления работает, к сожалению, не процедура, работает только право доступа.
— До сегодняшнего дня не было ни одного случая, когда я просил возможности для доклада президенту, и мне было бы отказано. Ни одного. При этом прошу учесть, что сам проект положения о создании комитета по разведке и штат этой структуры мы, группа бывших работников этого комитета, представим на рассмотрение президенту в ближайшее время, возможно даже завтра, если это позволит график мирных переговоров. Причина пробуксовывания с разработкой и утверждением положения именно та, о которой вы говорили — бешеное сопротивление бюрократического аппарата. В том числе и внутри администрации президента. Поддержка проекта есть только у самого президента Украины. И при его поддержке этот проект последовательно реализовывается, несмотря на все преграды. В 1997 году практика была такой — доклады представлялись президенту по мере необходимости, иногда каждый день, еженедельно делалась обязательная разведывательная сводка. Мы должны обеспечить президента интегральной аналитической информацией, сформированной на основе данных семи различных государственных структур, по всем ключевым вопросам национальной безопасности. Президент будет ставить оперативные конкретные задания, которые будут доводиться до каждого разведоргана, согласно его функциям и возможностям. На сегодня у меня не было случаев, чтобы глава государства Петр Порошенко не принял меня в случае служебной необходимости.
— Какие государственные органы войдут в состав Комитета по разведке?
— По Конституции, окончательный список участников Комитета определит лично президент. Если смотреть на мировой опыт и соотнести его с нашими реалиями, то с моей точки зрения в комитет должны входить: Служба внешней разведки, Главное управление разведки Минобороны, Разведка Государственной погранслужбы, Криминальная разведка ГУБОП МВД, Служба финансового мониторинга, Оперативный департамент Государственной фискальной службы. Кроме того, очевидно, в Комитете необходимо участие помощника президента по национальной безопасности, одного из заместителей министра иностранных дел. Также на решение президента — первый зампред СБУ и первый зампред МВД. В предыдущем составе Комитета в него входил Владимир Горбулин как секретарь Совета национальной безопасности. Президент не ограничен в правах ввести других руководителей в состав Комитета. Это полностью прерогатива главы государства. В других странах мира в состав Комитета входит руководитель службы радиотехнической разведки, но у нас такой отдельной структуры нет.
— Видите ли вы необходимость создания специальной разведывательной службы для ведения радиотехнической разведки, типа американского Агентства национальной безопасности? В Крыму Украина утратила значительное количество станций радиотехнической разведки. Как реагировать государству на эту проблему? Госспецсвязь давно превратилась в контору по продаже лицензий и получению откатов.
— Да, предстоит в рамках Национальной разведывательной программы собрать воедино службы, отвечающие за контроль телекоммуникаций. Во всех странах мира радиотехнические и телекоммуникационные средства государство объединяет в одной руке — это АНБ США, это ФАПСИ в РФ. Такое решение диктует наше время — время современных информационных технологий.
— Как повлияет на разведсообщество принятие закона о люстрации? По некоторым оценкам, 50—70% среднего и старшего руководящего состава в разведорганах подлежит увольнению. Имена и личные данные сотрудников подлежат раскрытию на сайте Минюста — насколько это оправданно с точки зрения режима секретности?
— Закон надо не обсуждать, закон надо выполнять. Закон о люстрации — это результат объективных политических процессов в обществе. Но мое личное мнение таково: этот закон был актуален 20 лет назад. Причем основным принципом люстрации должно стать не то, где ты учился, а то, чем ты занимался на предыдущем месте работы. Даже после 1917 года создание советской разведки происходило с привлечением разведчиков императорской России. Наиболее известным примером является многолетняя служба в советских разведорганах графа Игнатьева — бывшего резидента Российской империи в Париже, которому Сталин присвоил генеральское звание, поскольку профессионализм во многом определяется сохранением преемственности в разведслужбе. Конечно, надо было подходить особенно тщательно к люстрации офицеров пятого идеологического отдела КГБ. Сегодня нам необходим четкий ответ: кто будет люстрировать? Не выплеснем ли мы с водой и ребенка? Насчет секретности — это регламентируется законами Украины, секретность будет обеспечена.
— А разве есть другой механизм, кроме поголовного увольнения руководства разведслужб и подразделений и набора туда на новой основе даже независимо от люстрации? Ведь наши разведслужбы давно развращены отсутствием каких-либо государственных задач — там, по сути, покупали себе хлебные места барыги в погонах, которые шли в спецслужбу, чтобы принять участие в самых грязных и позорных видах бизнеса — в торговле оружием, наркотиками, контрабанде, рэкете, рейдерстве. И искать среди этого аморального болота честных профессионалов можно и нужно, но для начала авгиевы конюшни необходимо расчистить жестко и масштабно. Нужны критерии возврата на должности честных профессионалов, и нельзя допустить, чтобы мерзавцы легко купили себе индульгенцию в виде «участника АТО». Те, кто распродал колоссальные украинские арсеналы за
23 года, обязаны предстать перед судом и не имеют права занимать какие-то должности.
— Вы смотрите в корень проблемы. Ликвидация комитета в 1999 году произошла именно по причине желания бесконтрольно осуществлять торговлю оружием. До 2003 года эту деятельность осуществляла одна организация — Служба безопасности Украины. Военная разведка близко не подпускалась к этому и даже не получала информации. Разведка СБУ искала покупателей, затем военная контрразведка СБУ искала аргументы для министров обороны и начальников Генштаба, почему надо снять с боевого дежурства или хранения вооружение и направить на продажу по копеечным ценам. По должности все эти рычаги и весь процесс были в руках одного человека в стране — первого зампреда СБУ. Как только нас, военную разведку, допустили, в рамках работы комитета к проверке торговли оружием, в течение месяца были приостановлены более чем 30 сделок — не подтвердилась достоверность сертификатов конечного пользователя покупателей оружия. Но потом этот контроль был снова снят… Мы не сможем побороть коррупцию в стране, не поборов, прежде всего, коррупцию в органах государственной безопасности и разведке. Те, кто нанес ущерб обороноспособности, должны быть отстранены от государственной службы. Но люстрацию должен проводить не митинг.
— Сотни сотрудников спецслужб, которые все эти годы распродавали за бесценок украинское оружие в СБУ, «Укрспецэкспорте», «Прогрессе» и других конторах, причастны к государственному преступлению. Я писал в ZN.UA о громком скандале, когда под руководством зампреда СБУ Шатковского была осуществлена контрабандная продажа украинских крылатых ракет в Иран с помощью спецслужб РФ. Будет ли дана оценка всем, кто был причастен к подобным действиям?
— Наш долг дать такую оценку. Моя совесть чиста — это я возбудил дело и вскрыл крупномасштабную схему контрабанды оружия в 2004 году. Был арестован высокопоставленный офицер СБУ, раскрыта международная преступная группа с участием граждан Российской Федерации, направлены запросы на экстрадицию контрабандистов, уволен куратор этой сферы Шатковский. Не моя вина, что при президентстве Ющенко все дела о контрабанде оружия были развалены, господин Шатковский назначен зампредом администрации президента, а ключевой свидетель дела о контрабанде оружия Орлов погиб в следственном изоляторе. Насколько мне известно, Петр Шатковский до сих пор является советником либо генералом для особых поручений при председателе Службы безопасности Украины. Я понимаю, что процесс очищения украинских спецслужб и создания Комитета по разведке будет идти очень нелегко — потому что многие осознают: над ними появится контроль.
— Будет ли Национальная разведывательная программа предполагать реорганизацию разведслужб?
— Это естественный процесс. Главное в разведке — человеческие качества. Сейчас многие профессиональные разведчики, которые предыдущие годы были не востребованы и не хотели участвовать в коррупции, готовы из чувства патриотизма оставить хорошую работу и вернуться на службу государству. Нужны новые подходы. Выполнение разведывательных задач требует определенного уровня материальной защищенности. Для этого нужно сохранять для государства профессионалов, тех, кто дает результат и посвящает свою жизнь служению Отечеству. Безусловно, необходимы изменения. Когда я пришел в СБУ, с удивлением заметил, что на каждого оперативного работника приходилось пять сотрудников из вспомогательных подразделений. Наверное соотношение.
— Игорь Петрович, семь месяцев идет война, а поставки критически важных видов вооружений — дальномеров, прицелов, средств связи, беспилотников, средств защиты осуществляется волонтерами на личном энтузиазме. Никакой развединформации из-за рубежа до АТО не доходит. Означает ли это, что весь аппарат наших зарубежных военных атташе, резидентур и подразделений спецслужб, курирующих военно-техническое сотрудничество, надо в полном составе увольнять за профнепригодность и личную несостоятельность? Неужели они хотя бы закупки по дешевке и отправку диппочтой того, что открыто продается за Западе, неспособны организовать?
— Прошло не так много времени с момента указа о моем назначении. Я не могу судить категорично — мы обязаны дать оценку эффективности работы на выходе и представить этот документ на рассмотрение президента. Доверие народа — это часть информационной безопасности государства, и спецслужбы обязаны серьезно работать над этой проблемой. Но давайте не спешить с огульными оценками, мы обязаны говорить только о фактам. Президент поставил задачу создать Комитета по разведке именно потому, что, как он сказал, его не удовлетворяет работа разведорганов. Все важно, все надо делать еще вчера, все горит, потому что система обороноспособности была серьезно подорвана. Именно поэтому нам необходимы исключительно выверенные системные меры, а не рубить сплеча.
— При главе СВР Ильяшове за рубежом была создана сеть коммерческих предприятий для обеспечения материальных потребностей разведдеятельности. Какова будет их судьба?
— Вся информация будет проверена и получит свою оценку. Один из иностранных дипломатов сказал: «А какие у вас секреты, если все руководство силовых структур в полном составе выехало из страны?». Мы должны построить систему, и в этой системе будет дана оценка всем фактам.
— Почему на ключевых постах в кадровых управлениях украинских спецслужб сохраняются старые кадры, а вместе с ними и опасность утечки информации о нынешней деятельности спецслужб? Например, в СБУ со времен Калинина и Якименко на одном месте находится Александр Коншин. Насколько безопасно сохранять так долго на таких ключевых постах одних и тех же лиц?
— Это вопросы контрразведки. Выскажу личное мнение: общество должно иметь возможность такие вопросы задавать, а государство обязано на такие вопросы отвечать.
— Как создать систему парламентского контроля за деятельностью спецслужб? Может ли быть полноценной реформа разведсообщества без такого контроля?
— Президент искренне делает все для системной организации работы спецслужб. Парламентский контроль — один из элементов такого контроля, это второй уровень контроля, общепринятая норма во всем мире. Я не раз говорил об этой проблеме. Работать над этим должна уже новая Верховная Рада. Однако следует понимать, что после доступа к гостайнам это накладывает особые ограничения и на самих законодателей. При демократии один из главных вызовов для власти — это вопрос доверия к решениям, вопрос прозрачности решений. Потому что информационная безопасность — это краеугольный камень безопасности державы.
- Информация о материале
Слоганы о реформировании и реорганизации одного из самых коррумпированных секторов украинской аграрной промышленности — спиртовой отрасли — активно эксплуатировала власть во все времена. Со сменой политической элиты, как правило, сразу же становится актуальным вопрос о выведении «из тени» государственной монополии «Укрспирт».
Стоящие у руля озадачены остановкой незаконного оборота, увеличением объемов экспорта этанола и запуском годами простаивающих мощностей по его производству. Деятельность госпредприятия «Укрспирт» (ранее госконцерна) в разное время связывали с несколькими олигархическими группами.
В СМИ активно обсуждалась то степень влияния на отрасль экс-Министра экологии и охраны окружающей среды, крупного бизнесмена Николая Злочевского, то не менее одиозного «регионала» Юрия Иванющенко (Енакиевского), которому по информации игроков рынка водки, «Укрспирт» был отдан «на откуп» Виктором Януковичем во времена президентства последнего.
Новая провластная коалиция, сформированная в феврале после революции, также поставила перед собой и страной задачу по борьбе с организованной преступностью в спиртовой отрасли. Однако проводить люстрацию ВО «Свобода» (а именно этой политсиле досталась квота на назначение руководителей в секторе АПК) начала своеобразно. Так Министр аграрной политики и промышленности Игорь Швайка назначил главой ГП «Укрспирт» Михаила Лабутина.
Учитывая, что господин Лабутин с 2010 года занимал должность заместителя гендиректора ГП «Укрспирт», назначение несколько неоднозначное. Помимо того, что он работал в команде ставленников Виктора Януковича, на посту заместителя гендиректора ГП «Укрспирт», в ведении Лабутина находилось развитие биоэтанольного направления.
В этом перспективном секторе Михаил Лабутин имеет собственный интерес — он является собственником компании «Энергетические стратегии и биотехнологии» (г. Черновцы), специализирующейся на торговле биотопливом. Примечательно также и то, что в период его работы в «Укрспирте» господин Лабутин реализовывал свои бизнес-интересы путем уничтожения лучших предприятий в отрасли.
Например, после того, как ему удалось утвердить на посту директора Лохвицкого спиртового комбината (Полтавская область, перепрофилирован на выпуск биоэтанола) своего ставленника, на заводе была налажено производство нелегального или «черного» спирта, что зафиксировано актами проверок тогдашнего КРУ. После этого завод остановлен и уже несколько лет не работает.
Та же участь постигла и Карапчевский спиртзавод (Черновицкая область), которым тоже руководил менеджер, подконтрольный господину Лабутину. В результате ревизии со стороны контролирующих органов был выявлен факт хищения спирта в размере 40 тыс. дал, на сумму более 4 млн. грн., что подтверждено соответствующими актами. Однако до сегодняшнего дня Лабутин и Компания не понесли ответственности за хищения спирта на Лохвицком и Карпачевском спиртовых заводах.
С подачи Швайки, заместителем главы ГП «Укрспирт» был также назначен не новый для «Укрспирта» менеджер. Виктор Панков возглавлял Укрспирт несколько месяцев в 2012 году, потом экс-министр АПК Николай Присяжнюк заменил его Александром Хартом. Впрочем, с 2009 года господин Панков занимал должность замгендиректора по юридическим вопросам в «Укрспирте». По факту его деятельности на руководящих должностях Антимонопольный комитет провел расследование, в ходе которого был выявлен факт завышения стоимости пищевого этанола в 1,5 раза. При этом, даже с учетом необоснованного завышения цены на спирт, на доходах госпредприятия это никак не отразилось.
Соответственно, вопросы — почему «Свобода» не люстрирует Лабутина и Панкова — менеджеров Юры «Енакивеского» — Януковича в Укрспирте, и в чьем кармане оседала и продолжает оседать выручка от реализации спирта — остаются без ответа до сих пор.
Неутешительные показатели
Финансово-экономические показатели спиртовой отрасли, непосредственно, «Укрспирта» демонстрируют отрицательную динамику с середины 90-х годов. Однако начали резко ухудшаться в 2010 году с началом реорганизации концерна в госпредприятие. На сегодня разница в объемах производства и, главное, реализации значительна. Так, в 1996-м году концерн объединял 78 спиртовых заводов и 27 ликеро-водочных предприятий с объемом производства в 61 млн дал и реализацией в почти 52 млн дал. К 2014 году объем производства и сбыта пищевого спирта для производства алкогольных напитков сократился почти на 40%.
Начатая 4 года назад реструктуризация отрасли, привела к тому, что на сегодня эксплуатируются лишь 36 заводов; на их базе сформированы 38 структурных единиц ГП «Укрспирт» и все их имущественные комплексы переданы на его баланс. Тем временем, МинАПК сообщает, что до сих пор остаются не реорганизованными, то есть, не переданы госпредприятию, 29спиртовых заводов.
По данным ведомства, помехой реструктуризации стали начатые на этих предприятиях процедуры банкротства и, соответственно, арбитражные управляющие не «дают добро» на передачу имущества на баланс госпредприятия из-за почти миллиардной кредиторской задолженности предприятий. Эта сумма почти в 8 раз превышает стоимость их активов — она оценивается в 120 млн грн. Впрочем, это не помешало Министерству в текущем году начать процесс ликвидации юридических лиц 13 из этого списка предприятий. Директора заводов отказались прокомментировать ситуацию.
Впрочем, в неофициальной беседе представители 4 из них рассказали корреспонденту, что за последние несколько месяцев под прикрытием ликвидации и санации руководство ГП «Укрспирт» начало распродавать активы заводов. «Приезжают какие-то люди и, прикрываясь распоряжением гендиректора, просто вырезают и вывозят оборудование, тем самым, делая все, для того, чтобы завод никогда не вернулся к запуску производственных мощностей. Это оборудование стоит миллионы гривен», — сетует один из собеседников. «Нас сознательно банкротят. На тех линиях, которые еще остались, меня заставляли запустить производство „левой" водки. После того, как я не согласился, меня уволили», — рассказал один из бывших директоров.
Плачевные результаты
Возможно, выходом из ситуации могла бы стать анонсированная премьер-министром Арсением Яценюком приватизация активов «Укрспирта». Против этого выступает МинАПК в лице Игоря Швайки, который подал в Кабинет министров аналитическую записку. В документе отмечается, что приватизация спиртовых заводов возможна лишь после завершения реорганизации госконцерна в госпредприятие. Публично выступил против приватизации и Михаил Лабутин.
В начале сентября в интервью «Интерфакс-Украина» он заявил, что при оптимизации работы спиртовой отрасли, через год активы госпредприятия могут стоить 10 млрд долларов. Однако за этими словами стоит не желание провести полноценную дерегуляцию и модернизацию мощностей «Укрспирта», а опасения господина Лабутина расстаться со сверхприбылью, которую они ему приносят.
Дело в том, что передача предприятий спиртовой отрасли в частные руки повлечет за собой модернизацию оборудования, а точнее замену энергоемких технологий энергосберегающими. Все это естественно приведет у удешевлению этанола, поскольку затраты на его производство существенно сократятся.
Таким образом, в результате «взвешенных» действий МинАПК и руководства ГП «Укрспирт» из 36 заводов по итогам первого полугодия работающих предприятий осталось 17. При этом, большинство из них были загружены полностью лишь 2-3 месяца. За январь-июнь они произвели 6,5 млн дал этанола, что на почти 25% меньше по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.
Объемы реализации при этом сократились на 12,5%, — до 6,3 млн дал. Примечательно, что МинАПК, отчитываясь перед правительством, демонстрирует рост доходов ГП «Укрспирт»: 26,4 млн. грн. по итогам 2013 года против 24 млн. грн. в 2012 году.
А в первом полугодии текущего года спиртовой отрасли уже удалось выручить порядка 12 млн. грн. Вместе с тем, причины такой дебетности неясны, поскольку рынок сбыта пищевого спирта значительно сократился. Так, по данным Госстата, за пять месяцев нынешнего года объемы производства водки сократились на 77% (с учетом аннексии Крыма) по сравнению с январем-маем прошлого года. В июле выпуск водки снизился на 46,5% по сравнению с июнем.
Каким образом разворовывается государственная спиртовая монополия?
В чьих карманах оседают разворованные денежные средства ГП «Укрспирт»?
Кто является покровителями нынешнего руководства «Укрспирт» в фискальных и контролирующих ведомствах?
Почему «Свобода» не люстрирует Лабутина и Панкова — менеджеров Юры «Енакивеского» — Януковича в Укрспирте?
Кому выгодно блокирование программы развития производства биоэтанола и альтернативного топлива в «Укрспирте», не принятия мер по уменьшению энергетической зависимости (газовой, нефтяной) от России?
Эти и другие вопросы заслуживают отдельного детального рассмотрения в последующих статьях.
А о том, что масштабы воровства увеличиваются каждый месяц в геометрической прогрессии, свидетельствует хотя бы тот факт, что в государственный бюджет не поступило более 100 млн грн налога на прибыль, о чем в конце августа публично заявлял заместитель председателя Государственной фискальной службы Владимир Хоменко.
- Информация о материале
Аннексировав Крым и развязав бойню на Донбассе, руководство России обозначило эти мероприятия, как создание двуполярного мира. Мол, у России тоже могут быть свои геополитические интересы и США пора начать учитывать мнение других стран. Посыл хороший, в теории даже где-то правильный. Только вот презентация второго полюса влияния выходит какая-то странная.
Каковы признаки по-настоящему великой страны? Сильная экономика, мощная армия, социальная и правовая защищенность своих граждан и четко обозначенные интересы во внешней политике.
Вот с США все предельно ясно. Первые три пункта даже не обсуждаем. Обратим свой взор только на четвертый.
Можно спорить о правомерности и законности участия войск США в различных вооруженных конфликтах, но кто-то слышал, чтобы хозяева Белого дома говорили, что во Вьетнаме, Афганистане, Ираке воюет исключительно местная самооборона?
Разве США скрывали, что они наносили авиаудары по Белграду, Ливии и Сирии?
Та же ситуация с поставками оружия. Если противникам сирийского президента Асада США решили помочь вооружением, то они открыто об этом заявили. Если Украине США не готовы пока давать тяжелое вооружение, то это тоже было четко озвучено.
Если США поддерживают ту или иную сторону конфликта, то свою позицию они подтверждают фактами и логикой событий, а не фантазиями. (уже слышу крики про Ирак и белый порошок, но эта тема более чем неоднозначная).
А может быть, в США когда-то тайно хоронили «добровольцев»? Или их военные массово проводили свои отпуска в Грузии и Украине?
Теперь посмотрим на Россию. По первым трем пунктам здесь тоже все ясно. Рассмотрим четвертый.
Сначала Владимир Путин говорил, что в Крыму российских войск нет, потом сообщил, что именно они помогли крымчанам провести референдум.
Административные здания на Донбассе, как и госсовет Крыма,захватили хорошо экипированные вооруженные люди, возглавляемые гражданами России, а от Кремля мир узнал, что это восставшие шахтеры и крымская самооборона, которые крупным оптом отоварились в сети магазинов «Охотник».
Потом «шахтеры» начали стрелять по украинской армии системами залпового огня, сбивать самолеты и вертолеты ракетными комплексами, а Кремль сообщал миру, что это мужики просто вспомнили навыки, получившие в советской армии.
Десятки танков, БМП, БТР, артиллерийских пушек, минометов имеют в своем распоряжении «шахтеры», а Кремль вещает, что это все «горняки» отобрали у украинской армии.
Российских военных берут в плен в Украине в 17 км. от российско-украинской границы, а Кремль невозмутимо поясняет, что парни просто заблудились. Бывает.
В Россию сотнями вывозят трупы добровольцев и кадровых военных, «решивших провести отпуск в Украине», российские матери не могут найти, где в данный момент находятся их дети, призванные в армию, а Кремль уверяет, что Россия не сторона конфликта в Украине.
Совет Европы, ПАСЕ, ОБСЕ, ООН своими резолюциями четко дали понять, что Россия агрессор в отношении Украины.
А Кремль вещает, что его не понимают, советуя ЕС и США вернуться в правовое поле, а не попирать международное право.
Вот такие два полюса. С одной стороны: мощь, солидность, экономические и правовые аргументы.
С другой стороны: рассказы об исторической справедливости, особых ценностях русского мира, заявления о своих геополитических интересах с одновременным опровержением своих действий по их соблюдению, радость от санкций с одновременным выражением негодования в их абсурдности и неконструктивности, продуктовый удар по своему населению и ядерный шантаж.
Так о каком двуполярном мире может идти речь? Как говорится, если «не по Сеньке шапка», так чего комедию ломать? Тем более, что она уже стала трагедией.
- Информация о материале
Полгода назад, 14 апреля, и.о. президента Украины Александр Турчинов подписал указ о начале проведения антитеррористической операции на востоке страны. Официально даже промежуточные итоги выполнения этого указа никто не подводил — неуместность такого мероприятия сегодня очевидна. Впрочем, украинцы сделали выводы самостоятельно: как свидетельствуют результаты социологического опроса, проведенного Центром Разумкова, 46,2% наших сограждан считают, что власть не в состоянии обеспечить суверенитет, независимость и территориальную целостность страны. Противоположной точки зрения придерживаются лишь 26,1% опрошенных. И только 10,7% считают, что нынешняя политика государства в сфере безопасности и обороны в полной мере отвечает его национальным интересам.
Муки выборов
Впрочем, традиционные инструменты социологов не могут в полной мере отобразить весь масштаб трансформации, которая произошла с украинским обществом. Мы пока не видим конца этого процесса, но уже можем фиксировать «поворотные точки». Указ о начале проведения АТО не просто начал новую главу в учебнике по истории Украины — он фактически обнулил содержание предыдущих. Возможность вписать свое имя в историю сегодня предоставляется всем желающим: искушение настолько велико, что перечеркивает все прочие, ранее считавшиеся безусловными, приоритеты.
К примеру, выборы в парламент. Совсем недавно предвыборная кампания считалась событием первостепенной важности, месяцами занимая умы украинцев. Сегодня многие вообще сомневаются в целесообразности проведения выборов. Кто-то считает, что АТО и волеизъявление несовместимы; кто-то — что выборы мало на что повлияют; а есть и те, кто уверен: добиваться перемен нужно отнюдь не с помощью выборов.
Стоит серьезно задуматься о мотивах сограждан, горячо приветствующих люстрацию (и в «мусорном», и в легитимном ее вариантах), создание новых антикоррупционных структур, введение заочного судопроизводства. Рационально предположить, что ими не в последнюю очередь движет неуверенность в исходе парламентских выборов и сомнения в том, что украинские избиратели не проведут в Верховную Раду тех, кто прочно ассоциируется с прошлым режимом и вполне подпадает под их собственное определение «внутреннего врага».
По большому счету, люстрация в различных ее проявлениях — это желание провести «выборы до выборов». Вопрос даже не в том, насколько такой подход соответствует идеалам демократии, — проблема в том, что корни такой неуверенности проистекают из недостатка знаний о современном украинском обществе.
Ведь когда информация (строго научная) о согражданах, их настроениях и ценностях всетаки поступает в публичный оборот — вскрываются, мягко говоря, неприятные вещи. Лишь один пример. Никита Василенко, профессор Киевского национального университета, инициировал среди студентов столицы, Харькова и Львова проведение опроса об их отношении к воинской службе. 55,3% респондентов ответили, что под любыми предлогами будут ее избегать. Речь, на секундочку, идет о тех самых студентах, протестные настроения которых поздней осенью 2013‑го запустили Евромайдан…
Сложно не согласиться с тем, что Нестор Шуфрич или Виктор Пилипишин — персонажи со слишком неоднозначным бэкграундом, чтобы мечтать видеть на лацканах их пиджаков позолоченные значки нардепов. Но не менее сложно избавиться от ощущения, что попытка отбить у них (в буквальном смысле) охоту баллотироваться продиктована опасениями, что своих избирателей они все же найдут.
В центре внимания
Дело ведь и в том, что полгода в режиме АТО полностью сместили фокус внимания. Оно было приковано к Донецку и Иловайску, к минским переговорам и гуманитарным конвоям, беженцам и заложникам — и из поля зрения автоматически выпадало все остальное как менее значимое. Не в последнюю очередь благодаря СМИ героями новостей стали добровольцы, волонтеры и профессионалыдесантники. А пресловутый «пересичный» украинец, не жертвовавший на армию (многим ведь и просто нечего), не записавшийся в батальон (например, по состоянию здоровья) в этом информационном потоке потерялся.
Стоит подумать вот еще о чем: какую информацию, не связанную с АТО, получает такой украинец в последние полгода? Если провести эксперимент, убрав из новостей военную тематику, — что останется? Правильно: курс доллара, повышение цен и тарифов, перспектива провести зиму без отопления. Из «приятного» — разве что международные кредиты. И, конечно, люстрация — неплохой способ переключить внимание и дать шанс проявить себя не на фронте.
Взгляд украинцев на мир за последние полгода стал действительно украиноцентричным. Нет ничего плохого в том, что любое событие на планете оценивается в первую очередь с точки зрения украинских национальных интересов. Тревожно, что за деревьями бывает не видно леса. Барак Обама, выступая в ООН, перечислил три главные с его точки зрения проблемы современной повестки дня: лихорадка Эбола, исламское движение ИГИЛ и ситуация вокруг Украины. Именно Эбола в рейтинге Обамы заняла первое место — и многие украинцы всерьез посчитали это возмутительным: президент США не так расставил приоритеты. Можно привести еще массу примеров подобного непонимания мотивов и интересов иностранных лидеров (самый знаменитый, конечно — флешмоб для «фрау Риббентроп») — все они обусловлены недостатком информации о том, как на самом деле устроен современный мир, который не живет одной лишь Украиной.
Живой пример подобного инфантилизма — желание половины украинцев (49,3%, данные Центра Разумкова) вернуть стране ядерный статус. Но здесь, кроме непонимания причин, по которым такой шаг просто невозможен в нынешних условиях, присутствует еще и довольно наивная вера в «абсолютное оружие», связанная, между прочим, и с неверием в нынешнюю власть.
Культ Немезиды и Ареса
Если взгляд украинцев на мир за полгода стал предельно украиноцентричным, то взгляд на события в стране в значительной степени — «возмездиецентричным» и «силоцентричным». Можно сказать, что события на востоке страны и не могли не способствовать распространению культа грубой силы, но стоит обратить внимание вот на какую деталь.
Еще весной, перед подписанием исторического указа, сердца и умы украинцев занимал культ «Небесной сотни», по своему смыслу — культ жертвенности. Теперь же на смену образу героя, идущего на верную смерть под автоматные очереди и пули снайперов с фанерным щитом и коктейлем Молотова, пришел образ вооруженного до зубов воина, идущего убивать. Это — крайне важный момент для понимания смены ценностной парадигмы.
Мемическое воплощение этой трансформации — скорость, с которой слово «киборги», оброненное в соцсетях в адрес обороняющихся в Донецком аэропорту силовиков, прижилось и обрело популярность. Специалистам по архетипам еще предстоит разобраться с тем, как культ «ангелов» (вспомните «каноническую» картину, посвященную НС) сменился культом «киборгов», — но не заметить эту тенденцию невозможно.
А историкам сложно не провести параллели между обещаниями спикера Верховной Рады Турчинова опубликовать списки депутатов, не желающих голосовать за закон №4448‑а (о заочном осуждении и конфискации) и римскими проскрипциями. Напомним: в Древнем Риме в эпоху гражданских войн диктатор (это должность, а не характеристика) Луций Корнелий Сулла ввел обычай публиковать списки лиц, объявленных вне закона. За убийство или выдачу лица, попавшего в проскрипционные списки, полагалась награда, имущество проскрибированных подвергалось конфискации.
Понимал ли Александр Валентинович, чем обернется такая публикация в нынешней ситуации? Вопрос риторический: во время, когда новый учебник истории пишется на наших глазах, многие украинцы мечтают и о том, чтобы публично выдрать с корнем и сжечь ряд предыдущих страниц. Желательно публично и с помпой.
Любопытнее всего то, что и слово «люстрация», и слово «проскрипции» пришли в наш лексикон из одной исторической эпохи.
- Информация о материале
«Укроборонпром» сравнительно оперативно и по-своему четко отреагировал на публикацию в ZN.UA статьи «Тень» войны». Государственный концерн, чьи предприятия и посреднические фирмы, во время военных действий продавали оружие защитникам Украины, подал в суд на еженедельник «Зеркало недели. Украина», автора статьи Дмитрия Менделеева и активиста-волонтера батальона «Азов» Светлану Зварич. Не отстало и Министерство обороны. Обе организации решили защитить свою деловую репутацию.
Мы не станем утомлять читателей подробным разбором искового заявления, которое само в себе несет доказательство незаконной деятельности Концерна и его предприятий: благодаря временно исполняющему обязанности генерального директора Концерна С.Пинькасу редакции удалось получить практически полные данные об упомянутых в «Тени войны» договорах реализации на внутреннем рынке оружия и боевой техники.
Пункт №1. К сведению Министерства обороны, «Укроборонпрома» и других коммерческих структур, масштабная продажа оружия внутри страны уже сама по себе является преступлением. Ни в одной стране мира не существует легальной схемы продажи вооружений и боевой техники на внутреннем рынке. Еще раз акцентирую внимание на том, что эту продукцию имеют право покупать на внутреннем рынке только воинские формирования, созданные в соответствии с законодательством. Это означает, что внутри страны никакая коммерческая структура — ни государственная, ни частная, ни физическое, ни юридическое лицо — не вправе покупать оружие и боевую технику для собственных нужд!
Все имущество военного и двойного назначения, высвобождаемое Генштабом Минобороны как излишнее, может быть реализовано исключительно за пределами Украины. Снять оружие и боевую технику с учета в войсках можно лишь после передачи этого имущества иностранному покупателю. На практике же происходит иначе. Об одном из таких эпизодов упоминалось в предыдущих материалах об истории с ООО «НВК «Техимпекс» (см.ZN.UA № 41 от 9.11.2013), которое по такой схеме, при содействии ГП «Укроборонсервис» сначала купило на внутреннем рынке авиадвигатели, а потом через тот же «Укроборонсервис» продало их как собственное имущество на внешнем рынке. Дельта от этой операции по подсчетам Госфининспекции составила 4,6 млн грн. При этом двигатели территорию воинской части не покидали, а контракт с иностранным покупателем «Укроборонсервис» подписал задолго до покупки военного имущества «НВК «Техимпекс» на внутреннем рынке. Но при этом заметим, что подобные незаконные сделки осуществлялись в мирное время. А вот продавать оружие во время войны своим же воинам — это не просто преступление. Это — кощунство. Кстати, в материалах искового заявления «Укроборонпрома», «Техимпекс» снова упоминается как покупатель почти 27 тысяч автоматов АКМ.
Пункт №2. Все военное имущество, упомянутое в предыдущем материале — «Тень войны», — было продано уполномоченными предприятиями на внутреннем рынке. «Необходимо назвать «героев», особо отличившихся в распродаже военного имущества. Так, по данным на первое полугодие, только в 2014 г. государственной фирмой «Укринмаш» на внутреннем рынке были проданы 35900 автоматов АКМ (калибр 7,62 мм), 1237 гранатометов РПГ-7В, почти пять тысяч авиационных ракет, 60 противотанковых ракетных комплексов «Фагот». Еще одно государственное предприятие «Промоборонэкспорт» продало на внутреннем рынке десять БТР-70, предприятие «Спецтехноэкспорт» — 23 беспилотника «Рейс». Кому «ушли» 10 тысяч касок и два вертолета Ми-8? Перечень продавцов и «товаров» достаточно длинный». О том, что перечень длинный, свидетельствует отчет Минобороны об отчужденном военном имуществе через уполномоченные правительством предприятия, подписанный директором департамента финансов МО. Вы можете поверить, что с этим отчетом руководители «Укроборонпрома» не знакомы?
Более того, пункт №3. Истцы утверждают, что оружие продавалось до официального объявления АТО, а не после. Буквоеды не заметили «зеленых человечков» в Крыму, тысячи наемников и сотни профессиональных инструкторов иностранного государства на Донбассе. Возникает вопрос: а кому же тогда оружие продавалось на внутреннем рынке? Притом, что оружием и боевой техникой наши защитники должны быть вооружены бесплатно, а не за деньги благотворителей. Из бюджета на эти цели выделены астрономические средства. И, тем не менее, государственные и уполномоченные правительством структуры не остановили продажи оружия, которого так не хватает фронту, ни до, ни во время АТО. О чем свидетельствуют даты реализации контрактов в графах вышеупомянутого перечня. Более того, вокруг этого имущества кружатся дельцы разного пошиба, предлагающие потенциальным покупателям свои услуги. Дело дошло до того, что покупателям предлагают особую услугу — вывести военное имущество из боевого состава. Естественно, что без коррупционеров в погонах и государственных коммерсантов такое практически провернуть невозможно.
Именно с такими деятелями и столкнулась Светлана Зварыч, обеспечивающая за благотворительные средства поставки оружия и боевой техники добровольцам, участвующим в боевых действиях на востоке страны. Ей слово:
— Есть у нас государственный концерн «Укроборонпром»? На его сайте есть раздел «миссия». В этом разделе указано, что одной из задач государственного предприятия является «наиболее полное удовлетворение потребностей Вооруженных Сил Украины и других военных формирований в новейших образцах вооружения, осуществление модернизации, ремонта и утилизации». Чтобы выполнять эту почетную миссию, государственный концерн объединил десятки предприятий оборонного комплекса. Казалось бы, когда же еще наиболее полно удовлетворять потребности ВСУ и добровольческих формирований в новейших вооружениях, модернизировать и ремонтировать технику, как не во время боевых действий? Однако украинская военная жизнь показала, что эту миссию государственный концерн выполнить не может. А это означает, что нужны изменения, нужны немедленные и продуктивные реформы. И Министерство обороны, и миссионеров надо реформировать. Нужно кардинальное изменение материально-технического обеспечения, нужны изменения в порядке передачи техники и оружия военным формированиям, нужна государственная поддержка новейших военных разработок и военного производства. А еще нужен глубокий анализ и выводы из нынешних ситуаций, когда «другие военные формирования», которыми являются добровольческие батальоны, со стрелковым оружием противостоят вражеским танкам, в зоне боевых действий ездят на школьных автобусах и т.п. И это в то время, когда Интернет пестреет объявлениями о продаже военной техники с припиской «только что из конверсии».
Честно говоря, после выхода статьи «Тень войны» мы ожидали откровенного разговора с миссионерами, которые монополизировали миссию максимально полно удовлетворять потребности Вооруженных сил Украины и других военных формирований новейшими образцами вооружения, которых нет у добровольцев. Однако вместо анализа, вместо попыток получить информацию о посредниках, местах продажи, об обстоятельствах к нам поступил... иск от государственного концерна «Укроборонпром» и Министерства обороны о защите деловой репутации. Вообще-то, деловую репутацию этим двум учреждениям лучше отстаивать среди бойцов и офицеров, воюющих на фронте. А там оценка хоть и искренняя, но малоцензурная.
Государственный концерн «Укроборонпром» возмутился «успешным «оружейным» шопингом», когда в июле этого года за безналичные гривни Благотворительного фонда для добровольцев были закуплены 200 автоматов (АКМ 7,62) и 20 пулеметов КМ на заводе «Маяк», входящем в государственный концерн «Укроборонпром». Договор был заключен 28 июля 2014 г. А теперь внимание: «Укроборонпром» в иске утверждает, что оружие было закуплено до начала АТО! То есть 28 июля 2014 г., на день заключения договора, никакого АТО не было! Вот так — не было у нас сотен убитых и раненых, не было российских и пророссийских боевиков! Не было!
Я — волонтер Благотворительной организации «Благотворительный фонд образовательных инноваций». БФ занимается материально-техническим обеспечением батальона «Азов», который недавно стал полком. «Азов», несмотря на утверждения «Укроборонпрома» о том, что летом никакого АТО не было, с марта этого года воюет на востоке. Сначала это был «Черный корпус». В мае «черные человечки» стали батальоном МВД «Азов». В Википедии можно прочитать о боевых операциях «Азова». Коротко: «черные человечки» провели ряд успешных партизанских акций, а с начала мая вступили в военное противостояние с сепаратистами на юго-востоке Донецкой области. Инициатором создания и руководителем «Черного корпуса» был Андрей Билецкий.
13 июня 2014 г. батальон «Азов» освободил от боевиков Мариуполь — город, в котором более 500 тыс. населения. К началу июля «азовцы» практически полностью контролировали побережье Азовского моря, освободили от боевиков Марьинку и первыми вошли в Донецк. Подразделения батальона велели тяжелые бои на подступах к Иловайску. Сейчас «Азов» задействован в обороне Мариуполя. Зона ответственности: юго-восток Донецкой области. За время боевых действий батальон «Азов» потерял 14 бойцов, ранены 27. Более 40 бойцов представлены к наградам разных уровней.
Таким образом, в суде нам надо доказать: а) по состоянию на 28 июля 2014 г. в Украине шла война под названием «АТО»; б) добровольцы реально воевали и воюют; в) добровольческим батальонам нужно оружие; г) государственные структуры продают оружие для добровольцев.
Добровольцы постоянно подчеркивают — техники и оружия не хватает! «На Донбассе давно уже продолжается не антитеррористическая операция, а настоящая российско-украинская война. Однако украинским добровольцам до сих пор отказывают в полноценном обеспечении бронетехникой и оружием», — об этом в августовском эфире 5 канала заявил один из командиров 11-го батальона территориальной обороны «Киевская Русь» Василий Щербаков. С таким же заявлением выступил командир добровольческого батальона «Донбасс» Семен Семенченко: «Батальону «Донбасс», как и Национальной гвардии, не хватает оружия, которое есть у Министерства обороны. Нужно, чтобы нам от Министерства обороны передали часть оружия, поскольку оно там есть, а у Национальной гвардии его нет». «Нас посылают в бой, чтобы мы защищали Родину — и без оружия», — возмущался командир батальона ОУН по прозвищу Бас под администрацией президента 4 сентября. Не хватало оружия и батальону «Азов». Так что в июле, по поручению командира батальона «Азов» и «Благотворительного фонда образовательных инноваций», я побывала на заводе «Маяк». Там выслушала жалобы руководства завода на «Укроборонпром», Министерство обороны, руководство правительства о том, что во время войны те не покупают «маяковского» оружия для армии и добровольцев, и завод вынужден продавать его за рубеж. Только за три месяца АТО завод «Маяк» продал за рубеж больше оружия, чем за весь прошлый год. Мне, как и Сергею Одаренко — автору материала об украинском оборонпроме (журнал «Корреспондент», №24), показали «залежи» автоматов и пулеметов и даже дали пострелять. Показали еще фильм о БРДМах, которые якобы были произведены то ли для Ирака, то ли для какой-то африканской страны, и предложили их купить… по 176 тыс. долл., но готовы были торговаться. Доложила обо всем увиденном и услышанном руководству, которое упорно не хотело верить, что такие сокровища совсем рядом. Однако решили попробовать вооружиться, и 18 июля Благотворительный фонд направил в МВД письмо за №11/23-07: «Благотворительная организация «Благотворительный фонд образовательных инноваций» готова закупить для бойцов спецбатальона «Азов», входящего в состав Министерства внутренних дел Украины и задействованного в Антитеррористической операции, необходимое военное оборудование и оружие производства ПАО «Завод «Маяк». 23 июля от завода «Маяк» на мою электронную почту поступил проект договора, а уже 28 июля «Договор на снабжение имущества специального назначения» был подписан под № 143-ю. Это «имущество» отличалось от того, о котором говорилось в представленной нами заявке: БРДМ на практике оказались с кучей проблем. В процессе редактирования договора увеличили количество автоматов со 100 штук до 200. Цена — 2,5 тыс. грн! Ну почему же не взять больше? Окончательный перечень «имущества» — 200 штук автоматов АКМ, 20 пулеметов КМ, станки и короба под патроны. Завод «Маяк» подготовил первую партию оружия. МВД ее получило и передало добровольческому батальону. 30 июля Благотворительный фонд заплатил заводу «Маяк» 190832,04 грн, а 20 августа еще 250 тыс. грн. Теперь завод «Маяк» утверждает, что имел дело только с МВД. Тогда на каком основании средства принял от Благотворительного фонда? Может, завод «Маяк» их вернет?
Ознакомиться с договором можно по ссылке.
Кстати, конфуз получился не только с пулеметами, которые нам сначала поставили без стволов. Отдельный скандал — со станками под пулеметы. После подписания договора оказалось, что завод «Маяк» их не производил и даже чертежей на них не имел. Однако два станка нам все же передали. А вот двух других, которые фигурируют в договоре и крайне необходимы, нет до сих пор. Но в этом случае «Укроборонпром» не заботится о деловой репутации.
Теперь о СБР-3, горячей линии и том, как радиолокационная станция стала инженерно-строительной машиной. Горячая линия была и есть. И мы на нее звонили, поскольку купились на пресс-релиз, распространенный государственным концерном в августе 2014 г., где сообщалось, что горячую линию открыли, прежде всего, для быстрой коммуникации с волонтерами и волонтерскими организациями. «Мы стремимся объединить усилия тысяч украинцев, которые в сложный период делают все возможное для поддержки украинской армии и защищенности нашей страны», — говорится в сообщении «Укроборонпрома». Телефон горячей линии «Укроборонпрома» (044) 489-18-54, и именно на этот номер мы звонили, пытаясь получить СБР-3 или «Барсук». Факты звонков легко проверить по данным операторов.
СБР-3 — это радиолокационная станция ближней разведки, которая предназначена для выявления движущейся техники и живой силы противника в любое время суток и года в отсутствие оптической видимости (в тумане, дыму, пыли, при атмосферных осадках). Она имеет такой вид. СБР-3 или ее аналог «азовцам» нужны давно. Она незаменима в степях и для наблюдения за морем. Обжегшись на горячей линии, батальон обратился в МВД с просьбой получить эту радиолокационную станцию в Министерстве обороны. Из Министерства обороны поступил ответ за №220/8480 от 01.10.2014 г., где сообщается, что «Министерство обороны Украины имеет возможность передать военную технику, которая по своему техническому состоянию нуждается в проведении капитального ремонта, а именно, БАТ-2, МДК-3, БРДМ-2, ИМР, СБР-3», и предлагается ее осмотреть «с целью принятия решения о ее восстановлении и дальнейшей эксплуатации». О каком капитальном ремонте радиолокационной станции СБР-3 идет речь? Министр обороны Гелетей зачислил этот радиоэлектронный девайс в... инженерно-строительную технику? Хотя, конечно, после заявления министра Гелетея о применении ядерного оружия в степях Украины, это уже и не представляется катастрофой.
Имела продолжение также история с инженерными машинами БАТ-2, которые нам предлагали посредники и демонстрировали на территории одной из нежинских военных частей. Согласно цитируемому выше письму наш представитель вместе с сотрудником МВД поехал осматривать технику. К тем БАТам, которые якобы были проданы еще одним государственным концерном — «Техвоенсервис» — по счету №186 от 12.02.2014 г. и которые нам предлагали по 20 тыс. долл., не допустили. Объяснение — именно эти БАТы находятся на балансе инженерных войск! А как тогда их собирались продать? Ответы на эти и другие вопросы ищет военная прокуратура, — заключает Светлана Зварич.
Впрочем, военная прокуратура ищет ответ и на другой вопрос. Собственно, ответом на него и стал иск государственных структур к тем, кто посмел возмутиться: а) продолжением торговли оружием на внешнем и внутреннем рынках в то время, когда его не хватает защитникам страны; б) масштабной продажей уполномоченными Кабмином структурами и госпредприятиями оружия на внутреннем рынке Украины; в) продажей Украинским государством оружия защитникам Родины за деньги, собранные гражданами. Осмелимся предположить, что толчком к подобной реакции стало поручение президента Украины Петра Порошенко (см.на сайте), направленное Генеральному прокурору Яреме 7 сентября 2014 г. Поручение родилось через два дня после выхода статьи «Тень войны» и было сформулировано во время заседания в АП с силовиками. В поручении говорится: «По результатам проведенной проверки, в случае подтверждения наличия состава преступления по признаку подрыва обороноспособности государства, привлечь к ответственности (внимание! — Ред.) автора статьи о продаже оружия и военного имущества, которая была выложена на сайте интернет-издания «Зеркало недели». Срок — две недели».
Шок. Убийственная логика.
- Информация о материале
Страница 718 из 1561
