Статьи

Обыск в офисе WebMoney стал логической кульминацией конфликта, годами тлевшего между украинскими регуляторами и отдельными системами электронных денег (их аналогами). Началом чего для рынка станут эти события — упадка, нового этапа развития? Или просто своеобразным "коммуникационным" тренингом?

Согласно экспертным оценкам, системами электронных денег пользуются уже около 5 млн украинцев. Объем их ежегодного оборота в Украине оценивается в диапазоне 2–8 млрд грн. В налоговой прогнозировали, что к 2014 г. он увеличится до 15 млрд грн.

Единой официальной электронно-денежной статистики в Украине нет, так как значительная часть рынка функционирует вне поля зрения государственных надзорных органов. Речь идет, прежде всего, о таких "тяжеловесах", как WebMoney и "Яндекс.Деньги" (занимают более 50% рынка). Крупнейшими же представителями группы игроков, согласовавших с Национальным банком правила своей работы, являются GlobalMoney (эмитент — Ощадбанк), MoneXy (Фидобанк), "Макси" ("Альфа-Банк").

Представители системы WebMoney твердо стоят на позиции, что их деятельность легитимна, а система выпускает не электронные деньги, а "титульные знаки" (фактически — ярлыки), движение которых между пользователями отражает переуступку прав требования на внесенные реальные средства согласно нормам Гражданского кодекса. "Суть в том, что электронные деньги — это один субъект регулирования, а права денежного требования к должнику — это совершенно другая субстанция, которая умеет жить в законодательном поле", — убеждает эксперт-консультант WebMoney Алексей Титов. Представители же "Яндекс.Деньги" неоднократно констатировали, что как российская структура работают с украинскими компаниями не напрямую, а через интеграторов, поэтому, мол, украинские законы на них не распространяются.

Следует отметить, что вопросы согласования с НБУ правил выпуска электронных денег регулируются положением об электронных деньгах, утвержденным постановлением правления НБУ №481 от 4 ноября 2010 г. В документе, среди прочего, определено, что выпуск электронных денег в Украине имеют право осуществлять только банки, только в гривнях и таким образом, чтобы сумма выпущенных эмитентом электронных денег не превышала сумму полученных им от пользователей и агентов наличных или безналичных средств.

Осенью прошлого года вступили в силу изменения в Закон "О платежных системах и переводе средств в Украине", которыми были законодательно урегулированы вопросы обращения электронных денег. Документом в значительной мере были закреплены нормы, которые НБУ уже прописал в своем постановлении. Также было установлено, что рассчитываться электронными деньгами могут физлица друг с другом и с юрлицами, а юрлица — только осуществлять возврат денег за товары или переводить их в безналичную форму.

Следует отметить, что попытки госорганов влиять на рынок электронных денег характерны далеко не только для Украины. Например, в марте 2013 г. подразделение по расследованию финансовых преступлений Минфина США заявило, что все федеральные стандарты предупреждения незаконных трансакций в долларах будут применяться и к компаниям, осуществляющим расчеты в виртуальных валютах.

Чем мотивируются подобные инициативы? Дело в том, что электронные деньги зачастую используются не только для "невинных" операций (пополнения счета мобильного, приобретения безделушек и т.д.), но и для нелегальных — начиная от торговли наркотиками, оружием, порноматериалами и заканчивая операциями по отмыванию денег и финансированием терроризма. Это не говоря о "невинных" расчетах в интернет-магазинах, e-форме оплаты труда и т.д. — операциях, не попадающих в поле зрения фискальных органов.

"Миндоходов неоднократно направляло запросы, например, к гаранту системы WebMoney Transfer, с требованием предоставить информацию об объемах продаж товаров и услуг за электронные деньги WebMoney Transfer некоторыми предприятиями. Однако нами был получен ответ о том, что технической возможности предоставить такую информацию у оператора нет, порекомендовав обратиться в представительство в Великобритании или Прибалтике. Такие действия не позволяли контролирующим органам выполнять поставленные перед ними задачи", — говорит начальник подразделения по борьбе с преступлениями с применением новейших технологий главного оперативного управления Миндоходов Василий Поезд.

Разные страны выбирают различные модели регулирования рынка электронных денег. Как отмечает директор департамента платежных систем НБУ Наталия Лапко, при разработке нормативной базы, регулирующей выпуск и обращение электронных денег, НБУ ориентировался на опыт Евросоюза и Российской Федерации. Правда, Алексей Титов обращает внимание, что в Европе и России, в отличие от Украины, эмитентами могут быть не только банки.

Защищая позицию регулятора, заместитель председателя правления Ощадбанка Антон Тютюн называет избранный Нацбанком подход вполне адекватным отечественным реалиям. По его словам, так как банковский сектор наиболее жестко контролируется государством, это обеспечивает более надежную защиту прав клиентов по сравнению с другими сегментами рынка. "Уровень доверия к банковской системе несоизмеримо выше, чем к любым другим финансовым институтам. Да, были случаи, когда банки банкротились. Но, тем не менее, большинство вкладчиков получали свои средства через Фонд гарантирования вкладов физических лиц", — констатирует банкир.

При этом он обращает внимание на быстрые темпы роста рынка безналичных расчетов, одним из сегментов которого являются электронные деньги. "В 2007 г. только 4% из всех платежей у нас были в электронной форме — расчеты картами. Все остальное люди

"выгребали" в банкоматах. В 2011 г. было уже 8%, в 2012-м расчеты в электронной форме составили 12%. За первый квартал текущего года рынок показал рекорд — 18%, — говорит г-н Тютюн. — Электронные деньги — сегмент этого рынка. Он находится на этапе становления в Украине. Методом проб и ошибок он встает на ноги. Это еще один инструмент, кроме расчетов картами, которые используются во всем мире".

В свою очередь, директор по вопросам стратегии и управления проектами Фидобанка Михаил Мирошниченко обращает внимание на то, что банковская лицензия позволяет эмитенту электронных денег создавать новые продукты (в т.ч. делать так называемые миксы). "То есть существует возможность разнообразить ассортимент услуг", — уточняет представитель банковского сообщества.

Но главное, на чем делают акцент в НБУ, — это вопрос контролируемости выпуска электронных денег и, соответственно, безопасности средств потребителей. "У нас требование — выпуск банком электронных денег производится исключительно под реально введенные деньги. И в гривне. Это безопасность страны и ответственность регулятора перед своими гражданами, — констатирует Н.Лапко. — Согласование правил систем электронных денег с регулятором должно защищать права пользователей. Бывает, например, приходит к нам пакет документов, где написано все, кроме того, как вывести деньги из системы. В таком случае искать крайнего, если перевод не будет осуществлен, очень трудно".

"Легальные" участники рынка такой подход поддерживают. "Никому не дано право печатать свои "керенки". Если позволить, то завтра будет не только МММ, а будет все что угодно", — говорит гендиректор GlobalMoney Александр Тютюн.

Более того, чиновники прямо говорят, что, например, клиенты WebMoney Transfer не имеют гарантии, что электронная валюта системы обеспечена реальными средствами. "WebMoney Transfer не имеет договора с банковским учреждением, которое должно проводить эмиссию средств. Соответственно, такие требования не обеспечены депозитами на должном уровне. Объем требований не регулируется никем, кроме самой платежной системы WebMoney Transfer. Такая ситуация равноценна самостоятельному производству денег. Она несет угрозы как пользователям системы, так и государственному бюджету", — подчеркивает В.Поезд.

В свою очередь, Алексей Титов от имени WebMoney убеждает, что система работает корректно по отношению к своим клиентам. "Обеспечение вычисляется следующим образом: количество проданных предприятием обязательств за все время минус количество выкупленных обязательств равно эмиссии. Эмиссия обязательств должна быть меньше или равняться остаткам на счетах. На сегодняшний день эта цифра составляет более 60 млн грн — это наши обязательства, выпущенные в пользу пользователей. Это деньги пользователей, которым были обеспечены наши обязательства (арестованы в рамках уголовного производства следственных действий Миндоходов. — А.А.)", — констатирует г-н Титов.

Вопросительные знаки

И представители государства, и WebMoney однозначно уверены в своей правоте в текущем конфликте. Так, в Миндоходов отмечают, ссылаясь на выводы НБУ, что так называемые титульные знаки WebMoney подпадают под признаки электронных денег, а деятельность системы без согласования правил с Национальным банком может классифицироваться как незаконный выпуск и использование электронных денег согласно ст. 200 Уголовного кодекса Украины (еще одно обвинение — это отмывание денег, ст. 209 УК. — А.А.). При этом в WebMoney указывают на то, что с легитимностью работы модели "переуступки прав" соглашались в своих заключениях после юридической экспертизы Киевский научноисследовательский институт судебных экспертиз и Институт государства и права им.Корецкого.

Вместе с тем на круглом столе, посвященном ситуации на рынке и перспективам развития систем электронных денег, представители WebMoney не отреагировали на несколько довольно значимых претензий в свой адрес со стороны украинских госорганов.

Во-первых, на пассаж, что в 2009 г. федеральное управление финнадзора Германии (BaFin) запретило деятельность WebMoney Transfer. "Сейчас использование WebMoney в Германии запрещено под угрозой юридических последствий, в том числе и частным лицам", — уточняет В.Поезд. Во-вторых, на ремарку о нерегистрации WebMoney как системы электронных денег даже на ее материнском рынке — в России (в отличие, например, от "Яндекс.Деньги" или "Деньги.Mail.ru"). "Есть информация из открытых источников, что в России WebMoney является партнером Российского консервативного банка. Видимо, через банковский сектор система там легализуется. Так что мешает это сделать в Украине?" — констатирует Н.Лапко. В-третьих, со стороны WebMoney не прозвучало разъяснений по информации Миндоходов о фиктивном банкротстве Украинского гарантийного агентства, которое ранее было гарантом деятельности системы. "По этому делу также есть уголовное производство", — дополняет В.Поезд.

Нет достаточной ясности для формирования однозначных выводов и в контексте согласования правил работы WebMoney в НБУ. С одной стороны, А.Титов констатирует, что необходимые документы предоставлялись в центробанк еще в 2010-м. Однако безрезультатно — ответа на обращение пока нет. Со своей стороны, Н.Лапко уверяет, что документы "не были оформлены в том виде, как того требует законодательство". Разобраться, на чьей стороне больше правды, не будучи посвященным во все детали процесса, видимо, невозможно.

Финансово-грамотный Post Scriptum

НБУ разработал и вынес на обсуждение проект изменений в вышеупомянутое 481-е постановление ("Положение об электронных деньгах"). В нем предусмотрено ограничение общей суммы электронных денег, на которую могут осуществляться операции в течение одного месяца, 25 тыс. грн. Кроме того, предлагается установить, что пользователь имеет право получать наличные средства через банкоматы в обмен на электронные деньги в размере 500 грн в день, но не более 4 тыс. грн в месяц.

Руководитель Интернет-ассоциации Украины Татьяна Попова считает, что государству вряд ли целесообразно устанавливать много ограничений при использовании электронных денег, поскольку, по мнению эксперта, это может помешать развитию рынка. "С моей точки зрения, никакие ограничения никогда не влекут за собой положительную динамику развития того или иного бизнеса, в частности, бизнесов, связанных с электронной коммерцией и с электронными деньгами, потому что мы живем в стране, где предприимчивые бизнесмены всегда могут обойти любое ограничение. Я понимаю намерения Нацбанка ограничить — в связи с тем, что электронные деньги должны использоваться в первую очередь для микроплатежей конечных пользователей за какие-то услуги. Но хочу отметить, что те, кто пользуется если не электронными деньгами, то всевозможными кредитными карточками, посредством которых осуществляются эти микроплатежи через Интернет, давно научились себя защищать, используя кредитные карточки с ограниченным наличием средств, пользуясь системой СМС-сообщений и выбирая себе проверенного и известного поставщика в Интернете", — отмечает Т.Попова.

"В Германии, если люди идут через клумбу, то там делают дорожку, чтобы людям было удобнее. Так и здесь — в законодательном поле нужно прокладывать дорожки, которые позволяют и облегчают за счет новых технологий гражданам осуществлять расчеты и использовать в быту и для своих нужд новые информационные коммуникационные технологии", — дополняет вице-президент УСПП по вопросам информационных технологий Иван Петухов.

Как найти оптимальный компромисс между чрезмерной зарегулированностью и полным отсутствием какого-либо внимания к рынку со стороны государства "дикого" — вопрос из разряда вечных. Ответ, конечно, будет зависеть чаще всего от того, с какой "точки сидения" оценивать. И даже если абстрагироваться от потребностей налогового контроля, а также необходимости противодействовать разнообразным незаконным трансакциям, являющимся предметом интереса финансового мониторинга (в необходимости чего не приходится сомневаться), сосредоточив первоочередное внимание на интересах рынка и потребителей его услуг, все равно очевидна необходимость искать "золотую середину". Поскольку финансовая грамотность украинских граждан в основной их массе объективно оставляет желать лучшего, хотя бы минимальные гарантии защиты их интересов необходимы. Но и вооружать чиновников избыточными рычагами влияния в украинских реалиях не совсем уместно, учитывая риски некорректного их применения. Причем свою "грамотность" в контексте договороспособности не помешает повышать и государству, и участникам рынка.

Банальное нежелание зачастую даже просто поискать точки соприкосновения, фактически, добрый десяток лет бросает тень на все без исключения стороны. Возможно, жесткий формат публичной полемики поможет выработать соответствующие навыки. В этом непосредственно заинтересованы потребители, в частности, те, деньги которых "зависли" в WebMoney.

Информация о материале

Опубликовано: 25 июня 2013

Громадська дискусія щодо свободи мирних зібрань свідчить, що українське громадянське суспільство – існує, і здатне відстоювати свої інтереси.

Для повноти цієї дискусії дуже важливе представлення різних поглядів у непростому сплетінні юридичних норм. Дуже важливо, щоб читач мав можливість отримати об'єктивну картину того, що стоїть за метою прийняття закону "Про свободу мирних зібрань".

І як експерт, який займається моніторингом та аналізом проблеми мирних зібрань в Україні, я б хотів відреагувати на позиціїокремих правозахисників, з якими важко погодитись.

Захарченку потрібен закон?

Опоненти прийняття закону, користуючись непопулярністю міністра внутрішніх справ Захарченка, взяли на озброєння його виступ щодо необхідності прийняття спеціального закону щодо мирних зібрань.

Міністр, виправдовуючись щодо подій 18 травня, мовив щось на кшталт: "А хіба ми винні? Верховна Рада ще з 2005 року не може прийняти закон про мирні зібрання".

Так, пане міністре, винні. Є спеціальний закон чи його немає – міліцейського свавілля на мирних зібраннях бути не повинно.

Але чи потрібен Захарченку закон про мирні зібрання? Навряд чи. Захарченку потрібно було якесь виправдання – і він знайшов його у відсутності закону. Чи зменшує його відсутність свавілля міліції? Останні події свідчать, що ніскільки.

"Не може бути й мови про спонтанні протести"?

Твердження окремих громадських діячів про те, що прийняття спеціального закону унеможливить будь-які спонтанні протести, зокрема, під Межигір'ям, виглядають відвертою маніпуляцією.

Так і хочеться запитати: а що, зараз спонтанні протести під Межигір'ям проходять вільно? Учасники мають змогу висловити свою позицію без арештів, протоколів, і затримань? При цьому йдеться не тільки про широко відомі мітинги Демальянсу 11 та 12 квітня. Нещодавно Київський окружний адміністративний суд прийняв нову постанову про заборону мітингів біля Межигір'я 30 травня 2013 року.

А проведення акції із повідомленням за кілька годин, яким полюбляють користуватись опоненти – закінчується арештами.

"Закони" є і зараз

Згідно з даними дослідження "Майдан моніторингу", в адміністративних центрах України діє 86 місцевих порядків проведення мирних зібрань.

86 місцевих порядків, які передбачають, що учасники мирних зібрань мають погоджувати прапори й транспаранти з міськвиконкомом, не дозволяють використовувати гучномовці, передбачають 10-денний строк повідомлення про проведення мирних зібрань тощо.

Звичайно, такі порядки не законні. Але реальний організатор мирних зібрань, якому влада вирішить чинити перешкоди у проведенні зібрання, у більшості випадків отримає судове рішення такого змісту: "Оскільки відповідний закон щодо регулювання мирних зібрань не прийнятий, … чинним є Порядок проведення зібрань, прийнятий місцевою радою".

То чи не краще раз і назавжди позбутися свавілля місцевої влади щодо регламентації мирних зібрань, прийнявши зміни на законодавчому рівні?

І що таке повідомлення за "два дні" до початку акції?

Найбільші зауваження серед критиків прийняття закону "Про свободу мирних зібрань" викликає строк завчасного повідомлення про мирні зібрання, який становить два дні до його початку.

За словами критиків, зараз організатори мирних зібрань мають змогу подати повідомлення в будь-який час, оскільки законодавчих строків завчасного повідомлення про мирні зібрання не існує.

В теорії так. Але чи так це на практиці?

3 червня 4-х представників партії "Демократичний альянс" затримали і притягнули до адміністративної відповідальності за злісну непокору представникам міліції під час проведення акції протесту. "Злісна непокора" проявлялася у відмові припинити акцію, повідомлення про яку було надіслано за 2 дні до її початку.

Як бачимо, відсутність спеціального закону не рятує учасників мирних зібрань від адміністративної відповідальності.

Крім того, однією з ключових переваг законопроекту є норма 16-ї статті: "Неподання або несвоєчасне подання повідомлення про проведення мирного зібрання не зумовлює до його обмеження".

Таким чином, спеціальний закон дасть змогу проводити мирні зібрання взагалі без повідомлення й унеможливить його заборону з цієї підстави.

Небезпека законодавчих змін

Критики існування спеціального закону щодо мирних зібрань побоюються того, що проект спецзакону в процесі внесення до нього змін буде перероблений таким чином, що стане законом про несвободу зібрань.

Як альтернативу прийняття закону, його опоненти пропонують зміни до законодавства, тобто до десятка нормативно-правових актів, з тим щоб гарантувати безперешкодне проведення мирних зібрань.

Проте треба бути послідовними. Якщо ми боїмося ухвалення демократичного закону через небезпеку його зміни, – то чому ми не боїмося, що внісши зміни до законодавства, влада одного разу їх скасує, або запровадить нові способи обмеження?

Закон не панацея

Звичайно, ілюзій із приводу вирішення всіх проблем внаслідок прийняття демократичного закону щодо мирних зібрань плекати не варто. Навіть з прийняттям закону, залишаться органи влади, які звикли ухвалювати обмеження; міліція, яка часто нехтує своїми функціями; та суди, які мають негативну практику щодо мирних зібрань.

Саме тому, ухвалення демократичного закону – лише перший, але далеко не останній крок у забезпеченні реальної свободи мирних зібрань в Україні.

А віз і нині там

Поки ж ніяких змін у регулюванні свободи мирних зібрань не ухвалено, ситуація з реалізацією свободи продовжує залишатися жахливою.

Так, 24 травня 2013 рокуДніпропетровський окружний адмінсуд заборонив проведення акції протесту представникам ВО "Свобода". Незважаючи на те, що організатори зібрань повідомили владу про протест за три дні до його початку, суд вирішив, що цього строку недостатньо. Адже місцевий "Порядок" проведення зібрань передбачає 10-денний строк попереднього повідомлення.

Крім того, на думку суду, мирне зібрання не можна проводити біля будівлі місцевої ради, оскільки "Порядок" не передбачає можливість проведення зібрань у цьому місці.

В іншому випадку, ВО "Свобода" та ВО "Батьківщина" не змогли провести свою акцію в Маріуполі. Однією з підстав заборони мирних зібрань у рішенні Донецького окружного адміністративного суду від 24 травня 2013 рокустали "заворушення, які вже мали місце за участі зазначених вище політичних сил у місті Києві 18 травня 2013року".

Погана ситуація й у інших містах, де діють місцеві положення. І нехай ці "положення", на думку правозахисників, і незаконні, але арешти і заборони щодо них – справжні.

Чому моя відповідь на питання "чи потрібний закон" – однозначно "так!" Але закон, написаний згідно європейських норм, за участю правозахисників.

І з чим я дійсно погоджуюсь, то це із небезпекою внесення небажаних змін у процесі голосування. Тому справжнім головним завданням для правозахисників і громадських організацій є захист ліберальних європейських норм закону.

Саме для цієї мети сьогодні слід об'єднати зусилля – а не на консервацію негативних для мирних зібрань умов.

Умов, які з кожним днем стають все гіршими.

Информация о материале

Опубликовано: 25 июня 2013

Как говорят еноты - один раз не дикобраз. А если мы с женой не сходимся по какому-нибудь текущему вопросу, то делаем так, как хочет жена. Она говорит, что это называется компромисс. Оказалось, что в политике оба эти принципа тоже работают.

Лидер фракции ПР в парламенте Александр Ефремов вдруг заявил, что большинство готово переголосовать в  стенах Верховной Рады законы, принятые на выездном заседании. Да, именно на том, которое интеллигентные люди уже прозвали просто путчем. "Мы нашли такую компромиссную политическую формулу, чтобы вернуться к их рассмотрению еще раз", - объяснил Ефремов.

Тут очень кстати будет вспомнить, как развивались события 4 апреля. Оппозиция заблокировала трибуну, а коммунисты и представители ПР поехали на улицу Банковую, закрылись там и что-то проголосовали. Это законотворческое действо транслировало телевидение, и депутаты от оппозиции по количеству свободных кресел легко подсчитали, что никаким фактическим большинством в помещении даже не пахнет. Да, пришлось считать по телевизору, потому что чужих депутатов и журналистов на это выездное заседание не пускали. И счетная комиссия – все свои. Работать в таких условиях – просто наслаждение.

Позже началась катавасия с подписями. Представители Партии регионов во всех эфирах доказывали, что есть подписи 240 присутствовавших нардепов и они их покажут. Показать обещал Владимир Рыбак, показать грозил тот же Александр Ефремов. Тем временем, под общий шум, Рыбак взял и подставил «Папу», хитро повязав всех в этой сомнительной истории. Через пару недель подписи таки появились, но скандал не утих. С одной стороны некоторые подписи очень отличались от оригинальных, а тут еще коварный Александр Бригинец направил запрос в погранслужбу. Он решил выяснить, кто из подписантов в тот роковой день был за пределами Украины. Судя по довольному лицу, Бригинец знал о чем спрашивать и не сомневался в ответе. В общем, запахло жаренным.

Конечно, законы можно продавливать таким макаром хоть у Рыбака на даче в узком кругу, а потом «узаконить». Удобно, комфортно и быстро. Но, видимо, что-то произошло в тишине глубоких кабинетов. То ли осознали подписанты, что документы не горят, а после смены власти может и уголовное дело появиться. То ли «Папе» кто-то рассказал, как его подпись появилась на очень тревожной бумаге, но погода изменилась. Вместо уверенных заявлений «там было все законно» прозвучало волшебное слово «компромисс».

В принципе, если брать по факту, это однозначный позитив. Законы нужно принимать так, чтобы в их легитимности никаких сомнений не было. И то, что на выездном заседании напринимали – нужно принимать заново. А если у большинства голосов не хватает, так это не депутатов проблема. Большинство с оппозицией по принципиальным вопросам всегда договориться сможет, а что «Папу» это бесит и пугает – это даже хорошо. Два центра влияния всегда лучше, чем один.

Правда, как быть с самим фактом незаконного заседания и голосования. Компромисс, это здорово, но ведь не отменишь сделанного. А чистосердечное признание смягчает вину, но добавляет срок – во многих фракциях депутаты эту поговорку знают. Или в «компромисс» пакетом включили амнистию по этому единичному случаю? Тогда все логично. В конце концов, может еноты и правы? Один раз – не дикобраз…

Информация о материале

Опубликовано: 21 июня 2013

«Комментарии» пообщались с народным депутатом от «Свободы» Олегом Махницким о ситуации с избранием членов ВСЮ и грядущих изменениях в ЦИК.

В течение этой недели парламент так и не смог решить два кадровых вопроса: избрать новых членов Высшего совета юстиции и назначить членом Центризбиркома Александра Копыленко. Оппозиция заблокировала трибуну, а у «регионалов» не оказалось нужного количества голосов для голосований. В связи с этим глава фракции ПР Александр Ефремов уже заявил, что депутаты из его политсилы будут собирать подписи для проведения внеочередной сессии. Очевидно, если удастся провести внеочередное заседание, можно ожидать, что вопросы с ВСЮ и ЦИК вновь всплывут в повестке дня.

- Олег Игоревич, от оппозиции выдвинуты две кандидатуры на пост члена Высшего совета юстиции – Сергея Власенко и Ваша. Зачем оппозиции две кандидатуры?

- Одно другому не мешает. Случаются разные голосования, когда кандидаты выдвигаются и от «Свободы», и от «Батькивщины». Кто наберет большее количество голосов, тот и будет избран на тот или иной пост. Если Власенко - то он будет избран. К Власенко, который давно в парламенте, значительное количество депутатов находится в оппозиции. В моем случае такого нет, поскольку я впервые в Верховной Раде.

- Но не стоит забывать об Александре Лавриновиче, которого многие называют фаворитом…

- Что касается Лавриновича, то тут ситуация получается очень интересная. Он действующий член Высшего совета юстиции. И голосование за его кандидатуру является незаконным, поскольку он как министр юстиции и так входит в состав ВСЮ. И если за него еще раз голосовать, то выходит, что он будет сидеть на двух креслах. А это нарушение не только закона, но и здравого смысла.

Мы можем, конечно, догадываться, какая игра ведется вокруг Лавриновича. Очевидно, у него есть определенные проблемы на посту министра юстиции. Но нужно действовать согласно закону. Если его выдвигают на пост члена ВСЮ, то перед этим он должен быть уволен. Кроме того, профильный комитет по вопросам верховенства права и правосудия во время рассмотрения его кандидатуры не получил документы, касающиеся выдвижения Лавриновича от депутатской фракции. Согласно же закону, кандидатура должна подаваться от депутатской фракции. Таким образом, нет всего пакета документов, и непонятно от какой фракции он выдвигается.

- Как Вы считаете, когда будет решен вопрос с кадровыми вопросами в ВСЮ?

- На данный момент  прогнозировать, когда это случится, достаточно сложно. Я бы не сказал, что по отношению к Лавриновичу есть однозначная позиция в Парии регионов. В целом, считаю, что власть должна была бы поступить честно и демократично. Из двадцати членов ВСЮ только трое идут по квоте Верховной Рады. Двое из них – судьи. И только один может быть депутатом. Все остальные члены представляют структуры, подконтрольные Президенту. И если бы хотя бы один член ВСЮ был от оппозиции, это было бы справедливо.

- Скажем, не очень-то и демократично…

- Было бы неплохо, чтобы власть пошла хотя бы на это. А так видится желание полностью узурпировать этот орган. Один член из двадцати человек не будет играть никакой погоды во ВСЮ, но самые элементарные возможности контроля оппозиция могла бы иметь. И я думаю, если бы власть у нас была нормальной, она бы пошла на такой шаг.

- Вы как представитель «Свободы» в ЦИК можете оценить ситуацию с увольнением главы этого органа Владимира Шаповала? Насколько известно, оппозиция свой подготовила проект закона о ЦИК. Чем он отличается от ныне действующего?

- Проект закона уже готов. Он разрабатывался мной совместно с Русланом Князевичем. Мы его оформили под авторством трех лидеров оппозиционных фракций. Он уже был подписан Олегом Тягнибоком и Арсением Яценюком, подписи Виталия Кличко под документом еще не было.

Проект предусматривает деятельность ЦИК по европейским стандартам. Он касается, в первую очередь, количества, состава членов ЦИК, а также срока их полномочий. Нынешний закон был принят еще 15 лет назад и был полностью скопирован с аналогичного закона Российской Федерации. Но Украина и Россия – разные государства как по форме, так и по территории. Украина является унитарным государством и гораздо меньшей по территории. На фоне Европы 15 членов нашего ЦИК – это нонсенс. Если говорить о США, то там Центизбирком состоит из 3 человек. Более близкая к нам по размерам и форме Польша имеет 6 членов в комиссии, аналогичное количество и в других странах ЕС.

Мы также предлагаем, чтобы в ЦИК было 6 членов. Делается это для того, чтобы искоренить практику заказных политических решений со стороны ЦИК. У нас большинство комиссии принимает решения для нынешней власти. И мы имели примеры неадекватных решений, как это случилось с действиями ЦИК по пяти проблемным округам.

Чтобы этого не допустить, следует сделать так, чтобы у какой-либо политической силы – у власти или оппозиции – не было большинства. Должен быть паритет: три кандидата от оппозиции, три от власти. В такой ситуации ЦИК не сможет принять решение «под заказ», придется достигать консенсуса.

- Но как это будет выглядеть на практике? Ведь состав парламента может поменяться.

- Мы не отталкиваемся от нынешнего состава парламента. Если будет большее количество фракций, то кандидат может быть выдвинут от двух или трех фракций. Если говорить о руководящих органах, то и здесь найден выход, который позволит избежать постоянных торгов за должности главы, заместителей и секретаря ЦИК. Срок полномочий ЦИК, согласно нашему законопроекту, будет составлять 6 лет. И каждый член комиссии в течение одного года будет выполнять функции главы, заместителя и секретаря комиссии. Если бы этот документ был принят, это решило огромное количество проблем в избирательном процессе страны.

- Имеет ли данный документ перспективы? Общались ли Вы по этому поводу с представителями власти?

- Нас поставили перед фактом. Сейчас властью проводятся действия, направленные на узурпацию Центризбиркома. Еще в прошлом году после того, как кончились полномочия  члена ЦИК Писаренко, который был избран по квоте БЮТ, власть проигнорировала механизмы квотного принципа и протолкнула в комиссию представителя Блока Литвина. Сейчас он фактически работает на Партию регионов.

Проблему с окончанием каденции главы ЦИК Шаповала можно было решить, продлив ему полномочия на один год. Вместо этого голову снимают, а вместо него Президент предлагает избрать лицо, которое идет ни от «Свободы», ни от «УДАРа» - фракций, которые не имеют своих членов в ЦИК. Даже не было никаких консультаций. Я лично отношусь к Копыленко как специалисту нормально. Но есть принцип квоты в ЦИК.Поэтому если не будет принят наш закон, мы будет требовать соблюсти принцип квотности в ЦИК.

Информация о материале

Опубликовано: 21 июня 2013