Статьи

Судьба избирательного закона не зависела от оппозиции. Судьба оппозиции не зависит от избирательного закона. Прежде чем приступить к анализу случившегося вчера в Верховной Раде, необходимо напомнить эти совершенно очевидные вещи.

Демонстрация небывалого (по нынешним временам) депутатского единодушия стала несколько неожиданным итогом долгого и болезненного процесса подготовки новых правил выборов парламента. Оговоримся: неожиданным, если принимать во внимание важность свежеиспеченного нормативного акта и сложную историю его создания. Однако, с точки зрения сегодняшних реалий, 366 голосов, поданных за этот закон, — вполне ожидаемый результат.

Победа или предательство? Сторонники оппозиции, пытающиеся найти для себя ответ на этот вопрос, склонны прибегать к наиболее категоричным оценкам. Как по мне, это скорее ничья с легким оттенком «договорняка» (если уж применять спортивную терминологию). А термин «предательство» применим лишь там, где находится место нравственным принципам. В мире, в котором определяющими факторами служат финансовый расчет, личная корысть или как минимум политическая целесообразность, категории «преданность» и «предательство» применять глупо.

Итак, кто, что выиграл или проиграл, и почему.

Вернемся к истокам. Сущест­вовали две основные версии нового закона о выборах народных депутатов. Первая была разработана специальной группой, которую возглавлял Александр Лав­ринович и в которую были включены представители оппозиции. Документ в значительной части учитывал критические замечания, высказанные Венецианской комиссией после прошлогодних местных выборов. Но он предусматривал консервацию закрытых партийных списков, возврат к смешанной модели, исключение блоков из процесса выборов и повышение избирательного барьера. Три последних новшества по разным причинам оппозицию не устраивали. Но власть жестов дала понять: она готова обсуждать дальнейшую демократизацию избирательных процедур, но не собирается торговаться по поводу модели. Оппозиция эти правила игры приняла. Протесты против реанимации «мажоритарки» носили отрывочный и неубедительный характер. Сохранение келейного характера формирования предвыборных реестров противников режима как раз устраивало. Так же, как и власть. Вслух оппозиционеры, разумеется, ратовали за создание механизма открытых списков. Но положа руку на сердце должных усилий для того, чтобы хотя бы попытаться пробить подобные изменения, ведущие политики и ключевые политические силы не предприняли. Максимум, на что их хватило, — лениво добиваться сохранения действующего, жестко пропорционального закона.

Так что сегодняшние крики о том, что все пропало, не выглядят искренне. Во-первых, «пропало» не вчера. Во-вторых, далеко не все.

Был и второй вариант закона. Он был относительно недавно внесен главой фракции Партии регионов Александром Ефремовым и заключал в себе все «драконовские» нормы, содержавшиеся в законе о местных выборах и критиковавшиеся Венецианской комиссией.

Существуют две версии появления этого закона. Согласно первой, его возникновение могло быть связано с конфликтом в окружении Виктора Януковича. В частности, с позицией Андрея Клюева, желавшего иметь рычаги контроля за избирательным процессом, остро необходимые в свете заметного падения доверия к власти. Согласно второй, проект Ефремова был лишь частью интриги, цель которой — вынудить оппозицию подыграть власти.

Как бы там ни было, ефремовский вариант послужил поводом для конфликта. С целью разрешения которого была создана временная спецкомиссия во главе с Русланом Князевичем. Он, опираясь на письменное согласие двух оппозиционных фракций, передал власти своеобразный ультиматум. Последний состоял из двух частей — политической и процедурной. В первой рекомендовалось: 300 депутатов ВР избирать на пропорциональной основе, а 150 — на мажоритарной; предоставить право блокам принимать участие в выборах; обеспечить одинаковый избирательный барьер для партий и блоков, заодно существенно снизив его. Во второй части предлагалось вернуться к прежнему, в целом согласованному проекту, внеся в него ряд дополнений, направленных на дальнейшую демократизацию избирательных процедур. При этом оппозиция дала понять, что согласна пожертвовать политикой ради процедуры. Обращаем внимание и на еще два обстоятельства. Никто не выдвигал требования добиваться «открытия» списков. Никто не предпринимал решительных попыток напрямую связать судьбу закона с судьбой Тимошенко и Луценко.

По сути, противники режима соглашались на покупку того, что позавчера было подарено, а вчера украдено. С высоты сегодняшнего дня это действительно смахивало на «договорняк». После судьбоносного голосования депутаты от власти и депутаты от оппозиции не скупились на комментарии. И то, что эти комментарии часто были сходны по форме и по духу, усиливало подозрение по поводу сговора.

Но если он действительно имел место, то посвящены в него были только вожди. А у рядовых были свои причины поддержать проект, который, при всех своих плюсах, «дарит» оппозиции целый ворох проблем.

Можно понять, в чем выигрыш власти. Она отчасти обеляет себя перед Западом, отказываясь от откровенно недемократичных норм в избирательном законодательстве. Она демонстрирует склонность к компромиссу. Она вносит смятение в ряды сторонников оппозиции — часть симпатиков «фронды» не знает, как реагировать на то, что защитники режима и его противники не просто единодушно голосуют, но и сообща делятся радостью по поводу содеянного. Наконец, вынуждая оппозиционеров «покупать украденное», она лишает их возможности и средств торговаться, например, за снижение барьера.

Можно предположить, в чем резон одного из главных участников комбинации — Арсения Яценюка. Он заинтересован в относительно высоком барьере и запрете на создание блоков. В этом случае опирающийся на достаточно высокий рейтинг «Фронт змін» вправе рассчитывать на приличный результат в будущей Раде. Теоретически он мог выступать в роли посредника между властью и оппозицией, и успех на этом поприще усиливал бы его «теневой» вес. Представители БЮТ утверждают, что именно Яценюк фактически додавил Турчинова, который еще в четверг с утра призывал коллег по партии игнорировать голосование за избирательный закон. И если обычно Александр Валентинович в кулуарных стычках брал верх над Арсением Петровичем, то в этот раз случилось иначе. Разве не удивительно, что лидер «ФЗ», громогласно и настойчиво призывавший оппозицию бойкотировать очередную парламентскую кампанию, принимает столь живое и активное участие в судьбе профильного закона? Неужели только из любви к законодательному искусству?

Если предположить наличие гипотетического сговора, то можно отыскать причины, по которым этот сговор мог быть выгоден, скажем Турчинову. Александр Валентинович — фигурант уголовных дел, судебное разбирательство которых способно сделать его соседом Юлии Владимировны. В свете этого можно ли его упрекать за естественное нежелание стать очередной жертвой избирательного применения уголовного законодательства? Мог ли он подыграть Яценюку и (или) власти, учитывая то, что избирательный закон, в его нынешнем виде Турчинову и «Батьківщине», скорее на руку. Попробуйте сами ответить на этот вопрос.

Почему соратники Тимошенко заинтересованы в поддержанной Радой модели, очевидно. Высокий барьер и запрет на участие блоков отсекает мелких конкурентов и увеличивает бонусные проценты. Закрытые списки избавляют от головной боли. Наличие «мажоритарки» облегчает «расфасовку» кандидатов. Всех «нужных» товарищей можно без проблем засунуть в проходную часть списка, всех «ненужных» — запихнуть в проблемные округи, избавив себя от ритуальных пояснений. При помощи небольшого количества «знаковых» персон можно рискнуть «пободаться» в некоторых одномандатных округах, глядишь — и прирастет будущая фракция дополнительными мандатами. Норма, разрешающая одновременно выдвигать кандидатов и по списку, и по «мажоритарке» (антиконституционная, кстати) позволяет в любом случае провести лидеров партии в будущую Раду. Точечная модернизация закона, совершенная комиссией Князевича, дает какой-никакой шанс защитить результаты.

Все сказанное — версия по поводу того, какой могла быть логика вождей. Но у многих рядовых были свои резоны.

Тех депутатов-оппозиционеров, которые поддержали новый закон по доброй воле (независимо от партийной и фракционной принадлежности), можно разделить на две условных группы. Первые соврешенно искренне отрицали саму возможность сговора и были убеждены, что если не пойти на компромисс, то власть проведет через Раду проект Ефремова со всеми, вытекающим из этого последствиями. Аргумент о том, что власть не захочет ссориться с Европой, они встречали контраргументом: «Если их не остановило дело Юли, то неужели их остановит какой-то закон?»

Вторая группа возможность сговора теоретически не исключала, но признавала: если это и так, то ситуация, в которую себя вынуждено загнала оппозиция, голосовать — меньшее из зол. «Власть пошла на все наши условия. Мы сами признали доминирование процедурных условий над политическими. Мы сами обещали не хлопать дверью. У нас нет игры, нет пространства для маневра. В конце концов закон в его нынешнем, не самом скверном, виде можно считать и нашей победой. Во всяком случае, мы имеем и возможность, и право подавать это как наш успех». Вот — примерный образчик логики представителей этой группы.

Вправе ли мы их судить за это? Философский вопрос. Можно говорить о том, что даже самый лучший закон можно обойти, а принятый закон, при всех его очевидных плюсах — отнюдь не лучший. Можно говорить о том, что, когда Тимошенко и Луценко в тюрьме, и шансов на их освобождение все меньше, их соратники, наверное, не должны давать повод подозревать их в расписывании «договорки» с властью.

Можно в миллионный раз призывать политиков быть не такими циничными. Но можно говорить и о том, что в оценке действующей, глубоко циничной политики, излишний идеализм и чрезмерное ханжество выглядят смешно.

Завышенные требования оправданы, кабы речь шла о судьбе страны. Но вчера оппозиция боролась не за страну, а за себя. Можно к этому относиться с осуждением, можно с пониманием, но в любом случае к этому следует относиться как к данности. Как и к тому, что речь идет об оппозиции, размах действий которой ограничен стенами здания под куполом.

Требовать от этой оппозиции игнорировать процесс принятия закона можно было бы только тогда, если бы она была способна и на следующий шаг — выйти из Рады на улицу. «Борцы с игом» естественнее чувствуют себя на тусовках, мирно сосу­ществуют со своими идейными врагами. Кабинетные и уличные протестанты нынче живут в параллельных мирах, именно поэтому власть безбоязненно и безболезненно (по крайне мере, пока) пользует и тех, и других. По отдельности. Поелику одни боятся, а другие не верят. И пропасть между ними только растет.

Именно умножение узаконенных правил выборов на практически полное отсутствие взаимодействия оппозиционных сил (КОД не собирался преступно долго, и похоже, обречен на самоликвидацию) упрощает задачу власти. При этой модели не исключено, что, скажем, в западных областях пять-шесть оппозиционных кандидатов будут отчаянно рубиться между собой. К тихой радости единого, пускай даже не слишком рейтингового, кандидата от власти, который получит шанс абсолютно законно победить, соперники будут вырывать голоса друг у друга.

И на вопрос избирателя, желающего привычной «черно-белой» схемы: «Ну и чего вы опять не договорились?» ответа, как обычно не последует.

Информация о материале

Опубликовано: 25 ноября 2011

Без введения серьезной и неотвратимой ответственности за деяния на ниве законодательной деятельности фактически нет смысла надеяться, что люди при власти не будут использовать законы исключительно для своей выгоды. Особенно ярко это ныне проявляется в социальной сфере — именно там действующая власть затеяла глобальные преобразования, сулящие ей большие бонусы и оставляющие многих людей практически ни с чем. Сегодня в парламенте без лишнего резонанса и публичности состоится еще один этап этой «социальной реформы».

Сегодня Верховная Рада будет рассматривать во втором чтении законопроект №8736 с малопримечательным названием «Об усовершенствовании отдельных положений административного судопроизводства». В этом документе, помимо прочих любопытных моментов, также имеется положение, радикально влияющее на социальную сферу.

Речь идет о том, что судебные решения по социальным делам не будут подлежать немедленному исполнению. В условиях украинской действительности это по сути означает, что судебные решения, вынуждающие государство выплачивать и без того законные пенсии и социальные выплаты, могут без особых проблем не выполняться годами. И это только де-юре, поскольку де-факто эти решения, вероятнее всего, вообще выполняться не будут.

Ранее «і» уже писали о схожем намерении нынешней власти, которое было изложено в законопроекте №9400. В случае успешного принятия этот закон не только бы удлинил судебные тяжбы за социальные выплаты, но и блокировал бы скорейшее выполнение решений судов по социальным делам. Подобный эффект также достигался за счет нескольких точечных коррекций Кодекса административного судопроизводства.

Проблема только в том, что законопроект №9400 народные депутаты не отважились включить в повестку дня Верховной Рады, в то время как законопроекту №8736 вряд ли что-то помешает сегодня стать полноценным законом.

Вообще, законопроект №8736 крайне занимательный документ, который скорее всего ярко иллюстрирует, чья выгода важнее для регионалов — своя собственная или общественная. Так, прохождение документа через парламент имело вероятно все признаки того, что люди при власти хотят принять нечто в своих интересах, но крайне пытаются это не афишировать. Данный законопроект был зарегистрирован 1 июля с.г., а уже 6 июля комитет по правосудию практически без обсуждения одобрил его принятие в первом чтении. Приблизительно такая же картина наблюдалась и две недели назад, когда комитет по правосудию готовил документ ко второму чтению. Более того, сравнительная таблица документа ко второму чтению появилась для широкого ознакомления за считанные часы до начала соответствующего заседания комитета. После этого выглядело совершенно логично, когда докладчик по данному законопроекту, замглавы комитета Валерий Бондик ни слова не сказал о сути будущего закона и сразу же начал механическое озвучивание поправок.

Правда, вся эта атмосфера таинственности и завуалированности вокруг законопроекта №8736 создавалась, конечно, совсем не ради выполнения задумки по тотальному урезанию ликвидации социальных гарантий и ликвидации многомиллиардного долга. Как ранее писали «і», благодаря этому документу работа админсудов будет идеально отлажена для нужд органов власти, и прежде всего — налоговиков в их борьбе с, вероятно, недобросовестными налогоплательщиками.

И при этом создается впечатление, что мало кого из рядов нынешней власти волнует иная проблема — неприспособленность админсудов для защиты интересов граждан в спорах с органами власти и их должностными лицами. А ведь именно это и есть основополагающая цель этой судебной вертикали. И сегодня вряд ли можно сказать, что украинские админсуды с этим справляются,— достаточно напомнить о социальных делах, которые уже просто сотнями тысяч складируются в апелляционных админсудах без всякого юридического оформления. Логично, что в таких условиях отечественные законотворцы прежде всего должны были бы приложить все усилия, чтобы обеспечить гражданам быстрое, высококвалифицированное, доступное и независимое правосудие в спорах с органами власти и их должностными лицами.

Но на деле выходит совершенно другое — весь многостраничный законопроект №8736 пронизан словосочетанием «субъект властных полномочий» и его расширенными возможностями по защите своих интересов в админсудах. Речь идет о том, что органы власти смогут обращаться в админсуды чуть ли не по любому поводу, а админсуды получат право удовлетворять такие иски. Особенно ярко это проявилось в особом разделе (ст. 183(3) Кодекса админсудопроизводства), связанном с исками органов государственной Налоговой службы,— раздел выписан так, что админсуды вынуждены будут заняться защитой интересов налоговиков в спорах с налогоплательщиками.

Тем не менее, даже в рамках всей этой истории можно четко проследить и истинную сущность действующей власти, всегда видящей свои выгоды, и не менее истинную суть админсудов. В случае окончательного принятия законопроекта №8736 есть смысл предположить, что админюстиция будет не только защищать права обычных граждан в спорах с властью, но и права власти в спорах против граждан. На какую из этих двух задач будут в особой мере сориентированы усилия судей из данной судебной вертикали — оставим этот вывод на усмотрение читателей «і».

И эти выводы будут не такими уж и сложными, если их помножить на описанную выше социальную составляющую априори несоциального законопроекта. И все эти вещи будут происходить в Верховной Раде еще много раз — до тех пор, пока люди, принимающие законы, не будут нести реальную ответственность за законодательную деятельность, задевающую интересы миллионов украинских граждан. Ну а пока народных избранников за их законотворчество даже пожурить нельзя, не стоит обижаться, что они подчас за заботой о своей выгоде категорически забывают думать об общественной.

Информация о материале

Опубликовано: 25 ноября 2011

По самым приблизительным подсчетам компании «Майкрософт Украина», ежегодно украинцы тратят $10 млн. за пиратское программное обеспечение, причем схемы работы в этом бизнесе напоминают нарко-диллеров. Около 26% из почти тысячи торговых точек, которые компания «Майкрософт Украина» проверила в 15 городах Украины, активно предлагают покупателям нелицензионное программное обеспечение, причем не только компании «Майкрософт».

Также, по данным компании, ежегодно украинцы тратят огромные суммы на некачественный «софт».

«Мы проводили оценку рынка установки, именно сервисных центров, то есть, сколько среднестатистический украинский гражданин платит за установку нелицензионного программного обеспечения. Так вот эта цифра – более $10 млн. в год. Это было очень поверхностное исследование, но тем не менее. Это уже не «робингудство», это уже не заработок студента на хлеб насущный, это серьезный бизнес», - утверждает директор департамента по защите интеллектуальной собственности «Майкрософт Украина» Юрий Омельченко.

По его словам, кроме розничной торговли нелицензионным программным обеспечением, «пираты» промышляют установкой взломанного программного обеспечения на компьютеры пользователей.

«Есть две формы. Есть люди, которые приходят устанавливать программное обеспечение непосредственно домой, по телефонному звонку. То есть у них нет офиса. А есть сервисные центры», - поясняет Омельченко.

«На самом деле, в большинстве своем те телефоны, которые указываются в разного рода объявлениях, не принадлежат установщикам. Это телефоны некоего диспетчера, как такси, и никто не знает, где он сидит, какую организацию он представляет. Человек просто разбрасывает эти вызовы на различных инженеров, которые приезжают, делают какую-то установку», - рассказывает директор департамента «Майкрософт Украина».

Он уточняет, что в таких случаях заказчик либо оплачивает оказанную услугу электронными деньгами на неизвестный ему счет, либо, если установщик получает деньги на руки, то он отсылает их курьером. «Причем куда он тоже не знает, то есть установщик этих денег, фактически, не видит», - говорит Омельченко.

 По его словам, большая часть этих людей получает фиксированную зарплату в месяц, независимо от количества вызовов, которые они заработали. 

«Они не знают своего работодателя, не знают, на кого они работают и кому переводят деньги. На самом деле схема очень похожа на схему распространения наркотиков – никто не знает поставщиков, никто не знает друг-друга в лицо, и т.д. Это работает, это есть здесь, в Украине, поэтому нужно четко понимать, что это хорошо организованный бизнес, это не частные люди», - утверждает эксперт.

«Устанавливать пиратские программы на свой компьютер - это все равно, что позволять случайному человеку с улицы ставить замок в вашу дверь и брать запасной ключ от него», - проводит параллели генеральный директор «Майкрософт Украина» Дмитрий Шимкив.

По его словам, сами пользователи отмечают, что основное значение для них имеет стабильная работа операционной системы и офисного пакета, а в сегменте «продвинутых» пользователей цена вовсе находится на последнем месте в списке факторов, влияющих на выбор ПО.

Информация о материале

Опубликовано: 24 ноября 2011

Налог на роскошь не уменьшит спрос на товары luxury. Но снизит поступления в бюджет от их продаж. Желание чиновников заработать  на покупателях дорогих вещей (luxury-брендов) вместо ожидаемого пополнения бюджета может привести к обратному эффекту. Средства состоятельных украинцев просто перетекут за рубеж.

Авторы законопроекта о внесении изменений в Налоговый кодекс Украины относительно внедрения налога на богатство, кроме новых налогов на квартиры и автомобили, не забыли и о вещах. Если закон будет принят, то с каждой покупки одежды, обуви, кожаных, меховых, текстильных и трикотажных изделий, а также – с часов, оружия, мобильных телефонов, мебели и ковров – стоимостью свыше двух тысяч евро (в пересчете по нынешнему курсу – более 22 тыс. грн.) будут взиматься дополнительные 10%.

Ретейлеры и ювелиры, которые торгующие товарами в luxury-сегменте, ожидают, что если изменения о налогообложении подобных «предметов роскоши» все-таки будет принят, ряды их клиентов существенно поредеют.

Украинский розничный рынок одежды, обуви и аксессуаров в premium-сегменте сразу же ощутит на себе негативные последствия такого новшества. «Состояние отечественного ретейла значительно ухудшится - с большой долей вероятности можно уже сейчас прогнозировать уменьшение спроса и сокращение объемов продаж этих товаров в официально работающих торговых точках внутри страны», - полагает Юрий Колядюк, финансовый директорведущего оператора украинского рынка предметов роскоши компании Helen Marlen Group.

По его словам, скорее всего, произойдет отток платежеспособных покупателей с внутреннего рынка за рубеж. Покупатели, которые могут позволить себе приобретать одежду, обувь и аксессуары luxury-брендов с легкостью переориентируются на покупки в других странах. 

Эксперты говорят, что людей, которые приобретают дорогие вещи в Украине, нововведение особо не затронет – они прекрасно отдают себе отчет в том, что изначально за свои покупки переплачивают в разы. И изменение цены на 10-20% на них особо не отразится. Но вот ряды их могут существенно поредеть.

По оценкам исследовательской компании UMG-International, только 30-40% от всего объема покупок в категорииluxury-брендов украинцы совершают внутри страны, остальные - отдают предпочтение заграничному шопингу. После принятия законодательных инициатив процент желающих покупать вещи на отечественном рынке может снизиться до 10%.

«Даже по состоянию на сегодняшний день предметы роскоши, в частности, одежда и обувь премиум-брендов, в Украине стоят намного дороже, чем, например, в европейских странах», - уточняет директор и владелец маркетинг–консалтингового агентства «Business2People» Антон Белецкий. Это связано и с высокими налогами внутри страны, и таможенными пошлинами, которые импортеры должны платить при ввозе товара на границе, и другими дополнительными рисками. Плюс, конечно же, желание заработать. В итоге зачастую ценники на всемирно известные luxury-бренды на полках отечественных магазинов в несколько раз превышают цены на точно такие же вещи в итальянских или французских бутиках.

В то же время, взимать налог с товаров, купленных за рубежом, на практике почти нереально - для этого таможенникам сначала придется доказать, что данная вещь была приобретена за границей именно в эту поездку, а не, к примеру, еще два-три года назад. Маловероятно, что всех, выезжающих за рубеж украинских граждан, заставят делать детальную опись личных вещей. «Поэтому брендовые вещи от дополнительного налогообложения будут уводить, ведь оторвать от нового костюма, платья или украшения бирку с ценником – проще простого. Это ведь не крупногабаритный товар.

«На мой взгляд, основная сложность в случае принятия нового закона будет заключаться не столько в увеличении размера налога, сколько в механике его администрирования», - комментирует Антон Белецкий. Маловероятно, что налог на роскошь окажется адресным (для этого пришлось бы создавать специальные базы данных и фиксировать ФИО и другие контактные данные покупателей).

«Скорее всего, новый налог просто переложат на плечи торговцев дорогими вещами. А они, в свою очередь, изменять собственную политику ценообразования, заложив дополнительные 10%, а чаще (для перестраховки) 15-20% в цену продаваемого товара», - прогнозирует эксперт.

Что касается ювелирных изделий и драгоценностей, то при покупке в Украине их, вероятнее всего, будут проводить «мимо кассы», занижая реальную стоимость товара. Аналогичная ситуация ожидает и рынок антиквариата.

Ювелиры к дополнительному налогу не готовы. Директор по развитию частной ювелирной мастерской «Ром-Трейд» Елена Ватолина говорит, что за последние пару лет продажи ювелирных изделий, особенно авторских работ, выполняемых на заказ, упали очень сильно: по сравнение с докризисным периодом рынок сжался наполовину. Нововведение автоматически может оставить от него лишь четверть.

«По нашим наблюдениям, цена является существенным фактором, по меньшей мере, для 50% заказчиков, поэтому в последнее время мастерам все чаще приходится делать значительные скидки на свою работу, считая лишь стоимость металла и камней. К тому же, все больше людей приходят уже со своим золотом и камушками, прося сделать из них новые украшения», - комментирует Елена Ватолина.

По ее словам, многие из клиентов, заказывавших раньше платину и бриллианты, в последнее время перешли на серебро и фианиты (синтетические кристаллы на основе циркония).

«Именные и фамильные украшения заказывают сейчас в основном чиновники и депутаты из партии, находящейся при власти. За счет этих заказов и выживают именитые мастера», - рассказал Комментариям ювелир, попросивший не раскрывать своего имени.

Кстати, подробно расписав в законопроекте перечень тех товарных категорий (одежда, обувь, меха, часы, ювелирные украшения, оружие, столярные изделия и ковры), которые попадают под элементы богатой жизни, правительство забыло об услугах. А ведь существует целый ряд различных услуг, которые тоже можно было бы отнести к роскошествам. Все зависит лишь от того, с какой стороны на них посмотреть. Например, почему за квартиру свыше 300 «квадратов» нужно доплачивать, а за ремонт в ней (реальная стоимость которого может оцениваться в полцены квартиры) уже нет?

Другой пример: билеты на самолет в Бразилию, Аргентину или Австралию, запросто могут стоить больше 20 тыс. гривен. Как, впрочем, и билет бизнес-класса в Париж или Вену, купленный в разгар высокого туристического сезона в самый последний момент.

Похожая история и со стоматологическими услугами – протезирование зубов современными материалами стоит очень недешево. Так же, как и «пластика» (например, операции по увеличению груди, или изменению формы носа). Да и вообще большинство операций, предполагающих хирургическое вмешательство, в частных клиниках обходятся довольно дорого. Почему бы тогда не отнести и их к услугам «для богатых» и не обложить дополнительным налогом?

Информация о материале

Опубликовано: 24 ноября 2011