Статьи

Евросоюз послал Киеву последний сигнал: без освобождения Юлии Тимошенко Украину ждет в Вильнюсе полный провал. Все свои карты Брюссель выложил на стол, прекрасно осознавая, что Банковой крыть уже нечем, кроме последнего козыря — положительного решения в деле освобождения лидера украинской оппозиции. «Нет больше времени для блефа, осталось время для действий», — заявил во вторник министр иностранных дел Польши Радослав Сикорский после продолжительной встречи с Виктором Януковичем в здании Администрации Президента. И в очередной раз напомнил, что отведенный Киеву на все про все срок заканчивается 18 ноября, когда Совет ЕС по международным делам утвердит или нет соглашение об ассоциации с Украиной. А глава шведского МИДа Карл Бильдт, тоже участвовавший в переговорах, дополнил своего польского коллегу: «Я не хочу обсуждать гипотетические планы, планов уже было очень много, нам нужен результат, а не план. Если миссия Кокса — Квасьневского даст зеленый свет, будет и зеленый свет для Украины, европейцев не интересуют юридические нюансы и детали». Тем самым стало очевидно, что попытка Президента переложить ответственность за решение «вопроса Тимошенко» на парламент для Брюсселя не сработала.

Апофеоз самообмана

Неспособность украинской власти «поступиться принципами» в решении хоть и краеугольного, но сугубо частного случая может стоить стране крупнейшего за все годы независимости геополитического поражения. Причем осколки от «вильнюсского взрыва» накроют Банковую с головой и приведут к еще большей стагнации президентского рейтинга Виктора Януковича, который и так уже долгое время остается на мертвой точке. Однако эта масштабная угроза до сих пор не заставила главу государства покинуть «теплую ванну», куда его погрузило ближайшее окружение. В такой виртуальной реальности семимильными шагами идет евроинтеграционный прогресс и фиксируется полная готовность к ноябрьскому саммиту «Восточного партнерства». В пьянящей атмосфере самообмана беспримерная настойчивость европейских лидеров в спасении коммуникации с украинским Президентом выглядит как ошеломляющий успех и международное признание, а спорный тезис о большей выгоде от соглашения об ассоциации для Европы, а не для Украины превращается в категорическое определение и даже аксиому.

Наконец, только в условиях полной изоляции от альтернативных точек зрения и абсолютного нежелания прорвать эту информационную блокаду базовым, а, точнее, единственно правильным выходом из ситуации может считаться принятие законопроекта экс-«бютовца», а ныне внефракционного нардепа Сергея Мищенко. Этим документом выезд осужденного для лечения за границу обеспечивается решением суда лишь об отсрочке отбывания наказания, «тюремные каникулы» не засчитываются в тюремный срок, узник не может покидать больницу, а принявшее его иностранное государство каким-то должно образом гарантировать его возвращение в Украину для дальнейшего отбывания наказания после выздоровления. Понятно, что на такой унизительный вариант оппозиционеры не могут пойти в принципе, поэтому вину за возможный провал в Вильнюсе власть априори перекладывает на их плечи. А не является такая позиция очередным самообманом? И уж точно иллюзией власти можно считать то, что палата Юлии Владимировны в берлинской клинике «Шарите» хоть чем-то может напоминать тюремную камеру. На данный момент выезд Тимошенко за границу под любым юридическим соусом будет де-факто воспринят общественностью как ее выход на свободу.

Европа умеет ждать

На минувшей неделе политолог Андреас Умланд отметил, что «европеизация» Украины может стать моделью для других постсоветских стран. И потому мы ценны для Евросоюза не только как отдельное государство. «В категориях мировой политики Украина может исполнить для Запада роль первой ласточки в пошаговой демократизации всей огромной, когда-то советской территории Евразии». Пожалуй, лишь столь высокой ставкой и можно объяснить едва ли не буддийское смирение, с которым ЕС сносит выходки Киева. Но терпение не может быть вечным — в речах европейских гостей всех рангов, чиновников и эмиссаров все заметнее раздражение и усталость от украинской манеры блефовать, когда карты уже раскрыты. Впрочем, жесты здесь даже более красноречивы, нежели слова. То, что решение о готовности Украины к ассоциации будет принято лишь на следующем плановом заседании Совета ЕС 18 ноября, обусловлено очевидным желанием не дать украинскому руководству даже намека на аванс. Собственно, время намеков прошло очень давно. Теперь все предельно четко — Брюссель идет ва-банк.

Здесь, однако, необходимо подчеркнуть: ни чиновники, ни элиты ЕС в европейском будущем Украины не сомневаются. Ведь даже Косово становится частью единой Европы, хоть и своеобразным путем. Такова логика развития Союза (которую он, кстати, унаследовал от Римской империи): собственная безопасность обходится куда дешевле, если стабилизировать соседей (усмирить варвар), привязать экономически и обеспечить лояльность их вождей. Да и дальнейшая экспансия в таких условиях проходит проще.

В случае Украины налицо проблема с лояльностью вождей. В том смысле, что способность нынешнего украинского руководства привести страну в ЕС вызывает у европейцев большие сомнения. Здесь напрашивается параллель с приснопамятным лайнером Costa Concordia: отличное судно, угробленное слишком сильным и крайне несвоевременным увлечением капитана некой дамой.

И потому в Киев зачастили европейские эмиссары, чтобы популярно объяснить: речь о выборе. Либо семь футов под килем, но без удовольствия, либо столько же — с удовольствием, но над мачтой. При этом речь, разумеется, не идет о некоем цивилизационном выборе. У России не осталось сил, чтобы переломить западный дрейф Украины. Это, впрочем, не исключает возможности неких тактических побед вплоть до обеспечения «своему» кандидату победы на президентских выборах. Но даже если пренебречь тем фактом, что, приходя к власти, «пророссийские» силы в Украине относительно быстро меняют ориентацию, такой успех станет отсрочкой, но не преградой к евроинтеграции. И, в принципе, временные рамки здесь имеют второстепенное значение.

Поэтому срыв ассоциации в ноябре — если таковой случится — станет не более чем отсрочкой. ЕС может и подождать, пока в Украине подрастут действительно евроориентированные, а не мимикрирующие элиты. Так зачем волноваться? Что, по большому счету, потеряет Европа в этом случае? Конечно, фиаско может несколько подпортить резюме ряда политиков, но это отнюдь не катастрофично. И уж точно не «пенсионерам» Пэту Коксу и Александру Квасьневскому этого бояться.

Дело, однако, в том, что в отношениях с Украиной объединенная Европа оказалась меж двух огней. Первый — политика ценностей, предусматривающая, что одной лишь географии для получения права на проживание в «общем доме» недостаточно. Второй — прагматичная «реальная политика», суть продолжение экономики. Разумеется, примат европейских ценностей не оспаривается. Но все же предпочтения несколько различаются. Восточную Европу удовлетворила бы ассоциация с Украиной даже в состоянии «как есть». Ведь помимо рынка это источник этнически, культурно и религиозно близкой рабочей силы, пригодной для адаптации — взамен своей, ушедшей далее на Запад. А еще — несколько циничное «вон у них еще хуже» на случай претензий Брюсселя. И хотя бы в силу этого обстоятельства голоса Восточной Европы будет недостаточно. Назидательный тон и категоричность могут позволить себе более богатые (причем давно) и более далекие голландцы, британцы и шведы. Сложнее всего сделать выбор Германии, которая в определенном смысле относится к обеим категориям. При этом защита политических заключенных вполне может перевесить интересы общеевропейской экономики: ведь если на Украине обкатывается модель сотрудничества с постсоветским пространством, компромисс педагогически недопустим.

Информация о материале

Опубликовано: 30 октября 2013

Венецианская комиссия и Генеральный директорат по правам человека и верховенства права Совета Европы (СЕ) на пленарном заседании 11—12 октября одобрили общий вывод относительно проекта Закона Украины "О прокуратуре" — в ответ на просьбу главы администрации президента Украины. Для справки: Генеральный директорат по правам человека и верховенства права — это структурное подразделение СЕ, которое ведает реализацией европейских стандартов в сфере прав человека. Венецианская комиссия (официальное название — Европейская комиссия за демократию через право) — совещательный орган СЕ, который готовит выводы о соответствии евростандартам проектов национальных законодательных актов государств — членов СЕ. Комиссия дает возможность государствам не просто обсуждать законопроекты, но и учиться друг у друга. Учиться демократии, т.е., по словам А. Линкольна, управлению "именем народа, силами народа и для народа".

Свои выводы относительно украинских законопроектов о прокуратуре обе упомянутые уважаемые организации давали уже шесть раз — ровно столько, сколько были заявлены неудачные попытки реформировать украинскую прокуратуру.

В этот раз вывод Венецианской комиссии относительно прокуратуры может быть последним. Ведь с основными положениями нового законопроекта в целом согласны и власть, и оппозиция, и прокуратура, и общественные организации. К тому же за кормой нашего государства-баржи, притормозившего перед поворотом, уже постепенно оседает пена советских традиций, а впереди поблескивает желанный огонь вильнюсского маяка. Разве что буксировочный трос неожиданно оборвется, и мы еще задержимся в этих водах.

Сразу же отмечу: вывод положительный. Дословно: "В целом проект Закона является хорошей основой для завершения реформы прокуратуры". Но при этом в выводе содержатся рекомендации о внесении изменений по меньшей мере в 62 из 100 статей законопроекта, а относительно десяти из них рекомендации имеют вид нескрываемых требований. Из них видно, какой именно хочет видеть прокуратуру Украины Совет Европы. Начну с основного — функций.

Функции прокуратуры

Украинская прокуратура больше не должна исполнять функцию общего надзора. То есть не может вмешиваться в деятельность других государственных органов, предприятий, учреждений и организаций под предлогом выявления несоответствующих закону решений, действий или бездеятельности тех или иных органов или лиц. Прокуроры не должны принимать участие в работе Верховной Рады, коллегий министерств, центральных органов исполнительной власти, местных советов и других административных органов — чтобы не возникало даже желания вмешиваться в их деятельность. 

Существует презумпция, что все решения, действия или бездеятельность каких-либо государственных органов, юридических, должностных, служебных или обычных физических лиц являются законными. В случае же возникновения явных юридических конфликтов или сомнений в законности определенных решений, действий или бездеятельности вопрос решает суд после обращения заинтересованной стороны. Если в опасности права человека, на их защиту становится уполномоченный Верховной Рады Украины по правам человека, а также другие институты — каждый в пределах своих полномочий. Раньше прокурор имел чрезвычайные (по сути, "царские" в пределах каждой территории) полномочия, и поэтому к нему за защитой должны были обращаться все "оскорбленные", а он самостоятельно решал, кого и как наказывать, а кого миловать. Эта старая советская система была как раз результатом слабости всех других институтов в сфере обеспечения законности и прав человека. Если эту ситуацию законсервировать и в дальнейшем, то указанные институты никогда и не начнут развиваться, а "консервы" окончательно испортятся.

Далее. Украинская прокуратура больше не должна исполнять функцию досудебного расследования. Должности следователей прокуратуры ликвидируются. Не может один и тот же государственный орган одновременно вести уголовные производства и осуществлять надзор за тем, как он их ведет, потому что так он никогда не увидит собственных нарушений — бревно в глазу будет мешать.

Следовательно, основными и неотъемлемыми функциями прокуратуры должны стать две: 1) надзор за соблюдением законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, дознание и досудебное следствие; 2) поддержание государственного обвинения в суде. Иными словами, вводится правило: "Нет криминала — нет и прокурора".

В порядке исключения из этого правила прокуратура может исполнять функцию представительства интересов государства в суде. Но ее исполнение возможно только при наличии трех условий: 1) представительство касается конкретно определенных в законе интересов государства, таких как право собственности, право на налогообложение и т.п.; 2) соответствующий государственный орган самостоятельно не способен представить интересы государства, и этот факт надлежащим образом обоснован прокурором; 3) указанное обоснование воспринято судом как определенное законом основание представительства.

До или во время исполнения функции представительства интересов государства в суде прокурор не имеет ни единой преференции по сравнению с другими сторонами и пользуется исключительно правами той стороны, которую представляет. Без санкции суда прокурор не имеет доступа в помещения, к базам данных и документам (конечно, кроме общедоступных), даже выполняя такую высокую миссию, как подготовка к защите интересов государства. Ведь существует принцип равенства сторон, а интересы, как известно, у каждого свои. Поэтому тому, кто терпеливо стоит в заторе, всегда не по душе избранные с "корочками", объезжающие его по тротуарам или газонам.

Что же касается функции представительства в суде интересов гражданина, то в выводе содержится рекомендация вообще изъять упоминание об этой функции из Конституции. Все люди равны в своих правах, поэтому каждый представляет себя сам, а для тех, кто не способен это сделать (несовершеннолетние и другие недееспособные), существуют институты законного представителя, безвозмездной правовой помощи и т.п. Почему же один должен представлять себя сам (и за собственные средства), а за другим горой встанет машина государственного принуждения в лице определенного прокурора?

И к тому же четких оснований такого представительства в законопроекте нет, что способствует неопределенности и коррупции. Поэтому рекомендовано: до тех пор, пока этот вопрос не будет решен в Конституции, определить в законе: 1) роль прокурора в таком представительстве должна быть вспомогательной; 2) лицо, чьи интересы прокурор (или его законный представитель) пытается представлять, должно иметь право жаловаться на прокурора в суд и просить суд освободить его от лишней прокурорской заботы; 3) если суд удовлетворит ходатайство прокурора и разрешит ему защищать интересы лица, то прокурор будет пользоваться исключительно правами того лица, которое он представляет.

Насколько же четче определен этот сложный вопрос, например, в Германии! Интересы гражданина немецкий прокурор может представлять в суде только в одном случае — когда суд признал этого гражданина пропавшим без вести или умершим. В самом деле, здесь интересы родственников-наследников вступают в конфликт с интересами гражданина, и защитить последние, кроме прокурора, собственно, и некому.

Для того, чтобы украинская прокуратура больше не использовала как аргумент в спорах с оппонентами Рекомендацию CM/Rec(2012)11 "О роли прокуроров вне системы уголовной юстиции", Венецианская комиссия еще раз напомнила: эта Рекомендация, наоборот, "обеспечивает ограничение полномочий прокуроров за пределами уголовной сферы. Ее не следует рассматривать как такую, которая рекомендует, чтобы прокуратура имела подобные полномочия".

Венецианская комиссия и Директорат не склонны преувеличивать роль прокурора и в осуществлении надзора за соблюдением законов при выполнении судебных решений в уголовных делах, а также при применении других мер принудительного характера, связанных с ограничением личной свободы граждан. Эту функцию прокуратуры они рассматривают только как дополнение к функции национального превентивного механизма, ведущую роль в котором сыграет институт украинского омбудсмена. Спорить тяжело, особенно учитывая результаты исполнения прокуратурой указанной функции. И вообще как-то неправильно это, как-то лицемерно: сначала добиваться, чтобы человека подвергли заключению, а потом надзирать — как ему там, хороши ли условия содержания, надлежащим ли образом реализуются его права... 

Организация системы прокуратуры

Система прокуратуры — это Генеральная прокуратура и региональные и местные прокуратуры. Ни военных, ни природоохранных, ни транспортных, ни других специализированных прокуратур не предполагается. Статус прокуроров — единый.

Венецианская комиссия и Директорат приветствуют то, что вопрос назначения прокуроров на административные должности и их освобождения от административных должностей генеральный прокурор решает не единолично, а при участии Совета прокуроров Украины и квалификационно-дисциплинарных комиссий, а также что определены возможные основания для освобождения прокуроров. 

Вместе с тем с определенной долей европейской наивности рекомендуют записать в проекте закона критерии назначения на административные должности, такие как профессиональный опыт, честность, благоразумие и организаторские способности, а также порядок оценивания соответствия этим критериям. Интересно, как на практике будет определяться, скажем, уровень честности? Может, обратно пропорционально стоимости личных средств передвижения?

Статус прокурора

Главным, по мнению европейских экспертов, является независимость прокурора. Генерального — от политической власти, а всех остальных прокуроров — от их руководителей. В чем же должна заключаться независимость?

Понятно, что украинских прокуроров никто самовольно не преследует, не осуждает и не наказывает. Сегодня они даже юридически выведены из-под действия Кодекса об административных правонарушениях, а фактически — и из-под действия Уголовного кодекса. Как говорил известный киногерой: "Кто ж его посадит — он же памятник!".

Вот свежее тому подтверждение. В текущем году ни один из прокуроров, по сообщению Генеральной прокуратуры, не совершил коррупционного правонарушения. Что именно думают об этом сообщении люди, можно почитать в интернет-сетях. Для сравнения: количество уголовных производств в отношении работников милиции выросло в четыре раза. Если бы у населения были основания верить: прокурорские руки генетически отторгают взятки, а правая нога не способна на превышение скорости! Но ведь опрос населения говорит о другом: только 1,3% недавно опрошенных социологической службой Центра Разумкова считают, что коррупции в прокуратуре практически нет, при этом 76,7% уверены, что в прокуратуре все охвачено коррупцией или она является довольно распространенной. Еще для сравнения: местному самоуправлению доверяют в контексте коррупции немного больше — 3,4% населения, и 67,8% человек имеют противоположное мнение; тем не менее, например, в 2012 г. к ответственности за коррупционные преступления было привлечено 284 должностных лиц местного самоуправления. А не 0!

В заключении определено, что именно следует сделать для независимости прокуроров.

Для надежной независимости генерального прокурора необходимо внести поправки в Конституцию: изъять слова о возможности выражения парламентом недоверия генеральному прокурору. Надо также предусмотреть, что президент может уволить генпрокурора только при наличии конкретных оснований в результате справедливого судебного разбирательства. Это надежная защита для генерального прокурора, который при нынешней системе просто боится принимать правовые решения, потому что может понести за них политическую ответственность. Но он ведь не политическая фигура — служба прокуратуры во всем мире предназначена преимущественно для оценки юридических фактов с точки зрения уголовного закона. Хорошо было бы также увеличить срок, на который назначается это должностное лицо, — чтобы у каждого нового президента, избираемого на 5 лет, не возникал соблазн иметь "собственного" генпрокурора.

Впрочем, подготовка таких поправок не должна препятствовать принятию проекта закона в рамках действующих конституционных положений. В частности, надо предусмотреть предоставление консультативным органом, возможно Высшей квалификационно-дисциплинарной комиссией прокуроров, необязательных рекомендаций относительно кандидатов, прежде чем президент и Верховная Рада будут принимать решение о его или ее назначении либо увольнении (кстати, трудно не заметить то, как ненавязчиво Европа намекает: генпрокурором в Украине наконец-то могла бы стать и женщина). Как указано в заключении, "эта процедура не будет обязательной для Президента или Верховной Рады, а будет объяснять исключительность такого шага и таким образом защищать прокуратуру от неподобающего влияния".

Чрезмерная централизация в системе прокуратуры может быть огромной проблемой для общества, особенно в сочетании с зависимостью каждого конкретного прокурора. Венецианская комиссия и Директорат подчеркнули: "Независимость" (или автономия) прокуроров по своему характеру отличается от независимости судей. Сама по себе раздача указаний прокурорам низшего уровня не противоречит европейским стандартам, однако с целью предотвращения возможных злоупотреблений этими полномочиями необходимы определенные процессуальные гарантии".

В чем опасность зависимости прокуроров от их руководителей? Очевидно, в том, что легитимация устных (в т.ч. телефонных) указаний вышестоящих прокуроров нижестоящим в конкретных уголовных и других подведомственных прокурорам производствах подрывает принцип персональной ответственности прокуроров. Прокурор высшего уровня всегда может "забыть", какое указание он давал, но ответственность за его выполнение будет нести нижестоящий. Именно поэтому европейские эксперты рекомендуют обеспечить основные стандарты внутренней (личной) независимости прокуроров. Речь идет о праве требовать письменное подтверждение предоставленных в рамках конкретных дел указаний, о порядке представления требования о замене прокурора и праве требовать проверку законности отданного судом (или независимым органом наподобие Совета прокуроров) указания. В идеале все указания прокурорам низшего уровня должны даваться в письменном виде, устные указания должны подтверждаться письменно по соответствующему требованию или отменяться. Также, согласно принципам прозрачности и подотчетности, в законе должно быть четко указано, что все приказы и инструкции общего характера, адресованные прокурорам, подлежат обнародованию. Это будет способствовать прозрачности деятельности прокуроров.

Положат ли конец такие законодательные изменения всем устным указаниям? Да, но со временем — после того, как каждый прокурор обожжется хотя бы раз (надеюсь, что многим из них будет достаточно увидеть, как обжегся коллега).

В заключении сказано и о том, как НЕ надо обеспечивать независимость прокуроров.

Венецианская комиссия и Директорат просят слова "влияние на прокурора любым способом" в ст. 16 законопроекта уточнить таким образом, чтобы иск_лючить возможность их использования как способа ограничения свободы средств массовой информации и другой публичной критики и, следовательно, привести эти положения в соответствие со ст. 10 Европейской конвенции по правам человека.

Кроме того, указано: "Возможность предоставления индивидуальных бонусов и жилья может привести к коррупции или подорвать независимость прокурора... Соответствующие нужды должны быть покрыты за счет зарплаты прокуроров". На самом деле, можно и не давать подчиненному никаких указаний. В ожидании бесплатного жилья, получения путевки в санаторий или другой предусмотренной законом, но реально не всем доступной льготы, он быстро научится буквально по глазам начальника угадывать, что именно от него требуется в том или ином деле — просить для подсудимого 7 лет реального лишения свободы или освобождения от наказания с испытательным сроком.

И наконец, прокуратура должна быть лишена каких-либо признаков военизированной организации. В отличие от военизированных формирований и органов исполнительной власти, для нее не характерны единоначалие и суровая подчиненность, централизация управления и т.п. Поэтому Венецианская комиссия и Директорат рекомендовали изъять статью об официальной униформе для работников прокуратуры. Эксперты не забыли указать и на недопустимость присвоения классного чина с "перепрыгиванием" через две ступеньки, что может привести к обесцениванию прокурорской независимости.

В целом экспертам Венецианской комиссии и Директората, очевидно, понравился выписанный в законопроекте порядок вступления в должность прокурора — на прозрачной конкурсной основе. Его введение дает возможность предположить, что в ряды работников прокуратуры смогут попасть не только родственники действующих прокуроров и судей. Впрочем, лишь теоретически, потому что по проекту работать на должностях прокуроров можно до 70-летнего возраста. А это означает: если количество прокуроров из года в год хоть немного постепенно будет уменьшаться, то молодых кадров в органах прокуратуры вскоре не останется.

Дисциплинарная ответственность прокурора

Согласно советским традициям, оправдание подсудимого влечет за собой дисциплинарную ответственность прокурора. Это одна из причин того, почему в Украине суды так редко оправдывают подсудимых.

Венецианская комиссия и Директорат знают об этом: "Из-за опасений по поводу показателей эффективности работы и открытия дисциплинарного производства прокуроры оказывают давление на судей во избежание оправдательных приговоров. Сейчас кажется, что прокуроры считают себя обязанными выигрывать все дела, чтобы их не привлекли к дисциплинарной ответственности. В демократической системе в условиях обеспечения верховенства права прокуроры являются сторонами, подлежащими принципу равенства сторон, и могут проигрывать дела без последующего привлечения к дисциплинарной ответственности".

Искренне порадовали европейских экспертов улучшенные критерии и процедуры осуществления дисциплинарных мероприятий в отношении прокуроров, а также детализированные положения об основаниях для увольнения прокуроров. Вместе с тем в заключении рекомендовано предусмотреть, чтобы назначенную Высшей квалификационно-дисциплинарной комиссией дисциплинарную санкцию прокурор мог обжаловать в судебном порядке. 

Прокурорское самоуправление

Прокурорское самоуправление хорошо прописано в законопроекте. Но европейские эксперты все же порекомендовали: 1) в перспективе разорвать связь между прокурорами и Высшим советом юстиции (для этого нужны изменения в Конституции);

2) предусмотреть, что решения всеукраинской конференции работников прокуратуры не могут быть нацелены на отдельных прокуроров и касаться конкретных производств; 3) признать несовместимым с понятиями независимости и самоуправления участие президента, председателя Верховной Рады Украины в заседании всеукраинской конференции работников прокуратуры;

4) предусмотреть назначение в состав Совета прокуроров Украины нескольких членов, не являющихся прокурорами (преподаватели права, юристы общественных организаций и др.).

О чем не сказали Венецианская комиссия и Директорат

Никто не спорит: у многих прокуроров тяжелая работа. Ненормированная продолжительность рабочего дня, ночные выезды на чрезвычайные происшествия, высокий уровень ответственности и другие факторы служат причиной стрессов. Но с другой стороны — разве не в таком же режиме работают представители десятков других профессий? Еще и без какой-либо защиты со стороны государства.

Тем временем ознакомление с текстом заключения создает впечатление, что эксперты готовили его с очевидной симпатией к прокурорам. Возможно, поэтому и не упомянули о вопросах, отмеченных отдельными украинскими экспертами. 

Например, о необоснованности предоставления генеральному прокурору права определять количество прокуроров (при том, что количество прокуроров в последние годы постоянно росло), ведь предельное количество работников других государственных органов определяется законом, указом президента или правительственным постановлением (распоряжением), а численность всех военных формирований и МВД — исключительно законом. Или о том, что прокуроры, в отличие от подавляющего большинства других работников страны, получают право на пенсионное обеспечение за выслугу лет независимо от возраста, при этом достаточно иметь стаж 25 лет, из них только 15 на должностях прокуроров (а потом с немаленькой пенсией работать до 70 лет). Также о том, зачем прокурорам классные чины и почему такая большая разница в размере надбавок за классные чины прокуроров и военные (специальные) звания других служащих государства. Как-то не вяжется все это с народными представлениями о справедливости. Кстати, слово "справедливость" с латыни переводится как юстиция (justitia).

Вместо вывода

Как уже отмечалось, в целом согласие оппонентов относительно законопроекта есть. Почти всем понятно, что его принятие улучшит ситуацию со статусом прокуроров по сравнению с нынешней, позволит направить усилия прокуроров на защиту интересов человека, общества и государства от одной из наиболее опасных угроз — преступности — и вместе с тем даст толчок к развитию альтернативных учреждений защиты прав человека и гражданина.

Что же касается деталей, в которых прячется известный сказочный персонаж, то выводы из заключения должна сделать прежде всего власть. Учет подавляющего большинства замечаний европейских экспертов в проекте Закона "О прокуратуре" и на этой основе взвешенный диалог между властью и оппозицией — по инициативе первой — кажутся неминуемыми. Ведь оппозиционные народные депутаты, подтверждая свои евроинтеграционные стремления, могли бы отдать свои голоса за принятие этого закона, но при условии, что с него решительно будет сметена паутина советского жесткого патернализма. Иначе для них это было бы голосованием contro la democrazia, как ее (демократию) понимают в Европе.

Но с другой стороны, боюсь, чтобы требования учесть все без исключения рекомендации по принципу "только бы по-моему" не привели к ситуации, когда этой паутины намотается еще больше…

Информация о материале

Опубликовано: 30 октября 2013

Пока западные правозащитники пытаются обуздать программу тотальной электронной прослушки PRISM, украинские силовики «слушают» наших граждан абсолютно беспрепятственно уже второй десяток лет. Более того, МВД без стеснения и практически тайком — без общественного обсуждения своей законодательной инициативы — пытается принудить интернет-провайдеров за свой счет покупать крайне дорогостоящее оборудование для «прослушки» интернет-трафика. Законопроект де-факто позволяет МВД в любой момент отследить все действия любого украинского пользователя интернета. При этом силовики получат не только данные о времени и длительности посещения тех или иных интернет-ресурсов, но и содержание сообщений электронной почты, служб мгновенного обмена сообщениями и даже логины и пароли к онлайн-банкингу. Даже шифрование сеанса связи с помощью HTTPS уже давно не мешает спецслужбам читать такой трафик.

По словам Дмитрия Грищука, генерального директора IPnet и Вадима Сидоренко, совладельца «Юникаст Инвест» (ТМ «Триолан»), сегодня интернет-провайдеры действительно не обязаны за свой счет устанавливать у себя оборудование для прослушки трафика и такое оборудование у них на площадках не стоит. Однако инженер центра управления сетью одного из крупнейших украинских провайдеров на условиях анонимности порекомендовал «proIT» не доверять словам топ-менеджеров интернет-провайдеров.

«Законы и подзаконные акты их конечно могут ни к чему не обязывать, но я не удивлюсь, что во избежание проблем и дабы получить протекцию, они у себя разместят оборудование силовиков. Это могут быть какие-то обыкновенные решения, которые ставятся в стойку, и ничем не отличаются от обыкновенного сервера», — говорит инженер, бывший непосредственным свидетелем установки силовиками решения для «зеркалирования» трафика на техплощадке провайдера.

Он также добавляет: «Если к интернет-провайдеру придут спецслужбы с конкретной просьбой или предложением, бизнес не пойдет на конфликт, потому что в провайдерском бизнесе существуют «черные» деньги, которые проходят мимо налоговой. Директор предприятия просто в устном порядке договорится со спецслужбой — дескать, мы разместим у нас то, что вам нужно, а вы нас не трогаете, подвигаете налоговиков, и в случае чего — замолвите слово».

Стоит отметить, что установка прослушивающего трафик оборудования по таким «договоренностям» практически всегда означает нарушение закона со стороны силовиков. «Потому что, если есть санкция следственного судьи, никто ни с кем не договаривается, приходят, ставят и все. Спецслужбы договариваются только когда не хотят возиться с оформлением официальных документов», — объясняет инженер.

Возможность выторговать себе особые условия работы и фактически получить «крышу» от спецслужб является одной из двух ключевых причин, почему интернет-провайдеры всячески препятствуют любым попыткам силовиков на законодательном уровне обязать их за свой счет устанавливать оборудование для прослушки интернет-трафика. Вторая не менее значимая причина заключается в элементарной дороговизне такого оборудования. По его словам, стоимость устройства, способного анализировать провайдерский трафик скоростью около 10 Тбит/с, может достигать $1 млн. Сейчас, по словам инженера, спецслужбы по договоренности или по санкции судьи устанавливают на площадках интернет-провайдеров гораздо более простое оборудование для «зеркалирования» трафика конкретных абонентов. Это может быть обыкновенный L3 коммутатор или коммутатор уровня доступа/агрегации.

Практика тотальной прослушки государством собственных граждан в обход собственных законов не нова на постсоветском пространстве. Прослушивание интернет-трафика в масштабах страны уже более 10 лет действует в России. Система СОРМ-2 (Система технических средств для обеспечения функций оперативно-рoзыскных мероприятий) протоколирует обращения к сети интернет. Она фактически построена за счет интернет-провайдеров, которых законодательно обязали устанавливать системы перенаправления трафика. Установка такого оборудования является обязательным лицензионным условием для провайдеров.

Если в области контроля интернет-трафика Украина пока значительно отстает от восточного соседа, то система прослушивания телефонных переговоров (наш аналог СОРМ) в наших странах была организована практически в то же время — в конце 90-х прошлого века. Установка прослушивающего оборудование операторами мобильной и стационарной связи в Украине уже давно стало одним из условий получения лицензии на вид деятельности. К слову, один из топ-менеджеров «МТС-Украина» подтвердил корреспонденту «proIT», что на их технической площадке установлено оборудование спецслужб для прослушивания телефонных переговоров. Это требование прописано в ч. 4 ст. 39 закона «О телекоммуникациях». Норма обязывает операторов телекоммуникаций за собственные средства устанавливать в своих сетях технические средства, необходимые для осуществления силовиками оперативно-розыскных мероприятий, и обеспечивать функционирование этих технических средств.

За несоблюдение этого требования (что может быть установлено проверкой НКРСИ) на должностное лицо оператора телекоммуникаций может быть наложено административное взыскание по ст. 145 КУоАП «Нарушение условий и правил, регламентирующих деятельность в сфере телекоммуникаций и пользования радиочастотным ресурсом Украины, предусмотренную лицензиями, разрешениям» в виде штрафа от 1700 до 3400 грн., а если нарушение впоследствии не будет устранено НКРСИ в соответствии с п. 4 ч. 1 ст. 55 закона «О телекоммуникациях» имеет право аннулировать лицензию.

Примечательно, что хотя интернет-провайдеры фактически попадают под действие ч. 4 ст. 39 закона «О телекоммуникациях», формально их пока нельзя наказать за отказ устанавливать технические средства для прослушки интернет-трафика, поскольку деятельность провайдеров не лицензируется.

Однако, по словам Ивана Петухова, президента ГК «Адамант», 19 августа 2013 г обнародован для общественного обсуждения проект приказа Администрации Госспецсвязи «Об утверждении Порядка определения Перечня технических средств, которые могут применяться в телекоммуникационных сетях общего пользования Украины». Судя по содержащимся в нем формулировкам, этот документ в текущей редакции может стать рычагом влияния на несговорчивых интернет-провайдеров. Одним из разделов проекта, со ссылкой на совместный приказ СБУ и Администрации Госспецсвязи от 6 августа 2012 № 359 /424, зарегистрированный в Минюсте 29 августа 2012 под № 1454/ 21766, предусматривается проведение комплекса мероприятий по проверке сертификации технических средств телекоммуникаций на соответствие требованиям нормативных документов к техсредствам для осуществления оперативно-розыскных мероприятий в телеком-сетях общего пользования Украины. К этому проекту прилагается перечень техсредств, предназначенных для осуществления уполномоченными органами оперативно-розыскных мероприятий в телеком-сетях общего пользования Украины, сформированный УкрНИИ спецтехники и судебных экспертиз СБУ. Возможно, СБУ уже сейчас готовит почву для создания системы тотальной фильтрации украинского интернет-трафика.

При этом до сих пор остается открытым главный вопрос: кто контролирует законность прослушивания телефонных переговоров и интернет-трафика силовыми структурами? Ведь когда прослушивающая техника устанавливается по договоренности, никто, кроме сотрудников самой спецслужбы, не знает, насколько законно «слушают» того или иного человека. «Если говорить о снятии информации без постановления следственного судьи, то контроль законности ... зависит от типа включения оборудования и от гипотетического желания или нежелания оператора контролировать видимую законность подобных сеансов. Согласно украинскому законодательству, у оператора нет возможности знать о законности и правильности мотивации возбуждении уголовного производства», — говорит Иван Петухов.

Однако такой возможностью наделены силовые структуры, поэтому редакция обратилась в пресс-службы МДВ и СБУ с соответствующими запросами. Почти три недели мы объясняли и уточняли силовикам информационный запрос о границах полномочий спецслужб и законодательной базе оперативно-розыскных мероприятий. Но, судя по банальному игнорированию со стороны МВД и бессодержательной отписке СБУ, отечественные силовики либо беспрецедентно законно «слушают» украинцев, либо конституционные гарантии тайны переписки для них — пустой звук.

Информация о материале

Опубликовано: 30 октября 2013

В Украине нотариусы за считанные минуты способны оставить украинцев без имущества.

Как говорится в сюжете программыГроші, киевлянка Ольга вместе с мужем 3 года собирала средства на машину. Однажды дорогое авто растворилось в воздухе. Так же исчезли на территории Украины еще десять автомобилей. Украинцы во всем обвиняют нотариусов.

Скандального нотариуса Вержиковского, которого якобы разыскивает вся милиция, журналисты легко нашли в магазине, рядом с его домом. Нотариус подозревается в мошенничестве и подделке документов. Юридический "черный маг" штамповал доверенности с помощью обычного фотошопа.

Если наглого дельца не видят милиционеры, возмущенные люди везут следователя из самой столицы. Следователь мило болтает с нотариусом и спокойно уезжает.

Шокирующую историю одиозного черного нотариуса Александра Перевертуна до сих пор не может забыть вся Украина. Он провернул самые масштабные нотариальные аферы государства. Почувствовав вкус безнаказанности, Перевертун виртуозно продавал чужие автомобили, квартиры и даже целые дома. В этом ему помогали влиятельные родственники в милиции и прокуратуре. Но и этого наглого юриста правоохранителям поймать не удалось.

В отличие от своего коллеги, у нотариуса Вержиковского схема сделки была хитрее. За большие деньги дельцы брали в аренду дорогие машины, как только машины попадали в их руки, они сразу переоформляли документы и спокойно распродавали весь автопарк. "Без покровительства правоохранительных органов такую сделку невозможно прокрутить. Здесь задействованы правоохранители, которые получают откаты", - говорит украинский юрист.

Юрист рассказывает, что черных нотариусов в Украине сотни, ведь бизнес очень выгодный. Каждому правоохранителю сейчас известны 3 фамилии нотариусов, дела которых им приказано не замечать. "Сейчас самые известные - Перевертун, Вержиковский и Копеечкин", - говорит Иван Усенко, глава адвокатского объединения.

В Ровенской прокуратуре следователь рассказывает, что уголовное дело в отношении Вержиковского уже открыли, но следствие зашло в тупик. Подозреваемый не хочет признаваться.

Юристы утверждают, абсурд в том, что этого вполне достаточно для того, чтобы нотариус избежал уголовной ответственности.

</embed>

Информация о материале

Опубликовано: 29 октября 2013