Статьи
Долгожданное событие наконец состоялось. 16 января начал работу Национальный совет Украины по вопросам развития науки и технологий (НСРНТ).
Это новый постоянно действующий консультативно-совещательный орган при Кабинете министров Украины, созданный в начале апреля прошлого года. Его основная задача — формирование и реализация единой государственной политики в сфере научной и научно-технической деятельности при «эффективном взаимодействии представителей научной общественности, органов исполнительной власти и реального сектора экономики». Председатель НСРНТ — премьер-министр Украины Владимир Гройсман.
Первое заседание Национального cовета было посвящено преимущественно обсуждению изменений в финансировании научной сферы и созданию Национального фонда исследований (НФИ). Во вступительной части прозвучало, что старт работы Нацсовета в начале нового года — хорошая примета, и что 2018-й может стать Годом науки в Украине.
О дате заседания его участникам и приглашенным было известно заранее. Но накануне события мне позвонили из МОН и сообщили, что заседание будет проходить в закрытом режиме, без прессы, — мол, так решили в Кабмине.
Согласно Положению о Национальном совете по вопросам развития науки и технологий, «Общие заседания Научного и Административного комитетов Национального совета Украины по вопросам развития науки и технологий проходят открыто, на них могут присутствовать субъекты научной, научно-технической и инновационной деятельности, представители средств массовой информации и бизнеса, кроме случаев, когда рассматриваются вопросы, содержащие информацию с ограниченным доступом». По имеющейся информации, о каких-либо ограничениях речь не шла, приглашенных было много, в том числе и представители СМИ.
В конце концов, журналиста нашего еженедельника все же возобновили в списке приглашенных на заседание НСРНТ. Чьи это были «шутки», мы, конечно, догадываемся. Удивляет другое: неужели непонятно, что это наносит репутационные потери организаторам, а материал о заседании все равно появится в прессе?
В целом о первой рабочей встрече Нацсовета не скажешь, что этот блин был комом.
Премьер продемонстрировал заинтересованность проблемами научной сферы. «Давайте вместе осуществим прорыв! Покажите мне качественно новую модель управления и финансирования науки — и я стану эффективным инструментом в ваших руках!», «Дайте модель финансирования науки — и я готов обеспечить потребности украинской науки!» — такой месседж неоднократно звучал в течение 2,5-часового заседания.
Министр финансов Александр Данилюк пообещал, что деньги на науку «будут обязательно». Но на всю не хватит. Главный финансист страны подчеркнул, что нынешняя система финансирования науки — неэффективна, ученые должны зарабатывать средства, коммерциализировать свои разработки также и за рубежом.
Доклад министра образования и науки Лилии Гриневич был посвящен изменению подходов к финансированию научной сферы.
«Сегодня университетская наука в Украине получает около 10% из средств, предусмотренных государственным бюджетом на науку. Это в год около 15 млн евро — в сущности, финансирование на науку одного среднего университета в Европе. Но даже в таких сложных обстоятельствах наша университетская наука уже зарабатывает деньги. На 1 гривну, вложенную из бюджета, они сейчас зарабатывают 75 копеек. Могут больше зарабатывать, но для этого необходимо оборудование. И это основная проблема, ведь научное оборудование в вузах не обновлялось с советских времен. Решение этой проблемы как раз и является одной из главных задач базового финансирования», — заметила Л.Гриневич.
В 2018 г. будет начата аттестация украинских вузов в части проведения научной (научно-технической) деятельности. По результатам этой аттестации они получат базовое финансирование.
Нацсовет одобрил Положение об образовании Национального фонда исследований. Предполагается переход к базово-конкурсному финансированию науки: 60% — базовое, 40 — конкурсное.
«Это новый инструмент финансирования науки, — говорит член НК, доктор биологических наук Алла Емец. — Создание НФИ даст возможность на конкурсной основе, прозрачно, честно и объективно отбирать и финансировать фундаментальные исследования, а также прикладные научные исследования и разработки по приоритетным направлениям развития науки и техники. Основными направлениями грантовой поддержки НФИ должны стать: развитие материально-технической базы научных исследований; развитие разработок высокого уровня (excellent research); международное научное сотрудничество, в том числе программы научной мобильности; научная стажировка ученых, и, в частности, молодежи, прежде всего за границей; трансфер знаний и их распространение в обществе; поддержка проектов молодых ученых, что позволит остановить отток научных кадров из Украины, ведь на сегодняшний день это стало крайне катастрофической тенденцией».
Председатель Научного комитета, известный ученый-химик Анатолий Билоус привел впечатляющие данные. В 1991 г. в отечественной науке работало почти 450 тыс. человек, из них — 295 тыс. исследователей. Этот человеческий капитал распределялся так: 17,1 % — академическая наука, 66,8 — отраслевая, 16,1% — университетская и заводская.
До 2015 года количество научных работников в Украине уменьшилось в 4,6 раза, а специалистов, работавших на предприятиях опытно-производственной базы, — в 23(!) раза. Полностью разорвана цепочка, объединяющая науку и производство.
К тому же — в последние годы у нас наметилась деформация научной сферы. «В прошлом году докторских и кандидатских диссертаций, защищенных по физике, химии, математике, биологии и техническим наукам, насчитывалось менее 20%(!) от общего количества. Это те направления науки, от которых ждут научно-технического прогресса. И именно из этих научных направлений наблюдается массовый отъезд молодежи. Это самое страшное — массовый отток творческой молодежи из Украины, нежелание молодых людей идти в науку», — подчеркнул А.Билоус.
Ученый обратил внимание на особенность научной эмиграции в последнее время. Китайцы, посещая украинские институты, предлагают ученым семьями выезжать в Поднебесную. «Находясь в Китае, я видел построенные академгородки, где приезжим научным работникам сразу дают новую квартиру, достаточную зарплату и «подъемные». Причем приглашают даже пенсионеров (до 70 лет). Если мы принципиально не изменим ситуацию в стране, два-три года — и сквозняк между Европой и Китаем сметет абсолютно всех, кто способен работать в науке.
Что делать? Никакой уравниловки! Базовое финансирование должно быть, а научные исследования — на конкурсных началах. Надо увеличивать финансирование, но только с помощью вливания средств ничего не изменим. Если и прибавим денег, это, может, несколько и задержит научную молодежь, но ненадолго. Надо вкладывать в самых лучших, умных, и беречь их как золотой фонд. И необходима отдельная жилищная программа для молодежи.
Научно-технический прогресс — это танец двоих: науки и промышленности. Мы должны найти способ, как объединить интересы бизнеса и науки.
Есть разные исторические примеры. В свое время президент Южной Кореи Пак Чжон Хи возглавил страну в намного худшем состоянии, чем нынешняя Украина. Он заставил олигархов вкладывать капиталы в определенные отрасли, хотя это и вызвало сопротивление. А спустя какое-то время Южная Корея оказалась среди экономически развитых стран, — ее бренды знает весь мир».
Заместитель председателя Научного комитета, доктор физико-математических наук Алексей Колежук убежден, что несмотря на всю сложность задачи создания новой модели функционирования науки, НК все же сможет в сжатые сроки предложить правительству ряд «реанимационных» мер, направленных на прекращение тенденции утечки мозгов, создание стимулов для инвестиций в науку и повышение эффективности использования средств, выделенных на научные исследования.
Член НК, доктор биологических наук Нана Войтенко высказала мнение, что создание новой модели функционирования науки нуждается прежде всего в полном аудите научных учреждений. Причем каждая из трех составляющих украинской науки — фундаментальная, прикладная и гуманитарная — нуждается в специфическом подходе в оценивании.
«Профанация науки наносит разрушительный вред интеллектуальному уровню общества, — заявила член НК, доктор медицинских наук Светлана Арбузова. — На каждой аттестационной коллегии МОН присуждается более тысячи научных степеней. За период с сентября 2016 г. по декабрь 2017-го выдано около 9 тыс. дипломов докторов и кандидатов наук. И это без учета богатого диссертационного урожая последних двух месяцев прошлого года. «Стахановцы» — педагоги, экономисты, медики, юристы. Аналогичная ситуация с присвоением ученых званий, количество которых драматически растет. Ценность научных степеней и званий нивелирована. Поэтому не случайной представляется корреляция все большего числа т.н. профессоров — с количеством перспективной молодежи, оставляющей страну».
В конце заседания Л. Гриневич предложила назначить заместителем председателя Нацсовета вице-премьера Вячеслава Кириленко. Это неожиданное предложение удивило присутствующих. В уже упомянутом «Положении о Национальном совете…» четко сказано: «Национальный совет возглавляет Председатель, которым по должности является Премьер-министр Украины. Председатель Национального совета имеет двух заместителей, которыми являются председатель Научного комитета и председатель Административного комитета. Председателем Административного комитета по должности является Министр образования и науки». И.о. председателя комитета ВР по вопросам науки и образования А.Спиваковский высказал мнение, что такой шаг привел бы к неоправданному ослаблению влияния Национального совета, а также заметил, что это требует внесения изменений в законодательство. По просьбе представителей НК решение указанного вопроса было перенесено на следующее заседание НСРНТ.
Подытоживая первое заседание Национального совета по вопросам развития науки и технологий, В.Гройсман подчеркнул, что время сейчас имеет критическое значение и надо спешить работать на результат. «Предложите мне, как надо организовать государственную поддержку науки, чтобы это заработало,.. — в который раз обратился к участникам обсуждения премьер. — Давайте соберем бизнес и поговорим с ним о возможных вливаниях. Я убежден, что есть люди, понимающие важность развития и науки, и образования».
Возможно, это станет шагом к реализации ключевой рекомендации экспертов ЕС — относительно разработки кросс-правительственной стратегии?
«Какое у вас сложилось впечатление от заседания Нацсовета? Что надеялись услышать, но так и не услышали?» — обратилась я после заседания к доктору физико-математических наук Сергею Рябченко. (Сергей Михайлович был председателем Идентификационного комитета по избранию Научного комитета, в свое время возглавлял Государственный комитет по вопросам науки и техники.)
— Что касается впечатления — нечеткое. Почему? Посмотрим, что произошло в нашей стране: изменилось социально-экономическое устройство, экономика разгосударствлена. Связь науки с государственной экономикой у нас была, и немало людей, которые сейчас считают себя ответственными за организацию науки, еще мыслят категориями связи науки с государственной экономикой, а не категориями связи и роли науки в экономике негосударственной, рыночной. В целом, когда различные люди говорят о государственной поддержке науки, то не все понимают, что же именно поддерживать. Кто-то называет «наукой» только науку фундаментальную, другие — только прикладную. Хотя здесь подходы и оценки результатов должны быть не одинаковыми.
В описании инновационного процесса есть такой термин — «мертвая зона». Например, ученый что-то изобрел. В лаборатории можно показать образец и рассказать, как это будет работать. Но... Вот, например, мобильный телефон. Чтобы его изготовить, необходимо множество мелких деталей, кнопочки, светодиоды, дисплей и т.п., качественно изготовленных и плотно прилегающих, удобных и надежных. Это уже не принадлежит к идее сотовой связи, хотя без этого конкурентоспособного прибора не будет. Это уже инженерия высокого класса, и без нее научная разработка на рынок не выйдет. И деньги в нее вкладывать надо значительные, хотя риск, что не получится, — большой. Сейчас в нашей стране нет механизма — ни со стороны бизнеса, ни со стороны науки, — для прохождения этой так называемой «мертвой зоны» между идеей и ее совершенной реализацией. Но этот вопрос практически не был затронут.
На заседании упоминали аудит сферы науки в Украине, проведенный экспертами ЕС. Делали ударение на первом пункте ключевых рекомендаций, в котором речь шла о необходимости увеличения финансирования, на последнем — о конкурсном финансировании. А вот второй пункт, главный в выводах экспертов, — о том, что в Украине должна быть разработана кросс-правительственная стратегия объединения усилий бизнеса и науки, — выпал из канвы обсуждений. И, похоже, его значение не совсем осознали в Украине. По-моему, без этого успеха не будет.
Теперь о Национальном фонде исследований (НФИ). Сейчас больше половины всех средств на науку выделяется для НАН Украины и распределяется через аппарат ее президиума. В каждом из отделений НАНУ есть компетентные специалисты, которые эти средства распределяют по направлениям и между научными учреждениями. Кто этим будет заниматься в НФИ? Если чиновники —это неизбежно приведет к коррупции.
В свое время Государственный комитет по науке и технике, который я возглавлял, около 30% средств, которые были в стране «на науку», выделял на так называемые конкурсные государственные научно-технические программы и, наконец, на их проекты. Для каждого направления был создан научный совет, который занимался как анализом и экспертизой представленных проектов, так и их выполнением, т.е. фактически распределением средств и контролем над их использованием. В целом, в этих советах по научным направлениям принимали участие свыше полутысячи ученых. Это были проекты, предусматривающие внедрение научной разработки в производство, и для принятия проекта было необходимо, чтобы конкретное предприятие подтвердило свою заинтересованность в его результатах.
Есть и другие безотлагательные вопросы, не прозвучавшие на этом заседании. А в целом направление — правильное, но это еще очень слабенькое начало. Впрочем, доклад председателя Научного комитета (А.Билоус), позиция и намерения председателя Нацсовета (В.Гройсман) произвели хорошее впечатление. Посмотрим, как будет дальше.
- Информация о материале
Комунальне підприємство «Комунальник» уклало угоду з ФОП Буров Андрій Сергійович вартістю 115,35 тис. грн.
- Информация о материале
Епопея довкола законопроекту, який скорочено називають «законом про реінтеграцію або деокупацію Донбасу», завершилася через півроку переговорів та узгоджень. За ухвалення закону, який багато критикували, у підсумку легко проголосували 280 депутатів.
У жовтні 2017 року для його ухвалення в першому читанні довелося навіть застосовувати «важку артилерію». Тоді вмовляти депутатів приходив президент Петро Порошенко та секретар РНБО Олександр Турчинов.
Суперечливий документ таки вдалося проголосувати, хоча і відбувалося це під акомпанемент бійок і «димових шашок». Цього разу обійшлося без «перформансів». Не знадобилось і ручного прямого втручання Порошенка з Турчиновим.
Що собою представляє закон про деокупацію Донбасу, та яким чином вдалось уникнути гарячого протистояння в парламенті – з'ясовувала «Українська правда».
Концепція наново
Після жовтневих пристрастей довкола законопроекту про деокупацію Донбасу, про нього забули майже на місяць. Тільки в середині листопада документ опинився на розгляді парламентського комітету з питань національної безпеки й оборони.
У «Народному фронті» очікували, що законопроект розглянуть ще до Нового року, однак цього так і не сталося.
Всередині грудня в БПП попросили відкласти розгляд через необхідність «додаткових консультацій». Співрозмовники УП в коаліції уточнювали, що законопроект був не на часі через масштабний обмін полоненими, який постійно перебував під загрозою зриву.
Після розгляду на парламентському комітеті документ викликав бурхливі дискусії. Затримка з його оприлюдненням до другого читання викликала побоювання, що кінцеву версію може бути змінено.
Ще більше питань з’явилося після публікації. Текст проекту до другого читання значно відрізнявся від ухваленого в першому.
На цей факт звернули увагу і в головному управлінні Ради, зауваження якого до документа виклали на 27 сторінках, хоча сам законопроект затягнув лише на 22.
Парламентські юристи звернули увагу, що, згідно з регламентом, вносити правки можна лише в текст, схвалений за основу. А після розгляду правок на комітеті суттєво змінилася сама концепція документа.
Росія-окупант, райони бойових дій і зони безпеки
Лейтмотивом закону є визнання Росії державою-агресором, яка здійснює збройну агресію та окупувала частину Донецької та Луганської областей.
Росія несе відповідальність за порушення прав цивільного населення до моменту виведення окупаційних військ з території Донбасу.
Усі особи, залучені до збройної агресії Росії або до діяльності в окупаційних адміністраціях РФ, мають понести кримінальну відповідальність.
Відповідальність за матеріальні збитки у зв’язку зі збройною агресією також повністю покладено на Росію. Закон не дає визначення, якою може бути ця відповідальність.
Закон не уточнює окремої дати початку агресії на Донбасі. Проте він містить посилання на закон про тимчасову окупацію Криму, де вказано дату початку агресії Росії щодо України загалом – 20 лютого 2014 року. Це законодавчо закріплює факт, що Росія почала військову агресію з Криму, а не Донбасу.
Нововведенням законопроекту стало фактичне переформатування АТО в «заходи із забезпечення національної безпеки й оборони, відсічі й стримування збройної агресії РФ».
Для цього терміну важко придумати спеціальну абревіатуру, на відміну від короткого АТО. Заходи назвали саме так, «тому що по суті це правильно, а назву красивіше не придумали», повідомив УП один з авторів закону.
Початок і завершення заходів визначатимуться окремими рішеннями президента.
У свою чергу Раді надано право схвалювати рішення президента про використання ЗСУ під час реалізації заходів.
Повноваження з керування військовими і правоохоронними підрозділами на Донбасі переходять від СБУ до Генерального штабу, який очолює Збройні Сили України.
Також з’явилися поняття «райони бойових дій» і «зони безпеки».
«Зони безпеки» будуть розташовані на контрольованих урядом територіях поруч із лінією розмежування. Границі «зон безпеки» визначатиме начальник Генерального штабу за поданням Командувача об’єднаних сил.
Це нова посада, вона вводиться для керування всіма військовими і правоохоронними підрозділами, залученими для проведення заходів із забезпечення нацоборони і відсічі збройної агресії Росії в Донецькій і Луганських областях.
Командувач об’єднаних сил призначається президентом за поданням начальника Генштабу. Його повноваження також мають бути окремо визначені відповідним рішенням президента.
У його підпорядкуванні буде Об’єднаний оперативний штаб Збройних Сил, положення про який будуть також визначені рішенням президента.
До штабу ввійдуть усі роди Збройних Сил і правоохоронці, які перебуватимуть на території проведення заходів із нацбезпеки до виведення окупаційних військ.
Факт виведення окупаційних військ має бути зафіксований відповідним указом президента за поданням міністрів оборони та внутрішніх справ.
Серед прав, які отримав командувач об’єднаних сил, буде і право обмеження в’їзду-виїзду з територій проведення заходів нацбезпеки. Сам порядок в’їзду-виїзду, а також процедуру переміщення товарів з таких територій визначатиме уряд.
На території проведення заходів нацбезпеки діятиме особливий порядок. Він наділятиме військовослужбовців розширеними правами, які вже стали об’єктом критики як з боку депутатів, так і з боку правозахисників.
Особливі перестороги викликають норми щодо використання зброї, перевірки документів, огляду речей та транспортних засобів, обмежень на дорогах, проникнення в інтересах нацбезпеки в приміщення громадян та організацій. Також за згодою громадян силовики можуть використовувати їхній транспорт та засоби зв’язку.
Ці норми стали далеко не єдиними, що викликали критику й дискусії.
Серед основних претензій до документа: розмитість формулювань, недостатня увага до Криму, розширення повноважень президента, ризики порушення прав людини, можливе скасування заборони торгівлі з окупованими територіями.
Згідно з законом, усі рішення в зоні проведення заходів нацбезпеки на Донбасі ухвалює Командувач Об’єднаного оперативного штабу ЗСУ. Його кандидатуру та повноваження одноосібно визначає президент України.
Якщо додати до цього затвердження положення про Об’єднаний штаб, визначення президентом меж тимчасово окупованих територій на Донбасі, затвердження факту остаточного виведення російських збройних формувань, то, по суті, глава держави отримує широкі повноваження.
З одного боку цього начебто вимагають умови збройної агресії, з іншого – виключний перелік повноважень президента чітко прописаний у Конституції, де такі права глави держави не передбачено.
Саме ці норми і виявилися «точками кипіння», які викликали дискусії в парламенті та вилилися в 673 поправки до законопроекту на 22 сторінки. Як і раніше в парламентській практиці, величезна купа поправок мала загальмувати процес, поки не буде знайдено рішення.
Невдалий бліцкриг
Про важливість швидкого ухвалення закону про деокупацію Донбасу в коаліції заговорили відразу після різдвяних канікул. 16 січня документ з’явився в залі.
У той же день фракції коаліції провели свої засідання, де депутатам доповіли про законопроект і просили «мобілізуватися» для його найшвидшого ухвалення.
Депутатам БПП навіть озвучили час, коли саме варто бути «змобілізованими» – 13:30 вівторка.
Цього разу президент Петро Порошенко не «освятив» своєю присутністю засідання фракції його імені ні у вівторок, ні в подальші два дні.
Фактично, голова держави обмежився лише словами підтримки законопроекту, не вдаючись до «ручного управління». Не помітили в ці дні в Раді і головного ідеолога закону Олександра Турчинова.
За словами співрозмовників «Української правди» в БПП, до «надособливих заходів мобілізації» не вдавались і куратори груп у фракції. Щоправда, можливо, саме тому 16 січня законопроект так і не було ухвалено.
Що законопроект навряд чи проголосують у вівторок, стало зрозуміло вранці того ж дня. Фракції «Самопомочі» і «Батьківщини» виступили різко проти ухвалення документа «з наскоку», а в «Опозиційному блоці» заявили, що не будуть за нього голосувати «в будь-якому вигляді».
«Закон, у якому так і немає слова «війна», війна Росії проти України. А створені заходи, якими буде керувати не українська держава, а просто одна людина. У законі, у якому так і не з'явилася дата війни, яка буде захищати тих українців, які залишилися на окупованій території, і воїна, який у війні захищає українську землю», – проголошував з трибуни позицію фракції «Самопоміч» її лідер Олег Березюк.
Натомість у «Батьківщині» зайняли більш компромісну позицію, наполягаючи на необхідності узгодження документа.
«Ще йдуть консультації, щоб прибрати всі вади законопроекту, які, зокрема, стосуються вимог наших правозахисників посилити захист цивільного населення в разі ухвалення цього законопроекту. Сподіваюся, що компроміс буде знайдено», – розповідав депутат від «Батьківщини» Олексій Рябчин.
Парламент почав розглядати поправки і до обіду встиг пройти лише невелику їх частину. Тим не менше, у кулуарах Ради представники опозиційних фракцій заявляли, що проблему треба шукати не в них.
«Це питання не до нас. Ми, в принципі, не проти голосувати. У них самих нема голосів. Сьогодні нічого не буде», – розповів УП один з депутатів «Батьківщини».
У «Народному фронті» відверто злилися на затягування процесу, не шкодуючи епітетів щодо опозиційних фракцій.
Як повідомив УП один з депутатів, лідер НФ Арсеній Яценюк просидів увесь ранок у закритій частині парламенту. До нього періодично навідувався лідер фракції Максим Бурбак.
Поки в коаліції запевняли, що голосування все одно станеться, у сесійній залі монотонно «валили» всі правки. У середу ситуація повторилася.
«Розумієте, «Самопоміч» і «Батьківщина» могли просто прийти і сказати: ось такі-то правки нам критичні – і все б було. А вони вирішили просто медійно потішитись», – поділився своїм невдоволенням з УП один з депутатів «Народного фронту».
Без «Мінська», але з повноваженнями
Протягом усіх трьох днів розгляду законопроекту одна деталь залишилася за кадром.
За твердженням співрозмовників УП в «Народному фронті», Порошенко до останнього намагався «протиснути» в текст законопроекту згадку про Мінські домовленості.
Проти цього категорично виступали як у самому НФ, так і в інших фракціях.
«Це була наша ультимативна вимога», – переконує джерело в НФ.
«Ми поділилися частиною повноважень правоохоронців в АТО, президент отримує розширення повноважень. Що ще треба? «Мінська» там не буде!», – запевняв інший співрозмовник НФ.
«Не можна було залишати в цьому законі Мінські домовленості. Вони навіть не є угодою. Бо статус нормативно-правового акту набувають договори, ратифіковані парламентом. Крім того, Мінські домовленості – це документ, який тричі змінювався.
Не може документ, який еволюціонує, стати частиною законодавства. Бо норми законодавства діють не сьогодні, або завтра, а завжди», – розповідає позицію партнерів по коаліції депутат від БПП Іван Вінник.
У свою чергу депутат від НФ Леонід Ємець звернув увагу, що в такому випадку ці угоди стали б обов’язковими до виконання лише для України.
У президента апелювали до можливої негативної реакції міжнародних партнерів.
Спроби лобіювання згадки про «Мінськ» робилися ледь не до останнього. Лідер фракції БПП Артур Герасимов просив спікера Андрія Парубія про це буквально вранці перед голосуванням.
Триденна безрезультатна епопея з розгляду поправок закінчилася близько опівдня четверга. Сам розгляд виявився лише картинкою – весь цей час у залі ледь нараховувалося з дві сотні парламентарів.
«Найцікавіше» анонсували насамкінець – Іван Вінник як секретар парламентського комітету з нацбезпеки мав зачитати погоджені всіма фракціями поправки перед голосуванням.
Депутат так поспішав «спіймати момент мобілізації» колег, що просто незв’язно протараторив з листочка кінцеві правки, чим викликав невдоволення «Самопомочі» і «Батьківщини».
Зрештою, опозиціонерам вдалося «збити» поправки, які надавали спецслужбам право прослуховування у випадку загрози терористичних актів, оскільки це могло розповсюджуватися на територію цілої країни, а також скасувати стягнення судового збору з постраждалих від агресії. Проте депутати надали право медикам, які працюють в АТО, отримувати статус учасника бойових дій.
Об 11:30 четверга на табло засвітилася цифра 280 «за», і тільки сектор «Опозиційного блоку» контрастував червоним «проти».
Після голосування в кулуарах з’явився Арсеній Яценюк, який весь цей час стежив за подіями в окремій кімнаті. Лідер НФ буквально світився від задоволення.
Він заявив, що рішення парламенту дасть можливість Раді безпеки ООН ухвалити рішення про введення миротворців «на тих умовах, які вигідні для України».
За 10 метрів від Яценюка Іван Вінник буквально клявся журналістам, що жодної згадки про Мінські домовленості в кінцевому варіанті закону немає.
У другому кінці кулуарів журналісти обступили віце-спікера Оксану Сироїд, яка намагалася пояснити, чому «Самопоміч», яка безперестанку критикувала документ, врешті за нього проголосувала.
«Самопоміч» підтримала те, чого фактично домагалася два з половиною роки. Ми не відступили від своєї позиції. У законі купа ризиків, але в ньому є головне – Росія визнана окупантом.
Але ми цілком свідомі того, що президент фактично отримав антиконституційні повноваження. І тепер нічого не заважає йому, у випадку необхідності, вивести війська на Майдан», – заявила Сироїд.
Незважаючи на переможні реляції, як у владі, так і в опозиції визнають: закон не вирішує проблему деокупації. Більше того, він потребує підготовки багатьох підзаконних актів, що нададуть йому реальної дії.
Обговорення новацій і процес їх ухвалення показав, що каменем спотикання для депутатів у жовтні 2017-го була не реінтеграція, а інший закон – про так званий особливий статус Донбасу, який тоді йшов у пакеті з деокупацією.
Більшість парламентарів як чорт від ладану шарахаються від однієї згадки про спецстатус окупованих територій, прив’язаний до Мінських домовленостей. Строк чергової пролонгації закону наступить уже у вересні.
Його ухвалення викликало димові шашки і бійки в Раді восени минулого року. Що відбуватиметься в умовах наближення президентських виборів – можна тільки уявити.
- Информация о материале
На днях военнослужащие 72-й ОМБр имени Черных Запорожцев Ольга Тарасевич и Алексей Бенда сочетались браком. Пара познакомилась на передовой и, когда Ольге осколком снаряда фактически размозжило ногу, 26-летний Алексей неотлучно находился рядом с любимой в госпитале. Однако эта история не только о сильных, прошедших проверку войной, чувствах.
Хрупкая женщина, по сути, еще совсем девчушка, Ольга Бенда своим примером вдохновляет многих людей, особенно же ею восхищаются мужчины. Пережив тяжелое ранение, она быстро встала на протез, занялась спортом и нашла работу по душе.
«Многие знакомые мужчины прятались от мобилизации. мне было стыдно за них: разве можно предавать отчизну, когда враг стоит, считай, на пороге твоего дома?»
Когда мы встретились возле одного из столичных кафе, где договорились вместе выпить кофе, меня поразило, как уверенно Ольга шагала по мокрому асфальту. При этом джинсы на левой ноге были подкатаны, практически полностью обнажая протез. «Вот это смелость!» - подумала я. «Дело вовсе не в желании эпатировать прохожих, - пояснила Ольга. – Просто так мне удобнее передвигаться. А что до стеснения, то комплексы меня не мучают. Да, я стала инвалидом, но научилась с этим жить. К тому же, решение пойти на фронт было моим осознанным выбором».
На момент начала активных боевых действий на востоке Украины Ольга проживала в Виннице. Незадолго до этого молодая женщина развелась с первым мужем и осталась одна с новорожденным сыном на руках.
- Тогда только началась первая волна мобилизации, и многие мои знакомые-мужчины прятались от армии, - рассказывает Ольга. – Мне было стыдно за них: разве можно предавать Отчизну, когда враг стоит, считай, на пороге твоего дома? Это стало одной из причин, почему я заключила контракт с Вооруженными силами Украины в начале 2016 года. К тому времени мой сын немного подрос: Диме исполнился год и семь месяцев; я оставила его под опекой бабушки, моей мамы. Хотя, признаюсь, разлука с сыном стала настоящей пыткой… В то же время мне хотелось защитить Диму, сделать так, чтобы он рос в независимой европейской державе. А для этого, думала я, нужно сделать свой личный вклад.
Курс военной подготовки я прошла в Международном центре миротворчества и безопасности, после этого поступила на службу во взвод материального обеспечения 72-й отдельной механизированной бригады. Что я делала на фронте? То, что хорошо умела в мирной жизни, - готовила. До службы в армии я работала поваром в пиццерии, хотя по образованию секретарь-оператор почтовой связи. Кстати, колледж окончила с красным дипломом, но устроиться на работу по специальности не смогла.
Впервые я попала на передовую осенью 2016 года, когда несколько подразделений нашей бригады переместили в Авдеевку. Обстреливали постоянно, но я быстро к этому привыкла. В мои обязанности входило вкусно и вовремя кормить бойцов. Просыпалась в 6 утра и бегом на кухню. Готовила трижды в день и в таких объемах, будто на маленькую свадьбу (примерно на семьдесят человек). Хлопцы мою стряпню нахваливали, а я, в свою очередь, старалась чаще баловать их любимым блюдом – ароматным пловом.
- Когда случился тот обстрел?
- Утром четырнадцатого мая прошлого года, как сейчас помню, это был День матери. Проснулась, едва начало светать, - снаружи грохотали взрывы. Я находилась в своей отдельной комнате в частном доме. Лежа в постели, прислушалась: снаряды вроде бы летели в сторону авдеевской промзоны. Бухало где-то далеко, и я решила, что волноваться нет причин. Обычно, если начинался «опасный» обстрел, хлопцы будили меня, и мы вместе спускались в погреб. В то утро ребята спокойно спали в своих комнатах. В общем, я расслабилась и снова задремала...
«Поправьте, пожалуйста, левую ногу, - попросила я медсестру. – она горит». Женщина посмотрела на меня долгим взглядом: «Дитя, у тебя больше нет ноги…»
Проснулась от взрыва: снаряд разорвался прямо под домом. Спросонок не поняла, что произошло. Подумала, что это хлопцы надо мной подшутили: набросили что-то на голову и сильно расшатывают кровать с панцирной сеткой. На самом деле взрывная волна оглушила меня и подбросила едва ли не до потолка. Когда прояснилось в голове и вернулось зрение, поняла, что сижу на полу. Заложенное кирпичами окно куда-то исчезло, на его месте в стене образовалось сквозное отверстие до самого пола. Стоявший рядом диван оказался возле дверного проема: его положило так, что выбраться из комнаты было невозможно. А выйти на улицу через дыру в стене было равносильно самоубийству… Я хотела закричать, позвать на помощь, но рот и нос были забиты глиной. Потом потеряла сознание.
Когда пришла в себя, снаружи страшно грохотало: снаряды разрывались один за другим. В эту же секунду в сквозном отверстии стены мелькнуло что-то черное. Снаряд лег, догадалась я (потом узнала, что это была «122-миллиметровка»). Он пробуравил почву, подняв за собой черный столп земли, затем возникла желтая вспышка. Взрывная волна подняла меня в воздух, я почувствовала, как ударилась о что-то головой, потом меня швырнуло на пол и придавило к земле. Мне еще сильно повезло, что в момент взрыва я находилась в лежачем положении, и осколки пронеслись прямо надо мной. Но левая нога оказалась немного выше уровня тела, и в нее вонзился один, довольно большой осколок.
Помню, как, начав «отключаться», подумала: «Ну вот и все, это конец…». Но потом тьма рассеялась: я что, живая? Глаза были засыпаны землей, в ушах звенело. Я стала кричать, но мешала набившаяся в рот глина. И тут услышала крик: «Оля, ты жива?!» По голосу узнала: это был боец с позывным Сократ. «Да! – кричу. – Иди сюда!» До сих пор удивляюсь, как я с болтающейся на лоскуте кожи ногой ухитрилась добраться до двери, перелезла через заграждавший проход диван и буквально запрыгнула на руки Сократа.
«Несите жгуты и турникеты! Вызывайте «таблетку!» - крикнул хлопцам Сократ и понес меня в погреб (обстрел еще продолжался). Там попытались наложить жгут, но сразу не смогли. Ребята были в шоке от произошедшего, я ведь была единственной женщиной в подразделении… Потом как-то надели на раненую ногу турникет. Я лежала на руках у хлопцев, просила: «Дайте воды». Они поили меня с фляжки и отводили глаза…
Медики приехали, когда обстрел немного затих. Меня долго не могли положить на носилки, потому что раненую ногу невозможно было разогнуть. Бойцы нашего подразделения помогали врачам, придерживая оторванную часть ноги, и я видела, как у хлопцев дрожали руки... Меня повезли в ближайшую больницу, а дороги в Авдеевке – ухаб на ухабе. Машина подпрыгивала, и мне казалось, что нога вот-вот развалится на куски. «Валя, держи, пожалуйста, ногу!» – кричала я в ужасе женщине-медику.
Когда меня готовили к операции, попросила хирургов: «Сделайте все возможное…». Хотя в глубине души понимала, что чудо не случится. Очнувшись после наркоза, почувствовала жар в раненой ноге и обрадовалась: спасли! «Поправьте, пожалуйста, левую ногу, - попросила я медсестру. – Она горит». Женщина посмотрела на меня долгим взглядом: «Дитя, у тебя больше нет левой ноги», и откинула одеяло. Я долго плакала…
Мне ампутировали стопу и большую часть голени. Сохранить ткани не было ни единого шанса, сказали хирурги. Принять случившееся было непросто: мозг просто отказывался это осознавать. Помню, позвонила маме: «Меня немного зацепило, сейчас в больнице. У меня больше нет кусочка ноги. Но это ведь не страшно, правда?» Потом набрала Лешу, на тот момент мы встречались уже пять месяцев. Он служит гранатометчиком в той же 72-й бригаде, но находился на другой позиции. Командир батальона дал Леше отпуск, и он примчался в больницу на следующий же день.
«Главное, что ты выжила. Это настоящее чудо, - сказал Леша. - А еще ты должна знать, что я тебя никогда не покину»
Любимый практически круглосуточно сидел возле моей койки, держа за руку. Леша кормил меня с ложечки, вытирал слезы, когда я снова и снова вспоминала об ампутированной ноге, успокаивал. «Главное, что ты выжила. Это настоящее чудо, - говорил. – У тебя уцелело колено, значит, будет гораздо легче передвигаться на протезе. А еще ты должна знать, что я тебя никогда не покину». – «Леша, у меня нет ноги. Ты это понимаешь?!» - «Ну и что? Просто теперь будем чуть медленнее прогуливаться».
У нас не было красивой и полной романтики истории любви. Просто с первого взгляда понравились друг другу, каждый раз почему-то краснели при встрече. Потом уже признались в чувствах. До моего ранения мы виделись всего несколько раз, потом были долгие месяцы разлуки и общение по телефону. Я знала, что Леша достойнейший из мужчин, верила ему, но, признаюсь, сомневалась, что он захочет связать судьбу со мной. Кому нужна женщина-инвалид, да еще с ребенком в придачу? Получается, недооценила любимого…
Через три дня после ампутации Ольгу перевезли сначала в Днепропетровский, а потом в столичный военный госпиталь. Там молодая женщина перенесла еще пять операций. Все это время Алексей Бенда находился рядом. Он поддерживал Ольгу, как мог, хотя сам переживал страшно. Но виду не показывал, только втайне от любимой принимал успокоительные препараты. В тот период Ольга была слаба и беспомощна, как маленький ребенок. Алексей стал ее бессменной сиделкой: расчесывал, умывал, переносил на руках…
- Когда я находилась в Центральном киевском военном госпитале, туда приехали мои родители, - рассказывает Ольга Бейда. – Моя мама сказала Леше, что присмотрит за мной, а ему велела поехать домой отдохнуть. Он выглядел очень изможденным, ведь практически не спал по ночам. Но Леша отказался: «Мы несколько недель вместе по больницам, и я уже по глазам понимаю, что Оле нужно». Потом мама как-то убедила Лешу оставить меня с ней хотя бы на один вечер. Леша уехал, но через два часа вернулся обратно: «Не могу я дома. Лучше здесь, с Олей, побуду…» Если честно, я тоже плохо переносила нашу разлуку. Когда Леша уехал, у меня резко испортилось настроение. За то время, что провели в больничных палатах, словно приросли друг к другу.
К большой радости врачей, Ольга довольно хорошо восстанавливалась после травмы. Уже через месяц после ранения ее направили на реабилитацию в Ирпенский военный госпиталь. Там она быстро встала на протез – всего за пару недель. Большую роль сыграло то, что раньше Ольга серьезно занималась легкой атлетикой.
- Врачи ставили меня в пример некоторым бойцам-мужчинам с ампутированными конечностями: мол, смотрите, как девушка, не жалея себя, учится ходить на протезе, - вспоминает Ольга. – Хлопцы злились, конечно, неприятно ведь такое слышать. Однако у меня была сильнейшая мотивация: я постоянно думала о сыне и о Леше.
«Я даже не ожидала, что любимый будет так заботливо относиться к моему сыну. «Никак не могу привыкнуть, что теперь у меня есть ребенок», - говорит
Едва встав на протез, Ольга отправилась в Авдеевку – повидать любимого и друзей-побратимов.
- Тогда Леша и ошарашил меня заявлением: «Я принял решение - вы с сыном переедете ко мне в Киев. Моя мама ждет вас с нетерпением, уже и комнату приготовила. Я сказал ей, что ты - моя жена, а Диму я считаю своим сыном». И мы с сыном перебрались жить в столицу. Меня поразило, как столичные власти заботятся о детях «атошников». Например, за питание в детском саду я плачу всего одну гривню в месяц. А в Виннице, где Дима ходил в садик до переезда в Киев, такие льготы, к сожалению, не действуют.
- Как вас приняла семья Алексея?
- Лена, Лешина мама, относится так, будто я ей родная дочь. Она постоянно навещала меня в столичном, а потом в Ирпенском госпиталях. Сейчас, когда я уже полностью освоила протез, водит меня на шопинг в торговые центры. «Надо тебе гардероб обновить», - говорит. Я очень переживала, что Лена будет против, узнав, что у меня есть сын от первого брака. Но она, наоборот, обрадовалась: «Ура, я теперь бабушка!»
- Алексей сумел найти подход к Диме?
- Я даже не ожидала, что Леша будет так заботливо относиться к моему сыну. Он балует его, засыпает подарками, они славно играют вместе (здесь нужно объяснить: чтобы быть ближе к Ольге и Диме, Алексей Бенда перевелся на службу в подразделение, которое дислоцируется недалеко от столицы. Теперь он каждые выходные проводит со своей семьей). «Никак не могу привыкнуть, что у меня есть ребенок, - признавался Леша. – Это же кардинально все меняет!»
- Как Алексей сделал вам предложение руки и сердца?
- Однажды он опустился на колено, держа в ладони бархатную коробочку с золотым кольцом. «Конечно, да!» – сказала я, и мы поехали в загс подавать заявление. Это не стало для меня сюрпризом, ведь Леша не раз уже говорил, что планирует узаконить наши отношения в самое ближайшее время.
- Какой была свадьба?
- Мы хотели, чтобы все прошло тихо, по-домашнему. На росписи были только вдвоем. Потом вернулись домой, там нас встретили Лешины родители со свадебным караваем и, конечно, Дима. Лешина бабушка, узнав о радостном событии, привезла подарок – набор кастрюлек. На следующий день я, Дима, Леша и Лена, моя свекровь, поехали в Винницу, где собрались за одним столом и перезнакомились с моими многочисленными родственниками.
- Если бы можно было повернуть время вспять, что бы вы сделали по-другому?
- Я часто думаю об этом «если бы»… Могла бы, наверное, спастись от взрыва, если бы сразу, услышав первые звуки обстрела, спустилась в погреб, а не осталась в кровати. Кстати, после того случая, когда я потеряла ногу, командование запретило женщинам-военнослужащим моложе 25 лет проходить службу в горячих точках, а бойцам было приказано оставить частные дома и находиться только в специальных укрытиях.
Пошла ли бы я снова служить в армию, зная, что так обернется? Вне всяких сомнений. Пусть я потеряла ногу на фронте. Зато многое обрела: встретила любимого, надежного мужчину и верных друзей-побратимов. Знаете, воинское братство – это нечто особенное, очень крепкое. В мирной жизни таких отношений, наверное, не существует…
За несколько дней до Нового года Ольга перевелась на службу в военкомат Святошинского района столицы. Об этом молодая женщина мечтала все семь месяцев после ранения. Она категорически не хотела уходить из армии и думала, что в ее случае работа в военкомате будет наилучшим решением. Но переживала, что медицинская комиссия может признать ее негодной для дальнейшей службы. Поэтому так усиленно занималась реабилитацией. К счастью, все сложилось, как и хотела Ольга: несмотря на ранение, она продолжила службу в Вооруженных силах Украины.
- Мне очень нравится моя работа, - признается Ольга. – Каждый день новые люди, новые знакомства, новые задачи – это то, что я так люблю!
- А на спорт время остается? Знаю, что вас пригласили выступать в команде ветеранов АТО на международных соревнованиях, и что кампания по сбору средств на специальный спортивный протез для вас продолжается.
- Буду честной: сейчас посещаю курсы вождения и серьезные тренировки временно отложила. Но стараюсь больше двигаться: пешком на работу и обратно, сама забираю Диму из садика. Сейчас уже свободно хожу без костылей. Вот сдам на права и тогда уже вернусь к спорту.
- Информация о материале
Начало действия безвизового режима и окончательное вступление в силу Соглашения об ассоциации между Украиной и ЕС стали самыми большими евроинтеграционными достижениями Украины не только в прошлом году, но и за всю нашу независимую историю.
Однако более важным для процесса евроинтеграции, кажется, будет год 2018-й. Ведь он станет своеобразным тестом на прочность евроинтеграционных устремлений — как для властной элиты, так и для гражданского общества.
Пройдя наиболее яркие и сразу ощутимые для широкой массы вехи евроинтеграционного пути, мы должны сосредоточиться на кропотливой, рутинной работе по воплощению принципов и стандартов ЕС в повседневную практику. Преодолев системную инерцию, предвыборный популизм и даже сопротивление евроинтеграционным процессам — откровенное или скрытое.
Имеет ли евроинтеграция смысл?
За последние четыре года понимание евроинтеграции и ее значения в развитии Украины подверглось драматическому и, я бы сказала, фундаментальному изменению. К сожалению, далеко не все, даже во власти, смогли это осознать и скорректировать свои действия согласно этой трансформации.
Долгое время евроинтеграция была для украинской элиты частью довольно интересной, но бесперспективной геополитической игры. Политика многовекторности позволяла нашей элите балансировать между интересами Запада и России, постоянно переключая вектор геополитического сотрудничества. И при этом не брать на себя обязательств и не нести политической ответственности.
Страна за это заплатила полную цену: консервацией постсоветской экономической модели, сохранением полуфеодальной властной и правоохранительной систем, преступной запущенностью Вооруженных сил и систем национальной безопасности, наличием хилого и опасного внеблокового статуса, раздуванием социальных обязанностей государства, чтобы прикрыть недостатки олигархической экономики.
После Революции достоинства ситуация изменилась принципиально. Ценой сотен жизней на Майдане и тысяч — во время сопротивления российской агрессии мы преодолели грех многовекторности, в который впала элита независимой Украины. Требование людей, которые устояли и выстояли, пройдя чистилище Майдана, было четким и недвусмысленным: окончательно определиться с выбором, и этот выбор — путь в Европу, ориентация на Запад. Таким образом, евроинтеграция стала общественным императивом, которого нельзя избежать.
Принципиальное изменение заключается еще и в том, что, в отличие от минувших времен, евроинтеграция стала процессом, предполагающим четкие обязательства Украины по воплощению в жизнь европейских стандартов и норм, синхронизации законодательства, внедрению верховенства права, подлинно рыночной экономики, защиты прав и свобод человека. И само выполнение этих требований является нашими преимуществами и возможностями. Ведь построение системы европейского образца — это на сегодняшний день единственный и безальтернативный путь «отложенной» модернизации Украины. В этом и есть истинный смысл нашей евроинтеграции. В Украине, учитывая нашу близость к Европе — географическую, историческую, ментальную, модернизация не может происходить без воплощения европейских принципов.
Евроинтеграционные мифы и их изобличение
Мощный импульс, приданный евроинтеграции Революцией достоинства, позволил нам пройти большой путь за исторически короткое время. За двумя событиями, которые известны всем украинцам, — предоставлением безвиза и Соглашением об ассоциации — стоят сотни решений, принятые всеми ветвями власти и на разных ее уровнях. Гриф «необходимо для евроинтеграции» действительно был знаком, заставлявшим министров и народных депутатов обращать особое внимание на неотложность и важность законопроектов.
В прошлом году нам удалось серьезно продвинуться в не очень заметных для широких масс, но важных сферах. Мы приняли ряд законопроектов по вопросам энергетики и энергоэффективности, являющихся существенной частью требований ЕС. Мы сделали первый шаг в приближении к цифровым стандартам ЕС и в реформировании электронной цифровой подписи в Украине (Закон об электронных доверительных услугах). Есть значительный прогресс в законодательной части реформы системы безопасности пищевой продукции (два закона: о государственном контроле в этой сфере и о безопасности кормов). Также принят базовый закон в сфере управления окружающей средой и интеграции экологической политики во все отрасли (Закон об оценке влияния на окружающую среду). Обеспечена законодательная база для введения международных стандартов в сфере бухучета и финансовой отчетности, а также аудиторской деятельности (приняли два соответствующих закона).
Мы начали официальные переговоры о заключении Соглашения об оценке соответствия и приемлемости промышленных товаров (АСАА) — это важный шаг к устранению технических барьеров для нашего промышленного экспорта. Для расширения экспортных возможностей в 2017 г. приняты законы о ратификации Конвенции о правилах происхождения товаров «Паневромед» и Соглашение об участии Украины в программе ЕС «Конкурентоспособность предприятий малого и среднего бизнеса (COSME)». Одобрены стратегические документы, внедряющие европейские принципы в разных сферах: Национальная стратегию обращения с отходами, Национальный план сокращения выбросов от крупных сжигательных установок, Энергетическая стратегия Украины на период до 2035 г. Украина включена в индикативные карты Европейской транспортной сети TEN-T — это развитие транзитного потенциала страны. Правительство утвердило План мероприятий по выполнению Соглашения об ассоциации,
Эти и многие другие победы позволили нам получить репутацию партнера, способного выполнять взятые на себя обязательства.
Вместе с тем евроинтеграция лишь за последние годы уже успела обрасти мифами, которые создают препятствия на пути продвижения Украины к европейским ценностям и стандартам. В начавшемся году влияние этих мифов, к сожалению, будет лишь возрастать.
Первый из них — «евроинтеграция дает все». Он был довольно распространен еще до Революции достоинства — даже в украинском политическом дискурсе. Ряд политических сил прямо пропагандировали достижение европейского уровня зарплат и пенсий в обмен на голоса избирателей. Достаточно выйти на улицу и поговорить с людьми, чтобы убедиться: этот миф до сих пор живуч среди широких масс. Однако размеры зарплат и пенсий зависят от экономического развития, а оно, в свою очередь, — от евроинтеграционных реформ, но имеет отложенный эффект. То, что мы делаем сейчас, даст эффект через три, пять или десять лет. Но мифология требует эффекта «здесь и сейчас», а тезис «евроинтеграция дает все» — простейший и идеальный для использования в популистской риторике. Политические силы реванша, которые будут рваться к власти на протяжении следующего избирательного цикла, будут использовать его в полную силу. Заламывая руки, будут спрашивать, почему же евроинтеграция не дала всего и сразу, и сравнивать современное состояние вещей с мифическим образом европейского благосостояния, которое, наверное, должно упасть на нас с неба.
Второй миф, противоположный, но парадоксально дополняющий первый: «евроинтеграция не дает ничего». Приходилось слышать и о том, что обедневшие украинцы не будут пользоваться безвизом; о том, что без российского рынка мы потеряем весь наш экспортный потенциал; бессмысленные конспирологические выводы, что Европа хочет превратить Украину в сырьевой придаток Запада. С началом избирательных кампаний скорость и масштаб распространения этих месседжей лишь усилятся.
Однако реальность доказывает противоположное. За минувший год миграционная служба выдала около 4 млн биометрических паспортов, владельцы почти 400 тыс. из них уже воспользовались безвизовым режимом с ЕС.
Согласно данным Минэкономразвития, экспорт украинской продукции за 11 месяцев прошлого года возрос на 20,6%, причем экспорт в ЕС — на 30,4. Лишь за неполный последний год мы экспортировали в Европу, наш крупнейший торговый партнер, товаров на 15,9 млрд долл. — это на 3,7 млрд больше, чем в 2016-м. Предприятия почти всех регионов Украины, кроме Луганской области, в прошлом году нарастили отгрузки в ЕС. Можно без преувеличения сказать, что экономика Украины — а прежде всего это малый и средний бизнес — преодолела шок от закрытия экспортных позиций на российском рынке. На 40% увеличилось количество украинских предприятий-экспортеров по сравнению с началом действия зоны свободной торговли с ЕС. В значительной мере благодаря действию Соглашения об ассоциации мы смогли переориентироваться на новые рынки и встать на путь восстановления нашей экспортно ориентированной экономики. Это еще не победа, но это начало роста.
Но евроинтеграция дает положительные результаты не только в экономике. Наше продвижение и последовательное выполнение обязательств в рамках евроинтеграционных процессов является одним из мощных факторов сопротивления российской агрессии. Не открою большой тайны, если скажу, что в европейской политике есть много кругов, заинтересованных в снятии с России санкций, которые отрицательно сказываются на прибылях европейского бизнеса. И противостоять лоббистским усилиям этих кругов удается именно благодаря нашему продвижению по пути евроинтеграции, выполнению обязательств в рамках Соглашения и других двусторонних документов, что позволяет нам говорить с европейскими партнерами откровенно и с сильных позиций.
Наконец, миф третий. По-моему, самый опасный. Миф о том, что «евроинтеграция может быть частичной и даже мнимой». К сожалению, этот миф достаточно крепко засел в головах многих представителей властной элиты. По большому счету, он является следствием времен многовекторности. Когда евроинтеграция воспринималась как геополитическая игра, и поэтому как нечто ненастоящее, иллюзорное. Как нечто, что можно имитировать.
Это парадоксально, но многие во власти и поныне думают, что евроинтеграция может логически завершиться с получением безвиза и вступлением в силу Соглашения об ассоциации — как событиями самыми яркими и понятными. Многие убеждены, что евроинтеграция не должна затрагивать внутренние процессы, происходящие в органах власти, в обществе; что внедрение новых принципов — прозрачность власти, нулевая толерантность к коррупции, верховенство права — не являются обязательными. Наконец, что евроинтеграция может осуществляться выборочно, что из нее можно выдергивать те решения, которые сегодня являются «выгодными» и «забывать» об остальных требованиях.
Этот миф — не выдумка. Мы ежедневно сталкиваемся с врагами евроинтеграции. Если обобщить, то их пять.
Первый враг — бюрократическая инерция, не позволяющая эффективно внедрять евроинтеграционные реформы.
Второй — лоббизм, который откровенно противится евроинтеграционным реформам.
Третий — популизм, т.е. «простые решения» для сложных проблем. Решения, которых в евроинтеграции не существует, как и в политике в целом.
Еще один враг евроинтеграции — коррупция. Она досталась нам в наследство с колониальных времен, и до сих пор не уничтожены ее ключевые основы: зарегулированность экономики, непрозрачность политики. Не имеет значения, каков объем убытка от коррупции — миллиард гривен или всего сто. Любое коррупционное деяние — препятствие на пути в Европу.
Но один из самых коварных врагов евроинтеграции — пренебрежение верховенством права. В том числе в процессе борьбы с той же коррупцией. Если мы, побеждая коррупционеров, в стремлении большего общественного резонанса не будем учитывать требования законности, соблюдение процедур и принципа уважения к праву человека — это не будет содействовать продвижению к европейским ценностям. Ведь верховенство права — именно тот стержень, который сделал Европу Европой в намного большей степени, чем даже рыночная экономика. Поскольку верховенство права в Европе было задолго до создания рынка.
Если бы эти «враги» евроинтеграции существовали только в виде мифов, то были бы для нас не столь уж большой проблемой. Но они становятся факторами блокирования и торможения евроинтеграционних инициатив — чем дальше, тем более мощными. Чтобы побороть их, надо изменить сознание всех ответственных за принятия решений на всех уровнях. И признать, что нельзя быть немножко евроинтегрированным — так же, как нельзя быть немножко беременной. Евроинтеграция — большой, кропотливый труд. Это зачастую принятие непопулярных сегодня решений, но которые дадут эффект завтра. Это стремление перестроить систему власти и общественного отношения по определенному образцу и с учетом национальной специфики. Стремление, которое не может угаснуть только потому, что безвиз уже предоставлен, а Соглашение ратифицировано и работает.
Повестка дня-2018
Я считаю наступивший год самым важным для европейской интеграции Украины. Непосредственно ощутимые победы уже достигнуты. Вряд ли можно ожидать от ЕС какого-то нового шага, наподобие безвиза, — он просто не предусмотрен европейской политикой. Евроинтеграция 2018 года станет «тихой», она будет мало заметной и мало понятной широкой массе, но не менее важной для будущего страны.
Нам нужно утвердить правительственно-парламентскую Дорожную карту по выполнению Соглашения об ассоциации, по которой мы должны двигаться. Кроме того, в этом году соответствующие двусторонние органы Ассоциации должны утвердить дорожные карты по адаптации законодательства в таких сферах, как государственные закупки, санитарные и фитосанитарные мероприятия, финансовые, почтовые и курьерские услуги, морские международные перевозки. Есть все шансы активно продвигаться в интеграции Украины в цифровой рынок ЕС.
Необходимо принять ряд законодательных актов по вопросам внутреннего водного, железнодорожного и автомобильного транспорта и безопасности пассажирских перевозок, а также перевозок опасных грузов. Мы должны выполнить домашнюю законодательную работу, чтобы присоединиться к Конвенции ЕС о едином режиме транзита и Конвенции об упрощении формальностей в торговле товарами. Для этого, в частности, надо внести изменения в Таможенный кодекс Украины насчет уполномоченного экономического оператора, единой таможенной декларации, и начать работу системы NCTS. Важными задачами на этот год являются запуск обновленной системы государственного контроля безопасности пищевых продуктов, принятие законопроектов о маркировании и информации для потребителей и установление требований к упаковке для пищевых продуктов.
Чтобы развивать отечественный высокотехнологичный экспорт и подготовиться к подписанию Соглашения АСАА, следует принять изменения в законы о технических регламентах и оценке соответствия и об осуществлении государственного рыночного надзора. В сфере экологии — ускорить принятие законопроекта о стратегической экологической оценке, предотвращении загрязнения подземных и поверхностных вод, проведении мониторинга и оценке загрязнения воздуха.
В сфере общественного здоровья жизненно важно принять законодательство, устанавливающее европейские стандарты безопасности донорской крови и ее компонентов и работы службы крови. В сфере энергоэффективности — установить требования европейского уровня к энергопотребляемым продуктам с экодизайном (например, посудомоечные или стиральные машины, холодильники, водонагревательные котлы и т.п.).
Задачей в этом году является также принятие органами Ассоциации решений об обновлении приложений к Соглашению об ассоциации и графиков имплементации отдельных актов ЕС.
Этот перечень отнюдь не является исчерпывающим, но все эти процессы должны быть прозрачными для общественности, которая сможет через портал мониторинга «Пульс соглашения» отслеживать прогресс в его выполнении.
Но «враги евроинтеграции» никуда не денутся. Даже больше, их влияние, к сожалению, будет расти. Особенно это касается «детской болезни популизма», охватившей сейчас почти весь западный мир, и Украина — не исключение. Мы входим в большой избирательный цикл, и есть все шансы получить обострение болезни. Очень просто предусмотреть попытки блокировать евроинтеграционные инициативы в парламенте; попытки «приписать» принятие или непринятие определенных законопроектов на свой политический счет; деструктивную борьбу по малейшему поводу. Евроинтеграция вновь — может, в последний раз в истории, но неизбежно — станет картой, которую будут разыгрывать политические силы. Как всегда, накануне выборов, будут расти бюрократическая инерция и лоббизм.
То есть Украина в 2018 году вынуждена будет пройти тест на прочность собственных евроинтеграционних стремлений. Идеальным был бы вариант вывести евроинтеграцию за скобки политической борьбы, поскольку она является окончательным выбором украинского народа, и дискутировать только о путях и решениях, которые мы должны принять для выполнения евроинтеграционних задач, как это делали центральноевропейские страны.
И здесь у меня есть надежда на гражданское общество Украины. Как это ни парадоксально, но оно тоже будет проходить в этом году тест на прочность евроинтеграционних намерений. Понятно, что гражданское общество (особенно его организованная часть) должно быть по определению оппозицией к любой власти. Но хочу предостеречь общественных деятелей от восприятия власти как монолита, у которого одно мнение на все и действующего по команде. В действительности линия разграничения сейчас проходит не между властью и обществом, а между теми, кто предан европейскому выбору, и теми, кто хочет мнимой евроинтеграции. Следовательно, первые нуждаются в поддержке гражданского общества. Не для себя как для чиновников или политиков. А для европейской интеграции как идеи, плана и практики. И только если поддержка и помощь гражданского общества будет мощной и действенной, если эта поддержка будет касаться конкретных законопроектов и реформ, мы сможем преодолеть сложный предвыборный период и успешно пройти тест на прочность. Если у евроинтеграции Украины есть враги, то уж точно есть и друзья. И я убеждена: друзей искренних и преданных у нее намного больше.
- Информация о материале
Відділом організації діяльності у сфері запобігання та протидії корупції Генпрокуратури України вважає, що у заступника голови Харківської облради є невідповідності у декларації про доходи на суму 76,25 млн. грн., з яких не сплачено суми податків, зборів та інших обовязкових платежів до бюджету.
Про це стало відомо з ухвали Печерського районного суду м. Києва від 26 грудня 2017 року.
На обгрунтування доступу правоохоронці повідомили, що заступник голови Харківської обласної ради подав до НАЗК щорічну електронну декларацію за 2015 рік задекларував готівкові кошти у сумі 1,42 млн. доларів США, 450 000 євро та 15 млн. грн.
Крім того, за даними е-декларації на праві приватної власності йому належить 8 об'єктів цінного рухомого майна, ще 5 - на праві спільної власності із дружиною. Крім того, члени сім’ї декларанта мають у власності 32 об’єкт цінного рухомого майна.
Правоохоронці вважають, що заступник голови облради ухилився від сплати податків.
В ході досудового розслідування, встановлено, що Скоробагач в деклараціі за 2014 рік відобразив дохід від провадження підприємницької діяльності та незалежної професійної діяльності у розмірі 101 275 грн., у декларації за 2015 рік – 14,54 млн. грн., із яких 13,78 млн. грн.- дохід виплачений самозайнятій особі у 2015 році ТОВ «САЙРЕЗ».
10.08.2017 допитано як свідка директора ТОВ «Сайрез», який, з його слів, до діяльності підприємства не має жодного відношення, жодних послуг та товарів від заступника голови облради не отримував та став директором ТОВ «Сайрез» за грошову винагороду.
Цікаво, що ТОВ «Сайрез» фігурує у різноманітних кримінальних провадженнях, як фірма з ознаками фіктивності.
У коментарі журналісту «Харківського антикорупційного центру», прес-служба заступника голови облради повідомила, що у Скоробагача є всі необхідні документи, які підтверджують отримані та задекларовані ним кошти.
«На даний момент є всі акти перевірки, заплачені всі податки, порушення не знайдені. Про це свідчить акт перевірки фіскальної Служби з 1998 року по 2016. Якщо якась фірма виявилася фіктивна, то я не маю до цього відношення. На момент співпраці з фірмою у неї не було ніяких ознак фіктивності та між нами були виконані всі договірні зобов'язання, і на той момент заплачені всі податки, що відображено в актах перевірки», - заявив Скоробагач.
Раніше Скоробагач говорив, що вважає відкриття цього кримінального провадження політичним тиском.
- Информация о материале
Страница 107 из 1561
