Статьи

Так называемый кейс «Платинум Банка» в отечественных финансовых кругах уже давно воспринимается как едва ли не ярчайший пример бездеятельности и избирательного отношения регулятора к учреждению, которое, и близко не располагая признаками системности, систематически не выполняет программу докапитализации.

При этом, пользуясь откровеннейшим как минимум попустительством со стороны Национального банка Украины, продолжает спокойно «пылесосить» вклады населения, собрав их уже на 6 млрд грн. Привлеченные депозиты, как свидетельствуют результаты диагностики самого же НБУ, выводятся на связанные с акционерами компании. А вот выплачивать их практически наверняка придется Фонду гарантирования вкладов физических лиц. То есть фактически налогоплательщикам.

«Платинум Банк» — одна из самых примечательных финансовых структур на украинском рынке. Находясь на 23-м месте по активам по классификации НБУ и замыкая первую надзорную группу по объемам вкладов, этот банк остается единственным, у которого до сих пор, согласно данным веб-сайта Нацбанка, нет утвержденной прозрачной структуры собственности. Хотя именно эта прозрачность не раз декларировалась главой НБУ Валерией Гонтаревой как краеугольный камень стабильности финансовой системы. А по договоренностям с МВФ, банки должны были раскрыть собственников еще до 1 апреля с.г., иначе — лишаются права на привлечение вкладов, а затем — выводятся с рынка. Ведь после принятия (также по настоянию экспертов МВФ и Всемирного банка) закона об ответственности связанных с банком лиц НБУ должен был начать строительство так называемых юридических моделей для Фонда гарантирования вкладов, через утвержденную структуру собственности указывая, кто несет ответственность за выплату вкладов.

Так вот, у «Платинум Банка» — единственного из крупных — нет ни прозрачной структуры, ни достоверно установленного реального собственника. И, как следствие, нет надежных легальных источников средств для выполнения программы капитализации. На сайте НБУ акционерами банка значится классическая «футбольная команда»: 11 нерезидентов, за каждым из которых числится менее 10% его акций.

Эти нерезиденты выдали доверенность на управление банком Григорию Гуртовому, которого НБУ изначально признавал формальным владельцем банка. Но есть проблема — г-н Гуртовой находится в Израиле под подпиской о невыезде в связи с обвинениями в отмывании средств. Так что не может ни влиять на управление банком, ни финансировать его капитализацию.

«Банк является глубоко проблемным по результатам стресс-теста (копией его результатов располагает ZN.UA). Деньги из него «вымываются» на связанных лиц. Коэффициент покрытия залогами кредитов связанных лиц, согласно уже публично озвученным данным, составляет незначительную часть нормы, — говорит экс-директор департамента НБУ по лицензированию банков Александр Завадецкий. — Норматив кредитования связанных лиц (Н9) должен быть 25% от регулятивного капитала. У Platinum Bank он кардинально выше нормы (по данным ZN.UA, превышает 2000% с учетом отрицательного значения капитала). Капитал банка отрицательный, соответственно, такое превышение достаточно опасно для его устойчивости».

На этом фоне НБУ вроде бы не может не признать «Платинум» проблемным, ограничив привлечение им депозитов. Однако, как утверждает А.Завадецкий, ограничения были прописаны так, чтобы банк мог и дальше привлекать вклады. Такое решение, по мнению бывшего работника НБУ, лоббировала куратор департамента банковского надзора, член правления Екатерина Рожкова, которая до прихода в НБУ была тесно связана с одесскими бизнесменами Борисом Кауфманом и Александром Грановским. А именно: работала в принадлежащем им Финбанке, а затем — и.о. главы правления «Платинум Банка».

Важно отметить, что период работы Рожковой в «Платинуме» является предметом расследования правоохранительных органов. Согласно фабуле сразу нескольких криминальных разбирательств Национальной полиции, должностные лица банка вывели на ряд связанных с акционерами структур 1,1 млрд грн невозвратных кредитов. Эти же структуры указаны в данных диагностики НБУ, проводившейся в «Платинум Банке» в июне этого года, как крайне рисковые и дефолтные заемщики.

«Я обратился к правлению НБУ с письмом, в котором указывал на необходимость или добиться от банка приведения в соответствие с законом структуры собственности, или вывести его с рынка», — говорит г-н Завадецкий (письмо есть в распоряжении редакции). По его словам, после этого обращения Екатерина Рожкова добилась его увольнения — через реструктуризацию департамента лицензирования. При этом Нацбанк все же был вынужден принять шаги по определению собственника банка, которым был признан бизнесмен Борис Кауфман.

«Это позволило отсрочить рассмотрение структуры собственности, но необходимо подчеркнуть, что НБУ признал Кауфмана контролером банка принудительно», — говорит Завадецкий. При этом неизвестно, признает ли себя владельцем банка сам бизнесмен. ZN.UA обратилось за соответствующими комментариями в «Платинум Банк», но в полученном оттуда буквально перед сдачей материала в печать ответе было указано на необходимость адресовать этот вопрос в пресс-службу Vertex United. В самом же банке рассчитывают, что поскольку поданный Кауфманом в НБУ необходимый пакет документов «в данный момент находится на финальном этапе согласования», капитал учреждения будет увеличен на сумму не менее

120 млн грн до конца декабря.

В свою очередь в Нацбанке ZN.UA сообщили, что «Борис Кауфман признан собственником существенного участия в ПАО «Платинум Банк», независимо от формального владения», а пакет документов господина Кауфмана как ключевого владельца указанного банка действительно находится на рассмотрении в НБУ. Однако, по данным ZN.UA, в этом пакете нет ключевой информации. А именно: об источниках средств на капитализацию банка, которую Борис Кауфман должен выполнить до конца текущего года. По данным регулятора, отрицательный капитал «Платинум Банка» составляет 163 млн грн.

В распоряжении редакции есть письмо департамента лицензирования НБУ, в котором указано, что у Кауфмана нет легальных источников доходов: его владение в ключевом активе, табачном дистрибьюторе «Тедис-Украина», оформлено через убыточные компании, которые не имеют собственных средств (уставный капитал составляет тысячи гривен).

При этом, как сообщили ZN.UA в Нацбанке, постановлением регулятора №59 были внесены изменения в конечные сроки согласования НБУ программ докапитализации банковских учреждений — до 23 декабря 2016 г. И «в настоящее время НБУ осуществляет верификацию предоставленных банками, которые нуждаются в докапитализации, планов капитализации/реструктуризации».

Банки, программу не выполняющие, якобы выводятся с рынка. Что и произошло с двумя другими учреждениями, имеющими наряду с «Платинумом» отрицательный капитал, — «Артемом» и «Трастом».

Однако важно понимать, что все заявления должностных лиц НБУ, в частности Валерии Гонтаревой и Екатерины Рожковой, о неприменении к банкам санкций за нарушение экономических нормативов при условии подачи ими программы капитализации и требований к этой программе — в случае с «Платинумом не релевантны. Ведь условия неприменения санкций детально определены постановлением правления НБУ №129 от 24 февраля 2015 г., согласно пункту 10 которого на банки с непрозрачной структурой собственности послабления не распространяются.

Между тем пока эта игра ведется на фоне широко известной информации о проблемах банка, он продолжает «пылесосить» депозитный рынок: на сегодняшний день портфель вкладов физлиц в банке составляет почти 6 млрд грн. При этом финучреждение является глубоко убыточным — отрицательная разница между чистыми процентными доходами и расходами составит, по данным диагностики НБУ, 414 млн грн по итогам 2016 г., в 2017-м — 350 млн, в 2018-м — 325 млн. Как отмечается в результатах стресс-теста, «существенной причиной отрицательного процентного дохода являются нерыночные ставки ЮЛ больших заемщиков по состоянию на конец 2015 г.: 3,4% в нацвалюте, 1,6% в инвалюте».

Кроме того, потребность в капитализации банка, по расчетам НБУ, существенно выше 120 млн грн, которые в капитал «Платинума» г-н Кауфман собирался внести еще летом: по итогам нынешнего года убыток банка составит колоссальные 2,1 млрд грн, которые должны быть перекрыты капиталом.

Эти данные свидетельствуют, что бизнес-модель банка несостоятельна, и он не будет прибыльным как минимум в ближайшие два года. При этом акционеры, у которых, напомним, вряд ли есть легальные источники средств для докапитализации банка даже на 120 млн грн, должны внести в его капитал 4,4 млрд грн только в ближайшие два года.

Кажется очевидным, что на фоне колоссальных вложений в связанные с акционерами компании (фактически вывода средств вкладчиков) банк должен быть выведен с рынка как можно скорее, дабы упредить дальнейшее увеличение нагрузки на Фонд гарантирования вкладов. Однако этого не происходит, и из-за как минимум попустительства НБУ акционеры «Платинума» имеют возможность привлекать депозиты, выдавая кредиты связанным структурам.

Александр Завадецкий считает, что банк держится на плаву только благодаря усилиям Екатерины Рожковой, которая применяет к нему практику избирательного надзора. «Очевидно, что Рожкова знает о состоянии Platinum Bank очень хорошо. Я полагаю, она скрывала реальное положение дел в банке до результатов диагностики», — утверждает Завадецкий.

На этом фоне в Нацбанке в ответе для ZN.UA уверяют, что подобные подходы полностью апробированы МВФ. «НБУ предоставляет МВФ подробную информацию о всех банках, прошедших диагностику. Кроме того, представители МВФ и ВБ присутствуют на заседаниях координационного комитета, который рассматривает результаты диагностики и обсуждает проекты программ капитализации каждого банка. Таким образом, они осуществляют надзорную функцию на всех этапах. Замечаний к результатам диагностики и самому процессу не поступало», — заявили в пресс-службе регулятора.

ZN.UA направило запрос и в МВФ, где подтвердили его получение, извинившись за невозможность предоставления ответа в требуемые сроки и предложив пообщаться «через некоторое время», «возможно, после праздников». Таким образом, мы все-таки рассчитываем получить ответ на наше обращение, в котором, среди прочего, нас интересовало:

— Чем НБУ в переговорах с МВФ аргументировал необходимость отсрочки даты выхода на нулевой капитал для украинских банков? Была ли эта отсрочка системной, или же она применялась всего для нескольких банков?

— Был ли ознакомлен МВФ с публикациями в украинских СМИ, указывающих на возможные искажения подаваемой НБУ в Фонд информации (в частности, о возможности некорректного отображения потребности банков в докапитализации), и какой была его реакция?

— Анализировал ли МВФ практику применения НБУ политики требований к прозрачности структуры собственности, выполнения нормативов и программ капитализации в отношении банков и считает ли эту политику адекватной требованиям системности и прозрачности, либо же есть основания считать ее избирательной?

— Можно ли считать избирательным отношение НБУ к «Платинум Банку», в отношении которого Нацбанк говорит о неприменении санкций за нарушение нормативов при условии подачи программы капитализации, хотя на банки с непрозрачной структурой собственности, к которым причислено это учреждение, послабления не должны распространяться.

Информация о материале

Опубликовано: 20 декабря 2016

Поліція підозрює посадових осіб спеціалізованого комунального підприємства «Харківзеленбуд» Харківської міської ради та ТОВ «Фірма «Колорит-Строй» у зловживанні службовим становищем та підробці документів, що могло призвести до розтрати більше 900 тис грн. державних коштів під час ремонту нежитлових будівель та приміщень.

Про це свідчить ухвала Ленінського районного суду м. Харкова від 13 грудня.

За даними слідства, у жовтні 2016 року СКП «Харківзеленбуд» замовив ТОВ «Фірма «Колорит-Строй» капітальний ремонт нежитлових будівель та приміщень, які знаходяться у Харкові у пров. Чоботарський, 8, на загальну суму 912 тис грн.

В подальшому сторони підписали акти виконаних робіт, після чого комунальники до 25 листопада перерахували «Колорит-Строй» всю суму. Втім, як встановило слідство, станом на 29 листопада ремонтні роботи невиконані.

Крім цього, поліція з’ясувала, що у той час, коли приватна фірма повинна була ремонтувати будівлі та приміщення «Харківзеленбуду», працівники «Колорит-Строй» займалася ремонтом будівель та приміщень іншого підприємства – ТОВ «Науково-виробниче підприємство «Електропривід-ЛТД».

Слідство також встановило, що «Колорит-Строй» та «Електропривід-ЛТД» мають єдиного бухгалтера.

Слідчі відділення СВ Холодногірського відділу поліції управління Національної поліції в Харківській області, які розслідують кримінальне провадження №42016221090000231 від 09.12.2016, отримали доступ до документації ТОВ «Науково-виробниче підприємство «Електропривід-ЛТД».

ТОВ «Фірма «Колорит-Строй» створена у 2011 році. Його засновниками є Володимир Яковенко та Олена Самсон. За даними «ВДЗ» та «Прозорро», у 2014-2016 роках фірма виграла тендерів на загальну суму 12,32 млн грн. При чому СКП «Харківзеленбуд» у жовтні замовив «Колорит-Строй» ще 2 ремонти будівель та приміщень – на вул. Семиградській, 13/15-Б та у пров. Аптекарський, 26 – на загальну суму 175 тис грн.

Засновниками ТОВ «НВП «Електропривід-ЛТД» є Юрій Разіньков та Станіслав Можевітін. Останній був відомий як один з засновників житлово-будівельного кооперативу «Улітка». Його партнерами у цьому кооперативі були син власника ТОВ «Констракшн груп інтернешнл» Денис Морус та Олександр Синчук. Це син Василя Синчука, який до 2014 року був прокурором Харківської області, а у 2014-2016 роках очолював прокуратуру Криму. У серпні цього року він звільнився з органів прокуратури.

«Констракшн груп інтернешнл« та ТОВ «Лорем плюс», директором якого є Станіслав Можевітін, постійно розігрували тендери у Харкові. В результаті Антимонопольний комітет України оштрафував ці дві фірми та вніс їх до «чорного списку», зробивши неможливим бути учасниками закупівель протягом трьох років.

Информация о материале

Опубликовано: 20 декабря 2016

Последние несколько лет Украина пытается уменьшить долю государства в банковском секторе, но по иронии судьбы присутствие государства в банковском секторе в скором будущем может достигнуть рекордных 60%.

На повестке дня — национализация крупнейшего коммерческого банка Украины — Приватбанка. И что бы не говорили пресс-служба и топ-менеджеры банка, это действительно так — акционеры уже готовы попрощаться со своим детищем.

Форсирует процесс национализации НБУ при поддержке Администрации президента и МВФ. Премьер-министр Владимир Гройсман пока против.

Из хорошего: недружественного поглощения банка не предвидится, и вкладчикам можно не переживать за свои сбережения.

Больше чем слухи

Главный ньюзмейкер недели — Приватбанк. Слухи о том, что банк, клиентами которого является половина населения страны, может быть национализирован, заполнили ленты социальных сетей и СМИ.

Банк переживает такой информационный шторм не впервые. С тех пор как испортились отношения группы «Приват» с президентом в начале 2015 года, слухи то затихали, то снова появлялись.

По инициативе, которая исходила из АП, Нацбанк еще в 2015 году стал просчитывать варианты национализации. Регулятор под разными предлогами отправлял в Приватбанк проверки, чтобы оценить технические возможности ввода временной администрации. Фонд гарантирования отправлял делегации на Кипр для изучения их опыта спасения банков.

Если раньше возможность национализации, казалось бы, имела политические оттенки, то после появления на свет последней версии меморандума Украины с МВФ стало понятно, что решение проблемы Приватбанка — это не только политическое желание властей, но и требование международных кредиторов.

Вместе с тем стало понятно, что невыполнение банком программы докапитализации несет в себе системные риски для всей экономики. НБУ еще несколько месяцев назад дал понять, что для системного банка при невыполнении программы докапитализации выходом может быть национализация.

Однако помимо желания внешних кредиторов и властей, нужно было получить согласие акционеров, у которых не было желания расставаться с банком. По крайней мере, до недавнего времени.

Еще в начале недели шансы Приватбанка стать государственным были больше, чем сейчас.

После долгих месяцев напряженных переговоров стороны все-таки нашли компромиссное решение. По информации источников ЭП, Игорь Коломойский и другие акционеры согласились передать банк государству после 20 декабря.

Впрочем, для национализации учреждения этого оказалось недостаточно. 14 декабря поздно вечером состоялась встреча в АП, на которой премьер-министр Владимир Гройсман высказался против такого сценария. И теперь уже сложно сказать, будет ли национализирован банк до конца года. Без согласия премьера этого сделать нельзя.

По словам собеседников ЭП, близких к акционерам, не исключено, что на позицию Гройсмана повлиял другой акционер — Геннадий Боголюбов, который до этого считался неактивной стороной переговоров.

В любом случае позиция премьер-министра выглядит убедительной, так как это может быть абсолютно не тот случай, когда решить проблему Приватбанка раньше будет лучше и дешевле, даже если того требует МВФ.

Докапитализация невыполнима

Недружественный сценарий поглощения банка нес в себе колоссальные риски как для экономики, так и для самой власти.

На рынке давно ходили слухи о том, что структура активов банка выстроена таким образом, что в случае силового сценария государство, зайдя в банк, не получит ничего, кроме огромных обязательств перед вкладчиками и кредиторами.

В то же время было понятно, что масштаб проблем в Приватбанке серьезный, и выполнить требования НБУ в условиях нынешней макроэкономической ситуации банку будет достаточно сложно. Более того, возникал вопрос, собирался ли банк вообще выполнять программу докапитализации, как того требовал НБУ.

«Приватбанк является единственным из крупных банков, который до сих пор даже не начал рекапитализацию и приведение своего кредитного портфеля в порядок», — подчеркивает финансовый аналитик Иван Угляница.

В самом банке неоднократно заявляли, что программу выполняют, но в то же время не согласны с оценками по докапитализации, которые им выставлял регулятор.

НБУ постоянно говорит о том, что верификация (проверка) выполнения программы докапитализации продолжается и закончится до конца 2016 года. В реальности же НБУ прекрасно понимает, с чем имеет дело.

Так, на одном из заседаний финансового комитета парламента Валерия Гонтарева огласила, что НБУ хочет от Приватбанка. Тогда один из народных депутатов, выслушав пожелания регулятора, задал риторический вопрос: «Захочет ли Коломойский из не совсем честного и богатого человека превратиться в честного, но бедного?».

Возможно, так бы и произошло, если бы акционеры выполнили требования регулятора.

Банкиры на рынке были уверены, что цифры, которые банк показывает в своей отчетности, часто являются «финансовым творчеством».

«Подрисовкой» нормативов занималось большинство банков Украины, но в случае с Приватбанком, который является одним из трех системных, масштабы инсайдерского кредитования в разы больше остальных учреждений.

В банке всегда предпочитали отсылать журналистов к отчетности, составленной в соответствии с требованиями МСФО, исходя из которой доля кредитов связанным лицам в портфеле банка составляла до 10%. Рынок же называл другой показатель — 80%.

Список основных заемщиков банка, который недавно стал общественным достоянием благодаря публикации BNE, еще раз доказывает, что рынок, скорее, прав в своих предположениях. Имея желание и хороших юристов, можно легко обмануть аудиторов. Более того, кредиты часто выдавались с сомнительными залогами.

Для понимания масштабов проблемы: кредитный портфель банка составляет более 180 млрд грн.

Помимо того, что нынешний кризис не мог не отразиться на качестве кредитного портфеля банка, еще одной проблемой на рынке называют банальное выведение средств.

Это категорически отрицают в банке, но никто из его представителей так и не дал логического объяснения по поводу операций с фиктивными импортными контрактами, которые происходили в 2014 году.

В целом, в Приватбанке «дыра» составляет около 100 млрд грн, о чем недавно намекнул НБУ.

По подсчетам Угляницы, на данном этапе банку необходимо дорезервировать около 40 млрд грн, то есть добавить их к тем резервам, которые уже созданы. Сейчас у банка зарезервировано около 30 млрд грн.

Еще около 15 млрд грн необходимо, чтобы привести капитал банка к положительному значению, и еще около 10 млрд грн, чтобы поднять капитал примерно к 4-5% адекватности.

«Общая необходимость в капитале составляет около 65 млрд грн, из которых около 25 млрд грн — «живыми» деньгами», — считает Угляница.

Если же говорить о погашении части портфеля, то речь идет о большей сумме — около 80 млрд грн. При этом существующие резервы не должны расформировываться, и качество портфеля не должно ухудшаться.

То есть пока многие олигархи расставались со своими банками, предварительно выведя из них десятки миллиардов гривень и получив возможность не гасить «инсайдерские» кредиты, которые оказались в распоряжении Фонда гарантирования вкладов, группе «Приват» предлагается влить в свой банк 100 млрд грн на протяжении двух лет.

«Зная группу «Приват», это кажется не слишком реалистичным заданием», — отмечает народный депутат из БПП.

Так будет ли национализация

Сейчас корпоративный портфель банка еще как-то обслуживается, хоть и с заметным субсидированием собственного бизнеса.

Если «приватовцы» в случае национализации банка последуют примеру других экс-собственников банков, и 90% портфеля станут проблемными, государство очень долго будет печатать деньги.

Учитывая предыдущий опыт вхождений государства в капитал банков, способности юристов «Привата» и характер акционеров банка, сложно представить, что вся затея с национализацией окажется выгодной. До сих пор неизвестно, что заставило Коломойского «сдаться».

С другой стороны, в Приватбанке действительно есть существенные проблемы, которые рано или поздно надо будет решать.

Нынешний информационный фон болезненно сказывается на ликвидности банка. Хотя банк декларирует, что 80% депозитов являются срочными, не стоит забывать о средствах на текущих счетах.

Учитывая, что на протяжении всей недели от различных чиновников, депутатов и прочих представителей власти поступали непубличные советы забирать средства из банка, ситуация кажется малоприятной.

Как минимум с наполнением банкоматов в Киеве в эти дни у банка уже наблюдаются проблемы.

«Оптимальный вариант для страны — в случае наличия дыры в балансе акционеры Приватбанка найдут деньги и не будут перекладывать свои заботы на НБУ и правительство», — отмечает член УОФА Виталий Шапран.

Исходя из позиции Гройсмана, такой сценарий исключать нельзя. Возможно, для банка будет пересмотрена программа докапитализации и будут продлены ее сроки. Однако учитывая, на какой стадии находится процесс, этот сценарий кажется маловероятным.

«Вторым по оптимальности можно считать сценарий дружественной национализации, когда в один день Приватбанк становится государственным с долей государства от 60%, а нынешние акционеры признают долги по инсайдерским кредитам и не сопротивляются их возврату или реструктуризации», — говорит Шапран.

Это сейчас наиболее вероятный вариант.

«Идею силовой национализации могут поддерживать те, кто или не понимают, что такое «Приват», или никогда не работали в банках. С точки зрения рисков для нашей экономики идею насильственной национализации считаю абсолютно неприемлемой», — добавляет Шапран.

Главный позитив для миллионной армии клиентов банка состоит в том, что силовой сценарий уже не рассматривают ни одна, ни вторая стороны.

Информация о материале

Опубликовано: 19 декабря 2016

Normal 0 false false false RU X-NONE X-NONE

Украинцы получают первые платежки за полный месяц отопительного сезона и на душе у них так же холодно, как и за окном. Нам придется платить заоблачные суммы за отопление, причем не только своих жилищ, но и улиц.

Из 18,6 млрд кубометров газа, идущего на отопление, 9 млрд «теряется» в домовых щелях и открытых форточках. Мы фактически используем от силы 7 млрд кубометров, но платим за все 18 млрд. А еще украинским налогоплательщикам придется заплатить за получателей субсидий, количество которых растет от платежки к платежке. При этом нет никакой уверенности в том, что все эти люди действительно нуждаются в материальной помощи. Так, по оценкам ПРООН, только 13% субсидиантов действительно могут считаться бедными. Но упрощенная процедура оформления субсидий позволяет отнюдь не бедным гражданам получать помощь от государства. А сама сформировавшаяся система субсидирования является мощнейшим антистимулом для энергосбережения, ведь толкает получателей к избыточному потреблению, а не наоборот.

Тепломодернизация жилищ позволила бы не только сократить эти потери, но и снизить на 20% суммы в платежках за отопление в многоквартирных домах и до 60% — в частных. Но утепление жилищ, замена окон, установка современных котлов и счетчиков требуют денег, которых у украинцев нет. Реально снижают потребление тепла (на 30% по данным Минрегионстроя) домохозяйства, которые платят за него полную стоимость. Получатели субсидий не экономят. Во-первых, за них платит государство, и сокращение потребления чревато неполучением субсидии в следующем отопительном сезоне. Во-вторых, у них нет средств на «утепление», ведь щедро раздаваемые им субсидии — это виртуальные деньги, которые к потребителям не попадают. До тех пор, пока они не будут монетизированы, то есть выданы на руки реальными деньгами, стимулов для сокращения энергопотребления не будет.

Это понимают все, и участники процесса в высоких кабинетах одобрительно кивают, периодически что-то обсуждают, вот только монетизацию это не приближает. Правительство сейчас, как и год назад, не готово запустить механизм, реально стимулирующий энергосбережение. Зато готово запустить монетизацию для теплокоммунэнерго (ТКЭ). Для тех самых ТКЭ, которых не раз обвиняли, в том числе первые лица государства, в необоснованном завышении счетов для потребителей. И именно для тех, которые за предыдущие годы задолжали НАК «Нафтогаз Украины» в общей сложности порядка 18,7 млрд грн и теперь реструктуризируют эти долги, списывая пени и штрафы. Для ТКЭ, которым в 2011-м уже списали 5 млрд грн задолженностей.

В 2015 г. страна потратила 153 млрд грн на энергетические субсидии, из которых только 25 млрд были направлены на субсидирование населения. Основной объем субсидий был направлен теплогенерирующим предприятиям, и их использование сложно проконтролировать. Именно отсутствие контроля является камнем преткновения энергетической реформы. У государства по сей день нет понимания, сколько энергии реально нужно для отопления, сколько мы ее потребляем, сколько теряем из-за изношенности мощностей. Так с чего вдруг на Грушевского сначала решили помочь не населению экономить, а тепловикам заработать?

Бедные ТКЭ…

Извращенная система тарификации, действовавшая до перехода на условно рыночные (ибо рынка нет) тарифы, создала проблему, которая не решалась годами. Государство несвоевременно выполняло, то есть накапливало, обязательства перед теплокоммунэнерго по субсидиям (тогда еще не массовым), льготам и оплате разницы в тарифах. ТКЭ, естественно, не могли вовремя рассчитываться за газ перед НАК «Нафтогаз Украины», за что последняя начисляла им штрафы и пеню, прибавлявшиеся к долгам. Параллельно это же государство устанавливало для теплокоммунэнерго тарифы, исключающие возможность учета обслуживания этих штрафов в стоимости. И хорошо, иначе мы с вами давно уже платили бы за бестолково организованную систему взаиморасчетов и обоюдных манипуляций. История давняя и по факту еще не закончившаяся. Естественно, начавшаяся при Яценюке массовая раздача субсидий исправлению ситуации не помогла.

«На сегодняшний день действует система взаимозачетов, то есть клиринг, — совместное подписание протоколов НАК «Нафтогаз Украины» и поставщиками. Что порождает любой клиринг? Непрозрачность. Потенциально на каждом этапе подписания создается почва для злоупотреблений. Вы же понимаете, что если от кого-то зависит, подпишут ли вам протокол и зачтете ли вы свои обязательства, это уже коррупционный риск и возможность для манипуляций. Они на сегодняшний день существуют, и их много. Недаром в свое время экономика начала уходить от бартеров и переходила на денежные расчеты. А теперь представьте, у нас половина домохозяйств — получатели субсидий. За них платит государство и платит не живыми деньгами, а подписанием протоколов с ТКЭ. То есть возможности для манипуляций колоссальные», — объяснила ZN.UA глава Проектного офиса реформ при Минфине Яна Бугримова.

Кто именно злоупотребляет клиринговыми расчетами, чиновники говорить не хотят, ссылаясь на отсутствие доказательств. Но если учесть, что «Нафтогаз» является единственным поставщиком для всех теплокоммунэнерго Украины, список «манипуляторов и спекулянтов» резко сужается. Во-первых, манипуляции возможны еще на уровне правительства, обещающего, да что там, загоняющего население в программу субсидий, но не имеющего достаточного ресурса для их обеспечения. Учитывая, что речь идет о бумажках-протоколах, для Минфина ничего не стоит отложить их в долгий ящик. Во-вторых, спекулировать может «Нафтогаз Украины», у которого традиционно напряженные отношения с ТКЭ из-за накопленных в предыдущие годы долгов. Например, НАК может отказываться подписывать протоколы до тех пор, пока поставщики не подпишут договоры со штрафными санкциями (недавний скандал с суммами штрафов, в разы превышающими объемы задолженности за сам газ, — тому подтверждение). И, конечно же, могут манипулировать сами ТКЭ на уровне «поставщик—потребитель», ведь их интерес в том, чтобы показатели потребления завышались, очевиден.

Впрочем, по мнению Яны Бугримовой, есть и вполне объективные факторы, обуславливающие уход от клиринговых расчетов с ТКЭ. Прежде всего, речь идет об открытии рынка для других поставщиков. Например, на рынок хочет зайти производитель альтернативной энергии. Сейчас он никак не может продать свою продукцию потребителям, даже если те уже организовали ОСМД и готовы уйти от навязанного им государством поставщика. Ведь часть жильцов, входящих в это ОСМД, — получатели субсидий. И для того чтобы поставщику государство эти субсидии компенсировало, его должны включить в действующую систему клиринговых расчетов. Этого на сегодняшний день ни один нормативный акт не предусматривает. До тех пор, пока нынешняя система действует, любые разговоры об открытом и конкурентном рынке остаются разговорами.

Конечно, это отчасти очень дальний прицел, очереди из желающих зайти на рынок поставщиков нет. С точки зрения бизнеса поставки для домохозяйств, половина из которых — получатели субсидий, невыгодны. Рынок неликвидный и неинтересный. На сегодняшний день только одного игрока на нем можно назвать крупным — «Киевэнерго». Но даже входящая в ДТЭК и принадлежащая Ахметову компания тоже систематически жалуется на задолженности предприятий ЖКХ и ОСМД и недовольна системой «взаимозачетов». Хотя, опираясь на опыт и осознавая степень влияния собственника этой структуры на действующую власть, резонно предположить, что отказ от клиринговых расчетов инициирован лишь в угоду одному игроку. В этой стране даже полезные и правильные решения крайне редко принимаются без учета чьей-то личной выгоды. Но вполне вероятно, что на этот раз учтены личные пожелания не только Рината Леонидовича.

Если от клиринговых расчетов откажутся, ситуация на рынке может измениться. В отличие от уже «распределенных» и распроданных облгазов и облэнерго, ТКЭ в массе являются коммунальными предприятиями и пока не входят в сферу интересов крупного бизнеса. Но в условиях повысившихся тарифов и перехода на расчет «живыми» деньгами, а не протоколами, этот бизнес «заиграет новыми красками» в глазах потенциального инвестора.

…и богатые граждане

Но какое это все имеет отношение к собственно монетизации субсидий? Получается, что монетизацию используют как ширму для внутрисекторальных «разборок» и решения проблем рынка. Монетизация субсидий для ТКЭ, какой бы положительный эффект она ни принесла, не имеет никакого отношения к монетизации субсидий для населения, не является первым этапом реализации этого проекта, более того, дарит властям возможность только и ограничиться отказом от клиринговых расчетов, забыв о монетизации для населения, как о страшном сне.

«Риск того, что монетизация ограничится изменением правил расчетов с ТКЭ, существует. Такой риск существует в любом вопросе государственной политики из-за отсутствия последовательности и преемственности. Вполне возможно, что к тому моменту, как мы дойдем до этапа монетизации субсидий для населения, правительство сменится, — считает Яна Бугримова. — В этом случае может помочь только одно — выработать какую-то стратегию, план действий, формальный документ, которые я лично не люблю, но который может помочь, если будет утвержден Кабмином и станет обязательным для выполнения. Как минимум это даст нам единый взгляд на те процессы, которые должны произойти. На сегодняшний день у каждого участника обсуждений разное понимание того, к чему мы должны прийти в итоге. С согласования позиции по вопросу монетизации и следует начать».

Но согласованной позиции нет, как и намеков, что она появится в обозримом будущем. Минфин и НАК «Нафтогаз Украины» поддерживают монетизацию для населения, отмечая, что это единственный реальный механизм, стимулирующий экономию энергоресурсов населением. Соглашаются они и с необходимостью отказа от клиринговых расчетов с ТКЭ, но отмечают, что этот процесс может быть связан с определенными рисками. И об этом следует рассказать подробнее. Налицо явный конфликт интересов: ТКЭ заинтересованы в завышении показателей потребления, граждане, которых они обслуживают, наоборот, в их сокращении. Но реального учета, как и прозрачного механизма тарифообразования на сегодняшний день в стране нет. Субсидии перечисляются поставщикам не за фактические объемы потребления, а за плановые. Нормативы пересматривают и снижают, но реальной картины потребления это все равно не дает. Домохозяйства оплачивают счета за тепло по фиксированным нормам относительно отапливаемой площади. И как бы они ни экономили, потребление не снижается, ведь метраж квартиры неизменен. Более того, в счета закладывается около 20% сверхурочных потерь, которые никем не учитываются, и их бремя ложится полностью на потребителя.

«Мы придерживаемся мнения, что монетизация должна проходить на уровне конечных потребителей. Это приводит рынок к понятной системе взаимоотношений. Сейчас обычный потребитель, который субсидию не получает, платит непосредственно ТКЭ за предоставленную услугу. То же самое будет делать и получатель субсидии, просто у него источником поступления средств будет не зарплата, а помощь государства. Но он сможет сам регулировать свои взаимоотношения с ТКЭ, контролировать начисления, качество предоставленных услуг. Это нормальные цивилизованные отношения между потребителем и поставщиком. Система начнет сама себя регулировать, — считает заместитель главы департамента НАК «Нафтогаз Украины» Алексей Хабатюк. — Относительно перехода к монетизации для ТКЭ, то сначала действующая система нормативов должна быть пересмотрена, оптимизирована, приведена к фактическим объемам потребления».

Но счетчиками тепла оснащены только 60% многоквартирных домов. Правительство громогласно объявило о доведении показателя до 88% к Новому году, но на местах призыв с Грушевского не услышали. Оно и не удивительно. Ведь если ты сначала раздаешь всем субсидии, а потом рассчитываешься за них с поставщиками «бумажками», да еще и не вовремя, к тебе и не будут прислушиваться. При переходе на расчет реальными деньгами стимулы для внедрения повсеместного учета реального потребления у ТКЭ вообще пропадают. Ведь они намного больше заинтересованы в увеличении компенсаций из госбюджета, чем в экономии…

И вместо того, чтобы наладить дисциплину и обеспечить выполнение задач, что хлопотно и долго, премьер нашел быстрое, «объективное и справедливое», решение — учитывать тепло в домах без счетчиков по среднему показателю домов со счетчиками. Но дом дому рознь. Даже жильцы двух подъездов одного дома могут потреблять разное количество тепла только потому, что на лестничных клетках одного подъезда окна целые, а соседнего — разбитые. Ну и конечно, зачем при такой методике учета тратиться на счетчики и их установку, тоже вряд ли кто знает.

Благодаря потреблению по нормативам и привязке к квадратным метрам ТКЭ и удается перекладывать на потребителей дополнительные расходы на реально не поставляемые энергоресурсы, получая от государства компенсации в виде субсидий. И пусть с задержками и манипуляциями, но поставщики получают миллиарды из государственного бюджета. При этом начатая браво и бодро верификация получателей социальных выплат, судя по всему, сворачивается. Минфин от явного противостояния с Минсоцполитики отказывается и начинает искать «компромиссы», количество получателей субсидий растет, как и бюджетные средства, им выделяемые, а уверенности в том, что все их реципиенты — действительно малообеспеченные и нуждающиеся, до сих пор нет. Требования для получения субсидии минимальны — заявление и декларация о доходах. Из 9 млн официально трудоустроенных украинцев минимальную заработную плату получает более половины — 5 млн человек. Все они вполне законно претендуют на субсидию. Но все ли они живут лишь на минимальную зарплату в 1600 грн? Степень тенизации оплаты труда в стране колоссальная. При этом всего трудоспособных украинцев — 16 млн, то есть еще 7 млн либо не трудоустроены (о чем мы бы знали от службы занятости), либо не получают официальных выплат вообще, а значит, тоже могут претендовать на субсидии.

Так вовремя ли мы решили отказаться от клиринга? И почему не хотим до этого решить вопросы с учетом потребления и верификацией получателей? Чтобы дать ТКЭ подзаработать?

Что же в итоге получают люди, кроме платежек с астрономическими цифрами? С одной стороны, домохозяйствам не гарантируют предоставление тех услуг, которые им обещаны, с другой — их не мотивируют снижать потребление и не дают ресурс для энергомодернизации.

Минсоцполитики продолжает настаивать на том, что монетизация субсидий для населения невозможна — только остатков и не в ближайшее время. Ссылаются на технические сложности. Утверждают, что на это потребуется как минимум год. Если учесть, что уже год потрачен на беспредметные обсуждения, уже могли бы и закончить.

Мы обратились с запросом в Ощадбанк и поинтересовались, действительно ли для современной банковской системы открытие 7 млн счетов (именно столько домохозяйств в перспективе будет получать субсидии) — непреодолимая преграда для монетизации, а производство нужного программного продукта для учета и контроля выплат невозможно? Ответ госбанка огорчит чиновников Минсоца: на сегодняшний день порядка

3,4 млн украинцев уже получают социальные выплаты через «Ощад», и, вероятно, часть из них является и получателями субсидий на оплату ЖКХ, то есть открыть придется не 7 млн счетов, а вдвое меньше. Но даже если бы речь шла об открытии именно 7 млн, то Ощадбанк, имеющий свыше четырех тысяч отделений в стране, справился бы с этой задачей за несколько месяцев.

Более того, банк готов и к техническим вызовам монетизации. Речь идет о том, что субсидии, поступающие на счета граждан, должны контролироваться государством, чтобы только остаток средств после оплаты коммунальных услуг мог быть доступен получателю. По мнению Минсоца, это если не невозможно, то очень сложно. По мнению банкиров, более чем реально.

«Банк обрабатывал возможность и сроки реализации подобного функционала на карточном счете. Это возможно и потребует, по нашим прогнозам, 2–3 месяца. Мы считаем, что это должна быть не просто субсидиарная карточка, а полноценная социальная карта, на которую будут зачисляться все без исключения необходимые клиенту социальные выплаты. Такой подход позволит монетизировать все выплаты, экономить бюджетные средства, дать клиенту удобный инструмент использования, а государству — необходимый контроль целевого использования соответствующих выплат, — говорится в ответе «Ощада» на запрос ZN.UA. — Считаем, что стоит детально рассмотреть и решить вопрос монетизации субсидий, превратив их в инвестиции и эффективный кредитный ресурс для украинцев и украинской экономики. Со своей стороны, Ощадбанк готов усовершенствовать финансовую модель и мультиплицировать эту практику в масштабах страны».

То есть у правительства есть Министерство финансов, готовое проводить реальную и эффективную верификацию получателей соцвыплат, и есть государственный банк, готовый эти выплаты монетизировать, превратив в реальный ресурс, стимулирующий снижение энергопотребления. Но на Грушевского сознательно отказываются от перехода к прозрачным и честным механизмам, предпочитая раздавать ТКЭ субсидии живыми деньгами вслепую, ориентируясь на непрозрачные нормативы потребления и неподтвержденное количество граждан, на субсидии претендующих.

Механизм реформирования сферы, простой и понятный, переворачивают с ног на голову. Начинают не с учета реального потребления, не с прозрачного тарифообразования, не с верификации получателей, а сразу с перехода на монетизацию субсидий для ТКЭ. Кому это выгодно? Точно не госбюджету. И цена вопроса, напомним, — 51 млрд грн в год.

Хотят нагреть… Почему монетизацию субсидий нужно начать с верификации получателей и учета потребления

Normal 0 false false false RU X-NONE X-NONE

Информация о материале

Опубликовано: 19 декабря 2016