Статьи
Стремление Петра Порошенко всячески подчеркнуть тезис о независимости НБУ в ходе представления на пост его полноправного руководителя Якова Смолия выглядело скорее как попытка то ли утаить шило в мешке, то ли подержать хорошую мину при далеко не лучшей игре. И чуть ли не как «шапка горит» свидетельствовало именно отсутствие достаточной по мировым стандартам автономности президентского ставленника на этой должности. Ведь без наличия ощутимого политического веса именно нынешнему главе государства новоназначенный руководитель Нацбанка полностью обязан не только получением, но и дальнейшим сохранением должности. Поэтому вполне риторический вопрос: способен ли будет господин Смолий дать главный банкирский ответ («нет») своему высокому покровителю? Как и крупнейшим должникам перед НБУ и вкладчиками — бывшим собственникам обанкротившихся банков. Дальнейшие решения по которым тоже, очевидно, будут приниматься не столько в самом Нацбанке, сколько в президентской администрации.
Следует отметить, что слишком продолжительный — вне рамок приличия — процесс назначения преемника Валерии Гонтаревой (Смолий находился в статусе исполняющего обязанности с 11 мая 2017-го, то есть более десяти месяцев) не в меньшей мере, чем «прогрессивную общественность» и внешних кредиторов официального Киева, беспокоил и многих из этой «группы товарищей». Их фамилии Гонтарева не забыла упомянуть перед голосованием за собственное увольнение в Верховной Раде после бывших собственников Приватбанка. Вместе они должны только НБУ более 45 млрд грн (то есть приблизительно по тысяче гривен в перерасчете на каждого украинца). Интересно, что один из главных фигурантов «списка Гонтаревой» — Константин Жеваго — прибыл для голосования за ее отставку в парламент лично, хотя обычно бывает там очень редко. При этом он, задолжав Нацбанку 6,3 млрд грн (еще около 22 млрд, по оценкам НБУ, — своему бывшему банку «Финансы и кредит»), занимает далеко не первое место в гонтаревском антирейтинге, безусловным лидером которого она назвала Олега Бахматюка (задолжал только НБУ 10,2 млрд грн).
Бахматюк оказался едва ли не первым представителем коммерческого сектора, который публично приветствовал официальную смену руководства в НБУ. В комментариях для агентства «Интерфакс» — уже через полтора часа после голосования — он заявил о надежде на «конструктивное решение вопроса долга с новым главой НБУ». При этом экс-собственник обанкротившихся банков «ВиЭйБи» и «Финансовая инициатива» опять подтвердил задекларированное ранее намерение погасить их долги перед государством… Но по-прежнему «в разумные сроки — на протяжении около 10 (!) лет». Что, как без тени лишнего сомнения считает Бахматюк, «существенно лучше тех условий, на которых сейчас продает Фонд гарантирования вкладов физлиц — приблизительно 10% их первоначальной стоимости».
Более детально с условиями должника, среди которых он требует еще и «невысокую процентную ставку», можно ознакомиться в его интервью тому же «Интерфаксу» месячной давности, в котором он, конечно же, пытается позиционировать собственную персону как радетеля интересов государства и социально-ответственного бизнесмена. Поскольку, по его словам, принадлежащий ему агрохолдинг «Укрлендфарминг» (УЛФ) не только создает 1,2% национального ВВП и платит 2,5 млрд грн налогов, но и начисляет ежегодно 2,5 млрд грн зарплаты 37 тыс. сотрудников. Хотя, честно говоря, пророчества о гибели производств без личного руководства нынешнего собственника иногда выглядят больше как шантаж. Особенно когда он сам же вспоминает о своих угрозах, в частности и «вчерашнему и нынешнему» премьер-министрам, что «сегодня это моя проблема, а завтра она будет вашей». При этом Бахматюк в очередной раз обвиняет НБУ в нежелании мирно урегулировать существующий конфликт. Очевидно, в расчете на то, что преемника Гонтаревой ему все же удастся уговорить или додавить до приемлемого для себя решения. Неужели и предварительные договоренности уже достигнуты?
Наверное, не понадобится высокая компетентность в финансах, чтобы заподозрить, что где-то здесь может прятаться черт новой многомиллиардной аферы. Ведь за десять лет утечет много воды, обесценив нынешнюю стоимость долга почти до нуля вследствие ценовой и почти неизбежной курсовой девальвации. Достаточно вспомнить, что многомиллиардные бахматюковские гривневые долги уже и так стали значительно «легче» за последние годы, причем касается это как курсовых, так и ценовых соотношений.
Чтобы не забивать читателям голову, не будем приводить расчеты, насколько мизерной окажется текущая приведенная стоимость нынешней задолженности в результате реструктуризации на десять лет под «невысокий процент» (если вообще не станет отрицательной в зависимости от конкретных условий!). Особенно в случае дисконтирования по нынешней учетной ставке НБУ (17%), уровень которой Бахматюк уж точно вряд ли назовет невысоким. И не упоминая, что годовые темпы инфляции, даже по официальным данным, сейчас составляют 14%. Вследствие чего растут цены на яйца и курятину, но никак не первоначальная стоимость его долга…
Запросы ZN.UA на имя господина Бахматюка о конкретизации параметров предложенной им реструктуризации в «Укрлендфарминге» и «Авангарде», несмотря на публичность заявлений по этому поводу, были проигнорированы. Не добавили конкретики и ответы госучреждений. В Нацбанке нам ответили, что не получали никаких официальных предложений о погашении долгов по кредитам рефинансирования ни от банков «Финансовая инициатива» и «ВиЭйБи», ни от их бывшего акционера. В Фронде гарантирования вкладов физлиц нам сообщили, что «вопрос реструктуризации долгов компаний, подконтрольных Олегу Бахматюку, перед неплатежеспособными банками поднимался им год назад». «Но все предложенные механизмы на сегодняшний день могут быть применены исключительно для кредитов действующих банков. Вопрос реструктуризации долгов перед неплатежеспособными банками ограничен сроком их ликвидации, которая может длиться не более пяти лет», — жалуются в Фонде, констатируя, что «эту проблему можно решить только на законодательном уровне».
Цена вопроса
Что касается суммы задолженности, то и тут возникает много вопросов. По данным НБУ, обнародованным в октябре 2016-го, долги экс-банков Бахматюка перед государством и кредиторами составляли 37,9 млрд грн. В эту сумму центробанк включал обязательства «ВиЭйБи» и «Финансовой инициативы» перед НБУ (на тот момент 10,9 млрд грн), вкладчиками и другими кредиторами (21,7 млрд), а также задолженность компаний агробарона перед госбанками (5,3 млрд грн).
На самом же деле, если, кроме банковских, принимать в расчет еще и внешние долги бахматюковских компаний (по последним оценкам, около 1,5 млрд долл.), то сумма получится значительно больше (подробнее об этом ниже).
В заявлениях Бахматюка речь идет о 19 млрд грн обязательств перед Фондом гарантирования вкладов. Куда, очевидно, он включает остаток задолженности по рефинансированию НБУ и выплаченную ФГВФЛ сумму компенсаций по вкладам (за вычетом уже выплаченного, по словам Бахматюка, 1 млрд грн — см. табл.). С Фондом гарантирования, как также уже неоднократно подчеркивал агробарон, он ведет «активный диалог».
Со своей стороны директор-распорядитель ФГВФЛ Константин Ворушилин в почти синхронном с бахматюковским интервью для ЭП, поддерживая идею реструктуризации, уже тоже не впервые подыгрывает лейтмотиву «что ты возьмешь с задушенного?». Приводя примеры намерения рассчитаться (Бахматюка и Жеваго), директор-распорядитель характеризует их как «случаи, когда нужно подумать, как это закрепить, и в этом направлении двигаться», а еще — как «хороший, положительный пример для всей системы». Беда только, что, по словам Ворушилина, должникам надо дать «инструмент» и время для расчетов.
Зачем играть на публику и почему нетерпеж?
Объяснение очень простое: если бы речь шла о частных средствах коммерческих структур и их договоренностях, вопрос реструктуризации можно было бы действительно решить за закрытыми дверьми, мотивируя такую необходимость коммерческими интересами и тайной. Но в данном и других подобных случаях речь идет о десятках миллиардов гривен государственных денег, за весьма «творческое» и свободное распоряжение которыми чиновникам должна светить тюрьма. И если кто-то и согласится взять на себя личную ответственность за подобную предложенной Бахматюком реструктуризацию, то точно не такой стреляный воробей, как бывший банкир Ворушилин. Тут понадобится «круговая порука» наподобие хотя бы решения КМУ или еще лучше — закона. И именно это констатируется в вышеупомянутом комментарии ФГВФЛ в ответ на наш запрос.
Объяснений же мотивов публичной активности Бахматюка может быть много — о некоторых из них рассказывает и он сам. В частности, жалуется, что конфликт с НБУ усложняет переговоры с внешними кредиторами (а если сказать прямо — заводит их в тупик). Также от согласия с регулятором, признает агромагнат, напрямую зависит и успех в поисках стратегического инвестора: «Сначала мы должны навести порядок здесь с Нацбанком, потому что никто не войдет в войну ни под какие деньги». Расчет не совсем необоснованный, ведь под его контролем до сих пор (даже после значительного сокращения за последние годы) находится один из крупнейших в Украине земельных банков — площадью почти 570 тыс. га. Угодья, правда, в основном арендованные (220 тыс. договоров, которые обслуживают 500 делопроизводителей) и вместе с производственными мощностями заложены-перезаложены разным кредиторам с многочисленными обременениями.
Бахматюковская проблема личных гарантий, предоставленных им под рефинансирование НБУ (по данным регулятора, на 8,5 млрд грн, сам он называет сумму в 7 млрд), конечно, тоже не может его не беспокоить. Но если ситуация «провисела» уже несколько лет, то с чего бы вдруг Бахматюку нервничать именно сейчас? Тем более что ФГВФЛ своим решением от 15 февраля с.г. в очередной раз «успешно» продлил срок ликвидации «ВиЭйБи Банка» еще на два года — до 19 марта 2020-го, а ликвидация «Фининициативы» вообще заблокирована в судах на неопределенный срок. Да и само предложение реструктуризации «на десять лет под низкие проценты» — очевидная попытка выторговать время, за которое так успешно переведенные на государство обязательства перед банками окончательно обесценятся.
Однако не все так просто, и дело здесь, вероятнее всего, в том, что уже осенью текущего года истекает срок трехлетней отсрочки по погашению еврооблигаций на 200 млн долл. агрохолдинга «Авангард» (Avangard PLC, входит в бахматюковский УЛФ). Ожидают реструктуризации также 500 млн долл. внешнего долга самого «Укрлендфарминга». В случае невозможности которых Бахматюку угрожает признание 100-процентным банкротом (со всеми соответствующими последствиями, в частности, и арестами счетов и имущества). Причем уже не только по нормам украинского законодательства (которые благодаря сговорчивости местных судей можно трактовать довольно свободно и широко), но и международного права, где «пространство для маневров» значительно уже, а исполнительная система (в отличие от украинской) все же действует. Приблизительно полгода, оставшихся до этого «часа Ч», пролетят (по крайней мере, для Бахматюка) очень быстро, ведь переговоры с крупными кредиторами идут без ощутимого результата: каждый из них готов на отсрочку выплат только при наличии аналогичной договоренности с остальными. При этом аграрному барону нечего им предложить — все его активы или дутые, или уже заложены…
«А барон-то…»
Серьезные проблемы с кредиторами у Бахматюка начались в 2014-м, когда из-за потери контроля над частью украинских территорий, военного конфликта на Востоке и негативной рыночной конъюнктуры рассеялась мифическая «история успеха» одного из крупнейших украинских агробаронов.
Как многие подозревали и раньше, и богатство, и эффективность деятельности бахматюковских агрохолдингов оказались во многом как минимум приукрашенными. На основании чего возникло много скандалов и конфликтов, о которых ZN.UA уже неоднократно писало (см. публикации «Пролет Бахматюка», «Яйца в порошок», «Менялы по-крупному», «Кредитные тиски Бахматюка», «Конец рефинансовой сказки» и др.).
Формально в активы самого активного на то время «собирателя земель украинских» входил не только крупнейший в Украине земельный банк на 654 тыс. га. Но и «наибольший в Евразии производитель яиц агрохолдинг «Авангард», 15 элеваторов, 216 зернохранилищ, 5 семенных заводов, 19 птицефабрик, десятки ферм, 19 мясокомбинатов, 6 сахарозаводов и еще много других производств. От всего этого просто-таки должна была закружиться голова не только у обычных наблюдателей, но и у профессиональных кредиторов и инвесторов. И до поры до времени таки кружилась, ведь бахматюковским структурам, в дополнение к кредитам от собственных банков, удалось привлечь по меньшей мере 1,9 млрд долл. внешних займов! Благодаря весьма легкой доступности которых так быстро и росла аграрная «империя» — отчасти без надлежащего беспокойства о бизнес-целесообразности и экономической эффективности новоприобретений.
Как уже писало ZN.UA, в период бурного роста бизнеса для покрытия потребности во все больших заемных средствах Бахматюку пришлось объединить «под одной крышей» принадлежащие ему активы, чтобы продемонстрировать стремительный рост масштабности своего бизнеса. Именно тогда в состав «Укрлендфарминга», который на скорую руку был слеплен из частично убыточных и дотационных агрофирм, был введен публичный «Авангард» с очень «хорошей» отчетностью. Вместе с тем косвенным подтверждением разницы между реальной и «журнальной» стоимостью УЛФ может быть отказ крупнейшей в Китае машиностроительной корпорации SINOMACH завершить сделку по предоставлению компании Бахматюка инвестиций в размере 4 млрд долл. Банкиры тогда предполагали, что отказ от китайцев поступил после проведенного инвестбанком Morgan Stanley due-dilligence.
Со временем начал всплывать и потянулся целый шлейф историй с подачей на Лондонскую биржу сомнительной отчетности, закрытием американских фабрик, а также с манипуляциями со средствами от размещения еврооблигаций. В распоряжении ZN.UA находится целый архив копий обращений инвесторов с жалобами на соответствующие злоупотребления.
(Не)финальные аккорды
Стоит вспомнить хотя бы тот факт, что банки Бахматюка были среди счастливчиков, получивших самые крупные объемы рефинансирования НБУ в 2014-м (5,5 млрд грн — «ВиЭйБи» и 8,3 млрд — «Фининициатива»). Причем во времена председательствования как очень щедрого Степана Кубива, так и значительно более скупой на такие займы Гонтаревой.
Интересно, что именно в день назначения Гонтаревой главой Нацбанка в парламенте (19.06.2014 г.) регулятор решил выделить «ВиЭйБи Банку» очередной заем (на 900 млн грн). Следует понимать, это был финальный аккорд Степана Кубива на должности руководителя НБУ (сегодня он первый вице-премьер), который за неполные четыре месяца 2014-го успел выдать банкам Бахматюка 10,5 млрд грн рефинансирования (6,6 млрд для «Фининициативы», 3,9 млрд — «ВиЭйБи»).
Якобы под давлением сверху, но и правление НБУ во главе с Гонтаревой также кредитовало банки Бахматюка: в целом на сумму свыше 3 млрд грн («ВиЭйБи» — 1,53 млрд, «Фининициатива» — 1,74 млрд, при этом общая сумма задолженности ФИ перед НБУ достигла 9,7 млрд грн — четвертого показателя в системе, в 1,7 раза превысив объемы привлеченных учреждением клиентских средств).
В довершение владельцу и менеджменту этих финучреждений хватило «квалификации», чтобы полученные от НБУ средства рефинансирования на покрытие оттока депозитов, как подозревают не только правоохранители, направить не по назначению, а на новые займы связанным структурам (согласно финансовой отчетности, получая рефинансирование, они продолжали наращивать объемы кредитования)! Детективы НАБУ ведут следствие в уголовном производстве (№52016000000000454 от 29 ноября 2016 г.) по ст. 364 Уголовного кодекса («Злоупотребление властью или служебным положением»). В судебных материалах указывалось, что «ВиЭйБи» в 2014 г. получил от НБУ кредиты на 5,5 млрд грн, и, несмотря на отнесение к проблемным, банк продолжал «рискованную деятельность по кредитованию связанных с конечными бенефициарами банка юрлиц, что привело к значительному уменьшению высоколиквидных активов для обеспечения обязательств банка, ухудшению ликвидности банка, уменьшению регулятивного капитала ниже допустимого уровня, нарушению нормативов НБУ и законодательства Украины».
Также Гонтарева заявляла, что перед вхождением временной администрации за счет «схлопывания» активов «ВиЭйБи Банк» вывел из-под залога НБУ 3,4 млрд грн, из которых сам Бахматюк признавал 3 млрд.
Разные калькуляторы
Согласно заявлениям Гонтаревой, долг Бахматюка по инсайдерским кредитам в портфеле его банков-банкротов достигает 28,2 млрд грн. «В «ВиЭйБи» таких кредитов было 70%, в «Финансовой инициативе» — 96%. Это не только займы «Укрлендфармингу», там же огромное количество компаний, связанных с акционером», — уверяла экс-глава НБУ. Для понимания: список компаний, которым, по данным НБУ, выдавали кредиты бывшие «карманные» банки агробарона, занимает 21 страницу.
Агромагнат называл эти «инсайдерские» данные недостоверными, а долговые оценки на 37,9 млрд грн — «подменой понятий» и «ерундой». Более того, через СМИ он обвинил Гонтареву в попытке рейдерского захвата его бизнеса, публично призвав Порошенко вмешаться в конфликт. При этом агробарон уверял, что на неофициальных консультациях президент поддержал идею реструктуризации его обязательств перед государством.
«Перевести все в плоскость «если я не хочу платить долги, значит, кто-то хочет мой бизнес» не выйдет, — парировала Гонтарева. — Если будет доказано доведение банка до банкротства, владелец и менеджмент должны понести уголовную ответственность».
В ходе публичных перепалок обе стороны не особенно подбирали слова (можно только представить, какие «эпитеты» звучали в высоких кабинетах), сделав еще немало обоюдных заявлений и выдвинув обвинений.
Особенно «трепетное» отношение Гонтаревой к владельцу «Укрлендфарминга» проявилось не только в едва ли не наибольшем шквале публичной критики с ее стороны, но и в непосредственном участии экс-главы Нацбанка в судебных заседаниях по долгам Бахматюка.
Согласно присланной нам информации, НБУ инициировал семь судебных процессов непосредственно относительно Бахматюка как финансового поручителя. «Все эти процессы продолжаются, и ни один из них НБУ не проиграл», — уверили нас в пресс-службе регулятора, добавив, что «вместе с тем О.Бахматюк подал восемь исков через компанию (Quickcom Limited), в которой он является бенефициарным владельцем, с помощью которых сейчас пытается расторгнуть договоры по предоставлению его банкам кредитов рефинансирования». На наш вопрос, каким будет дальнейшее развитие событий после решения ВАСУ, согласно которому фактически должна быть восстановлена работа «Финансовой инициативы», нам сообщили, что НБУ обжаловал это решение в Верховном суде Украины. Производство в этом деле было открыто ВСУ еще 7 февраля 2017 г., «но дело к рассмотрению до сих пор не назначено».
Между Фондом гарантирования вкладов и структурами Бахматюка тоже продолжаются судебные споры. «Сейчас на рассмотрении в судах находится свыше 6,5 тыс. дел на сумму более 11 млрд грн по искам «ВиЭйБи Банка» к заемщикам», — сообщили ZN.UA в Фонде гарантирования, отметив, что в этих делах в его пользу принимается большинство решений с положительным результатом. При этом на исполнении в Государственной исполнительной службе находится около 20 тыс. производств на сумму свыше 13 млрд грн. «Но из-за отсутствия имущества у должников решения судов не выполняются, исполнительные документы возвращаются в банк без исполнения», — отмечают в ФГВФЛ, обвиняя госисполнителей в «поверхностном подходе к выполнению своих должностных обязанностей, неосуществлении исчерпывающих мер по поиску имущества должника, игнорировании запросов об осуществлении исполнительного производства и т.п.».
Поэтому фактические результаты Фонда выглядят более чем скромно, в то время как в судебном реестре можно найти не одно решение в пользу заемщиков «ВиЭйБи» («Компания «Райз», «Карпатская нефтяная компания» и т.п.). И далеко не по всем из них есть апелляции.
Бахматюк, отвечая на вопрос журналистов, использовал ли он в долговых войнах с госструктурами маневры наподобие технического банкротства предприятий, по факту высказал мнение, что на войне все средства хороши, если тебя загоняют в тупик. «Знаете, когда вот так нападают со всех сторон, компания выстраивает стратегию обороны. Но вы же понимаете, что легче всего строить линию обороны тогда, когда у компании нет никаких активов, т.е. использовать стратегию стандартного вывода средств. Поэтому, если на нас подают в суд, мы судимся в обратном порядке, используем любые механизмы. Но при этом мы не отказываемся ни от одной копейки нашего долга. Такие тактические удары нужны, когда нет конструктива», — объяснил он.
Кто ответит?
Нацбанк пытался действовать не только по гражданско-хозяйственной линии взыскания долгов, но и по уголовной. В мае 2017-го банковский регулятор заявлял, что добился восстановления расследования в деле о возможном разворовывании кредитов рефинансирования, выданных «ВиЭйБи Банку». «Национальный банк обратился в суд с жалобой на постановление о закрытии этого уголовного производства. Суд признал жалобу обоснованной и удовлетворил ее, а постановление о закрытии уголовного производства отменил. Следовательно, Национальная полиция обязана провести расследование о возможном разворовывании кредитов рефинансирования в «ВиЭйБи Банке», — отметили в Нацбанке.
Будет ли наконец хоть кто-то из фигуранты привлечен к ответственности? Возможно, что шансы есть с учетом вышеупомянутого следствия НАБУ. «Как заметил детектив (НАБУ. — Ред.), у досудебного следствия есть основания считать, что выполнение финансовых операций за счет средств кредитования НБУ, которое в итоге привело к неплатежеспособности ПАО «ВиЭйБи Банк», стало следствием злоупотребления должностными лицами НБУ своим служебным положением, которые необоснованно предоставляли кредиты указанному банку без надлежащего обеспечения и вопреки законодательству», — указывалось в судебных материалах.
Как нарекал и сам Бахматюк, относительно него лично и его структур было инициировано множество уголовных производств и судебных исков. «МВД, прокуратура, СБУ не вылазили из банков, накоплены целые тома дел, — жаловался Бахматюк, добавляя: Мы предоставили все документы и доказательства, чтобы их закрыть». А значит, как часто случается в Украине, воз и ныне там, — так «продуктивно» сотрудничают (точно как Лебедь, Рак и Щука) банковский регулятор, правоохранительные органы, судебные и исполнительные инстанции.
И внешне все можно было бы воспринимать таким образом, что борьба между Гонтаревой и Бахматюком завершилась боевой ничьей. Если бы де-факто это не означало, что проиграли государство и налогоплательщики. И, скорее всего, придется фиксировать проигрыш, если госчиновники вновь согласятся на «реструктуризационную схему».
- Информация о материале
Господарський суд Харківської області задовольнив позов прокуратури щодо визнання незаконним рішення Харківської міськради про безкоштовне надання у власність обслуговуючому кооперативу «ЖБК Житлобуд-1» 3 земельних ділянок загальною площею 1 га по пров. Іскринському, 19. Про це стало відомо з рішення від 6 лютого 2018 року.
Рішення не вступило в силу, бо була подана апеляція.
24 грудня 2014 року Харківська міськрада виділила обслуговуючому кооперативу «ЖБК «Житлобуд-1» у власність земельні ділянки, з урахуванням знесення існуючих будівель, по пров. Іскринському, 19, а саме:
- ділянку 1 - площею 0,07 га (кадастровий номер 6310137500:01:027:0036);
- ділянка 2 - площею 0,04 га (кадастровий номер 6310137500:01:027:0037);
- ділянка у - площею 0,85 га (кадастровий номер 6310137500:01:027:0034).
Житлобуд-1 мав побудувати один 9-поверховий будинок та три 16-поверхові. Два будинки за цією адресою «Житлобуд-1» побудував в 3-кварталі 2016 року. Ще два будинки закінчили будувати в 4-кварталі 2017 року. Зараз в цих будинках продаються квартири. Вартість 1 кв.м. в цих будинках складає 600-700 доларів.
Керівник Харківської місцевої прокуратури №4 вважаючи, що вказані рішення Харківської міськради не відповідають вимогам ст. 41 Земельного кодексу України, ст.ст. 133, 135, 137 Житлового кодексу УРСР та Примірного статуту житлово-будівельного кооперативу, затвердженого постановою Кабінету Міністрів УРСР №186 від 30.04.1985, звернувся до господарського суду з вимогою про визнання їх незаконними та скасування. Прокуратура вказувала на те, що «ЖБК «Житлобуд-1» створено всупереч вимогам Житлового кодексу УРСР та Примірного статуту житлово-будівельного кооперативу.
Число громадян, які вступають до організованого кооперативу, повинно відповідати кількості квартир в житловому будинку (будинках) кооперативу, запланованому до будівництва. При будівництві одно - і двоквартирних жилих будинків садибного типу число громадян, необхідне для організації кооперативу, визначається виконавчим комітетом міської ради, але не може бути менше 5 чоловік. Відповідно до абзацу 2 пункту 7 Примірного статуту до членів ЖБК приймаються особи віком до 30 років.
Засновниками обслуговуючого кооперативу «ЖБК «Житлобуд-1» станом на 24 грудня 2014 року були виключно юридичні особи, а саме: ПАТ «Трест Житлобуд-1», ТОВ «Харківжитлобуд-1», ПАТ «Харківелектромонтажкомплект». Отже, безкоштовне відчуження Харківською міською радою земельних ділянок по пров.Іскринському, 19 у власність «ЖБК «Житлобуд-1», фактично, мало результатом отримання прибутку засновниками цієї юридичної особи.
Суд дійшов висновку, що «ЖБК «Житлобуд-1» створено всупереч вимогам ст.ст. 133, 135, 137 ЖК УРСР та Примірного статуту.
Нагадаємо, що Харківський антикорупційний центр в 2016 році оскаржував 5 подібних рішень Харківської міськради про безкоштовне виділення у власність обслуговуючого кооперативу «ЖБК «Житлобуд-1» земельних ділянок загальною площею 28,5 га. (в першій інстанції – 2 позова було задоволено, в апеляції – одне з рішень залишилось в силі).
29 березня 2018 року, у четвер, о 14.00, в Дзержинському районному суді відбудеться підготовче судове засідання щодо чиновників харківської мерії (Тетяна Овіннікова, Сергій Чечельницький, Сергій Колоша), підозрюваних у виділенні землі по «кооперативній схемі».
В лютому 2018 року перші вироки за «кооперативноу схему» отримали три засновники обслуговуючого кооперативу «ЖБК «Перемога-2000», який отримав безкоштовно у власність земельну ділянку площею 0,1947 га по вул. Шевченка, 260. Засновники кооперативу були засуджені до 5 років позбавлення волі з відтермінуванням відбування призначеного покарання з випробуванням на 3 роки.
Також нагадаємо, що в 2017 році у власність територіальної громади міста Харкова повернули 49 земельних ділянок загальною площею 158,07 га, яку роздали за «кооперативною схемою».
В іншому кримінальному провадженні по «кооперативній схемі», яке розслідує Генпрокуратура України, підозра оголошена колишньому Харківському міському голові Михайлу Добкіну. В якості свідка також по цій справі допитаний діючий Харківський міський голова Геннадій Кернес.
- Информация о материале
Генпрокурор Юрий Луценко обвинил нардепа Надежду Савченко в подготовке государственного переворота и теракта в Верховной Раде с гибелью большого количества людей. Сама депутат обвинения отвергла, но намекнула, что не видит в перевороте ничего плохого, и что народ, по ее мнению, имеет право на такие действия. О том, можно ли верить во все громкие заявления украинских силовиков, почему никакие перевороты и атаки на парламент недопустимы и какой сценарий развития событий в Украине хотел бы видеть Кремль, «Апострофу» рассказал украинский дипломат, эксперт фонда «Майдан иностранных дел» Александр Хара.
О скандальных заявлениях Савченко
Наша политика - это больше буффонада, к сожалению. Такие вещи недопустимы, какой бы парламент ни был. Мне тоже не нравятся этот состав ВР и все, что он делает, но это лучше, чем иметь того же Путина. С демократической точки зрения, этот парламент более демократичен, чем президент. Даже учитывая, что там есть представители «пятой колонны» - Оппоблок и другие - коррупционеры, олигархи, это не значит, что таким образом (взрывами и атаками, - «Апостроф») можно решить проблему, это шаг в хаос. Если есть реальные доказательства, что Савченко готовила это преступление, ответная реакция должна быть достаточно жесткой.
При этом Савченко не является дестабилизирующей личностью в нашем обществе. Понятно, что она не представляет никакого интереса с точки зрения политических идей, идей, которые будут представлены в законодательстве, поэтому не думаю, что эта популистская, деструктивная деятельность будет воспринята толерантно со стороны наших западных партнеров, которые ценят демократию. А поскольку мы живем в представительской демократии, то парламент является сутью этой системы, и любые попытки дестабилизировать это, тем более совершить убийства, будут адекватно восприняты. Может, где-то в российской Государственной думе, этом марионеточном образовании псевдодемократического характера, поддержат это, или подобные же клоуны в других странах.
С другой стороны, болезнь нашего общества - что мы выбираем таких людей. Могу сказать, что сам поддерживал Савченко, когда она была арестована Кремлем, и то, что с ней делали, неприемлемо, но это не значит, что я хотел бы видеть ее в парламенте. Я хотел бы видеть там людей, которые могли бы реализовать свои цели в законодательной области, а также в политической борьбе, имея аргументы. Потому что демократия строится на ценностях, на целях, которые декларируются, а также умении аргументами привести на свою сторону оппонентов, а затем найти определенный общий консенсус, который определяет жизнь всей страны. Очевидно, что госпожа Савченко не соответствует ни одному из этих требований, она является дестабилизирующим фактором в парламенте.
О лучшем для Кремля сценарии в Украине
Я думаю, в Кремле хотели бы сделать хотя бы вид заговора, чтобы показывать на Западе: смотрите, вы поддержали один переворот (так в РФ называют Майдан, - «Апостроф»), пришли недемократичные силы, и вот они коррумпированы. Давайте мы наведем порядок, а вы занимайтесь другими вещами, мы в НАТО не лезем, не собираемся нападать на Балтию, Польшу, Румынию и другие страны, но вот Украина - наша. Я думаю, там такой сценарий хотели бы видеть. Недаром господин Рубан (задержанный на Донбассе с арсеналом оружия переговорщик Владимир Рубан, которого также подозревают в намерении организовать переворот и устроить теракты в центре Киева, - «Апостроф») попал под наблюдение и был разоблачен. Конечно, его роли с точки зрения организации этого переворота и беспорядков я не знаю, очень сложно доверять нашим спецслужбам, которые, к сожалению, чрезвычайно политизированы. Тем более, когда мы говорим о генпрокуроре Луценко, который не является профессионалом с точки зрения права и продолжает в основном действовать как политик, что не есть положительно в наших условиях. Поэтому посмотрим на те доказательства, которые готовились. Но государство должно реагировать на это.
О том, чего опасается украинская власть
Если помните наш президент сказал очень странную фразу о том, что право на оружие, на насилие должно быть у государства, равно как и на власть. Так вот, право на власть принадлежит исключительно нам, украинцам, а не органам власти или одному лицу. Второй момент: почему он говорит об этом насилии и оружии? Мы видим интересный момент: в США после стрельбы в школе появилась активная политическая деятельность, чтобы ограничить циркуляцию оружия. Владение оружием является важным элементом американской демократии, не дает возможности узурпировать власть и навязывать правительству свою волю, не принимается большинством населения. Узурпация является крупнейшим преступлением, которое может быть совершено на территории государства. Конечно, есть внешняя агрессия, например, агрессия РФ против Украины, это - внешний фактор. И одним из защитных механизмов является разделение власти на ветви. Установление системы противовесов дает возможность гражданам защищать себя, объединяться (например, в милицию), чтобы защитить себя. Был такой феномен в Киеве, когда владельцы оружия брали биты и другие виды оружия для того, чтобы защищать свои районы, я сам в этом участвовал, и это собственно была милиция. Это был совместный проект гражданского общества, которое объединилось перед вызовом, это и то, что происходило в центре Киева (Майдан, - «Апостроф»).
Революция Достоинства показала, что право на ношение и владение оружием должно быть у наших граждан. Это будет тем шагом, который будет сдерживать российскую агрессию. Конечно, президент немного опасается этих неконтролируемых процессов, но, с другой стороны, нет альтернатив, чтобы защищать государство - и своему народу надо доверять. Украинцы показали, что государство для них важно, они хотят здесь жить и не хотят создавать здесь анархию.
- Информация о материале
Верхом цинізму і невиправданої політичної пихи є те, що «вибори» Володимира Путіна цьогоріч відбудуться 18 березня – у четверту річницю анексії Росією українського Криму.
Мало того, чинний монарх і головний «кандидат» на президентський трон не лише напередодні відвідав півострів, безсумнівно, з агітаційними цілями, але й планував проголосувати за себе саме в окупованому Криму!
Слово «вибори» недарма взято в лапки, адже ні для кого не секрет, що в путінській Росії це слово реального політичного наповнення не має.
Так само, як невипадково вжито словосполучення «вибори Путіна», бо ж щодо результатів майбутнього «волевиявлення» росіян мало в кого виникають сумніви. Але найстрашніше навіть не це.
14 березня в Москві російські опозиціонери Ілля Яшин та Володимир Мілов презентували експертну доповідь «Путін. Підсумки. 2018« про реальні досягнення Росії за роки правління фактично незмінного останніми роками російського президента.
Варто зазначити, що це не перша подібна доповідь, яку опублікували російські опозиціонери. Так, у 2008 році під авторством нині покійного Бориса Нємцова і того ж Володимира Мілова вийшла публікація під назвою «Путин. Итоги – 2008», яку було доповнено у 2010 році.
Як і попередні, цьогорічна публікація побудована на основі аналізу відкритих даних Держстату. Займає вона аж 68 сторінок, але основна суть зводиться до висновку:
«У Росії заявляють, що за роки президентства Путіна Росія «встала з колін», «добилася неймовірних успіхів, впливу і процвітання». Автори цієї доповіді з цифрами та фактами в руках показують, що все це – не більше, ніж блеф».
Аргументуючи своє твердження, Яшин і Мілов наводять такі аргументи:
– Останні роки могли стати «золотою добою» для Росії, оскільки лише від продажу нафти і газу виручка становила 3,3 трильйона доларів:
«На ці гроші можна було відбудувати нову країну – з новими дорогами, житловим фондом, соціальною інфраструктурою. Але все це кудись незрозумілим чином випарувалося»;
– Уряд скорочує витрати на соціальну сферу, позаяк наближені до президента отримують мільярди. За час правління Путіна число мільярдерів у країні зросло з нуля до сотні:
«Блиск Рубльовки і злидні по всій решті країни. Сяючі новісінькі будівлі державних монополій у центрі будь-якого російського міста – і повна розруха навколо»;
– За останні 18 років кількість чиновників подвоїлася і майже вдвічі перевищує кількість чиновників за радянських часів;
– Путін створив корумповану державу і провадить політику, через яку Росія опинилася в міжнародній ізоляції;
– «За путінські військові авантюри за кордоном Росії доводиться платити чималу ціну».
Крім прямих витрат на військові операції за кордоном, останніми роками різко зросли витрати на компенсації членам сімей загиблих військовослужбовців.
Якщо в 2016 році на ці потреби закладалося 7 мільярдів рублів, то за останні роки – 20-21 мільярд рублів, а у 2020 році цей показник має зрости до 23 мільярдів рублів;
– Яшин підкреслює, що Росія за Путіна перестала бути передбачуваною для світу: «Спочатку він приєднав шматок іншої держави, тепер загрожує світу ядерними ракетами»;
– Невпинно ростуть витрати на державну пропаганду: «Добре оплачувані чиновники від держпропаганди – запорука путінського спокою і можливість продовжувати безкарно грабувати країну».
Чесно кажучи, під час аналізу тексту доповіді виникає змішане відчуття. Можливо, факт агресії РФ щодо України й та кров, яку проливають російські найманці на нашій землі, добряче так придушує, здавалося б, природне почуття жалю до росіян, яке повинне було б виникнути в цьому випадку.
Та відкидаючи емоції, сформуємо холодні висновки.
Перше – враховуючи, що подібна доповідь вийшла в Росії ще у 2008 році, можна говорити про деяку системність роботи російської опозиції, що не може не тішити.
Друге плавно витікає з першого: попри шалений тиск з боку Кремля (обшуки в типографії, вилучення тиражу публікації і навіть вбивства головного автора серії доповідей Бориса Нємцова) «Путін. Підсумки.2018» таки презентували.
А це – свідчення того, що зародки здорової адекватної опозиції в Росії все ще є. А тому є і шанс на зміни, бодай у неблизькому майбутньому.
І найголовніше – особисто в мене статистика, наведена в доповіді, не викликає здивування, адже ні для кого не секрет, що РФ – «держава-бензоколонка». Що отримує надприбутки від енергоресурсів і витрачає їх на живлення корупції та безкінечних воєн.
Більш цікавим є те, наскільки важко було авторам опублікувати доповідь, що ґрунтується на відкритій абсолютно для всіх статистиці. Адже, як стверджують автори, типографії одна за одною відмовлялися від друку, боячись закриття.
Хоча навіть не так. Звісно, критика і путінська Росія – речі несумісні, тому вся ця історія логічна.
Вражає інше: цими відкритими даними фактично не цікавиться російське суспільство, що стабільно демонструє шалені відсотки довіри до вічного президента! Ось це справжня біда. Розумієте?
Тому не виникає жодного сумніву, що 18 березня це саме російське суспільство зробить те саме. Так, говорять, що виборів у Росії нема, що Путін не балотується в президенти, а «йде».
Проте навіть якщо б волевиявлення в цій країні сьогодні було дійсно демократичним, що б змінилося? Питання риторичне.
Допоки не зміниться суспільна свідомість, не зміниться й путінський режим, на жаль.
А боротьба за суспільну свідомість, тим паче в умовах існування такої надпотужної провладної пропагандистської машини, – справа ой яка нелегка.
- Информация о материале
Согласно официальной статистике, в Украине на пять выпускников вузов приходится один счастливый обладатель диплома профессионально-технического учебного заведения. Кадровый голод заставляет работодателей самостоятельно готовить специалистов. По такому пути идёт, например, госкомпания «Нафтогаз», у которой есть собственные лицензированные учебные комбинаты. «Однако мы готовы рассмотреть возможность поддержать прогрессивные училища и техникумы в нашей отрасли, если получим внятные предложения», — говорит Маргарита Короткова, директор по управлению персоналом и социальной политике группы «Нафтогаз».
Но внятных предложений мало. Парадокс в том, что, несмотря на дефицит технических специалистов, нельзя сказать, что выпускники техникумов, профтехучилищ и технических колледжей в Украине нарасхват. Уровень подготовки во многих учебных заведениях низкий. Студентов учат по устаревшим программам и на устаревшем оборудовании. Среднее профтехобразование как будто застыло в советском времени.
Задержка в развитии
«В большинстве случаев практическая база и теоретические программы остановились на уровне 1980-х годов. Хотя есть исключения, но, как правило, в этой сфере всё держится на энтузиазме небезразличных людей», — говорит Иван Малый, директор по персоналу компании «Интерпайп НТЗ», где востребовано около 700 рабочих специальностей.
Само слово «образование» ассоциируется у украинцев в первую очередь с вузом: при этом совершенно не важно, какие компетенции в реальности там получает студент. А вот престиж среднего технического образования не просто низок, а очень низок. Очевидно, что перекосы на рынке труда будут до тех пор, пока студенты, преподаватели и чиновники не поймут, что профтехобразование — не удел неудачников.
Реформа образования вообще и профтехобразования в частности призвана разрешить большинство проблем как студентов, так и работодателей. Предполагается, что подростки будут определяться с профессиями уже в старшей школе. После 9-го класса они станут ориентироваться либо на академическое, либо на техническое обучение. Такая профильная школа должна заработать по всей стране уже до ІІІ квартала 2019 года.
Примерно к этому же времени должен вырасти уровень профессионально-технического образования. Один из элементов реформы — изменение системы финансирования. До этого года на модернизацию техникумов и ПТУ выделяли до неприличия мало. В 2018 году ситуация постепенно меняется. Это отчасти связано с тем, что теперь такие учебные учреждения финансируются из местных бюджетов. По логике законодателей, громадам проще определиться с региональным заказом и выделять средства на те учреждения, чьи выпускники реально востребованы. Местной власти также переданы обязанности по формированию регионального заказа.
Не всё потеряно
Межрегиональный центр ювелирного искусства, куда мы отправились, — пример того, что не всё в профтехобразовании плохо. Экономический кризис не так сильно ударил по ювелирной отрасли. «Обручальные кольца как покупали, так и покупают. Так что и специалисты по их изготовлению востребованы», — рассказывает Ольга Авраменко, директор центра. Ученики у неё разные, включая потомственных ювелиров. Кто-то собирается работать на предприятиях, а самые амбициозные настроены после окончания центра открыть своё дело.
«В этом году КГГА выделила 19 млн грн для 19 учебных заведений на развитие материально-технической базы мастерских. Нам досталось 1,5 млн грн», — говорит директор. По её словам, уже лет 10 таких денег на эти цели не предоставлялось. Новая система финансирования позволит закупить оборудование для развития новых специальностей.
«Конкретный пример. На ювелирных предприятиях сегодня активно используется 3D-моделирование. У нас такого процесса не было, но теперь появится», — говорит Авраменко. Создание актуальных для рынка курсов позволит привлечь не только юных абитуриентов, но и взрослых мастеров, желающих повысить квалификацию. Для центра это значит получение дополнительных средств. К слову, в 2017 году от прохождения производственной практики на предприятиях ювелирного сектора центр получил около 1 млн грн (по закону 50% зарплаты ученика-практиканта получает учебное заведение).
Ежегодно около 90% выпускников центра остаются в профессии. Чтобы обеспечить такой уровень трудоустройства учеников, сотрудники центра постоянно находятся в диалоге с руководителями ювелирных предприятий.
«Мы на заседаниях Ассоциации ювелиров Украины рассказываем о наших возможностях. Посещаем профильные выставки», — делится опытом Авраменко и добавляет, что договариваться о практике для учеников бывает нелегко. Хотя случается, что ювелиры-работодатели сами обращаются к педагогам в поисках специалистов.
Такое сотрудничество — скорее попытка нащупать решение проблемы, чем готовая формула. Устоявшейся практики формирования кадрового запроса нет. Теоретически с данной задачей должны справляться местные власти. Однако для этого нужно мониторить рынок труда. Чиновники задают логичный вопрос: как? «Многие предприятия не подают заявки в службу занятости, понять фактические нужды работодателей без сотрудничества с ними очень сложно», — поясняет Авраменко.
Реформа предполагает создание региональных советов профессионального образования. Именно их задача — оценить качество образования, сформировать региональный заказ и скорректировать его после вступительной кампании. В эти советы должны входить представители учебных заведений, госадминистраций, предприятий и социальных служб-партнёров. В Киеве такой совет работает с 2016 года. Но проблемы как были, так и остались.
В регионах ситуация с изучением потребностей рынка и, соответственно, корректным формированием регионального заказа ещё хуже, чем в столице. Аналитик центра CEDOS Егор Стадный считает, что у местных органов власти просто нет специалистов, которые грамотно провели бы мониторинг и спрогнозировали потребности рынка. «Спрос и предложение кадров не совпадают, потому что, когда финансирование было на центральном уровне, основой для формирования заказа в первую очередь были не потребности рынка, а интересы самих ПТУ», — говорит Стадный. В частности, заказ составлялся исходя из того, сколько и чьих преподавательских ставок нужно сохранить в том или ином ПТУ. Именно поэтому в Украине есть, например, учебные заведения, которые выдают молодым людям дипломы такой «востребованной» специальности, как «оператор персонального компьютера».
Эффективность или смерть
В Комитете ВР по вопросам науки и образования считают, что до конца года должен быть подготовлен и принят новый закон о профессиональном образовании. По словам главы подкомитета по образованию Тараса Кременя, законопроект, который находится сейчас на стадии разработки, направлен на создание эффективной сети профтехучилищ и её интеграцию с рынком труда. Нынешняя система подвергнется оптимизации — выживут те профтехучилища, которые будут полезны для экономики.
«Оптимизация не означает закрытий ПТУ. Она может идти в двух направлениях: уменьшение себестоимости подготовки специалиста и повышение его квалификации», — комментирует Ольга Авраменко.
Представители тех учреждений профессионального образования, которые, не дожидаясь нового закона, уже стараются выполнять кадровые запросы рынка, сетуют на затянутые и сложные процедуры лицензирования новых курсов. Выдаёт лицензии Министерство образования. Процедура длится около года.
«Лицензирование, скажем, в Эстонии занимает от пары дней до двух недель, — сравнивает Авраменко. — В Украине этот процесс тоже нужно упростить. Если у предприятий есть необходимость в подготовке определённых кадров, то учебное заведение не должно реагировать через год». Выход, по её мнению, заключается в том, чтобы передать полномочия по выдаче лицензий на региональный уровень.
Крупный бизнес также предпочитает действовать, а не ждать. Как уже отмечалось, у многих крупных компаний есть собственные программы сотрудничества с профильными учебными учреждениями. При этом работодатели тоже страдают от сложных бюрократических барьеров, связанных с подготовкой кадров. И также надеются на то, что новый закон дерегулирует эту сферу.
А пока остаётся верить, что благодаря общим усилиям педагогов, бизнесменов и законодателей престиж среднего технического образования в Украине вырастет уже в следующем году.
- Информация о материале
Основательница платформы культурных инициатив ИЗОЛЯЦИЯ Любовь Михайлова рассказала о проблеме «закулисных договорняков» по Донбассу; о спорном тренде «миротворчества», а также о новых проектах известного арт-фонда.
Как известно, арт-фонд ИЗОЛЯЦИЯ основан в 2010-м в Донецке, на территории завода изоляционных материалов (после развала СССР этот завод приказал долго жить). Любовь Михайлова, основательница институции, за короткий период сделала это место модным, культовым, привлекла к работе крупнейших звезд современного искусства.
Что было дальше — известно: война, захват территории ИЗОЛЯЦИИ боевиками ДНР.
И вот текущий 2018-й — уже четвертый год деятельности арт-фонда в Киеве. Кстати, ровно столько же времени институция провела и на заводской территории в Донецке (до 9 июня 2014-го).
— За это время мы не «осели» в столице, а стали скорее кочевниками, ведь география проектов платформы выходит далеко за пределы Украины, — говорит Любовь Михайлова. — И 2018-й открыли двумя проектами, отражающими актуальное поле заинтересованности фонда. Совместно с BigMedia, крупнейшим сейлз-хаусом наружной рекламы в Украине, инициировали проект «Точки соприкосновения» (Points of Unity), который с января можно увидеть на 50 биллбордах и ситилайтах по всему Киеву. Созданный датскими художницами Hesselholdt & Mejlvang, проект контрастирует с привычной наружной рекламой и является попыткой превратить — хотя бы на время — коммерциализированную городскую среду в пространство для искусства и рефлексий.
Второй проект — это коллаборация с организацией «Гараж Генг», выставка «Uтопия: трансформации украинского Востока», которую в марте можно было увидеть в креативном сообществе IZONE. Выставка посвящена новому мультидисциплинарному исследованию культуры, урбанистики и идентичности шести городов Донецкой и Луганской областей. В трех из них (Лисичанск, Бахмут, Покровск), а также в Старобельске ИЗОЛЯЦИЯ работает в данный момент — это продолжение нашего проекта СМЕНА, в рамках которого с 2015 года реализуем культурные проекты в городах Донбасса, призванные активизировать местные сообщества и дать людям надежду на положительные перемены в стране.
Как и раньше, Донбасс в фокусе ИЗОЛЯЦИИ. Помимо проекта СМЕНА, мы развиваем исследовательскую платформу «Донбасские студии», с помощью которой пытаемся развеять стереотипы об этом регионе и инициировать дискурс на тему Донбасса, основанный на профессиональных изысканиях, а не на демагогии, которой забит сейчас украинский эфир.
— Любовь Ивановна, пребывая за рубежом, все-таки как удается координировать жизнедеятельность платформы IZONE?
— Я более 20 лет живу за границей, но Украина не перестала быть моим домом. Приезжаю сюда регулярно и не теряю связи с родиной. Тот опыт, который получаю за рубежом, позволяет приносить сюда много новых идей, которые реализуем с командой фонда в Украине.
В частности, последние пять лет вдохновляюсь развитием креативных индустрий на Западе — особенно в Великобритании и США, — и креативное сообщество IZONE, проект фонда ИЗОЛЯЦИЯ в Киеве, является материализованным воплощением этих тенденций.
IZONE — наш ключевой проект в Киеве. Этот культурный хаб, официально открывшийся в сентябре 2015-го, призван стать местом пересечения креативного бизнеса и культурных профессий, где можно знакомиться с единомышленниками и обмениваться опытом и идеями.
Это модель работы и отдыха, которая не представляется без культурной составляющей.
Работая на Западе, стараюсь привлекать иностранных партнеров и инвесторов к сотрудничеству с IZONE. Но, по сути, я не руковожу IZONE, это не коксохим (смеется).
У нас горизонтальная структура управления, где каждый ответствен за свое направление и принимает решения самостоятельно, но успех именно — в командной работе и ее слаженности.
У Ори Брафмана есть прекрасная книга «Морская звезда и паук», где он сравнивает более традиционную централизованную схему управления организациями (spider) с современной децентрализованной (starfish), примером которой является, к примеру, YouTube.
Сегодня очевидно, что иерархические организации проигрывают горизонтальным в гибкости и быстроте принятия решений. А в сфере современной культуры и бизнеса такая неповоротливость попросту непозволительна.
— Насколько вы интегрированы именно в арт-жизнь «вне» Украины, в тамошние художественные проекты?
— Сейчас живу в Лондоне. Кроме того, что Лондон — культурная столица мира с многовековым традициями, Англия является флагманом в сфере креативной экономики. Внимательно слежу за инновациями и новыми трендами в этой отрасли. Не случайно генеральный план как ИЗОЛЯЦИИ в Донецке, так и IZONE в Киеве разрабатывали британские архитекторы.
Как выходцы из Донбасса, очень любим постиндустриальную тему, и именно поэтому нашими партнерами по урбанистическому проекту развития индустриального Подола являются урбанисты и архитекторы из самого викторианского региона Англии — Нортумбрийского и Ланкастерского университетов, мы делали совместный проект и выставку в 2017 году.
Конечно, я вовлечена в мир современного искусства, являясь членом одного из комитетов TATE Modern и просто имея друзей на Западе в широком кругу кураторов, художников, галеристов и различных арт-институций.
ИЗОЛЯЦИЯ тесно сотрудничает с несколькими резиденциями, среди которых, в частности, Delfina Foundation в Лондоне: мы уже несколько лет отправляем туда на резиденции украинских художников и культурных менеджеров, в ответ принимая у себя британских.
В 2017 я сама стала участницей резиденции для коллекционеров, организованной Delfina, что было несколько неожиданно.
Нужно сказать, что понятие коллекции искусства в последние годы очень расширилось, и меня пригласили стать резиденткой в первую очередь благодаря «коллекции» социально ориентированного искусства, состоящей из проектов ИЗОЛЯЦИИ.
— Пребывая в Лондоне, регулярно ли отслеживаете текущие бурные события в Украине — в Киеве, на Востоке? С точки зрения арт-менеджера, к чему могут привести именно такие события, близкие к регулируемому хаосу? И есть ли лично у вас надежда, что уже в ближайшее время вся восточная Украина станет «нашей», а кровопролитие там прекратится?
— Конечно, очень внимательно слежу за всем, что происходит в Донбассе. Восток — моя родина, в Донецке могила моего отца и деда, но я не знаю, когда смогу туда вернуться.
Многие проекты ИЗОЛЯЦИИ направлены на изучение региона и работу в прифронтовых городах. Сейчас важно поддерживать людей именно там, инвестировать в города на украинской территории Донбасса, ведь лучшая экономическая и культурная ситуация будет служить стимулом для возвращения в Украину оккупированных территорий: люди по ту сторону линии разграничения видят все изменения, происходящее здесь.
Прогнозировать что-либо относительно возвращения Донбасса в Украину мне очень сложно, учитывая, что реально правительство в этом направлении не делает практически ничего. А то, что делается, глубоко скрывается от общественности по непонятным причинам.
Делаем что можем для этого возвращения, как и многие рядом с нами.
Мы даже с президентом судимся по поводу «закулисных договорняков» в отношении переговоров по Донбассу. Но пока система не поменялась: страной «рулят» в ручном управлении, как и при предшественниках. И даже «реформированная судебная система» в лице Верховного суда не является независимой от власти.
Решение Верховного суда по нашему вопросу — это же перфоманс, достойный отдельного проекта современного искусства. Оказывается, президент един как минимум в двух лицах: отдельно президент Украины, и отдельно — глава Совета национальной безопасности и обороны. И беспокоить Верховную Раду по поводу решений главы СНБО не стоит…
— Летом 2014-го территория арт-фонда была захвачена боевиками. Есть ли творческие люди именно в «той» части Украины, с кем вы как-либо поддерживаете творческие человеческие отношения? Хотя понятно, что не всех из них можно назвать… Но есть ли они там вообще?
— Культура неразрывно связана с экономикой и политикой. Мы знаем, что происходит в Донецке… Сергей Захаров, Дмитрий Потехин, Игорь Козловский и многие другие, побывавшие в застенках «ДНР», расположившихся в подвалах захваченного арт-центра, могут многое рассказать о том, что стало с ИЗОЛЯЦИЕЙ — «там».
Но мы не знаем, сколько людей до сих пор остаются в заложниках у боевиков. О творчестве в такой ситуации говорить просто невозможно.
Сейчас появился тренд «миротворчества» через культурные контакты по разные стороны линии разделения, финансируемый различными грантами. Но я категорически против какого-либо культурного сотрудничества с неподконтрольными территориями, пока не решен основной вопрос —возвращения захваченных территорий в Украину.
Между тем, нет никаких сигналов со стороны государства, что эти территории будут освобождены.
Более того, даже не выдвинуты обвинения представителям «ДНР», лично ответственным за террористические акты.
Их имена прекрасно известны (например, Роман Лягин — идеолог создания «ДНР», руководивший захватом ИЗОЛЯЦИИ в Донецке). Имеются сотни доказательств их преступлений, свидетельств и показаний, которые мы передали инициированному нами самими следствию. Но Генпрокуратура по-прежнему бездействует.
В Донецке остаются наши знакомые, не выехавшие оттуда по экономическим или по семейным причинам. Многие из них — трезвые люди, понимающие абсурд марионеточной республики, они считают себя украинцами.
Мы общаемся с ними. Но с каждым днем усиление российских позиций там и бездействие украинских уменьшают шансы на скорое возвращение этих территорий.
— Если вернуться в 2014-й, то что удалось спасти, перевезти в столицу (из прежнего арт-контента ИЗОЛЯЦИИ)?
— Практически все было уничтожено боевиками. Инсталляции порезаны на металлолом, скульптуры расстреляны в качестве мишеней. А наша известная «Помада» (работа Паскаля Мартина Таю Make Up… Peace!) — взорвана.
Вывезти удалось только плоские работы — картины, фото.
Но самое ужасное то, что крупнейший культурный центр в Украине, каким была ИЗОЛЯЦИЯ, разрушили и превратили в тюрьму, в тренировочную базу боевиков и склад боеприпасов.
К счастью, осталось главное — наша команда и наши последователи, разделяющие нашу философию, дух и идеи. И мы продолжаем развивать их там, где находимся.
— На все проекты ИЗОЛЯЦИИ (выставки, мастер-классы, фильмы) посетители могут попасть бесплатно. Но все же — как найти финансирование в наше сложное время? Ведь средства нужны и на аренду, и на зарплату.
— Вопрос поиска средств на культурные проекты стоит остро во всем мире. Любая некоммерческая институция нуждается в экономической модели, позволяющей ей находить деньги на проекты, оставаясь при этом независимой и открытой.
Фандрейзинг в этой сфере — тема отдельной лекции, а лучше — целого курса для культурных менеджеров, тем более в Украине, где это поле деятельности плохо развито и остается мало изученным.
В Украине культура меценатства до сих пор очень слаба, в том числе из-за отсутствия законодательства, которое бы ее поощряло, — как это происходит, например, в США.
Также нет прозрачной модели финансирования государством grassroots, культурных инициатив. Корпоративный сектор у нас тоже пока в основном не осознает экономический потенциал культуры. И все же ситуация не стоит на месте, и такие компании, как BigMedia, показывают, что в Украине появляется осознанный социально и культурно ответственный бизнес.
— Поддерживает ли вас Минкульт? И как у вас выстраиваются взаимоотношения с другими государственными институциями? Какое место в вашей структуре отведено взаимоотношениям с европейскими институциями (Гете-институт, Британский совет в Украине)?
— Я являюсь членом Экспертного совета по вопросам современного искусства, созданном при Министерстве культуры. Сам факт существования такого Совета и то, что, наконец, в прошлом году Минкульт решил внести в свой словарный запас, а вместе с тем и в структуру Министерства термин «современное искусство», говорит о том, что лед тронулся.
Это не отменяет того факта, что Минкульт остается закостенелой, малоэффективной махиной, которая давно устарела.
Конечно, появляются люди, готовые менять положение дел в государственных палатах, но они зажаты рамками абсурдных, трагикомических законов из далекого прошлого, которым должны следовать в своей нынешней деятельности.
Мне кажется, это все-таки тот случай, когда «пациент скорее мертв, чем жив», и реформирование Министерства, которое едва, наконец, признало современное искусство, нам придется очень-очень долго.
Тем не менее, ИЗОЛЯЦИЯ мало пересекается в своей работе с Минкультом, но часть своего личного времени, как и другие члены Совета, я все-таки инвестирую в современное искусство Украины — в надежде, что можно пробить стену бюрократизма и наш опыт кому-то пригодится.
Одним из успешных результатов деятельности Совета была отработка демократической процедуры участия Украины в Венецианской биеннале в 2017 г.
К сожалению, в этом году об участии Украины в Архитектурной биеннале никоим образом не известно общественности, не говоря уж о демократическом отборе участников. В этом и проблема существующей системы.
ИЗОЛЯЦИЯ сотрудничает с европейскими институциями — Британским советом, Гете-институтом, Польским институтом и другими. Кроме того, в этом году мы подались на несколько проектов в рамках программы ЕС «Креативная Европа».
Как я уже заметила, не очень верится, что Минкульт изменит ситуацию с культурой в Украине. Реальные перемены в стране сейчас делают конкретные люди и низовые инициативы, не ожидающие помощи сверху, а полагающиеся только на себя и на круг единомышленников. Поэтому очень важно, чтобы именно низовые инициативы имели возможность сотрудничать и создавать network.
— Если говорить не только об отдельной платформе, но и об общих тенденциях в современном украинском искусстве, какие из этих тенденций и явлений кажутся вам наиболее тревожными, а какие — наиболее обнадеживающими? Имеются в виду тенденции и на арт-рынке, и на территории международного сотрудничества, речь также об утверждении новых трендов, открытии новых имен.
— Говоря о положительных тенденциях, хочу отметить растущее число людей, для которых художник — это профессия. В 2016 году мы инициировали проект «Арт-Среда». Каждую среду в IZONE художники и другие творческие люди в неформальной атмосфере и любом удобном для себя формате представляют свои практики.
Так вот, за эти почти два года у нас не была пропущена ни одна среда, а сейчас график событий расписан на несколько месяцев вперед. Участники «Арт-Среды» — преимущественно молодые художники, для многих современное искусство — в первую очередь критическое мышление, и это дает надежду, что мы на правильном пути.
Другая важная тенденция — наблюдать за тем, как все больше украинских художников выезжают на резиденции за рубеж. Все чаще фигурируют в международных проектах. И таким образом интегрируются в мировой контекст.
Это дает надежду на то, что в обозримом будущем нам удастся избавиться от той местечковости, которая сегодня, к сожалению, еще во многом присуща современному украинскому искусству.
Хотя, конечно, в отсутствие инфраструктуры для художников и других творческих людей это будет непросто
В свете этого не могу не отметить и то, что тормозит, на мой взгляд, развитие украинского искусства и в целом негативно для имиджа Украины. Мы очень зациклены на переживании нашего прошлого и на связанных с этим травмах.
Да, нам нужно знать наше прошлое, это часть идентификации нации. Но не только этим все ограничивается в ХХІ веке.
Фокус на прошлое, к сожалению, ведет лишь к большей изолированности Украины, в то время как нам нужно открываться миру.
Сегодня украинцам нужна новая идентификация, основанная не только на национальности и мифах, с ней связанных, но и на признании нашего разнообразия и праве каждого быть тем, кем он(а) хочет.
Нам пора вырасти из своей провинциальности и попытаться сформировать имидж нового украинца ХХІ века.
Важно, что IZONE полон ребят, которые легко могли бы служить примером такого украинца новой генерации. Эти люди смотрят в будущее, а не в прошлое. Они не ждут, пока государство решит их проблемы, а берут инициативу в свои руки. За этими ребятами — будущее страны, ведь они делают карьеру здесь, в Украине, одновременно являясь частью международного комьюнити, ничем не отличаясь от цивилизованного мира и его стандартов.
Убеждена, что критическая масса новых людей, живущих здесь и мыслящих иначе, чем сегодняшние политические элиты, сможет изменить ситуацию в Украине к лучшему.
— За время, пролетевшее после драматической передислокации ИЗОЛЯЦИИ, все-таки сколько проектов удалось реализовать в столице, и какие из них, на ваш взгляд, наиболее концептуальные, резонансные?
— За последние годы реализовали более 30 проектов, в которых искусство и культура являлись платформой для диалога на острые социальные и политические темы.
В 2016 году стартовал проект «Общественный договор», посвященный политике памяти и функции памятных объектов в публичном пространстве. Помимо выставки, проект состоял также из серии художественных интервенций на месте бывшего памятника Ленину в Киеве. Здесь была и лестница Синтии Гутьеррес, позволяющая каждому подняться на пустой пьедестал; и неоновый «светофор» Махмуда Бакши, на котором сменялись образы Ленина, певицы Мадонны и Девы Марии; и инсталляция «Ритуал природы» Исы Каррильо, покрывшей постамент живой мятой, розмарином и базиликом.
На разных этапах проекта мы проводили опрос людей о том, что они хотели бы видеть на месте Ленина в Киеве. Результаты приятно удивили. Большинство респондентов выступали за то, чтобы территория вокруг пьедестала осталась вакантным публичным пространством, с возможностью проведения здесь различных временных интервенций.
В 2015 году на Венецианской биеннале мы провели свою «партизанскую» акцию #onvacation: раздавали всем желающим жилеты в стиле милитари с хэштегом #onvacation (фраза, отсылающая к «зеленым человечкам», появившимся в Крыму в 2014-м якобы «в отпуске») и предлагали сделать селфи в павильоне страны-оккупанта — на их выбор. Сами мы начали акцию, конечно же, с российского павильона. Акция очень скоро стала вирусной, и о ней написали все передовые СМИ, от Washington Post до Vice.
В 2016 мы вернулись в Венецию — на сей раз уже на архитектурную биеннале, в которой Украина вообще не участвовала на официальном уровне. Мы представили выставку, подытоживающую международную резиденцию Architecture Ukraine в Мариуполе, тема которой удивительно резонировала с общей темой биеннале: «Репортаж с фронта». Выставка «Архитектура Украины — за линией фронта» отображала опыт Мариуполя и Донецка, соседних городов Донбасса, оказавшихся по разные стороны линии войны.
В том же 2015 году начали проект Soviet Mosaics in Ukraine, посвященный исследованию и каталогизации мозаик советского периода в Украине: их местонахождения, состояния, авторов и истории создания. На сегодняшний день собрана колоссальная база, с картой, фотографиями и текстами, кроме того, мы пытаемся по мере сил спасать мозаики, оказавшиеся под угрозой уничтожения.
В рамках проекта «Донбасские студии» удалось создать исследовательскую платформу, которая, надеемся, сможет стать основой кафедры донбасских студий в одном из украинских вузов.
И это лишь небольшая часть проектов, осуществленных в последние три с половиной года.
А если говорить о предстоящих «премьерах», хочется упомянуть выставку «Родной город» культовой дизайн-студии из Нидерландов Metahaven, которая откроется в IZONE 26 апреля.
«Родной город» (Hometown) — новый фильм Metahaven, который снимался в Киеве и Бейруте. В Киеве состоится мировая премьера в форме иммерсивной инсталляции: в выставочном зале, полностью изолированном от проникновения света, два сверхмощных проектора будут одновременно проецировать на стены два видео, которые вместе и составляют канву «Родного города». Две главных героини, две сюжетные линии, два города — Киев и Бейрут — будут сосуществовать на экранах параллельно, пока в ключевой момент повествования они наконец не станут единым целым.
И вот, что еще хочу сказать… Пример ИЗОЛЯЦИИ по-своему уникален для Украины. Эта культурная институция после захвата боевиками не только не погибла, но даже стала больше и заметнее — и это на фоне того, что произошло с культурой на оккупированных территориях Донбасса: Украина не смогла вывезти оттуда ни один музей…
И то, что мы смогли спасти нашу институцию, безусловно, вселяет надежду.
- Информация о материале
Страница 78 из 1561
