Статьи
Так называемое газовое дело по обвинению Юлии Тимошенко находится сейчас в центре внимания украинского общества. К нему приковано также пристальное внимание широкой мировой общественности. Это, непростое по многим причинам дело, вокруг которого так много заявлений, слухов и домыслов, побуждает обратить внимание на аспекты, касающиеся действия уголовного закона.
Уголовному праву в системе норм, регулирующих порядок в обществе, отведена роль ultima ratio (крайней меры, последнего довода). То есть в ряде других средств социального регулирования уголовные запреты вводятся и применяются только тогда, когда другим образом упорядочить и восстановить нормальное течение жизни невозможно. Это аксиома.
Для цивилизованных стран безоговорочным является понимание того, что уголовный закон не может применяться к сферам морали, идеологии, вероисповедания, политики, а также не может в обычном режиме действовать в условиях природных и техногенных катастроф, в условиях других чрезвычайных ситуаций или реальной угрозы их наступления.
В цивилизованных странах считается недопустимым применять уголовный закон к случаям, которые охватываются понятиями экономический, хозяйственный, а также профессиональный риски. В частности, ясно, что не может подлежать уголовной ответственности, например, врач, который в нестандартной, тяжелой для больного ситуации, при отсутствии урегулированных методик и протоколов лечения, а иногда и лекарства, берет на себя ответственность и старается до последнего бороться за жизнь человека. Не подлежат уголовной ответственности за возможные ошибочные решения и действия государственных чиновников, инженеров и технологов, действующих в чрезвычайных условиях, например, после взрыва на Чернобыльской АЭС или после цунами этого года на Фукусиме-1 в Японии.
Уголовный закон не применяется к сферам морали, идеологии, вероисповедания и политики по той простой причине, что у него нет и не может быть инструментов (мерила) оценивания человеческого поведения в этих сферах жизни. Уголовный закон не содержит ответа на вопрос, какая идеология лучше: лево- или правоцентристская, или у кого религиозные постулаты более правильные — у православных или мусульман. Уголовный закон не содержит ответа на вопрос, с какой страной надо вести переговоры относительно энергоносителей, а с какой — нет, с какой заключать соглашения, а с какой не заключать и почему.
Именно потому за нарушение моральных норм наступает моральная ответственность, за нарушение идеологических или религиозных постулатов — идеологическое или, соответственно, религиозное осуждение, за ошибочные или недоброкачественные политические действия и решения — политическая ответственность.
В Украине хорошо помнят, что, применяя именно уголовный закон к сферам морали и идеологии, советская власть осудила и уничтожила миллионы крестьян, рабочих и представителей интеллигенции. Так же, в результате применения уголовного закона к сфере вероисповедания, были осуждены, замучены и казнены тысячи священников. Так же, применяя уголовный закон к сфере политической деятельности, были осуждены и уничтожены тысячи деятелей советской политики (вспомним Зиновьева, Каменева, Рыкова, Тухачевского, Бухарина и многих других). Кстати, эти судилища сопровождали многочисленные «кликуши», а так называемые судьи ссылались на справедливость и право.
Очень важное обстоятельство: характерной особенностью подавляющего большинства судебных дел, в которые уголовный закон грубо вмешивался и, к сожалению, до сих пор вмешивается в не присущие для него сферы человеческого бытия, является размытое, неконкретное обвинение, связанное с прямыми фальсификациями фактов.
Как ни обидно, но приходится констатировать, что за последние двадцать лет украинская милицейско-прокурорская система воспитала множество умельцев запутанно и неконкретно формулировать документы обвинения. Вместо того, чтобы очищать ряды от таких «специалистов», привлекать к дисциплинарной и уголовной ответственности, их, наоборот, выращивали. На этих «самородков» сформировался стойкий спрос. Именно из-за выдвижения размытых обвинений, подкрепленных арестами, тысячи представителей бизнеса попали в эти годы за решетку, а их бизнес был раздерибанен. Сейчас, очевидно, кому-то стало скучно оставаться с такими неоценимыми умениями на уровне бизнес-разборок. Время подниматься на более высокий «профессиональный» уровень — уровень государственной политики…
Не прибегая к деталям, исключительно на элементарном уровне, каждому понятно, что сфера межгосударственных энергетических переговоров была и будет оставаться деликатной материей. Любая цивилизованная страна, беспокоясь о своих государственных интересах, международном имидже, всячески старается не открывать всех деталей соответствующего процесса. Попытка вывернуть наружу такие переговоры в целом или отдельные их детали, мягко говоря, плохой тон, тем более, когда это делается в режиме судебных слушаний с детальным допросом всех свидетелей. Политическая сила, таким образом формирующая свою политику, очевидно, имеет весьма сомнительное представление об этике международных отношений.
Через призму социального популизма, давая политические оценки предшественникам, конечно, возникает желание протянуть руку к уголовному закону. Но при этом довольно сложно представляется модель злоупотребления или превышение власти государственными должностными лицами, действия которых направлены на выполнение межгосударственных договоренностей.
Соблазн ретроспективно и необоснованно применить к экс-чиновникам «палку уголовного закона», очевидно, будет существовать всегда. Но вместе с тем постоянно надо помнить и о том огромном вреде, который, исходя из изложенного выше, ее применение приносит государственным интересам.
Что же касается уголовной ответственности служебных (должностных) лиц, то и здесь на элементарном уровне все просто.
Политическая деятельность на наивысших ступенях государственного управления — как важная социальная функция, как форма реализации государственной политики — включает в себя и унормированные, и не унормированные составляющие. Эта деятельность не имеет и объективно не может иметь абсолютной формально-юридической определенности, полной и заведомо прописанной регламентации во всех возможных обстоятельствах. Эта деятельность по своей природе является властьорганизующей, что, в частности, включает задачу унормировать формы, способы и методы работы подчиненных учреждений и служебных лиц.
Субъектам высшего уровня государственного управления нередко приходится принимать решения в роли «последней инстанции» и совершать действия в условиях возникших нестандартных фактических обстоятельств, кризисов, чрезвычайных ситуаций, социального обострения при необходимости реагировать безотлагательно и адекватно.
Именно учитывая эти объективные особенности, перед уголовным правом стоит задача чрезвычайно взвешенно относиться к каждому случаю оценки действий должностных лиц, осуществляющих управленческую государственную деятельность высокого уровня. Недаром доктрина служебных преступлений категорически не допускает расширенного толкования уголовно-правовых категорий, размытых, абстрактных оценок, произвольных предположений и неконкретизированных обвинений.
В частности, злоупотребление властью, при котором наступает уголовная ответственность, имеет место лишь тогда, когда служебное (должностное) лицо действует явным образом вопреки интересам службы по корыстным мотивам или другой, именно личной, заинтересованности. Превышение власти признается преступлением лишь тогда, когда в действиях такого лица имеет место явный выход (не только по форме, а и по смыслу) за пределы предоставленных полномочий.
В любых условиях не может считаться нанесением ущерба в понимании уголовного закона факт выполнения действующих внешнеэкономических контрактов, заключенных на основании межгосударственных (межправительственных) договоренностей. Если такой контракт по тем или иным основаниям не соответствует требованиям права, он должен быть признан недействительным и подлежит отмене.
В интересах общества в сфере управленческой деятельности недопустимо путем чрезмерной, неоправданной и необоснованной уголовной репрессии размывать грань между политической (управленческой) деятельностью (в том числе высокого должностного лица) и действиями, за которые наступает уголовная ответственность. Размывание этой грани подрывает основы государственной службы, существенным образом ослабляет государство в целом, дестабилизирует правопорядок в стране.
В чем суть обвинения Ю.Тимошенко в «газовом» деле пока что, очевидно, поняли немногие. Возможно, со временем обвинение расскажет о том, как может высшее должностное лицо в системе исполнительной власти государства выйти за пределы своих полномочий при ведении межправительственных переговоров и выполнении их результатов.
Но если Ю.Тимошенко подлежит уголовной ответственности именно за ведение межправительственных энергетических переговоров и выполнение их результатов, тогда что делать уголовному праву со всеми предыдущими премьер-министрами, которые вели такие же переговоры, достигали на межправительственном (межгосударственном) уровне соответствующие договоренности и выполняли их, используя свои должностные полномочия? Что делать уголовному закону с тысячами премьер-министров, канцлеров, президентов, которые ежедневно ведут подобные переговоры, результаты которых объективно не могут быть одновременно выгодными и экономически прибыльными для всех стран без исключения?
Возвращаясь к общим положениям, хотелось бы еще раз подчеркнуть: любая попытка применить уголовный закон к сугубо политической деятельности неизбежно заведет в тупик. Если уголовный закон не имеет инструмента (мерила) оценки политических решений и действий, целесообразности подписания при определенных обстоятельствах межгосударственных (межправительственных) соглашений, если в порядке уголовного судопроизводства невозможно установить факт существования возможности подписать определенное соглашение на лучших условиях, невозможно по всем составляющим юридически оценить последствия подписания и выполнения настоящего соглашения, комплексно оценить роль огромного количества чиновников разных ведомств, которые были задействованы как в переговорном процессе, так и в процессе реализации договоренностей и т.п., — тогда не понятно, какую истину можно установить в суде в уголовном деле.
Ясно как божий день: ключевым вопросом в «газовом» деле по обвинению Ю.Тимошенко является вопрос определения границы применения уголовного закона в политической сфере. Следовательно, у данного дела есть очень большие шансы войти в список мировых хрестоматийных примеров недопустимости использования уголовных норм не по назначению. Над украинской прокурорской методикой определения ущерба, нанесенного межправительственными переговорами, несомненно, будут смеяться. Украинская прокурорская методика определения полномочий премьер-министра, очевидно, будет запатентована в мире. Но на самом деле здесь не до смеха. Ради сохранения лица страны по этому поводу должна быть немедленно развернута публичная дискуссия среди специалистов по уголовному праву, уголовному процессу и конституционному праву, а также в кругу демократических политических партий. По результатам дискуссии должен прозвучать четкий публичный ответ относительно того, куда мы идем: в цивилизованное демократическое будущее или возвращаемся к практике 30—50 годов прошлого века, практике применения уголовного закона в политической сфере по политическим соображениям.
Упомянутое дело уже в процессе слушания, поэтому интересно и с процессуальной точки зрения. Несколько наблюдений по этому поводу.
На стадии передачи в суд (предварительного рассмотрения) в любой цивилизованной стране суд прежде всего обязан выяснить, было ли вообще преступление, или его не было? Или, может быть, написанное в обвинительном заключении прокуратуры просто фантазии? Если преступление действительно имело место, то в чем именно оно состояло и есть ли мотивированное основание считать, что к его совершению причастен именно обвиняемый. Учитывая указанное, вызывает удивление, что украинский судья отказал в ходатайстве обвиняемой с просьбой выяснить именно это обстоятельство (основное содержание ходатайств на этой стадии действительно состояло в утверждении, что преступления не было по факту). Таким образом, не выяснив, было ли преступление или нет, судья передал дело на рассмотрение по сути, очевидно, удивив тем самым как специалистов, так и широкую общественность.
Безусловным основанием для отмены обвинительного приговора суда является, как известно, грубое нарушение права обвиняемого на защиту. Важная составляющая реализации данного права лица — право заявлять суду ходатайства. Каждое ходатайство — это отдельное процессуальное действие, которое суд должен рассматривать и решать отдельно. Всегда от решения текущего ходатайства напрямую зависит заявление или не заявление последующих. Установление в суде порядка заявления ходатайств пакетом (всех вместе) является, бесспорно, грубым нарушением права лица на защиту, нарушением, которое делегитимизирует суд.
Обвиняемая заявила ходатайство об объединении в одно производство ее дела с делами Диденко, Макаренко, Шепитько и других служебных лиц, выполнявших межгосударственные (межправительственные) договоренности, достигнутые в тех самых «газовых» переговорах. Уголовно-процессуальный закон предусматривает объединение в одно производство всех дел, имеющих один и тот же предмет доказывания, то есть касаются того же события, тех же лиц, тех же последствий, тех же причин и условий совершения действия. Закон прямо устанавливает, что в одном производстве могут быть объединены дела по обвинению нескольких человек — соучастников совершения одного или нескольких преступлений. Очевидно, что в одном производстве должно слушаться дело по обвинению премьер-министра, которая давала на выполнение межгосударственных (межправительственных) договоренностей, достигнутых в переговорах по снабжению и транзиту газа, обязательные распоряжения и поручения своим подчиненным, и дела подчиненных, выполнявших эти поручения. Очевидно, наверное, для всех, кроме тех, кто, вероятно, решил «поиграть в рулетку», — если не пройдет одно обвинение, будем доказывать другое, если не пройдет одна методика определения нанесения ущерба, будем утверждать другую. А как выглядит Украинское государство на фоне отказа в ходатайстве об объединении указанных дел в одно производство? Как карточный шулер?
Кое-что о суде, а если он единоличный — то о судье. Судьей считается тот, кто знает содержание и форму закона. Судьей в понимании данного дела, исходя из его предмета, может быть лицо, которое одинаково хорошо знает толк в уголовном, хозяйственном, международном, конституционном праве и энергетическом законодательстве, лицо, которое на высоком профессиональном уровне способно отделить уголовную ответственность от ответственности конституционно-правовой, международно-правовой и политической. Если судья таким критериям не соответствует, то, принимая дело к своему производству, он должен заявить самоотвод, иначе неизбежно будет путаться сам и будет путать участников процесса и общество.
Кроме прочего, квалифицированный судья должен уметь отличить неуважение к суду, демонстрируемое обвиняемым, за которое предусмотрены меры воздействия, от политической позиции обвиняемого, высказывающего недоверие суду или, опираясь на значительное количество профессиональных и официальных утверждений, публично высказывающего сомнения относительно независимости, непредвзятости и беспристрастности суда, независимости и самостоятельности действий прокуратуры.
При вручении обвинительного заключения закон предоставляет обвиняемому не менее трех дней для ознакомления с этим документом. Очевидно, что срок считается путем добавления исключительно рабочих дней, а не выходных.
Когда в уголовном деле, состоящем из большого количества томов, в деле, за которым следит вся Украина и весь демократический мир, обвиняемая просит несколько недель для ознакомления со всеми материалами, а суд без объяснений отвечает отказом в ходатайстве, такая поспешность суда явным образом снижает доверие к нему, не говоря уже о гарантиях обеспечения права на защиту.
Подытоживая, подчеркнем: в практике любой страны может возникнуть сложная проблема в сфере уголовного судопроизводства. Разумная власть в таком случае берет тайм-аут (останавливает производство), проводит открытую профессиональную дискуссию, в частности относительно предмета определения границ применения уголовного закона в политической сфере, и только достигнув полной ясности как для себя, так и для общества, делает последующие взвешенные шаги. Не совсем разумная власть подбрасывает в топку паровоза еще больше угля и на полных парах влетает в анналы истории. Попасть в такую историю довольно легко. Отмыться потом будет сложно.
P.S. На часть имущества Юлии Тимошенко и Юрия Луценко наложен арест.
Об этом сообщил заместитель генерального прокурора Михаил Гаврилюк на брифинге в четверг в Киеве. «По всем уголовным делам, которые сегодня направлены в суд, на имущество обвиняемых наложен арест», — сказал он. На вопрос, касается ли это имущества Тимошенко и Луценко, Гаврилюк ответил: «Без исключения».
Представитель прокуратуры напомнил, что согласно иску, который МВД предъявил Луценко, убытки, причиненные им государству, оцениваются в 978 тысяч гривен. По его словам, для обеспечения иска на часть имущества и счета Луценко наложен арест на сумму более 1,7 миллиона гривен. В то же время Гаврилюк отказался назвать сумму, в которую оценивается арестованное имущество Тимошенко.
При этом замгенпрокурора подчеркнул, что процесс выявления имущества, которое принадлежит обвиняемым, продолжается. По его словам, выявляется также имущество, оформленное на родственников.
- Информация о материале
Вступительная кампания в самом разгаре: 27-го июня абитуриенты прошли последний тест ВНО, завтра начинается прием документов в вузы. Традиционно к проведению тестирования привлекались учителя школ. Официально – на добровольной основе, на практике – по приказу. Впрочем, для учителей участие в тестировании - это не только «обязаловка», но еще и возможность подработать. Деньги небольшие, однако, для учителей с их зарплатами - не лишние. До последнего времени эта сфера распределения бюджетных средств оставалась более-менее свободной от различных махинаций. Но так продолжалось не долго…
Киевский региональный центр оценивания качества образования (КРЦОКО) начал заключать договора с учителями на проведение тестирования в мае этого года. Во время инструктажа и подписания документов преподавателям рассказали о новшествах в вопросах оплаты. Если раньше для получения денег за участие в ВНО требовалось открыть счет в государственном Ощабданке, то в нынешнем году учителям выдали пакеты документов для открытия зарплатных карточек в «Приватбанке». При этом инструкторы объяснили, что с полученными документами необходимо обращаться в местные отделения банка для того, чтобы активировать карточки. В виде обязательной нагрузки к зарплатной карте идет еще и кредитка (стандартная практика «Приватбанка»). По словам участников инструктажей, им объяснили, что новые карточки можно и не открывать, но при этом через «Приватбанк» деньги обещали переслать сразу по завершению тестирования, а через Ощадбанк – когда получится. То есть, фактически, не оставили учителям выбора.
Преподавателей ждал еще один неприятный сюрприз: с денег, переводимых за ВНО, «Приватбанк» пообещал снимать свой процент. Таким образом, на совершенно ровном месте частный банк получает солидную сумму денег – из карманов украинских учителей. Естественно, что такие условия устроили далеко не всех. В бухгалтерии КРЦОКО, который, кстати, обслуживает сразу три региона: Киевскую, Черкасскую и Черниговскую области, а также город Киев, отвечали жестко: «У нас с Ощадбанком больше нет никаких контактов».
Попытки LB.ua пообщаться с главным бухгалтером КРЦОКО тоже были не особо успешны. В ответ на вопрос, на каких основаниях преподавателей заставляют получать деньги через «Приватбанк», дама несколько раз бросала трубку, а свою фамилию согласилась назвать только после третьего звонка – Светлана Азарова. При этом комментировать поставленный вопрос г-жа Азарова отказалась наотрез: «Почему я должна с вами общаться? У нас в Украине очень много журналистов».
Причины нервозности однофамилицы украинского премьера понятны. В договоре, заключенном КРЦОКО с преподавателями, задействованными в ВНО, о «Приватбанке» нет ни слова. Есть, правда, положение о том, что в случае обеспечения преподавателей зарплатными картами, они обязаны активировать их в соответствии с предложенной инструкцией. Но, согласитесь, что выданные пакеты документов на получение карт сложно назвать «обеспечением». Тем более, что за получение этих документов преподаватели не расписывались.
Еще в одном пункте договора отмечается, что в случае невыполнения пункта об обеспечении зарплатными картами, «средства перечисляются заказчиком на счет, указанный исполнителем в договоре (открытый в отделениях Ощадбанка Украины Киевской, Черкасской, Черниговской областей и города Киева)». При этом, в реквизитах исполнителя (в нашем случае ими выступают учителя) указан расчетный счет в Ощадбанке, а напротив графы «номер зарплатной карты» стоит прочерк, что, на самом деле, дает право не активировать зарплатные и прочие дополнительные к ним карточки в «Приватбанке».
Словом, эта история дурно пахнет, что, очевидно, понимали юристы и бухгалтера КРЦОКО, составляя типовой договор. Навязать же «Приватбанк» решили «в темную» в надежде, что сам документ никто из задействованных в ВНО учителей не будет внимательно перечитывать, сглотнув «наживку» в виде «более быстрого перечисления средств». Кстати, на счет «быстроты» - тут тоже не все так просто. Заказчик, а в данном случае региональный центр, обязался в договоре перечислить деньги в течение 30 банковских дней с момента подписания акта приема-передачи выполненной работы… при условии своевременного бюджетного финансирования со стороны Министерства образования и науки. Так при чем тут какой-то конкретный банк? Обман чистой воды, да и только. Между тем, деньги учителям, которые принимали участие в проведении ВНО, не выплатили до сих пор.
- Информация о материале
Коммунисты вышли с очередной «гениальной» инициативой – провести референдум о смене государственной символики. Вот уж поистине: чем ближе к выборам, тем абсурднее идеи. Неоднозначную идею высказал коммунист Александр Голуб. Очень уж членов КПУ обидело решение Конституционного суда, который признал антиконституционным использование красного знамени во время официальных мероприятий. Теперь коммунисты грозятся поменять символику страны на малиновое знамя казачества и православный крест. С каких пор православный крест стал значимым атрибутом для членов Компартии – вопрос без ответа…
За последние двадцать лет в Украине проводилось два референдума. По результатам первого страна стала независимой. Второй – так называемый «кучмовский», 2000 года, не был имплементирован парламентом. Ну не захотели депутаты добровольно лишать себя полномочий и численности. С тех пор идеи о проведении референдумов по разным вопросам обязательно всплывают накануне каких-нибудь выборов.
Самый популярный и набивший оскомину вопрос, который политики предлагали вынести на референдум – редакция новой Конституции. Об этом заявлял и Виктор Ющенко, и Юлия Тимошенко, и Виктор Янукович. При этом ни один из государственных мужей не потрудился разъяснить: а каким образом народ должен будет одобрять проект государственной важности? В общем и в целом? А что он должен делать, если не согласен с какой-то нормой? Накорябать свои замечания прямо в бюллетене? Смех, да и только.
В Украине сам механизм проведения плебисцитов находится в зачаточном состоянии. Закон о референдуме в нынешней редакции во многом противоречит Конституции и другим украинским законам. Например, провозгласить начало референдума президент обязан (согласно решению Конституционного суда от 15 октября 2008 года), а вот назвать временные рамки – нет.
Эта лазейка позволила в 2007 году президенту Виктору Ющенко «спрыгнуть» с провозглашения плебисцита о статусе русской языка и вступлении Украины в НАТО, который на досрочных парламентских выборах инициировала Партия регионов. Тогда «регионалы» выполнили все условия для того, чтобы начать референдум. Однако Ющенко так и не решился на этот шаг.
Годом ранее референдум по вступлению Украины в НАТО и ЕЭП пытался проводить оппозиционный блок «Не так!» на базе СДПУ(о). Было даже собрано более 4 млн. подписей. Главным идеологом этого процесса был тогдашний лидер блока Леонид Кравчук. Пройти в парламент эсдекам это не помогло, и идея канула в Лету, как, собственно, и сам блок.
По сути, провозгласить какой-нибудь референдум в нашей стране так же легко, как и похоронить любую инициативу в этом направлении. Ведь проведение плебисцита состоит из нескольких этапов, и на любом из них (при желании) можно «срезать» всех без исключения инициаторов.
Первый шаг по направлению к референдуму – регистрация инициативных групп. В регистрации такой группы может отказать даже председатель местного совета, где эта группа создавалась. Если же на этом этапе будет дано добро, отказать в регистрации может ЦИК. И это притом, что такие группы должны быть созданы не менее чем в двух третях регионов Украины. Если же группу все-таки зарегистрируют, ничто не помешает Центризбиркому позже «обнаружить» нарушения в сборе подписей или оформлении подписных листов.
В 2008 году подобным образом «зарубывались» любые попытки проведении киевского референдума об отставке мэра Киева Леонида Черновецкого. Приемом подписных листов в горадминистрации занимался тогдашний заммэра Владимир Головач. В его служебные обязанности, помимо прочего, входило придумывание «отмазок» для инициаторов отставки Черновецкого. В результате парламент принял волевое решение, и досрочные выборы в столице все-таки были объявлены. Как все помнят, это не помешало Черновецкому переизбраться на второй срок.
Утопичность самой идеи проведения референдумов в Украине не останавливает политические силы: они продолжают выступать с подобными инициативами. В апреле этого года БЮТ заявил о необходимости спросить мнение народа по земельному вопросу. Как известно, парламент решительно настроен снять мораторий на продажу сельскохозяйственной земли. Специалисты отмечают, что, пока инициаторы плебисцита будут собирать подписи и дожидаться, пока Президент объявит дату его проведения, Верховная Рада легко примет все необходимые решения.
Но, похоже, тем, кто пытается спросить у народа его мнение, это и не нужно. Им главное – заявить о себе, засветиться перед выборами. Пусть эта технология – «трехкопеечная», зато на теме можно пиариться не один день.
Из этих же соображений, видимо, исходили и коммунисты. Характерно, что в форумах под новостями об инициативе КПУ появились заявления типа: «А давайте проведем референдум о запрете Компартии». Вполне возможно, что с такой инициативой ближе к выборам выступят националистические партии, например, та же «Свобода».
А НУНС, которому уже, в общем-то, нечего терять, может заявить о проведении референдума по вопросу денонсации Харьковских соглашений и досрочного изгнания российского Черноморского флота из Крыма. И можно не сомневаться: чем ближе к выборам, тем идею референдума будут пользовать все большее количество желающих по пасть во власть. Например, инициативные мажоритарные депутаты Одесской области могут требовать проведения референдума по вопросу присоединения Приднестровья к Украине. А часть районов Закарпатья могут провести плебисцит по присоединению их к Венгрии. Особо радикальные организации могут предложить заменить памятники выдающихся украинских деятелей на памятники Сталину (или Бандере). Это уж как у кого хватит фантазии.
Судя по всему, частые выборы так истощили интеллектуальный потенциал пиарщиков украинских политических сил, что ничего креативнее референдума они придумать не могут. А нам остается только удивляться, до какой степени абсурда наши политики дойдут в своем бесперспективном стремлении манипулировать мнением народа…
- Информация о материале
Министерство здравоохранения уже много лет управляется не профильным министром, и даже не премьером или президентом, а фармацевтической мафией. Собственно, и назначение министра здравоохранения в Украине не обходится без вмешательства той или иной фармгруппировки.
Предыдущий министр, Илья Емец, как утверждают хорошо знакомые с темой люди, был ставленником известного мецената, замешенного в крупных тендерных скандалах фармацевтического мафиози Бориса Литовского. Последствия недолгого правления Емца украинское здравоохранение ощущает на себе до сих пор – было остановлено проведение всех тендеров и, соответственно, государственных закупок, в результате чего медицинские учреждения весь год испытывают острый дефицит лекарств и т.д . Остановлены тендеры были, конечно, не просто так, а с целью перераспределения «рынка» госзакупок и бюджетных средств – более выгодным для Литовского образом. Но именитый хирург оказался слишком неуправляемым как для тех, кто его ставил на должность, так и для руководства Кабинета Министров.
После увольнение Емца кресло министра занял выходец из Краматорска Александр Анищенко – медицинский функционер с большим стажем, весьма в среде медиков уважаемый, адепт реформы отрасли. Самого Анищенко, его нового заместителя Раису Моисеенко, а также нового главу Санэпидемслужбы Анатолия Пономаренко эксперты называют людьми Александра Орды, влияние которого на сферу здравоохранения сегодня огромно. Новая министерская власть начала, естественно, наводить новые порядки, в том числе – и среди прикормленных «бизнесменов».
По информации правоохранительных органов, сейчас руководство Минздрава занято тем, что пытается выжить из ведомства людей, фирмы которых выигрывали все тендеры на протяжении нескольких лет. В частности, уже упомянутый Борис Литовский якобы уже стал в Минздраве персоной нон-грата – министр якобы потребовал от него «больше в министерстве не появляться».
Также «выпиливают» из бизнеса на государственных деньгах еще крупного игрока украинского фармрынка - Петра Багрия, владельца печальноизвестной фирмы «Ганза», которая традиционно выигрывала тендеры на поставку в страну индийских лекарств и «тамифлю» по сильно завышенным ценам. Проблемы начались и у поставщика медицинской техники Николая Кузьмы. По слухам, он сделал ставку не на ту лошадку: потратил миллионы на подарки министру Емцу. И якобы не заплатил обещанные три миллиона уже позапрошлому руководству Минздрава – экс-министру Зиновию Мытныку и экс-замминистрам Валерию Бедному и Василию Лазоришинцу, из-за чего эти трое сильно расстроились. Однако доказать наличие такого долга, естественно, невозможно.
Понятно, что свято место пусто не бывает. Литовского, Багрия и других скоро сменят новые поставщики индийских лекарств и прочей панацеи с эффектом плацебо. В частности, ходят слухи, что медицинской сферой плотно занялся «серый кардинал Партии регионов» Юрий Иванющенко, он же Юра Енакиевский, люди которого уже будто бы начали хозяйничать в Минздраве. Причем люди эти более профессиональны и лучше разбираются в медицине и экономике, чем те, кого они сменили. Останутся и знакомые лица – к примеру ООО «Людмила-Фарм», которое входит в число лидеров по количеству поставленных для государства лекарственных средств. Теперь это предприятие готово «сотрудничать» с государством за гораздо меньший процент отката – всего 1,5%. Смотрящий от Юры Енакиевского, по информации источника LB.ua, запросил 7% - чистый альтруизм, как для украинской системы здравоохранения. Ранее откатывалось 40% и 50% процентов от суммы госзаказов.
Что же изменится для рядовых граждан со сменой Бори Литовского на Юру Енакиевского? Скорее всего, ничего. Разве что новые «распильщики» окажутся менее беспринципны, чем предыдущие, и по их понятиям за откаты будут покупаться действительно лекарства, а не расфасованная в блистеры грязь.
P.S. Вся указанная в тексте информация – неофициальна, понятно, что в самом министерстве ее не комментируют. Вместе с тем, LB.ua заинтересован в максимально объективном освещении этой темы. Как известно, злоупотребления на местах нередко пытаются «прикрыть» именами влиятельных людей (о чем последние могут не догадываться). В связи с этим мы открыты для общения со всеми упомянутыми в статьей персонажами и будем рады представить их позицию на страницах нашего сайта.
- Информация о материале
Борясь за сохранение собственной власти, Виктор Янукович определяет геополитический выбор Украины. К такому выводу можно прийти, наблюдая за сеансом одновременной игры, которую хозяин Банковой ведет на российской, европейской, американской и китайской досках. Кроме того, чрезвычайно важная игра для Януковича идет на внутриполитическом поле, в связи с которой крики «ухи! ухи!», судя по рейтингам, слышны все отчетливее. Однако серьезный разговор о положении на досках в одном из ближайших номеров. В интересах Януковича результаты матчей как можно дольше сводить к ничьей. Однако все планы могут рухнуть после очевидного поражения в одном из них. Поэтому сегодня мы поговорим о встрече с премьером Российской Федерации Владимиром Путиным.
Хозяин России приедет в Киев за Украиной. В преддверии переговоров позиции и Путина, и Медведева совпадают: значимые уступки в цене на газ (которая с учетом НДС и плеча транспортировки в дальних уголках Украины уже в третьем квартале подберется к пятистам долларам) возможны только в случае вступления Украины в Таможенный союз. Виктор Янукович к этому не готов — блеск ливреи швейцара его не прельщает. Поэтому, скорее всего, субботняя партия будет отложена. Однако есть варианты ее проведения.
Вариант первый. Украина предложит сосредоточиться на вялотекущем процессе создания зоны свободной торговли в рамках СНГ. Последняя попытка вдохнуть жизнь в этот проект, освященная присутствием Николая Азарова в Минске, бодрости проекту не обеспечила. Тем не менее следующую встречу назначили на сентябрь. По расчетам экономистов, входящих в рабочую группу, анализирующую по распоряжению президента и под кураторством первого вице-премьера все возможные варианты сожительства волков и овец, зона свободной торговли в экономическом плане увесистых плюсов Украине не даст. В случае же согласия Кремля, может послужить приемлемым компромиссом, призванным камуфлировать договоренности по ряду конкретных «аннексий и контрибуций», призванных на время удовлетворить российского премьера.
Вариант второй, получивший устоявшееся название «3 + 1». Речь идет о создании зоны свободной торговли не с аморфным СНГ, а с сильно конкретным Таможенным союзом, в который, как известно, входят Россия, Беларусь и Казахстан. ЗСТ с Таможенным союзом не предполагает членства в нем Украины, однако позволяет найти взаимовыгодные секторальные решения, дает шанс обоюдовыгодного сотрудничества по целому ряду проектов. «3 + 1», с точки зрения украинских переговорщиков, является максимально подходящим вариантом не только потому, что экономически ощутимо выгоден Украине. Есть еще одна причина. В прошлом году руководство России инициировало начало переговоров с ЕС о создании зоны свободной торговли между Европейским Союзом и Таможенным союзом. Однако предложение не нашло активного отклика. В случае, если Украине удастся приобрести и обкатать первый опыт создания ЗСТ с Таможенным союзом и при этом осенью этого года Киев сможет подписать ЗСТ с Брюсселем, то со временем Украина, по мнению Банковой, способна стать катализатором в создании зоны свободной торговли между ЕС и Таможенным союзом. Оптимисты, тренирующие Виктора Януковича в сеансе одновременной игры, считают подобную идею реалистичной. Пессимисты, скосив глаз, вспоминают поговорку: «коня кують, а жаба ногу наставляє».
Однако заглядывать так далеко в будущее вряд ли стоит, памятуя о том, что вариант «3 +1» по политическим и идеологическим соображениям до сего момента не устраивал Владимира Путина.
Третий вариант получил название «Нулевой». Это когда ни о чем не договорились: ни о снижении коэффициентов в формуле, образующей цену на газ, что, кстати, по словам украинского президента, было обещано Дмитрием Медведевым Виктору Януковичу во время подписания Харьковских соглашений; ни о схеме взаимоотношений Украины с Таможенным союзом; ни о прекращении начинающейся экономической войны, которая в случае перехода в активную фазу, способна нанести серьезный урон экономикам обеих стран, где украинская часть потерь оценена аналитиками Банковой в виде усыхания 5—6% ВВП в течении полутора лет; ни о тех самых точечных «аннексиях и контрибуциях», которые в случае одобрения Януковичем неизбежно приведут его же к капитуляции. О чем речь? Об этом украинская сторона может лишь гадать. Лампой в лицо Владимир Владимирович светить, конечно, не будет, но практические навыки, приобретенные в молодости, российский премьер применяет и в переговорах, ошарашивая сидящего через стол вопросом, требующим немедленного ответа. Вопросов может быть много: и земля, и машиностроение, и Кременчугский НПЗ, и ОПЗ, и отдельно «Южмаш»... Мало ли под что стоят под парами кредитные линии в ВЭБе, банке питерских братьев Ковальчуков, в «Сбербанке России» и т. д. Но в первую очередь, разумеется, речь может идти о трубе. Украина, как известно, по крайней мере, публично, подчеркивала стремление к созданию трехстороннего совместного предприятия, где бы присутствовала, помимо России, европейская сторона. Однако то ли приглашали европейцев неискренне, то ли сами европейцы на вопросы энергетической безопасности чихать хотели, то ли Россия эти чихи в Берлине, Париже, Риме и Брюсселе простимулировала... Но воодушевления, перетекающего в практическую плоскость, вопрос создания СП по управлению и модернизации украинской газотранспортной системы в ЕС пока не вызвал. На это обстоятельство сетуют на Банковой, взвешивая все «за» и «против» создания двустороннего СП, которое хоть де-юре и не предполагает слияния НАКа и «Газпрома», де-факто — приведет к доминированию газпромовских интересов. История с «УкрГаз-Энерго» формально существовавших под контролем «50 на 50», а реально находящегося под пальцами «Газпрома» и приближенных дельцов — тому показательный пример.
Впрочем, обо всем этом Виктор Федорович сам знает не понаслышке. Понимает он также и то, что проигрыш партии с Путиным лишает смысла проведения сеанса одновременной игры на других досках — ведь дальше за Украину будет играть Владимир Владимирович.
- Информация о материале
«Мечта» большинства судей общих судов, наконец, осуществилась – институт народных заседателей в уголовном процесс упразднен. Он длительное время являлся своеобразной «головной болью» для представителей Фемиды. Во-первых, заседателей необходимо было найти (человек должен добровольно согласиться потратить свое рабочее время на длительный и сложный процесс, причем, по сути, бесплатно). Во-вторых, обеспечить явку заседателей на слушание тоже удавалось не всегда. Как заявлял ранее автор соответствующего законопроекта, народный депутат Украины Владимир Пилипенко, инициатива появилась в связи с тем, что из-за сложности в поиске заседателей дела своевременно не назначаются к рассмотрению, и соответственно, сроки их рассмотрения нарушаются. Впрочем, некоторые депутаты, в частности, зампредседателя Комитета ВР по вопросам правосудия Юрий Кармазин, активно выступали против ликвидации института заседателей, называя их «оплотом демократии». Пострадало ли в связи с этим право народа на непосредственное участие в осуществлении правосудия?
Если обратиться к соответствующей зарубежной практике, можно отметить, что опыт большинства государств демонстрирует тенденцию к постепенному отказу от института народных заседателей. Существенное распространение институт заседателей имеет среди постсоветских стран, но даже они меняют свое законодательство. Например, новый УПК Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. народных заседателей не упоминает, и с 2004 г. они прекратили функционировать в России.
В советские времена, в соответствии с действующим тогда Законом «О судоустройстве СССР, союзных и автономных республик», выполнение обязанностей народного заседателя было обязательным для работников и служащих. А вот о том, насколько данный институт замедлял осуществление правосудия в современную эпоху, можно судить по рассказу председателя Печерского райсуда Киева Инны Отрош: «Печерский район небольшой, количество жителей также небольшое, и мы ограничены этими рамками. Есть список заседателей из 9 лиц, утвержденный райсоветом по представлению председателя суда в 2009 г. На сегодня в Киеве райсоветы упразднены. Кто должен решать вопрос, например, об увеличении числа заседателей? Кроме того, в их состав входят обычно лица пожилого возраста. Им нетрудно прийти послушать гражданское дело на 10–15 минут, но вникнуть в сложное уголовное дело для них непросто».
Напомним, 7 июня 2011 г. Президент Украины Виктор Янукович подписал принятый ВР Закон о внесении изменений в УПК Украины (р. ?3388-VI), которым дела, подсудные составу суда при участии народных заседателей, – о преступлениях, за которые предусмотрено пожизненное лишение свободы, предписывается передать в компетенцию состава суда, который образуется из трех профессиональных судей. Что касается наличия данного института в гражданском процессе – вопрос о его целесообразности пока не ставится.
Комментарий
И.о. председателя Шевченковского райсуда Киева Елена Мелешак:
– Факт принятия закона об упразднении института народных заседателей в уголовном процессе, наверное, обрадовал всех судей в Украине. Наличие данного института тормозило рассмотрение дел и вело к нарушению установленных законодательством сроков. Поэтому, на мой взгляд, его ликвидация – одно из самых позитивных решений, принятых за последнее время. Я бы сказала, что институт народных заседателей – это все-таки пережиток социалистических времен, которые ушли в небытие. Думаю, для судебной системы отмена данного механизма даст положительный эффект: ускорится процесс, упростится организация работы.
- Информация о материале
Страница 1330 из 1561
