Хихаханьки

Уже лет десять прошло с тех пор, как один странный человек, почему-то решил, что именно я должен стать участником этой истории. И поскольку за мной пока так и не пришли, рискну ею поделиться с вами:

Людей в вагоне было не особо много.

Все сидячие места заняты, но стоящие пассажиры совсем не чувствовали локоть товарища.

Я, прислонившись спиной к не недействующим дверям, мирно читал бесплатную газетку.

Боком ко мне стоял мужик в длинном плаще и задумчиво смотрел вдаль. Эталонный воротник его рубашки был самым белым пятном всего вагона, а надраенные ботинки – соответственно – самым черным.

Под землей я бываю довольно часто и поэтому сразу обратил внимание, что для такого человека, поездка в метро – это пренеприятнейшее, из ряда вон выходящее событие, типа угрозы опоздания на встречу с десятью нулями.

Уж очень дорого одет и вкусно надушен был этот пассажир.

Возраст - около сорока, рост - выше среднего, широк в плечах, в черных волосах легкая проседь, сосредоточенное голливудское лицо.

Продолжаю читать газетку, но чувствую, что она не читается. Отдельные буквы вижу, но не могу их сложить в целые слова.

А все из-за того, что тыльная сторона руки голливудского красавца, еле заметно касается моего родного паха…

Да ну, не может быть, показалось. Просто мужик стоял боком ко мне вот и получилось касание, тем более что его рука просто спокойно свисала вдоль тела.

Наверняка - это случайность.

Но с другой стороны, я, даже в самой нечеловеческой давке, свои ручки чуть сгибаю в локоточках и складываю в позе эмбриона у себя на животике, чтобы не приведи Господи никого ими не трогать.

А тут - почти пустой вагон, но человек почему-то не смог справиться со своими габаритами и управлением руками.

Чтобы не привлекать ненужного внимания и ни дай Бог не оскорбить мужика подозрением, я выдержал маленькую паузу, сделал вид, что заинтересовался схемой метро и как бы невзначай отошел на полшага от незадачливого пассажира.

Газетные буквы снова стали связываться в слова и предложения, но вдруг, я опять споткнулся и забыл, как читается мягкий знак.

Серьезный голливудский мужик некоторое время дрейфовал в пространстве и вот опять его рука, едва ощутимо коснулась моей ширинки.

Вот черт!

Все буквы моментально вылетели из моей перегретой головы.

Я стоял не шевелясь и все еще пытался найти странному мужику, хоть какое-то оправдание. Может у него вместо левой руки протез? Так нет, же, он только что грациозно сморкался в беленький платочек. На худой конец, может он хотя бы карманник?

Тоже нет - в том кармане у меня не деньги, а скорее наоборот…

Я всегда вполне миролюбиво относился к гомосексуалистам, даже немножечко жалел их. С несколькими даже поддерживаю приятельские отношения.

Вообще, как мне кажется, любой нормальный мужик должен благосклонно к ним относиться и это логично, ведь, чем больше вокруг гомосексуалистов, тем меньше у меня конкуренция, так что ярые гомофобы всегда вызывали во мне некоторые смутные подозрения.

Но я никогда раньше даже не слышал, чтобы эти славные ребята, вот так, без объявления войны, пристыковывались к абсолютно незнакомым людям.

От женщин я иногда слышал, что-то подобное, что мол, во встречных потоках толпы, всякие гады незаметно щупают их за разные места и идут дальше.

Обидно, хоть плачь. Даже если догонит, то все равно ничего не докажет, да и защитить ее некому.

Это гадко, но хотя бы объяснимо – как показывает практика, любой мужик сильнее любой женщины и такой щупальщик ничем особо не рискует.

Но играть в игрушки с незнакомым мужиком? Не понимаю…

У меня оставалась еще малюсенькая надежда, шанс один из тысячи, что все это нелепейшая случайность.

Я опять «заинтересовался» схемой метро и снова, как бы невзначай отошел на полметра.

Читать уже не пытался, просто рассматривал газетный шрифт, но не прошло и десяти секунд, как мой герой снова оказался в своей любимой позиции и я явно почувствовал, что его левая рука опять прислонилась, как магнитик на холодильник…

Не успела еще газета приземлится на пол, как моя левая рука уже воткнула в пузо дядьке два душевных коротких удара.

Мужик согнулся и повалился на пол.

И тут я ощутил, что все бы отдал за маленькую телепортацию хоть куда-нибудь.

Женские голоса закричали:

- Ой, убили! Убили!

- Зарезали!

- Вот этот, в кепке убил! Держите его!

Со стороны наверное - это и правда было похоже на хладнокровное убийство – ни слова, ни намека на конфликт и вдруг раз, как ножом…

Что я мог сказать? «Не переживайте граждане, просто я тот самый мужик, который э-э-э… защитил свою поруганную честь, от наглого надругательства?» Ну, полнейшая же фигня…

Я направился к выходу, толпа, как вода, молча расступилась, охали и возмущались метрах в пяти от меня, не ближе:

- Вызывайте милицию, он выходить собрался!

- Мужчины, не дайте ему убежать!

Я уткнулся в темное стекло двери и рассматривал любопытные и растерянные лица людей в отражении, видел, как лежащий на полу сластолюбец, наконец, подал признаки жизни – его стошнило.

Мне казалось, что мы минут сорок уже едем, а остановки все нет. Ну, когда же?

А вдруг, на станции меня уже ждут? Что я им скажу? Кому поверят, мне – человеку без трудовой книжки, или этому облевавшемуся голливудскому красавцу? Наверняка он на такой случай и женой с детьми запасся, да и зарплата у него белая...

ЯСЬТЯНОЛСИРП ЕН… Да сколько же можно?

НЕ ПРИСЛОНЯТЬСЯ… Как долго мы едем…

P.S. Теперь, спустя много лет, мне его даже жаль. Громоздкое у человека хобби…

Информация о материале

Опубликовано: 16 марта 2013

Дорога из Калинина в Ровное была широкой и гладкой, настоящее шоссе международного класса, поэтому два дальнобойщика, Леха и Валерка, парни слегка за тридцать, могли себе позволить расслабиться и вести машину спокойно. Вел Валерка. Он спешил в Ровное, где его ждала беременная на последнем месяце подруга Ирка, которой он все собирался сделать предложение, но не решался: боялся потерять свободу. Валерка, который не брезговал иногда воспользоваться услугами дорожных проституток, считал почему-то, что с приобретением штампа в паспорте его совесть (имелась ли она вообще?) начнет поднимать голову выше, не давая Валерке изменять законной жене. А пока Ирка является подругой и живет, несмотря на огромный живот, у родителей, он, Валерка, человек свободный.

- Если пацана родит, точно женюсь, — говорил он серьезно, — а бабы, какой толк от них? Только в подоле могут принести!

На УЗИ Ирка идти отказалась, боялась, что на экране монитора покажется девочка, которая разрушит ее планы на счастливое замужество, приклеив навечно ярлык «матери-одиночки».

Возле села Еловые Лапки Валерка притормозил.

Лешка, глянь! – он показал на обочину дороги, где лежали двое: мужик в спортивном костюме и велосипед. – Не иначе, как ДТП!

- ДТП, — согласился Леха, — давай двинем отсюда, Валер, пока нас не замели как виновников. Мужик-то уже дохлый.

- Да нет, — Валерка вылез из кабины, — посмотреть надо, — вдруг ему помощь нужна?

Лешка, кряхтя, вылез вслед за напарником. Валеркина жалость ему была непонятна. Ну, валяется труп у обочины, видать, сбил кто. Если «гайцы» наедут, сразу на них покажут. Им же раскрываемость нужна, а не неизвестный труп и неизвестные убийцы.

- Леха, а ну, неси нашатырь! – крикнул Валерка. – Мужик живой!

Леха сунул трупу под нос ватку с нашатырем. Труп открыл глаза, дыхнул водочным перегаром и спросил:

- Ты кто?

- Чертик, — схохмил Леха, — пришел вместе с подругой своей, белой горячкой.

- Сгинь, нечистик! – крикнул мужик и отключился.

В кармане спортивной куртки нашелся паспорт, в котором была вклеена фотка пьянчуги с таким выразительным опухшим рыльцем, что сразу было понятно: в момент съемки житель села Кошки Антон Тарасов был в обычном для себя нетрезвом виде.

- Кошки, Кошки, — пробормотал Леха, — это же прямо возле трассы, километров десять еще проехать надо.

- Давай подбросим мужика и велик, — сказал Валерка, — жалко же его!

Леха хотел сказать, что пьянчуга не пропадет и так, очухается и в свои Кошки на велике доедет, но он знал, что Валерка настоит на своем. Мужика впихнули в пустой кузов, бросив следом велик.

Когда снова устроились в кабине, у Валерки звякнул мобильник.

- Да, я… Чего? Ой, бля! То есть рад я, рад, мамуля! Леха! – Валерка обнял напарника. – Двойня у меня, Леха, двое пацанов мне Ирка только что родила, прикинь! А ну, вдави педаль в газ, жми, что есть силы!

До Ровного доехали быстро, остановились у дома Иркиных родителей. Валерка выскочил из кабины и побежал.

- Черный ворон!!! Что ж ты вьешься!!!!!!!

Леха вспомнил, что в кузове отдыхает всеми забытый Антон Тарасов из Кошек. Похоже, к моменту прибытия в Ровное, находившееся в сотне километров от Кошек, он очухался и проспался. Леха задумался. По-хорошему, пьянчугу следовало отвезти в Кошки, но через это село Лехе проезжать только во вторник, а сегодня суббота. Не оставлять же пьяницу у себя? Леха открыл кузов и озадаченно посмотрел на жителя Кошек.

- Эй ты, нечистик! – Леха понял, что Тарасов обращается к нему. – Дай водки.

Леха вспомнил, что в бардачке имелась начатая бутылка, в которой плескалось грамм двести, и отдал Антону. Тот моментально присосался к ней, как младенец к мамкиной сиське, и замолк. К моменту, когда он всосал в себя последнюю каплю, Тарасов был нетранспортабелен. Он снова отключился и захрапел. Леха кое-как вытащил из кузова бренное тело Антона и пристроил того на скамейке возле местного магазинчика. Рядом поставил велосипед. Ему хотелось отоспаться после длительного рейса, и он совершенно не хотел нагружать себя еще и проблемами какого-то алкаша.

Во вторник они с Валеркой ехали по трассе в Калинин. Валерка был почти счастлив. Для полного счастья ему не хватало лишь пива, так как почти все выходные он отмечал рождение сыновей Артемки и Андрюшки. Возле указателя «Кошки» Валерка затормозил.

- Нехорошо получилось, — сказал он, — мы же того Антона бросили одного, в чужом городе. Вдруг он не вернулся?

- Да вернулся он, не хнычь, — отмахнулся Леха, — что алкашу сделается? Небось, опять где-то на трассе лежит.

- Надо у местных жителей спросить, — Валерка был полон решимости узнать о судьбе Тарасова.

Местный житель в лице словоохотливой старушки, услышав имя Антон, сразу же принялся излагать подробности. В субботу на прошлой неделе Антон Тарасов отправился в Еловые Лапки к куму Жорке. Вроде как за каким-то инструментом, а на самом деле – нажраться в сопли, чтобы, как обычно, вернуться потом на автопилоте в деревню, побить жену Любаню и козла Федьку, который был единственной живностью в их подворье. Но в субботу назад из Лапок Антон не явился. Приехал на велосипеде лишь в понедельник, злой, ободранный, перепуганный до смерти. Из его сбивчивой речи сельчане поняли, что Антона забрали по пути из Лапок в Кошки какие-то «Нечистики», которые пронесли его и велосипед по воздуху, выбросив в городе Ровное за сто километров от родных мест. В себя Антон пришел поздно вечером в субботу в незнакомом месте, у покосившегося домика с надписью «АД». На всякий случай Антон уточнил у прохожего, действительно ли он находится в преисподней. Прохожий ответил, что находится Антон в городе Ровное, который можно считать филиалом ада.

До родных мест Тарасов добирался на велосипеде, поскольку денег у него не было, а попытка стрельнуть у местных жителей обернулась битьем морды и советом завязывать с бухлом. Антон не мог знать, что раньше на местном магазине красовалась надпись «САД», от которой местные хулиганы отодрали первую букву.

Вернувшись в Кошки, Антон первым делом побежал в церковь, где рассказал батюшке о своих приключениях. Батюшка подтвердил, что нечистая сила действительно может забросить человека в другое место, и такие случаи описаны у Булгакова. После своего путешествия в компании «нечистиков» Антон искренне покаялся и с выпивкой завязал. Сейчас он в церкви на службе. Но через час вполне может пообщаться с водителями.

- Не надо, — отказался Лешка, — мы очень спешим.

Позже, по дороге в Калинин, Валерка сказал с радостью:

- А ведь мы с тобой, Леш, человека спасли!

- Ага, — хмыкнул Лешка.

Информация о материале

Опубликовано: 16 марта 2013

Та пятница была откровенно паскудной. С раннего утра я был зол и печален. Печален и зол. Кресло заместителя мера, которое по праву должен был занять я, вдруг задрожало и растворилось словно туман на бледном горизонте. А из сизой дымки появился молодой и наглый конкурент - племянник прокурора. Имея хорошие связи наверху, он быстро расставил все по своим местам и теперь меня, как начальника отдела капитального строительства вызывали в городскую прокуратуру. Похоже, у нашего прокурора опять появились вопросы по тендеру. И это меня совершенно не удивило. Собрав все необходимые бумаги в папку, я уже ступил за порог своего кабинета, как зазвонил телефон.

- Валдис! - услышал я голос жены. Она еле сдерживала истерику. - Скорее приходи домой! Джульетта соседскую кошку загрызла! Задушила и таскает по всему двору!

- Вот, дрянь! - выругался я в трубку. - Привяжи эту чертову собаку. Я сейчас приду.

Живу я, к слову, в небольшом провинциальном городке, похожем на средневековое поселение. Все друг друга знают настолько, что если я забываю зонт в такси, то вечером мне привозят его домой. За пиво я в магазине не плачу: жена потом рассчитывается за все продукты сразу. Если я пукну в сберкассе, то вечером весь город будет знать, что я ел на завтрак. Все находится рядом и до всего рукой подать. От исполкома, где я работаю, до дома мне шагать всего ничего - пару километров, поэтому на работу я хожу пешком. И сейчас, ступая по каменной мостовой, я в уме проклинал своего спаниеля. Сука Джульетта, эта дьявольская тварь, не давала мне покоя от самого рождения. То она чуть не утопла в домашнем бассейне, то чуть не задохнулась в сетке для огурцов, то чуть не раздавилась моей машиной. Выросши и окрепнув, она проявила свои скрытые инстинкты и принялась охотиться на все, что движется, включая мои тапки. Сначала она, мерзавка, передушила соседских голубей. Потом сожрала всех виноградных улиток и дождевых червей. Потом убила двух случайных белок. И теперь, пожалуйста - кошка.

- Где она? - спросил я жену, закрывая за собой калитку. - Где эта овца борзая?!

Жена показала глазами на плетеное кресло на террасе. Под ним пряталась Джульетта и глядела на меня такими честными глазами, какими обычно я гляжу на прокурора.

- А добыча где?

- Здесь. - Жена отодвинула ногой лежащую на земле газету и я увидел кошку. Та лежала высунув розовый язык и была мертва, как фрезеровщик после получки.

-Ну да... оживить ее уже не получится, - я взял пушистый трупик за хвост и стал медленно раскачивать. -Остается один вариант... запуск тела вдоль земной орбиты.

Я показал глазами на соседский дом. За красной черепичной крышей находился яблоневый сад дяди Миши. Там же располагались его пасека, пчелы и прочий растительный мир. Туда с моей легкой руки уже отправились две задушенные белки и теперь настала очередь невинно убиенной кошки.

- Ты сдурел?! - жена выпучила глаза и постучала костяшками пальцев по голове. -Забыл, что в прошлый раз было?

А ведь верно. Полет последней белки вызвал небывалый скандал. Отправленная моей рукой по заранее просчитанной траектории, она упала совсем не в густую траву соседской пасеки. Оказывается в тот день дядя Миша выдавал замуж за Ордакяна, местного торговца чебуреками, свою младшую дочь Татьяну. И свадебный стол накрыли в яблоневом саду. Дохлая белка, вместо того, чтобы сгореть в плотных слоях атмосферы, рухнула прямо в белоснежный торт... Армянская диаспора восприняла этот акт как личное оскорбление и свадьба моментально переросла в мордобой. Невеста рыдала, жених матерился, а дядю Мишу хватил удар. Вспыхнул нагорно-карабахский конфликт местного масштаба.

- К тому же кошка могла быть бешеной. - Добавила жена. - Видишь какое у нее выражение лица? Надо ее ветеринару показать.

Да, выражение лица у кошки было подозрительное. И я понес тело жертвы в ветеринарную клинику. Положил в черный пакет и бережно понес.

***

- Добрый день! - приветствовал я весело двух женщин. Они были одеты в бирюзовые халаты и стояли у высокого стола с софитом. На лицах у них были марлевые повязки, а волосы собраны под косынкой. На столике лежало некое существо, похожее на псину, и молодая женщина брила ей раздутый живот. Вторая, постарше и в очках, держала в руке шприц и массировала тельце животного. У псины из задницы вытекала струйка зеленоватой слизи.

- Я тут кошку принес...- показал я на черный пакет.

- Зачем? - поинтересовалась очкастая.

-Ее собака загрызла.

- Так Вам ее оживить нужно?

- Нет. - Я улыбнулся как можно радушнее. - Не надо оживлять. Я хочу, чтобы Вы глянули ее на предмет бешенства. Я за Джульетту свою переживаю. Чтобы не взбесилась.

- Вы прививки когда последний раз ей делали?

- Два месяца назад. Полный курс прививок...

- Так что Вы переживаете? -начала нервничать та, что постарше. - Ничего Вашей собаке не сделается.

- Замечательно! - я вышел из кабинета, но потом вернулся. Молодая закончила брить псину и делала ей укол. Очкастая взяла в руки скальпель и намеревалась вспороть коричневый живот. Я деликатно спросил,- А может я кошку Вам оставлю?

- На кой черт нам дохлая кошка? -разозлилась та, постарше.

- Ну... для опытов. К тому же у Вас все равно сейчас псина сдохнет. Вдвоем их и похороните...

- Прочь отсюда!!!- взревела очкастая.

И я ушел.

***

- Дорогая, насчет Джульетты не волнуйся, -успокаивал я жену. -Она комплексно привита. Так что, рой ямку в огороде - будем кошку хоронить.

- Ты с ума сошел?!?! - ужаснулась супруга. - Я не позволю делать у себя дома кладбище безымянных животных! Иди и брось ее в контейнер.

Я пожал плечами и направился искать мусорный контейнер. Впрочем, искать контейнер было бесполезно и я знал это прекрасно. Ведь именно я проводил тендер на утилизацию бытовых отходов. Именно я настоял на победе итальянской фирмы. Именно я приводил ее в пример, как нужно работать коммунальным службам: без вонючих городских помоек и свалок. Именно я ездил в прошлом году на Сицилию по обмену опытом и привез оттуда передовые технологии. Теперь весь городской мусор вывозился индивидуально и по европейскому графику. Огромные зловонные контейнеры убрали отовсюду где только возможно. В городе царила чистота... Вот только дохлую кошку мне некуда было девать. В центре, как назло, не было ни одного крупного мусоросборника.

Прогуливаясь легкой походкой в сторону работы, я попробовал мимоходом сунуть пакет в мусорный бак возле гастронома. Целлофановый кулек не лез в узкую щель. Наверно, кошачья голова мешала. Уже подойдя к работе, я предпринял последнюю попытку избавления от тела: зашел в кафе под ратушей и заказал себе один кофе. Не спеша выпил. Запил водой и оставил девочке хорошие чаевые. Уходя, ненавязчиво "забыл" пакет под барной стойкой.

- Валдис Яношевич! - бежала за мной девочка из бара. - Вы свой кулек забыли!

- Ой, спасибо, дорогая. - я склеил на лице благодарную улыбку и принял в руки "потерю". -Гадкий склероз! Старею.

И тут зазвонил телефон.

- Ну где же Вы, Валдис Яношевич?! - вопрошала Сонечка, секретарша нашего мера. -Все уже собрались. Вас ждут. Ипполит Семенович прибудет с минуты на минуту.

- Где ждут?

- Как где? В первой приемной. Вы что, забыли?

- Что ты, Сонечка! Как я мог забыть?! Помню. Уже бегу.

"Йолкин дрын, что за сборы за десять минут до обеденного перерыва? - в голове носились разнообразные мысли. - Совещание или планерка? Так нет же. Их с утра проводят... Ах, черт подери! Наверняка менты с прокурорами пришли донимать. Или крушникам опять неймется. Чтоб их черви съели!"

***

Нетвердым шагом я ступил в первую приемную и сразу все понял. Перед дверью мера уже выстроились все начальники отделов и управлений. Главный бухгалтер держал красивую открытку с золотыми вензелями. Букеты цветов, хрустальная ваза и пестрая мазня в рамке - все вместе как бы намекало, что у шефа сегодня День Рождения. Я судорожно сжал пакет с кошачьим трупом и попытался незаметно выскользнуть за дверь, как вдруг столкнулся лицом к лицу с именинником.

- А-а-а! Валдис ! - с притворной радостью похлопал меня по плечу шеф. - Это приятно, что ты заглянул.

- Э-э-э... м-е-е... б-е-е... - Пытался я издать вразумительный звук но не смог. Ипполит Семенович крепко меня обнял и благодарно принял из деревянных рук увесистый пакет черного цвета. Я проводил взглядом кошачий трупик в последний путь. Пакет занял место возле хрустальной вазы.

- Заходи, коньячку выпьешь. - Подтолкнул он меня легонько в кабинет. - Да не стесняйся, все свои!

"Ну да и хрен с ним! - решил я и выпил залпом стакан водки. - Осточертели Вы мне все. Завтра уволюсь."

***

- Где труп? - вопрошала жена. - Ты избавился от тела?

- Угу.

- В контейнер бросил?

- На помойку.

- Вот и замечательно... а чего ты такой расстроенный? На работе неприятности?

- Да нет... все нормально. Шефа ходил поздравлять. День рождения у него сегодня. Веселится.

***

Утром следующего дня я с каменным лицом стоял в кабинете у мера. Он был угрюм и прятал взгляд. Непрестанно покашливал. Зло сопел. Но мне было наплевать: в моем кармане уже лежало заявление об уходе.

- Гм, как бы тебе сказать... -задумчиво сказал шеф. - Короче я поразмыслил, кхе-кхе, и решил именно тебя назначить своим заместителем.

Глаза у меня округлились от удивления:

- Я это... вроде... не того... Ипполит Семенович.

- Да, такие люди нам нужны. -Шеф кашлянул. - Неординарные! Решительные и настойчивые! Которые умеют постоять за себя! Занять центр и обрубить противнику руки...Как это в шахматах называется?

- Сицилианская защита.

-Вот-вот. Она самая. Сицилианская. - Шеф протянул бумагу. - Приказ о твоем назначении я уже подписал. Работай... Кстати, сильно не радуйся: хлопот у тебя теперь прибавится. Вон, прокурор уже три новых запроса прислал. Один по реконструкции школы и два по аукциону. Иди, отбивайся, сицилиец.

***

- Валдис, - кричала в телефон супруга, -Джульетта снова кошку задушила. Огромную и черную. Может я пойду ее в огороде закопаю?

-Не вздумай! - возразил я жене. - Положи ее в черный пакет. Мне после обеда как раз в прокуратуру нужно идти. Отчитываться по аукционам.

И я пошел в прокуратуру. С черным пакетом. Больше прокурор меня не тревожил.

Информация о материале

Опубликовано: 16 марта 2013

Эта маленькая история случилась в те далекие времена, когда Советская Власть из последних сил еще цеплялась за власть, пытаясь вынырнуть за счет своих, и без того захлебывающихся граждан. Она цеплялась по старому доброму принципу: «Вы, дорогие товарищи, сдохнете сегодня, а мы, ваше любимое Советское правительство – завтра».

Одним таким тихим зимним вечерком, мой друг Валера сидел дома и утешал свою беременную жену и плачущую тещу. Но они никак не успокаивались и неудивительно, уж очень хороший был повод для рыданий… Продали на днях дом в деревне, чтобы наконец переехать в квартиру побольше и вот на тебе, благодаря партии и правительству - сиди и рыдай.

По профессии Валера был лучшим в округе жестянщиком, он мог выпрямить любую машину, даже завязанную на бантик, поэтому от клиентов отбоя у него не было.

Однажды к Валере в сервис приехал его сосед сверху – барыга по кличке Жаба.Жаба был мужиком наглым, жадным и беспринципным и я думаю, что если бы он даже не был как две капли болотной жижи похож на жабу, у него все равно была бы кличка – Жаба.

Жабья девятка в трудную минуту поддержала фонарный столб и пребывала в очень плачевном состоянии.

Ради соседа Валера раздвинул очередь и по деньгам опустился ниже нижнего предела. Провозился неделю, но счастливый Жаба, вместо денег за работу, расплатился ворованной магнитолой, да еще и подчеркнул:

- Цени, сосед, от сердца отрываю, если будешь ее продавать, меньше пятисот рублей, даже не думай.

- Жаба, может ты сам, как-нибудь ее продашь, а мне, мои триста заплатишь?

Но Жаба продемонстрировал карманы, в которых денег было только на пять литров бензина, и уехал.

Позже, валера ту магнитолу, с трудом пристроил за полторы сотни и на будущее зарекся связываться с Жабой.

А Жаба, как ни в чем не бывало, здоровался при встрече и всякий раз пытался еще что-нибудь пристроить:

- Сосед, есть новый видик, с паспортом. Бери, как для тебя, за десять штук отдам.

- Спасибо, Жаба, но на видик я еще не заработал, да и к тому же, в комиссионке можно взять за восемь.

- В «комисе» можно на «фуфло» нарваться, а у меня видик просто ляля. Продал бы дороже, но тебе по-соседски - за десятку…Но перенесемся опять в тот зимний вечерок, когда Валера утешал свою убитую горем семью.

В тот самый вечер, Жаба отмечал день рождения и со своими гостями вовсю отплясывал на потолке у Валеры.В час ночи - сходили, попросили вести себя потише, ведь завтра на работу, да и без их топанья, настроение, хоть в петлю лезь. Но Жаба только отшутился. В три - опять поднялись, Жаба послал уже открытым текстом и обещал в следующий раз спустить с лестницы. В четыре – плюнули и решили - больше не ходить. Но в начале шестого, Валера, который так и не ложился, вдруг резко засобирался и опять отправился к Жабе.

День рождения уже выдохся, умолк и разъехался, а именинник мирно спал со своей женой.

Звонить пришлось минут двадцать, пока, наконец, сонный и перепуганный Жаба открыл и сказал:

- Сосед, тебе что, харю набить? Я думал, что менты ломятся. Ты чего приперся? До сих пор музыка мерещится?

- Извини, Жаба, я по делу.

- В смысле?

- Помнишь, ты мне видик предлагал? Ну, так давай, я покупаю.

- Отлично, только давай попозже зайди, а то мы еще спим.

- Позже никак не могу, к тому же жена может передумать.

- Ладно, вытирай ноги и проходи, только потише, а то мою разбудишь.

Жаба поставил на кухонный стол видик, а Валера принялся отсчитывать толстую кипу денег.

Жаба тоже пересчитал, повеселел и даже извинился за вчерашнее.На прощание ударили по рукам и Валера вдруг придержал Жабью лапку:

- Классный у тебя перстень. Это настоящие камни сверху, или стекло?

- Конечно – брюлики. «гайка чековая»

- Продаешь?

- Ну, не знаю, как для тебя, за «полторушку» отдам

- Снимай.

Валера надел перстень, отсчитал полторы тысячи и сказал:

- Жаба, а у тебя есть еще что-нибудь красивое, золотое и тяжелое?

Жаба окончательно проснулся и побежал будить жену.

Через минуту на кухонной клеенке уже лежала горочка цепочек и обручальных колец, а сонная Жабья жена неловко снимала с себя большие круглые сережки.

Взвесили, поторговались немного, да и сошлись в цене.

У самого порога Валера присмотрелся к жабьему спортивному костюму и спросил:

- Костюм продашь?

- Да ты что? Это же посылочный вариант, родной «бундесовый адик» я сам его только два дня ношу.

- Восемьсот.

- Сосед, ты что, инкассатора убил? Ну ладно, за восемьсот забирай, сейчас пакет от него принесу.

Пока пересчитывали деньги, стукнуло шесть утра и в радиоточке заиграл гимн.

Валера неожиданно кинулся к приемнику и выдернул его из розетки.

Жаба удивился такой прыти гостя и спросил:

- Ты че?

- Деньги требуют тишины.

- Ну, так-то да…

На том они и распрощались весьма довольные друг другом.

В тот же день, бордовый от бешенства Жаба примчался со своими дружками в автосервис и пообещал переломать соседу руки, если он тут же не вернет все купленные утром вещи. Но по счастью, свидетелем этой сцены оказался один непростой дядечка - Валерин постоянный клиент на Мерседесе. Он вылез из машины, подошел, представился и объяснил Жабе, что его барыжье дело - скупать у братвы ворованные вещи и продавать их кому угодно и за сколько угодно, а если он бухал и не знал, что ночью в стране отменили старые сотни и полтинники, то это его личная трудность.

На прощание дядечка пожал руки обоим спорщикам и обращаясь к Жабе, с улыбкой добавил:

- Кстати, по поводу переломанных рук: если у хорошего жестянщика будут переломаны руки, то это никуда не годится, а вот если у барыги будет сломан хребет, то этого никто даже и не заметит, поверь моему опыту…

P.S. Месяца через два, в аккурат перед родами жены, Валере все же удалось перевезти свою семью в квартиру побольше…

Информация о материале

Опубликовано: 16 марта 2013