Статьи

На сегодня Пенсионный фонд (ПФ) является источником целого ряда социально-экономических рисков. Расходы на пенсионное обеспечение создают значительную фискальную нагрузку на экономику. Несмотря на то что они долгое время остаются приоритетом правительства (на пенсии уходит треть ресурса консолидированного бюджета), пока не приходится говорить о том, что достигнуто приемлемое решение вопроса. Пенсионная реформа 2011 г. и ограничения пенсионных выплат последних трех лет помогли сократить долю ПФ в структуре ВВП с 18% в 2010 г. до 11% в 2016 г. Но, несмотря на это, расходы ПФ Украины остаются одними из самых высоких среди развитых стран Европы и ОЭСР. А после сокращения ставки единого социального взноса в два раза дефицит ПФ подпрыгнул до 6% ВВП.

И при этом, несмотря на высокие показатели финансирования, абсолютный размер средней пенсии не позволяет утверждать, что пенсионная система Украины эффективно борется с бедностью среди людей пожилого возраста. К сожалению, средний пенсионер балансирует на уровне установленной международной абсолютной черты бедности, получая чуть больше двух долларов в день. Он остается и за абсолютной национальной чертой бедности. Очевидно, что пенсионная система в Украине не справляется также с задачей выравнивания доходов человека в течение жизни. Когда человек выходит на пенсию, то теряет почти 2/3 доходов, которые получал будучи наемным работником.

Ситуация усугубляется чрезвычайной дифференциацией пенсий в зависимости от социального статуса/профессии, которая искажает стимулы для участия в государственном пенсионном страховании и сводит оптимизационные задачи к осуществлению минимально возможных взносов.

Как быть

К сожалению, приходится констатировать, что вряд ли жизнь среднестатистического пенсионера улучшится в будущем. В конце 2016 г. 10 работников, которые платят ЕСВ, уже, по сути, содержат 12 пенсионеров. К 2060 г. пенсионная нагрузка удвоится. Согласно прогнозам МВФ отсутствие реформ в пенсионной сфере при сохранении сегодняшнего уровня расходов и текущих демографических тенденций приведет к сокращению пенсионных выплат до уровня 28% средней зарплаты в долгосрочном периоде.

Анонсированное правительством повышение (осовременивание) пенсий на сумму от 200 до 1000 грн - это временная передышка, а не решение проблемы. Почему? Во-первых, касается оно только тех, кто вышел на пенсию раньше и у кого инфляция уже «съела» пенсию едва ли не до уровня минимальной. Во-вторых, если с конца 2013 г. и до начала 2017 г. средняя пенсия выросла на 19,8%, то цены за тот же период более чем вдвое. В-третьих, дело еще и в том, что анонсированное правительством повышение не является регулярным. Это означает отсутствие гарантий повышения пенсии (особенно если она окажется больше минимальной) в следующем году, через год, через два и даже через пять. В результате пенсию вновь «съест» инфляция, а соотношение пенсии и средней заработной платы будет продолжать сокращаться.

Рецепты пенсионной реформы в качестве приоритетов рассматривают фискальную стабильность. Сейчас правительство обнародовало Меморандум с МВФ, в котором пунктирно обозначены направления реформ. Они сводятся в первую очередь к дальнейшему установлению более жестких критериев получения пенсии (создание стимулов для более позднего выхода на пенсию, увеличение трудового стажа). Но даже «затягивания поясов» позволяет в долгосрочной перспективе только сократить дефицит пенсионной системы до 3% ВВП. Это вдвое меньше чем сейчас, но вряд ли это можно считать решением проблемы. Ожидания относительно значительного расширения базы ЕСВ выглядят чрезмерно оптимистичными из-за низкого доверия к власти, низкой налоговой культуры и отсутствия стимулов участия в государственном пенсионном страховании. Теоретически введение второго обязательного (накопительного) уровня пенсионного страхования позволяет надеяться на некоторый рост пенсионных выплат тем, кому меньше 35 (сегодня это украинцы 1982 г. рождения), но при этом связано с многочисленными рисками, в частности:

- неэффективным и нецелевым использованием пенсионных накоплений;

- разъеданием накоплений инфляцией;

- отрицательным инвестиционным доходом;

- недоразвитым фондовым рынком, не позволяющем эффективно инвестировать.

Возникает вопрос: как выжить в ситуации, когда государство не обеспечивает достаточного уровня пенсионных выплат, а человек уже не имеет возможности сделать необходимые пенсионные сбережения?

Обратная ипотека

Один из путей, который мог бы позволить современному пенсионеру получить добавку к пенсии и более зажиточный уровень жизни - это монетизация своего жилья с помощью обратной ипотеки. Обратная ипотека - это кредит, предоставляемый под залог жилья. Иными словами, пенсионер может получать периодические выплаты (могут быть ежемесячные выплаты или несколько крупных выплат) под залог жилья. На эти средства начисляются проценты, но пенсионер не будет обслуживать и погашать кредит. Долг будет возвращен кредитору только после продажи жилья. Разница между стоимостью жилья и телом долга с процентами будет возвращена потомкам пенсионера. При этом право собственности, право использования и право проживания остается за пенсионером.

Для получения кредита от пенсионера, который имеет право собственности на жилье, как правило, требуется подписать договор, оплатить довольно высокую стоимость организации обратной ипотеки, застраховать жилье (что тоже не дешево) и постоянного проживать в своем жилище, своевременно осуществлять коммунальные платежи, поддерживать недвижимость в надлежащем состоянии. Схемы бонусов для пенсионеров зависят от деталей договора обратной ипотеки, определяются законодательством и отдельным соглашением между банком и заемщиком.

Оно достигает социально-экономических целей уменьшения бедности, а экономика в целом - стимулирования роста через оживление потребления, при этом нет увеличения фискального давления.

Сама по себе идея получения добавки к пенсии от жилого актива в Украине не нова. В длинном перечне альтернатив - пожизненная рента, аренда, продажа жилья и переезд к родственникам, в дом престарелых или в более дешевую квартиру. Одна из альтернатив была предложена одиозным мэром Киева Леонидом Черновецким, который предлагал пенсионерам столицы пожизненное содержание в «лучшем доме» в обмен на их киевскую квартиру.

Как инструмент, обратная ипотека имеет ряд важных преимуществ: возможность продолжать жить в своем жилье, отсутствие необходимости возвращать долг, гибкость выплат, отсутствие обязательств целевого использования денег, отсутствие дополнительной ответственности за долг, а также возможность вернуть его.

Безусловными мировыми лидерами по развитию рынка обратной ипотеки являются развитые страны: США, Великобритания и Австралия. В Польше в декабре 2014 г. вступил в силу закон об обратной ипотеке. Однако с тех пор, несмотря на потенциал обратной ипотеки (2.5 млн квартир и домов во владении лиц старше 65 лет), особого развития этот инструмент не получил. В Польше более популярна пожизненная рента, когда пенсионер получает пожизненное содержание в обмен на отказ от прав собственности после смерти.

В России в 2011-2012 гг. был запущен пилотный проект внедрения механизма обратной ипотеки под крылом ОАО «Агентство по реструктуризации ипотечных жилищных кредитов» (создано и принадлежит правительству РФ). Условия были следующие: имели право на получение пенсионеры в возрасте 60 лет и старше, максимальная сумма займа могла составлять 80% стоимости жилья, при ставке 9% годовых выплаты могли производиться как единоразово, так и регулярными траншами.

Попытка ограничилась пробным этапом и была неудачной. Основные причины, в частности, низкий интерес банков к долгосрочному кредитованию в условиях нестабильной экономической среды, больших рисков снижения стоимости квартиры, а также высокая стоимость привлечения финансовых ресурсов и, как следствие, большая процентная ставка (9-10% годовых, критический уровень, при которых значительно сокращаются выплаты). Со стороны пенсионеров, собственников недвижимости, большинство вопросов сводилась к наличию дополнительных гарантий со стороны государства.

Очевидно, что для того чтобы обратная ипотека заработала в Украине, в первую очередь, должен быть создан правовой и экономический фундамент. Необходимо внедрение правовых институтов, четко определяющих права и обязанности сторон, ограничивающих возможность злоупотреблений и махинаций. Кроме того, для реализации этого инструмента также нужны и экономические предпосылки. За три последних года уровень цен повысился вдвое, стоимость кредитных ресурсов центрального банка для коммерческих финучреждений остается высокой - 14%, а цены на недвижимость не демонстрируют тенденции роста. Поэтому стоимость ипотеки для пенсионера в лучшем случае будет немного меньше 30%.

Что это означает на практике? Для пенсионера с ежемесячными платежами в $100 квартиры стоимостью в $30 тыс. хватит ориентировочно всего на девять лет. Для банков это большие риски из-за обесценивания недвижимости. Поэтому для нормального функционирования обратной ипотеки инфляция должна снизиться до 5-6%, учетная ставка должна измеряться однозначным числом, а экономика должна начать расти.

Кроме того, как всегда необходима разъяснительная работа. С одной стороны, нужно повысить осведомленность населения о новых возможностях. С другой - разъяснить все риски, чтобы граждане не чувствовали себя обманутыми, поскольку пенсионер должен осознавать риски значительного снижения благосостояния в случае, если он «съест» кирпич своего жилья задолго до того, как отойдет в лучший мир или не будет выполнять свои обязанности, согласно договору. Тем не менее опыт развитых стран свидетельствует, что при надлежащей организационной работе государства обратная ипотека, удобный финансовый инструмент для пожилых людей, чтобы увеличить свои денежные доходы.

Информация о материале

Опубликовано: 26 апреля 2017

В Украине принято много документов, улучшающих уровень защиты прав человека и развивающих соответствующие положения Конституции. Это и законы о доступе к публичной информации, о бесплатной правовой помощи, об адвокатурах и адвокатской деятельности, об общественных объединениях, о национальном превентивном механизме (дает право общественности контролировать места несвободы), а также Уголовный процессуальный кодекс, который позволил в целом привести украинскую систему уголовного правосудия в соответствие с европейскими стандартами.

Победа Революции достоинства открыла широкие возможности для еще большего утверждения конституционных прав граждан в их отношениях с государством. Эта позиция подтверждается и после анализа Национальной стратегии в сфере прав человека и Стратегии реформирования судоустройства, судопроизводства и сопредельных правовых институтов на 2015–2020 гг., утвержденных президентом, а также впоследствии детализированных правительством планов действий по выполнению этих стратегических документов.

Впрочем, если проанализировать вал изменений в законодательство на протяжении трех последних лет, то станет понятно, что власть превратила указанные стратегии в филькину грамоту и не слишком учитывает требования Конституции (особенно ее второй раздел о правах и свободах человека).

Хронология игнорирования властью конституционных прав и свобод граждан выглядит так.

12 августа 2014 г. — принято три закона «О внесении изменений в Уголовный процессуальный кодекс Украины относительно особого режима досудебного расследования в условиях военного, чрезвычайного положения и в районе проведения антитеррористической операции», «О внесении изменений в Закон Украины «О борьбе с терроризмом» относительно превентивного задержания в районе проведения антитеррористической операции лиц, причастных к террористической деятельности, на срок свыше 72 часов, «О внесении дополнений в Закон Украины «О милиции» относительно условий применения силы, специальных средств и огнестрельного оружия в районе проведения антитеррористической операции». Они предусматривают, что прокурор во время расследования преступлений в районе проведения АТО самостоятельно, без решения суда, решает вопрос об обыске жилья или другого владения лица, проведении негласных следственных действий, а также о взятии лица под стражу на срок вплоть до 30 суток. Указанные положения прямо противоречат Конституции Украины. Так, в ст. 30 и 31 Основного закона указано, что проведение обыска помещения, нарушение тайны переписки и телефонных разговоров осуществляется исключительно по мотивированному решению суда. А согласно ст. 29 Конституции, никто не может быть арестован или содержаться под стражей иначе как по мотивированному решению суда. При этом вопрос о задержании лица или о его освобождении должен решить суд в течение 72 часов. «Правило 72 часов» действует даже в условиях военного или чрезвычайного положения. Помимо прочего, такие полномочия правоохранителей следует квалифицировать как присвоение прокуратурой функций суда, что прямо запрещено ст. 124 Конституции Украины.

Практическая необходимость в таком режиме ограничения прав человека весьма сомнительна. Ведь даже если суды в зоне АТО не функционируют должным образом, то у правоохранителей всегда есть возможность за 72 часа (т.е. за трое суток) вывезти задержанное лицо в суд, расположенный в соседней области, районе и тем самым обеспечить соблюдение конституционных гарантий.

14 августа 2014 г. — восстановлены военные прокуратуры. Оправданием для этого стала война на Востоке Украины и, соответственно, необходимость обеспечить эффективный контроль над военнослужащими и членами военных формирований, количество которых существенно возросло. Но со временем военная прокуратура стала главным подразделением, которое осуществляет досудебное расследование. Подавляющее большинство производств, осуществляемых в настоящее время военными прокурорами, вообще не имеют никакого отношения к деятельности Вооруженных сил или Национальной гвардии. И подозреваемыми, обвиненными в этих делах, являются гражданские лица.

Любое расследование преступления, в том числе содеянного военнослужащим, должно быть объективным, т.е. лишенным субъективизма. А главный риск в вопросе военной прокуратуры в том, что для военного всегда имеет решающее значение позиция его начальника, а не положение закона. И если учесть, что с 22 сентября 2014 г. введена незаконная практика согласования президентом кандидатур на должности военных прокуроров (указ №738/2014), то становится очевидной еще и возможность политического влияния на такие расследования. Этим решением руководитель государства посягнул на гарантированную Конституцией и законом независимость органов правосудия, составляющей которых является прокуратура.

От такого влияния до критикуемого во времена президентства Виктора Януковича «политически мотивированного уголовного преследования» — один шаг.

Позиция Совета Европы однозначна — в вопросе назначения на должность, продвижения по службе и увольнения военные прокуроры не должны отличаться от других прокуроров. Поэтому, например, в Германии есть подразделение военной прокуратуры, где работают исключительно гражданские прокуроры. И это не мешает им успешно расследовать все преступления, содеянные немецкими военными на территории Афганистана, Ирака и в других горячих точках по всему миру.

7 октября 2014 г. — введена процедура заочного досудебного расследования и судебного разбирательства, что предусматривает возможность осуждения лица, отсутствующего в стране, за совершение тяжкого или особо тяжкого преступления. Этот закон фактически лишает обвиненных лиц права на доступ к правосудию и справедливый суд. До этого момента Украина сама не допускала в своей правовой системе такого производства и не признавала на своей территории заочных приговоров, принятых в других странах.

Принимая во внимание такие ограничения прав человека, в европейских государствах допускается заочное осуждение лишь в делах о нетяжких преступлениях. А в англо-американской правовой системе вообще не предусмотрено заочное осуждение, поскольку в США и Великобритании в уголовном процессе важную роль играет суд присяжных, который на основании доказательств и свидетельств (как стороны обвинения, так и защиты) выносит свой вердикт. Суд присяжных не может проходить в отсутствие обвиняемого. Поэтому в этой системе ввели приемлемый вариант заочной конфискации имущества, полученного незаконным путем, у лиц, скрывающихся от органов досудебного расследования.

Также украинский закон о заочном осуждении предусматривает безальтернативное содержание под стражей лиц, подозреваемых в совершении преступлений против государства. Вопреки европейским стандартам к таким лицам запрещено применять другие предупредительные меры (залог, домашний арест, электронный мониторинг и т.п.). То есть достаточно прокуратуре заявить, что она подозревает лицо в совершении преступления против государства, и этого факта достаточно, чтобы подозреваемого поместили в СИЗО по меньшей мере на два месяца. В таком случае нивелируется роль суда, и единственное, что остается ему в этом процессе, — так это «освящать» все желания стороны обвинения.

2 июля 2015 г. — принят закон о Национальной полиции. Этот закон стал первым весомым законодательным шагом в реформировании МВД. Однако он содержит много положений, существенно ограничивающих права человека. И на эти несоответствия уже обратили внимание в своих выводах эксперты и Совета Европы, и ОБСЕ.

Одной из самых больших угроз в новом законе является неограниченный доступ полицейских к информации о гражданах. Теперь полиция самостоятельно будет вести 18 баз данных и иметь доступ к базам данных других органов власти. Их создано еще два десятка.

Фактически любой полицейский при выполнении своих полномочий будет иметь право оперативного, беспрепятственного доступа ко всей информации о любом человеке. Это нарушает и европейские стандарты, и конституционные рамки защиты личной и семейной жизни (ст. 32 Конституции), потому что возможность такого доступа должна быть только в случаях досудебного расследования. Тут кроется большой риск для злоупотреблений, поскольку таким образом можно за пять секунд собрать информацию «на заказ» на любого политического оппонента, бизнес-конкурента, неудобного журналиста или общественного активиста. Кроме того, в законе предусмотрена абсолютно «совковая» база данных — людей, относительно которых осуществляется «профилактическая работа».

Ст. 26 закона о полиции предусматривает, что во время административного задержания полицейские могут брать отпечатки пальцев и другие биометрические данные лица. При этом нигде не установлен срок хранения таких данных. Это недопустимо в демократическом обществе и противоречитст. 8 Европейской конвенции по правам человека.

Закон также легитимирует практику полиции, когда она может остановить любого прохожего и потребовать документы. Это можно делать, когда есть основания считать, что «лицо имеет намерение совершить правонарушение». Этим положением на любого человека накладывается неконституционная обязанность все время иметь при себе документы. А если у человека нет с собой документов, полицейский имеет право задержать его и доставить для идентификации в подразделение полиции.

Есть также риски нарушения права собственности. Ст. 37 закона предусматривает такую меру как «ограничение фактического владения вещью». Полицейские получили право изымать вещь или транспортное средство, которые «могут быть использованы для посягательства на свою жизнь и здоровье или на жизнь или здоровье другого человека, или повреждение чужой вещи». При этом действующий Уголовный процессуальный кодекс предусматривает, что ограничение и изъятие определенных вещей возможно, только если речь идет о преступлении. Кодекс об административных правонарушениях также предоставляет возможность изымать вещи и документы в случае совершения правонарушения.

Много замечаний и в отношении принципов применения полицией огнестрельного оружия. Основным правилом его использования является угроза жизни или нанесение серьезной травмы полицейскому или другому лицу. Но формулировки, содержащиеся в законе, не всегда отвечают этому правилу. Европейский суд по правам человека четко определил, что опасная для жизни сила не может быть применена к лицу, которое пытается убежать от задержания или во время задержания, если только оно не подозревается в намерении непосредственно совершить акт насилия. Представляет проблему и положение, разрешающее использовать огнестрельное оружие без предупреждения для «подачи сигнала тревоги или вызова вспомогательных сил»,поскольку любые выстрелы в воздух могут причинить кому-то ранение или смерть.

16 марта 2017 г. — «усовершенствована» процедура заочного осуждения. Подавляющее большинство положений соответствующего закона никоим образом не касается заочного уголовного производства, на усовершенствование которого этот закон был направлен. Зато мы получили угрозу нарушения ряда весомых прав человека.

Во-первых, время на ознакомление с материалами производства изъято из общего срока досудебного расследования. Это нарушает право на защиту и разумные сроки производства. Согласно принятым изменениям, органы расследования не ограничиваются в сроках и порядке предоставления защиты материалов производства, что создает для них возможность для существенных злоупотреблений — искусственно растягивать время для предоставления стороне защиты указанных материалов на месяцы или даже годы. Все это неопределенное время человек будет находиться в статусе подозреваемого, к нему могут применяться меры обеспечения производства (арест имущества, отстранение от должности, ограничение специального права), а также предупредительные меры, не связанные с содержанием под стражей (домашний арест, ношение электронного браслета, запрет выезжать за пределы местожительства, изъятие загранпаспорта и т.п.).

Во-вторых, новые правила обсчета сроков расследования при объединении и выделении производств нарушают принцип разумных сроков уголовного производства. Эти правила позволяют прокурору множество раз объединять или разъединять производство лишь с одной целью — держать лицо в статусе подозреваемого на протяжении месяцев и лет, а также применять к такому лицу указанные выше меры обеспечения производства и предупредительные меры.

В-третьих, заключение соглашений о признании виновности во всех категориях дел об особо тяжких преступлениях, в том числе в тех, где есть пострадавшие, нарушает право на защиту и права пострадавших. Подобная практика отсутствует в странах Европы. Органы расследования получат возможность с целью повышения показателей раскрытия преступлений требовать у подозреваемых признания, запугивая их в случае отказа пожизненным заключением. Чтобы как можно быстрее направить производство с соглашением в суд, органы расследования могут давить и на потерпевших, добиваясь от них разрешения на составление такого соглашения с подозреваемым, пренебрегая таким образом правами пострадавших на возмещение убытков. А возможность заключать соглашения во всех без исключения производствах об особо тяжких преступлениях позволит подозреваемым в совершении террористических актов получить возможность смягчить свою ответственность.

В-четвертых, отсутствие в переходных положениях закона правил применения его новелл к уголовным производствам, которые сейчас продолжаются, нарушает принцип юридической определенности как составной части верховенства права. Остались нерешенными вопросы о возможности применять правила об ознакомлении с материалами производства, расчетах срока расследования и составления соглашений о признании виновности к уголовным производствам, которые начались до принятия закона и будут продолжаться после вступления его в силу. В состоянии такой юридической неопределенности будут находиться сотни тысяч подозреваемых, обвиняемых и потерпевших.

23 марта 2017 г. — установлена обязанность общественных антикоррупционных активистов декларировать свое состояние наравне с государственными служащими и политиками. Принятие этого закона стало местью политиков за деятельность общественных организаций, а его положения содержат существенные нарушения конституционных гарантий. Так, на рядовых граждан возлагаются дополнительные обязанности (в частности по декларированию имущественного состояния и доходов), а также ограничения и запреты по признаку рода занятий (например, общественная антикоррупционная деятельность). Таким образом активных граждан приравняли к должностным лицам органов государственной власти и местного самоуправления, а их право свободно выражать свои взгляды существенно ограничили. Каждого, кто участвовал в мероприятии по противодействию коррупции (конференции, семинаре, демонстрации) и не подал электронную декларацию, привлекут к административной или уголовной ответственности.

Януковичу и К° такие возможности и не снились!

Цели всех этих «новаций» провозглашаются разные — от борьбы с коррупцией до борьбы с терроризмом и защиты интересов военных. Но результат получаем всегда одинаковый — ограничение прав граждан, гарантированных Конституцией.

Кроме того, не забываем и о десятках (!) других опасных для прав человека инициатив власти, которые были заблокированы усилиями экспертных и правозащитных организаций. И большинство из этих идей уже были оформлены в виде законопроектов.

Вот некоторые такие «инициативы»:

— запретить применять залог к подозреваемым в совершении коррупционных и других преступлений;

— отменить презумпцию невиновности в делах об административных правонарушениях;

— установить презумпцию правоты полицейских;

— ввести уголовную ответственность за организацию проплаченных митингов и демонстраций;

— продлить сроки досудебного расследования с 12 до 18 месяцев;

— продлить сроки содержания под стражей подозреваемых лиц с 12 до 18 месяцев;

— восстановить деятельность военных судов и т.п.

Никто не может гарантировать, что попытки протолкнуть эти положения не повторятся. Поэтому борьба за наши права и свободы продолжается.

* * *

Украина уже третий год ведет изнурительную войну с Россией. Войну за нашу независимость, территориальную целостность и свободу. Но власть за это время добилась того, что объем наших свобод катастрофически уменьшился.

Информация о материале

Опубликовано: 26 апреля 2017

Прокуратура підозрює службових осіб ТОВ «НВП «Укрпромвпровадження» у привласненні коштів держпідприємства «Завод «Електроважмаш» під час закупівель на 47,12 млн грн. Про це свідчить низка ухвал Дзержинського районного суду м. Харкова від 7 квітня.

За даними слідства, у листопаді 2016-лютому 2017 рр. держпідприємство придбало у «Укрпромвпровадження» товару на загальну суму 47,12 млн грн. Зокрема, завод купив слюдинітову непросочену стрічку, слюдяну просочену стрічку, слюду тощо.

Слідство встановило, що товар, який постачався держзаводу, «НВП «Укрпромвпровадження» придбало у ТОВ «Анако-Інвест», яке має ознаки «сумнівності» ведення фінансово-господарської діяльності. Керівником, головним бухгалтером та засновником «Анако-Інвест» вказана Тетяна Коваленко, яка працює продавцем в торгівельному павільйоні на харківському ринку «ХТЗ».

Крім того, за даними слідства, товар, який отримав «Електроважмаш», підприємству «Анако-Інвест» за ланцюгом поставлявся фіктивними підприємствами: ТОВ «Стройтех Лимитед», ТОВ «Опттехспецстрой» та ТОВ «Спецстрой Контракт». Ці три фірми зареєстровані за однією адресою у Маріуполі, статутні фонди кожної с них складають 1000 грн. Дані щодо найманих працівників на фірмах та наявність основних фондів відсутні. Керівники та засновники «Стройтех Лимитед» та «Опттехспецстрой» не мають відношення до фірм, а директора та засновника «Спецстрой Контракт» оголошено в розшук.

Слідчі з’ясували, що «Стройтех Лимитед», «Опттехспецстрой» та «Спецстрой Контракт» фактично є «податковими ямами», оскільки на них встановлено «обрив» ланцюга постачання. Вони входять до групи фіктивних підприємств одного конвертаційного центру. Діяльність цього центру контролюється невстановленими особами, які за попередньою змовою зі службовими особами ТОВ «НВП «Укрпромвпровадження» привласнили гроші низки державних підприємств, у тому числі ДП «Завод «Електроважмаш», у великих розмірах.

Суд задовольнив клопотання прокуратури Харківської області, яка розслідує кримінальне провадження № 42017220000000179 від 28.02.2017, і наклав арешт на кошти, які знаходяться на банківських рахунках «Укрпромвпровадження», а також надав доступ до документації підприємства.

«НВП «Укрпромвпровадження» належить Тетяні Мельник, Сергію Кошику, росіянину Михайлу Тарасову та Володимиру Капирулі. Син останнього Михайло Капируля володів ТОВ «Іст Лоуд Груп», яке теж є постачальником «Електроважмашу».

Крім того, донедавна Капіруля-молодший був бізнес-партнером по ТОВ «Контракт-Авто» Вячеслава Баталова, засновника ще одного частого підрядника заводу – ТОВ «Маркетінвестгруп». Нині «Контракт-Авто» записаний на Ігоря Целовальникова.

Информация о материале

Опубликовано: 26 апреля 2017

Политический процесс в любой стране, в том числе и в Украине (при всей нестандартности нашей политики) склонен к определенной цикличности и колебаниям.

В странах с демократической системой ритм политического процесса задается электоральными циклами и попеременным пребыванием у власти представителей различных идеологических течений (умеренных консерваторов меняют умеренные либералы, либо социал-демократы, и наоборот).

В авторитарных режимах также присутствует определенная цикличность (смена реформаторов и контр-реформаторов, жестких и «мягких» правителей), но при этом очевидны и сильные национальные особенности. К примеру, в современном Китае как часы работает уникальный механизм смены поколений руководителей (с примерно десятилетним циклом).

Применительно к российской истории и политике существует целый ряд теорий цикличности (с различными вариантами политических циклов). Для иллюстрации отмечу одну весьма остроумную версию, автором которой является известный российский литератор и публицист Дмитрий Быков. Он выделяет в российской истории и политике последних двух столетий 4 регулярно повторяющихся цикла: революция – реакция – оттепель – застой.

Современная украинская политика достаточно молода (ее отсчет можно вести с первых конкурентных парламентских выборов в 1990 г. и провозглашения независимости Украины и первых президентских выборов в 1991 г.), но и 27 лет ее самостоятельного существования дают нам богатый материал для выделения определенных циклов и ритмов ее развития.

Политический процесс в Украине, прежде всего, структурирован по электоральным циклам. Решающую роль при этом играют президентские выборы. Именно они определяют и содержание политико-идеологических противостояний (накануне, во время, и после выборов), и особенности политического режима при правлении каждого из президентов Украины.

Парламентские выборы играют скорее вспомогательную роль. Они либо помогают оформить новый политический режим после президентских выборов, либо становятся этапом номинации (определения потенциальных кандидатов на должность главы государства среди лидеров политических сил, победивших на выборах Верховной Рады Украины).

И характер формы правления (президентско-парламентская или парламентско-президентская) в данном случае не имеет решающего значения. Главными и определяющими в восприятии как рядовых граждан, так и элит являются именно президентские выборы.

Именно с президентскими выборами связан феномен психологических «качелей» политического процесса в Украине.

Во время избирательной кампании и сразу после выборов, в стане доминирующего политического лагеря, среди его рядовых сторонников, преобладают завышенные (зачастую неоправданные) политические ожидания.

Но уже примерно через год эти ожидания рассеиваются и сменяются разочарованием. Уровень поддержки нового президента снижается едва ли не наполовину. Происходит своеобразный полураспад рейтингов нового главы государства. И в дальнейшем действующий президент борется не столько за возрастание своей популярности, сколько за сохранение хотя бы электорального ядра своих сторонников и относительно приемлемого уровня поддержки своей деятельности. Это железная закономерность украинской политики.

Так было при всех президентах Украины – от Леонида Кравчука до Петра Порошенко, вне зависимости от их политических позиций, направленности и успешности их действий. Столь частое повторение этой ситуации позволяет предположить, что речь идет об одной из особенностей национальной политической психологии.

Конечно же, на формирование этой закономерности влияла и недостаточная эффективность правящих элит, их эгоизм и зацикленность на собственных узкогрупповых интересах, в том числе и меркантильных.

Разумеется, эта закономерность действует не прямо и однолинейно. Во-первых, речь идет о настроениях сторонников победившего лагеря. У сторонников проигравшего лагеря настроения развиваются как правило прямо противоположным образом. Во-вторых, смена политических настроений происходит не одномоментно, она также имеет свои этапы.

Все начинается с этапа возбуждения. В этот период усиливается политическая активность, возрастает политическая конфликтность, может проявляться тенденция роста рейтингов отдельных политических лидеров.

Второй этап – всплеск политической активности, массовая мобилизация сторонников определенного политического лидера или политической силы во время избирательной кампании и выборов или на протестные действия.

Третий этап – с одной стороны, эйфория победившей стороны, высокий уровень политической поддержки населения по отношению к победителю (свою лояльность победителю в этот период могут демонстрировать и сторонники других политических сил), «медовый месяц» в отношениях между победителями и их сторонниками; с другой стороны, в лагере побежденных проявляется эмоциональный и политический упадок, существенное снижение как политической активности, так и уровня поддержки проигравшей стороны.

«Медовый месяц» в лагере победителей может длиться от 3 до 5 месяцев. Примерно такой же период времени может проявляться стресс поражения в лагере побежденных. Но у проигравшей стороны данный этап может и затянуться. В этот период в проигравшем лагере могут возникать расколы, появляться новые политические силы.

Четвертый этап – охлаждение. Это касается как отношений в лагере недавних победителей, где усиливаются противоречия и начинают возникать конфликты, так и настроений сторонников этого лагеря, у которых начинается постепенное разочарование, что приводит к снижению рейтингов и уровня политической поддержки недавнего победителя. В лагере недавних побежденных, напротив, начинают проявляться процессы возрождения (возможно в новых политических формах), стабилизируются рейтинги (прекращается их падение).

Пятый этап – кризисная фаза в лагере недавних победителей, в том числе резкое падение рейтингов и уровня политической поддержки недавнего победителя. Среди бывших сторонников вчерашнего победителя проявляется массовое разочарование в недавних любимцах, возможно возникновение массовой политической депрессии и тотального недоверия политикам.

На этом этапе велика вероятность острых конфликтов и даже расколов в стане недавних победителей. В результате этих конфликтов и расколов могут возникать новые политические силы. В лагере недавних побежденных на этом этапе проявляется усиление политической активности, рост рейтингов популярности. По сути это уже переход к этапу возбуждения. Если подобная ситуация возникает накануне парламентских выборов, то недавние побежденные могут предпринимать попытку реванша на этих выборах (как это сделала Партия регионов на парламентских выборах 2006 г.).

В трансформации настроений и действий лагеря недавних победителей также возможны этапы стабилизации и контрнаступления. Они предпринимаются для преодоления кризисной фазы.

Эти этапы могут идти последовательно – сначала стабилизация, затем контрнаступление. Но попытка контрнаступления может предприниматься и для преодоления кризисной фазы, без прохождения этапа стабилизации.

Изложенная модель этапности смены настроений как самих политиков, так и их сторонников, носит логически чистый характер и касается лагерей победителей и побежденных на президентских выборах.

На практике смена этапов в движении эмоциональных политических «качелей» не всегда имеет четко выраженный характер. Некоторые этапы могут повторяться или пропускаться.

Например, президент Ющенко за время своего правления пережил три кризисные фазы (в сентябре 2005 г. – отставка правительства Тимошенко; март-май 2007 г. – попытка создания конституционного парламентского большинства вокруг Партии регионов, указ о роспуске Верховной Рады и политическое противостояние, связанное с этим; кризис парламентской коалиции и неудачная распустить Верховную Раду в сентябре-октябре 2008 г.). Он также предпринимал несколько попыток контрнаступления и стабилизации.

Кризисная фаза правления президента Януковича началась 1 декабря 2013 г. после попытки политического наступления в ноябре 2013 г. Перед этим был более чем двухлетний период политического охлаждения с локальными и незначительными конфликтными проявлениями.

Этапы смены настроений и активности в лагерях победителей и побежденных могут по-разному накладываться друг на друга. Похожая политическая динамика, хотя и в менее четкой форме может проявляться после парламентских выборов, а также в развитии отдельных политических сил.

На развитие политического процесса влияют не только электоральные циклы, длящиеся 4-5 лет, но и более длинные проявления политической периодичности.

Жизненный цикл отдельных политических сил, и активный цикл лидерства отдельных политиков в Украине составляет как правило 10-15 лет (для партий – с момента первого прохождения в парламент и до выпадения из числа парламентских партий; для политиков – с момента обретения самостоятельного лидерского статуса и до утраты значимой популярности, либо влиятельного лидерского статуса).

Из политических сил нарушить эту закономерность удалось пока только коммунистам, которые продержались на политическом Олимпе Украины с 1994 г. до 2014 г., из политических лидеров это смогла сделать Юлия Тимошенко (в качестве влиятельного политического лидера в Украине она проявляет себя уже более 17 лет).

В силу молодого возраста потенциальные шансы нарушить эту закономерность имеет также Арсений Яценюк. Но для этого ему необходимо преодолеть нынешний рейтинговый кризис.

Можно предположить, что жизненные циклы отдельных политических сил, и активные циклы лидерства отдельных политиков в Украине связаны со сменой политических поколений.

Такая смена (точнее, существенное поколенческое обновление) происходит примерно каждые 15 лет. В 1990-е гг. и до начала 2000-х гг. в украинской политике доминировали лидеры, родившиеся в 1930-40-е гг., а основную массу политической элиты (прежде всего депутатский корпус парламента) составляли представители послевоенного поколения (1945-55 гг. рождения).

В первой половине и середине 2000-х гг. произошло существенное поколенческое обновление политической элиты. На авансцену вышли политические лидеры 1950-60-х гг. рождения, а основную массу политической элиты составили представители поколения, родившегося в конце 1950-х гг. и в 1960-е гг.

Революция достоинства и бурные политические события 2014 г. стали импульсом для начала новой волны поколенческого обновления в украинской политике. Но этот процесс только начинается, и он скорее заметен на уровне политической элиты. А вот яркие и популярные политические лидеры нового поколения, сформировавшегося уже в годы независимости Украины (родившиеся начиная с середины 1970-х гг.), пока не проявились.

Единственное исключение в этом плане – Арсений Яценюк (1974 г. рожд.). Однако лидер «Народного фронта» идеологически и политически более связан с предыдущим политическим поколением, к тому же в 2015 г. он утратил большую часть своей политической популярности. С высокой вероятностью, новая волна качественного и количественного поколенческого обновления в украинской политике произойдет в электоральный цикл 2019-2024 гг.

На ритмы украинской политики влияют не только электоральные циклы, но и всплески революционной (майданной) активности. Наиболее мощные и результативные революционные всплески – ноябрь-декабрь 2004 г., и декабрь 2013 г. – февраль 2014 г.

Как показывает исторический опыт, у революций нет какой-либо четкой периодичности, хотя незавершенные революции имеют склонность к повторению.

Тем не менее, у революций и послереволюционных процессов есть своя достаточно жесткая логика (при всем своеобразии конкретно-исторических революционных событий). Хорошо известны предпосылки революционных всплесков.

Многие помнят известное определение признаков революционной ситуации, данное вождем российских большевиков Владимиром Лениным: чтобы „низы не хотели», а „верхи не могли» жить по-старому».

Как бы мы не относились к Ленину, он довольно точно описал ключевые условия возникновения революционных кризисов. Правда, Ленин полагал, что причиной революции является «резкое обострение выше обычной нужды и бедствий угнетённых классов».

Однако современные сравнительные исследования различных революционных событий показывают, что большинство революций происходят на фазе относительного экономического подъема при образовании резких социальных разрывов и завышенных социальных и политических ожиданий.

С завышенными ожиданиями у нас никогда проблем не было. Но показательно, что оба больших Майдана возникали не по социально-экономическим, а по политическим причинам. Фактически революции возникают в результате взрыва накопившегося и чрезмерного политического и социально-психологического напряжения.

В обычных условиях излишнее политическое напряжение сбрасывается во время выборов. Но если выборы эту функцию не выполняют, то конфликт по итогам выборов может даже спровоцировать революционный всплеск (как это случилось у нас в ноябре 2004 г.).

Как показывает историческая практика, прогнозировать и «вычислять» революции – дело безнадежное. Многие вроде бы революционные ситуации не выливались в революции, а некоторые революции (в том числе и у нас) возникали почти на ровном месте.

Но что можно сказать точно – для перехода революционной ситуации в массовый всплеск революционной активности необходим мощный эмоциональный триггер («спусковой крючок»), сильный социально-психологический катализатор, резко создающий новую политическую ситуацию.

Постреволюционные процессы могут развиваться по-разному, но и в них есть свои закономерности. Нередко они сопряжены с внешней агрессией (с чем мы столкнулись на собственном горьком опыте) и острыми внутренними конфликтами, вплоть до гражданской войны.

В случае прихода к власти революционных радикалов возможны проявления революционного террора. Но если состояние постреволюционной анархии затягивается и обостряется, то это ведет либо к возникновению авторитарного режима, либо к контрреволюции (в жесткой или мягкой форме), либо к распаду государства.

Революционным и постреволюционным процессам также свойственны эмоциональные качели, схожие на те, что проявляются во время электоральных циклов (возбуждение – всплеск – охлаждение – разочарование – попытка стабилизации), но проявляются они гораздо резче и сильнее, чем динамика соответствующих электоральных настроений.

В этой связи отмечу еще одну специфическую закономерность украинского политического процесса. Рваный, разноскоростной ритм развития украинской политики определяет противоречивое взаимодействие активного революционного меньшинства и пассивного консервативного большинства.

Активное революционное меньшинство создавало и выигрывало Майданы, а вот пассивное консервативное большинство решающим образом влияло на результаты парламентских и президентских выборов. Это еще одно проявление эмоционально-политических «качелей» в Украине.

Как показывает зарубежная, и отчасти отечественная политическая практика, динамика электоральных и социально-психологических циклов очень сильно влияет на государственную политику, особенно на политику реформ.

Наиболее благоприятное окно для проведения реформ, особенно «непопулярных» – первый год после выборов, когда еще работает «медовый месяц» в отношениях со своими избирателями, когда сохраняется достаточно высокий уровень доверия к правящей политической силе, и когда политико-идеологические оппоненты еще не опомнились от поражения. У нас, как уже отмечалось, этот период еще короче – только первые полгода.

За год-полтора до выборов или при резком росте социально-психологического и политического напряжения в стране, у главы государства и правительства начинает действовать совсем другая логика - надо работать на своего (как актуального, так и потенциального) избирателя, его социальные интересы и мировоззренческие особенности. Тут уже не до системных реформ.

На украинскую политику влияют также внешние политические ритмы. К примеру, период восточноевропейского расширения НАТО и, особенно, ЕС в начале 2000-х гг. способствовал бурному подъёму популярности идеи европейской интеграции в Украине.

Нынешние кризисные тенденции в развитии Евросоюза, а также всплеск протекционистских и популистских настроений в поведении некоторых элит и значительной части населения в ряде ведущих западных стран, могут существенно повлиять на реализацию политики европейской интеграции Украины и даже спровоцировать спрос на отечественный политический изоляционизм.

Наложение друг на друга различных циклов, ритмов и политико-психологических «качелей» собственно и определяет общую траекторию политического процесса в Украине и его специфику в каждый конкретный политический период.

В какой точке амплитуды политико-психологических «качелей» находится наш политический процесс сейчас?

Очевидно, что в поведении оппозиции и части гражданского общества наблюдается фаза возбуждения. Власти (президент и правительство), напротив, предпринимают попытки стабилизировать ситуацию. При этом уровень поддержки главы государства и правительства не очень высок, а в обществе накопилось достаточно большое социальное и политическое напряжение.

Другое дело, что абсолютное большинство украинских граждан не доверяет сейчас ни власти, ни оппозиции, что является принципиально новой ситуацией для украинской политики. И это несколько стабилизует сложившуюся напряженную ситуацию. Но вот вопрос – надолго ли? Удастся ли дотянуть до очередных президентских и парламентских выборов? Или желательно сбросить излишек политического напряжения на внеочередных парламентских выборах?

Но тогда президент может потерять контроль и над парламентом и над правительством, что создаст для него повышенные риски на очередных выборах главы государства. Либо все-таки продолжать действия по хотя бы относительной стабилизации политической ситуации до очередных президентских и парламентских выборов? Все это открытые вопросы повестки дня для президента Порошенко.

Для активной части украинского общества повестка дня несколько иная – как вырваться из заколдованного круга чрезмерной агрессии и зашкаливающего недоверия политикам и друг и другу, как найти хотя бы относительный консенсус в решении ключевых политических задач (урегулирование военно-политического конфликта на востоке страны, согласование логики и содержания основных модернизационных реформ, включая и борьбу с коррупцией), как формировать и селектировать более ответственные и эффективные политические элиты, как добиться качественных (а не формально-поверхностных) общественно-политических изменений?

Если мы не найдем действенных ответов на эти вопросы, то продолжим и далее раскачиваться на наших политических «качелях» – от завышенных ожиданий до быстрых и глубоких разочарований.

Информация о материале

Опубликовано: 25 апреля 2017