Статьи

Существует поговорка, что здоровье - бесценно. Увы, но это не так, цена здоровью каждого существует, и она вполне реальна. Это деньги, которые государство тратит на здравоохранение ежегодно, деньги пациентов за лечение в частных и государственных больницах, наконец, деньги за лекарства, приобретаемые в аптеках.

Все вместе в масштабах страны это выливается в сотни миллиардов гривен, легальных и не очень. Только государственный бюджет Украины на 2018 год предполагает расходы государства на здоровье украинцев в размере 112,5 млрд. грн.

Естественно, что такие средства не могут пройти мимо «заинтересованных в их освоении» лиц, которых ласково именуют «фармацевтической мафией». В отличии от навязываемого и даже в чем-то привычного образа мафии, состоящей из крепких молодцов с оружием, фарммафия состоит из вполне солидных и уважаемых людей, занимающих высокие посты - руководители фирм, народные депутаты, министры. И именно это делает их особенно опасными, способными на почти «законных» основаниях распылять миллиарды бюджетных гривен.

Наценки на фармрынке в 200-300% - норма

 »Зарабатывать» в системе здравоохранения можно по-разному. Мы не говорим сегодня о нескольких сотнях гривен, отдаваемых врачам за правильный диагноз и адекватное лечение или монопольный сговор с целью поднять цены на лекарства на фоне какой-нибудь очередной новой болячки вроде атипичной пневмонии или свиного гриппа.

Речь пойдет о куда более тонких способах заработка, когда за один раз можно «заработать» миллионы и десятки миллионов гривен.

Несмотря на уже принятую в стенах Верховной Рады медицинскую реформу, которой предлагается отменить бесплатную медицину, оставив лишь некий «социальный минимум» за счет госбюджета, совсем без медицинской помощи держава украинцев не оставит. Правда, не всех.

Согласно принятому ранее законодательству, государство продолжит финансировать лечение разного рода льготников, которые получают помощь в больницах. Правительство закупает за счет бюджета оборудование и медпрепараты, необходимые для лечения ВИЧ-инфицированных, больных туберкулезом, онкологическими заболеваниями, гемофилию и ряд прочих.

Например, в 2017 году на закупку лекарств для льготных категорий было выделено 5,9 млрд. грн. Разумеется, все эти лекарства, как и другие, а также различное оборудование для учреждений здравоохранения, государство приобретает на открытых тендерах, участники которого должны предлагать качественный товар по доступной цене.

На практике же все традиционно решают связи и способности участников тендера лоббировать свои интересы, причем используются для последнего зачастую те же государственные деньги, за которые приобретаются лекарства и оборудование.

Особенно ценятся тендеры по закупке медицинского оборудования: суть проста - если заменить пару элементов и деталей на аппарате, можно превратить его в уникальный по своей стоимости. Завышение стоимости медицинского оборудования превышает зачастую 200-300%, а сумма одной сделки, например, по закупке ускорителя частиц для лучевой терапии онкозаболеваний вполне может достигнуть нескольких миллионов долларов.

Тендера с лекарствами считаются менее прибыльными, но и тут наценка как правило не опускается ниже 100%.

Фарммафия в лицах: наше дело бизнес, а не политика

Разумеется, подобные схемы не могут существовать без участия высокопоставленных чиновников.

До 2014 года основными кланами в Украине считались: министерский - во главе с министром здравоохранения времен Януковича Раисой Богатыревой и «депутатский» - во главе с народным депутатом Украины и тогдашней главой парламентского комитета по здравоохранению Татьяной Бахтеевой.

За каждым из кланов стояли определенные фирмы, которые выигрывали на проводимых Минздравом тендерах. Так «базовой» структурой Раисы Богатыревой эксперты и СМИ называли ООО «Людмила-Фарм», учредителями которой являются Елена Миронова и Константин Грошев (последний и возглавляет компанию). В период с 2012 по 2014 год общая сумма выигранных ею государственных тендеров составила более 1,2 млрд. грн.

В феврале 2015 года Служба безопасности Украины сообщила о раскрытии коррупционной схемы, по которой пос­тавщики лекарств нанесли госбюджету ущерб почти на 1,3 млрд грн. По сообщению СБУ, изобличенный ею фармдистрибьютор декларировал в таможенных доку­мен­тах заведомо завышенные заку­почные цены (на 20-40% вы­ше реальных). Учитывая схожесть цифр, полученных на тендерах ООО «Людмила-Фарм», на фармрынке заговорили, что дело возбуждено именно по данной фирме. Впрочем, судя по отсутствию новостей, если это и было так, то свои проблемы компания успешно решила.

«Опорными» же структурами Татьяны Бахтеевой считали ООО «Медикалгруп-Украина» и ООО «Допомога-1», контролируемые братьями Фисталями - Владимиром и Германом, сыновьями известного донецкого врача Эмиля Фисталя.

Нардеп сделала ставку на сферу гемодиализа: пациенты, больные этим заболеванием, должны постоянно получать лечение, что приводит к масштабным расходам на покупку за счет государственных средств расходных материалов на его проведение.

Причем эта ставка работала и после ухода Януковича: в феврале 2016 года работники Управления защиты экономики (УЗЭ) Национальной полиции в городе Киеве разоблачили преступную схему хищения бюджетных средств, выделенных на закупку комплектов для проведения гемодиализа для больных киевлян на сумму 82 миллиона гривен. И тут не обошлось без братьев Фисталей и их коммерческих структур.

Впрочем, расследование ничего не дало, во всяком случае в ноябре 2017 года ГГА заключило договор о поставке 118 подъемных платформ для инвалидов-колясочников на сумму почти в 10 миллионов гривен с одной из фирм, за которой эксперты снова увидели руку братьев Фисталь и Татьяны Бахтеевой.

Как тут не сказать в адрес нынешних чиновников страны, готовых жить по-новому и по-европейски: «ничего личного и никакой политики - чистый бизнес».

Впрочем, имеют свой «кусок хлеба» на фармации не только министры и нардепы. Достается и рядовым экспертам Государственного Экспертного Центра, который решает, какие производители могут реализовывать свои препараты в Украине как соответствующие всем отечественным требованиям.

Например, специалист по инсулину и лекарствам от диабета Борис Маньковский, определяющий какие лекарства от диабета можно продавать в Украине, за 2014-2016 годы получил, по версии СБУ, свыше 4 миллионов гривен от производителей инсулина и лекарств для диабетиков.

На смену политикам на фармрынок пришли бизнесмены

Впрочем, далеко не одни только Раиса Богатырева и Татьяна Бахтеева были заинтересованы в выигрыше на тендерах лояльных к себе компаний. Имелись и другие, имена которых в октябре 2015 года в интервью изданию «Главком» назвал экс-гендиректор фармацевтической фирмы «Дарница», а ныне народный депутат от Блока Петра Порошенко Глеб Загорий.

По его словам, это компании, близкие к Петру Багрию, к Николаю Кузьме, к Андрею Лирныку, группа компаний «Людмила-Фарм».

Информацию нардепа журналисты дополнили еще одной фамилией - Борис Литовский.

«Золотая» троица «фармацевтической мафии» Украины, сменившей на тендерах фирмы «регионалок» Богатыревой и Бахтеевой, по мнению журналистов, выглядит следующим образом: Петр Багрий (ПАО «Ганза», ООО «Фармацевтические препараты регионов»), Борис Литовский (ООО «Нортон Украина» и множество других), Николай Кузьма (ООО «Укрмед»).

Бесспорным лидером по суммам освоенных «тендерных» средств в этом списке является Петр Багрий, начавший свою деятельность на фармрынке еще в начале 2000-х годов и во главе угла поставивший бизнес, а не политику. Во всяком случае он умудрялся дружить со всеми политическими командами, как оранжевыми, так и бело-голубыми, подтверждая свое реноме прежде всего коммерсанта, пусть и скандального.

Особенно показателен скандал с закупкой для Украины препарата «Тамифлю», который Багрий умудрился «продать» государству с 400%-й накруткой по 251 гривен. По стране, тогда как раз гуляла истерия вокруг свиного гриппа, в котором активно участвовала премьер-министр Юлия Тимошенко.

Стоит ли удивляться, что в 2014 году фирмы Багрия по данным СМИ заработали 478 миллионов гривен на государственных тендерах.

Примерно в одно время с Багрием на украинском фармацевтическом рынке появился Николай Кузьма, также обладавший умением находить подход к сильным мира сего от медицины. Его специализацией стали закупки за счет государственных средств медицинского оборудования. В том же 2009 году он также фигурировал в скандалах вокруг «героической борьбы» Юлии Тимошенко со свиным гриппом, продав передвижные лаборатории для диагностики «калифорнийского» гриппа по завышенным ценам через фирму ЧП «МБК». А также автомобили скорой помощи, которыми оказались малоприспособленные легковушки фирмы «Опель». По результатам махинаций со «скорыми» против директора его компании ТОВ «Укрмед» возбуждено уголовное дело в связи с нанесением ущерба государству. Несмотря на очередную смену власти, до сих пор Николай Кузьма пользуется славой человека, через которого можно решить любой вопрос в Минздраве. Об этом свидетельствует и наличие его имени в топ-листе бизнесменов, получающих тендерные деньги за медоборудование.

Любопытно, что в 2015 году он засветился в подготовке покупки за государственный счет бронеавтомобилей для МВД на сумму 500 миллионов гривен, судя по всему решив расширять сферу деятельности.

По сведениям журналистов, несмотря на довольно незначительные объемы выигранных тендеров, является одним из главных игроков на фармрынке, чьи связи в медицинских, политических и правоохранительных кругах трудно переоценить. На протяжении всех лет деятельности Бориса Литовского в Украине он пользовался покровительством высших чинов СБУ. Ему также удалось установить влияние на тогдашнего президента Виктора Ющенко через его дочь Виталину. Политико-административный капитал бизнесмен незамедлительно инвестировал в прибыль на рынке фармпрепаратов. Одним из способов ее извлечения стало получение эксклюзивных сертификатов на поставки на рынок ретровирусных и онкопрепаратов.

БПП-ДНРовский роман в фармацее

Упоминавшийся выше народный депутат Украины Глеб Загорий, раскрывающий имена главных победителей тендеров Минздрава, отнюдь не так чист, как ему бы того хотелось. Более того, своей скандальной репутацией он может поспорить с любым из вышеперечисленной тройки.

До своего избрания в народные депутаты Украины от Блока Петра Порошенко в 2014 году Глеб Загорий был гендиректором ЗАО «Фармацевтическая фирма «Дарница» и формально переложил ответственность за бизнес на отца.

Понятно, что у нардепа просто не может не быть профессионального интереса к фармацевтическому бизнесу в Украине, еще в 2014 году оцениваемому минимум в 40 миллиардов гривен.

Загорий решил не размениваться на мелочи и сразу брать под контроль Минздрав, пристроив на должность заместителя к тогдашнему министру здравоохранения Александру Квиташвили своего человека Александру Павленко - дочку бывшего народного депутата Сергея Павленко. По образованию новый зам была юристом и запомнилась защитой интересов российской авиационной компании «Сибирь» в деле о «якобы» сбитом украинцами российском самолете ТУ-154 над Черным морем, впрочем, благополучно проигранном.

Главой же Государственного экспертного центра, того самого, эксперт которого за 3 года зарабатывает 4 миллиона гривен, стал бывший помощник Загория как нардепа Иван Бавыкин.

Впрочем, явный лоббизм Загорию не помог, так как в 2015 году в Минздраве провели внутреннее расследование обвинений в коррупции, министр Александр Квиташвили ушел в отставку, лишилась своего поста весной 2016-го и Александра Павленко.

Но и без того у Глеба Загория хватало схем заработка. Глеб Загорий может оказаться причастным к торговле медпрепаратами в самопровозглашенной ДНР.

Так, одним из главных игроков на фармрынке ДНР является ООО «Медикодон плюс» с сетью аптек «Аптека 003». В подконтрольном Украине Мариуполе зарегистрирована фирма с аналогичным названием и уставным фондом в 1000 гривен. В учредителях этой компании числится один из крупнейших донецких фармбизнесменов Павел Свистун, который по данным «112 Украина» совместно с партнером Сергеем Ходосом является теневым владельцем ООО «Медикодон плюс» в самопровозглашенной ДНР.

Некоторые журналисты предполагают, что партнером донецких бизнесменов может быть как раз народный депутат Украины Глеб Загорий, который якобы, в 2015 году приобрел аптечную сеть «Аптека 03», покрывающую 11 городов Украины и насчитывавшую 70 аптечных заведений. Выручка компании лишь за 2015 год исчисляется почти 700 млн. грн. Записана была сеть аптек на ООО «ТВА-Групп», после чего «доверенные лица» нардепа вошли в состав акционеров «ТВА-Групп».

Так что не исключено, что народный депутат Украины от Блока Петра Порошенко Глеб Загорий, помимо попыток подмять под себя фармацевтический рынок Украины, не прочь сделать это в самопровозглашенной ДНР, используя для этого партнеров – донецкий бизнесменов Сергея Ходоса и Павла Свистуна.

Слишком уж большие деньги крутятся в фармацевтическом рынке Украины и много соблазнов, чтобы упускать рынок лекарств и в Донбассе.

Информация о материале
Меткиукраинская,фармацевтическая,мафия,кланы,схемы,покровители

Банк ликвидируют, его клиентам за счет бюджета выплачиваются их вклады, потом банк оспаривает ликвидацию в судах, и пока идут процессы, из банка выводится все, что только можно было вывести, чтобы даже если иски будут проиграны, кредиторы, в числе которых неизменно фигурирует Фонд гарантирования вкладов физических лиц, ничего не получили.

И пока ни один из причастных к процессам органов власти не придумал работающей стратегии сопротивления данной схеме.

На уходящей неделе Окружной административный суд обязал НБУ вернуть лицензию банку «Премиум» — еще одному не очень живому при жизни, павшему в ходе великой очистки и воскресшему благодаря непостижимой судебной системе Украины.

История банков-зомби развивается, становится все интереснее и вполне может называться реваншизмом. Государство уже потеряло шанс вернуть 2 млрд грн, выплаченных вкладчикам Укринбанка, еще 2 млрд — для вкладчиков «Киевской Руси», 300 млн — клиентам «Базиса». С миру по нитке и соберется довольно крупная сумма. По информации самого Фонда гарантирования вкладов, там выплатили вкладчикам восстановившихся через суды банков свыше 30 млрд грн.

Насколько справедливо, что государственными деньгами покрывается ущерб, причиненный мошенниками и разгильдяями, а эти самые мошенники и разгильдяи в судах доказывают, что это, оказывается, их права ущемлены и попраны? И какую роль в этом играют чиновники НБУ и ФГВФЛУ, которые как будто специально делают все для того, чтобы проиграть в судах зомби-банкам, а потом пожать плечами и развести руками, мол, не мы виноваты — система такая?

Беспрецедентная очистка банковского сектора стала костью в горле для многих банкиров в кавычках и без. Особо упорные тут же кинулись в суды, оспаривая решения НБУ о ликвидации. Дело спорилось, суды выигрывались, и на рынок возвращались некие банки-зомби, не ликвидированные, но без лицензии НБУ, так как механизма, позволяющего ее вернуть, не существовало до момента, о котором чуть ниже. В разное время действия регулятора оспаривали многие банки — от «Михайловского» и КСГ до «Радикал банка», «Союза» и «Велеса». Безусловно, эти процессы отравляли жизнь НБУ и Фонду гарантирования вкладов, отбирая время и ресурсы, но в схему не трансформировались и логического продолжения не имели. Всего лишь демарш несогласных экс-акционеров.

Целей у бывших собственников немного. Конечно, публично все они заявляют о желании восстановить репутацию, как свою, так и бывших менеджеров, но в действительности вступают в судебные тяжбы либо ради переоформления активов банка, которые не были выведены до прихода временной администрации, либо чтобы уйти от обязательств перед банком. И с каждым новым судом схема преобразовывается и совершенствуется.

Принципиально ситуация с судами банков-зомби изменилась в июле, когда Укринбанк не просто оспорил свою ликвидацию, но и через суд потребовал возврата лицензии. Тогда все ждали решения Высшего административного суда, которое в случае выигрыша экс-собственников пояснило бы регулятору и Фонду гарантирования, что же делать с банками-зомби, желающими вернутся к работе. В Высшем административном банк проиграл. Но вопросов без ответа стало еще больше. Ведь пока адвокаты экс-собственников оббивали пороги судов первой, апелляционной и кассационной инстанций, связанные с банком лица делали все, чтобы вывести оставшиеся в нем активы.

В промежутках между судебными заседаниями банк сменил столичную регистрацию на Луганскую, а имя — на «Укринком». Правда, идентификационный код юрлица не изменился, а одна только смена названия не избавляет банк от обязательств. Тем не менее уже 31 октября с.г. в Хозяйственном суде Луганской области было инициировано дело о банкротстве ОАО «Укринком». Инициатором стала некая финансовая компания «Афинаж», директор которой является бизнес-партнер конечного бенефициара «Укринкома» Владимира Клименко. Люди не боятся, не прячутся и схемы скрывать не пытаются.

Согласно судебным документам компания «Афинаж» приобрела права требования к ОАО «Укринком». По информации ФГВФЛ, большая часть активов в виде прав требования на возврат кредитных средств также была переведена с «Укринком» на «Афинаж». Фонд гарантирования по сути уже лишился возможности удовлетворения требований кредиторов банка, несмотря на то, что один суд с «Укринкомом» он выиграл, а второй — о правомерности принятия решения о ликвидации — еще идет.

Если Хозяйственный суд Луганской области начнет полноценную процедуру банкротства «Укринкома», он фактически будет банкротить Укринбанк, ведь юридическое лицо, как мы помним, не менялось. Решение это будет заведомо неправомерным и противоречащим законодательству, так как ликвидация банков может происходить исключительно в рамках процедур, предусмотренных Законом «О системе гарантирования вкладов физических лиц», а не по общей процедуре банкротства юридических лиц в судебном порядке. Но это никого не смущает.

Завершив процедуру банкротства и вернув себе активы банка, что потеряют его бывшие акционеры, кроме деловой репутации, которая в Украине гроша ломаного не стоит? А вот государство потеряет 2 млрд грн, уже выплаченных Фондом гарантирования немногочисленным вкладчикам банка, а Фонд потеряет возможность продать активы этого же банка и возместить хотя бы часть этих двух миллиардов.

Суд — это отличная гарантия для всех участников процесса снять с себя все подозрения в сговоре, коррупции, халатности. Да, никто не верит в их беспристрастность, но в Украине именно судебные решения дают право реализовать любую незаконную и абсурдную схему.

В июне Высший административный суд отменил решение НБУ о признании неплатежеспособным и ликвидации банка «Киевская Русь», и Верховный суд это решение поддержал. История, как под копирку: иск подавался одним из бывших акционеров, среди требований восстановить справедливость, мир и добро на земле затесалась просьба о восстановлении работы банка и отмене ликвидации. Восстанавливать его работу никто не стал, но решение НБУ о его ликвидации все-таки отменили. Мотивировали суды свое решение тем, что Нацбанк признал банк проблемным из-за невыполнения им плана капитализации, но конкретного срока, в пределах которого банк должен был привести свою деятельность в соответствие с законодательством, НБУ не установил и уже через две недели признал банк неплатежеспособным.

А банк, как потом установил суд, в течение семи дней срока со дня признания его проблемным, т.е. согласно законодательству, уведомил НБУ о мерах по выполнению плана его капитализации, например, о принятии акционерами банка решения о размещении акций, на что по закону требуется более двух недель. И вроде бы как банк полностью выполнил план капитализации к апрелю 2015-го, но чиновники НБУ ждать выпуска акций не стали.

Опуская детали, все иски банков-зомби строятся на одном и том же — нечетких законодательных нормах или их несоответствии. Вишенкой на торте всегда становится тот факт, что правовые коллизии не используются НБУ в интересах банка, вкладчиков и кредиторов. То есть, если бы Нацбанк дал банку время, он бы обязательно восстановился. Но НБУ не просто не дал времени, но еще и кучу мелких ошибок допустил. Мелких, но приносящих большой вред.

И если бы Национальный банк не допускал этих ошибок во время очистки, она, конечно, не была бы такой масштабной, шумной и пугающей, наверное, не получилось бы выводить с рынка по банку каждую пятницу, но вот оснований для исков у экс-собственников выведенных банков однозначно было бы меньше. И это очень странно, учитывая, что чиновники НБУ всегда публично заявляли о своей готовности к тому, что бывшие акционеры ликвидированных банков будут судиться с регулятором. Даже банк «Велес», который, по информации Нацбанка, никогда не имел ни активов, ни обязательств и существовал исключительно ради вывода средств за границу, умудрился оспорить в суде свою ликвидацию. Причем уже после того, как в СМИ были опубликованы расследования о выводе банком средств по фиктивным контрактам.

Кстати, по данным Фонда гарантирования, банк «Киевская Русь» выдал фиктивным фирмам 1,28 млрд грн кредитов, а в день прихода временной администрации перевел в одиозный австрийский Meinl Bank 44 млн долл., которые впоследствии якобы были списаны в счет выполнения обязательств и погашения долга. Все это тоже неоднократно обсуждалось в СМИ, и по всем этим эпизодам были начаты уголовные производства, которые пока ничем конкретным не закончились (уголовное производство от 25.03.2015 г. за №42015000000000523 по признакам уголовных правонарушений, предусмотренных ч. 1 ст. 191, ч. 2 ст. 192, ч. 2 ст. 205, ч. 3 ст. 209, ч. 1, 3 ст. 212 и ч. 2 ст. 364-1 УК Украины). Зато банк себя в правах уже восстановил, и Фонд гарантирования его вкладчикам 2,14 млрд грн государственных денег выплатил. Теоретически эти деньги можно вернуть, и робкие попытки фонд предпринимает, но результативность их пока невысока.

Не далее как в прошлом месяце Фонд гарантирования попытался через суд добиться признания себя кредитором банка «Базис», вкладчикам которого он выплатил 277 млн грн. Сумма небольшая, да и сам банк большим не был. Но история интересна тем, что, начавшись задолго до «великой очистки», уже близится к финалу, давая нам наглядный пример того, чем могут закончиться все остальные суды государства с зомби-банками.

В августе 2012 г. НБУ принял решение об отзыве банковской лицензии у банка «Базис», ничем не примечательного, кроме того, что одним из его акционеров была фирма, принадлежащая жене нынешнего министра внутренних дел Арсена Авакова, а сама она в свое время была заместителем главы правления «Базиса». Спустя два года после решения НБУ Окружной административный суд Киева отменил постановление регулятора об отзыве банковской лицензии у «Базиса», а Киевский апелляционный и Высший административный это решение подтвердили. Причина нам знакома, регулятор ввел в банк временную администрацию, которая утвердила программу оздоровления банка до 23 октября 2012-го. Якобы существовала британская компания, горевшая желанием влить в капитал банка свыше 500 млн грн, но не успели. НБУ, не дождавшись октября, отозвал лицензию банка. Регулятор в кассационной жалобе настаивал, что имеет право инициировать ликвидацию банка в тот момент, когда поймет, что оздоровление финучреждения невозможно, на что ему в Высшем административном суде ответили, что речь идет о праве, а не обязательстве и что это право должно быть аргументировано чем-то большим, чем вывод временного администратора. Напомним, речь идет о перипетиях 2014-го, из которых никто не сделал никаких выводов. Как и из последующих событий.

В конце 2015-го все имущество банка в течение трех дней было куплено зарегистрированной в Бахмуте фирмой, основанной кипрской компанией. После чего сам «Базис» начал процедуру банкротства. К тому времени Фонд гарантирования уже выплатил вкладчикам банка 277 млн грн и ничего не продал из принадлежавшего ему имущества.

Конечно, когда в этом году, спустя два года после продажи имущества банка киприотам, Фонд гарантирования затребовал признать себя кредитором банка и встал в очередь на получение компенсации, это выглядело странно. Когда суд принял решение Фонду отказать, аргументировав это тем, что банк не изъявлял желания, чтобы Фонд выполнял его обязательства перед третьей стороной и что-то выплачивал вкладчикам, это выглядело еще более странно. Конечно, пока мы говорим лишь о решении Хозяйственного суда Донецкой области, и, возможно, суды других инстанций будут иначе трактовать отношения Фонда гарантирования с ликвидируемыми банками, но пока картинка вырисовывается грустная. И со стороны НБУ и ФГВФЛ никакого сопротивления мы не видим.

Максимум, на который решился Фонд гарантирования, например, это приостановить выплаты вкладчикам «КГС Банка» спустя полгода после решения Высшего административного суда, признающего неправомерность ликвидации банка. История тоже эпическая, в акционерах банка причастный еще к хищениям в «Родовиде» и разыскиваемый за серию тяжких преступлений экс-нардеп Шепелев. И НБУ даже удалось в Окружном административном суде подтвердить правомерность ликвидации банка, но потом что-то пошло не так, и судьи перестали видеть в работе финучреждения нарушения, которыми можно было бы обосновать отзыв лицензии у банка. Все та же песня о недостаточных для ликвидации аргументах.

В каждой из этих историй главная интрига в том, «сливают» ли чиновники НБУ и Фонда гарантирования судебные процессы сознательно и в результате сговора или просто не готовы справиться с «особенностями» украинского судопроизводства. Буквально на днях Национальная полиция заявила, что в ходе досудебного расследования было выяснено, что в течение 2016–2017 гг. чиновники трех департаментов НБУ «умышленно и слаженно между собой, пребывая в сговоре с собственниками и руководителями коммерческих банков, злоупотребляя своим служебным положением, не выполняли собственные служебные обязанности по проверке происхождения средств, направляемых на капитализацию банков». Это цитата из постановления Шевченковского суда, разрешившего выемку документов, относящихся к деятельности 37 банков. И если чиновники НБУ могли закрывать глаза на «особенности» докапитализации банков, то, наверное, так же сквозь пальцы они могли смотреть на другие аспекты деятельности банков, а потом так же, спустя рукава, принимать решение об их ликвидации или доказывать в судах правомерность решений регулятора. Ведь корыстная бездеятельность, в которой обвиняет Нацполиция чиновников, это первое, о чем думаешь, открыв любое судебное дело, касающееся зомби-банков.

Информация о материале
Меткивозвращение,живых,мертвецов

ПАТ «Укргазвидобування» 31 серпня і 30 листопада за результатами тендеру уклало дві угоди з ТОВ «Везерфорд Україна» про надання ловильних послуг та стимуляції на загальну суму 613,24 млн грн. Про це повідомляється у системі «Прозорро».

Строком на рік замовили послуги для свердловин Харківської та Полтавської областей.

За листопадовою угодою, добова ставка спеціаліста з ловильних робіт складає 32 тис грн., координаторів з інтенсифікації та ловильних робіт – 49 тис грн, керівника проекту – 64 тис грн. У серпні послуги спеціаліста проекту коштували 20 тис грн. на день.

Сума угод на 12% нижча від очікуваної вартості закупівлі в 697,44 млн грн.

На торгах щодо дорожчого лота єдиним конкурентом було ТОВ «УНПК «Ората» із нижчою на гривню ціною, але воно відмовилось від участі в закупівлі та було відхилене.

За дешевший підряд із переможцем змагались та ж «УНПК «Ората», ТОВ «Денімекс Юкрейн» і ТОВ «Глобал Ренталз».

Київське підприємство «Везерфорд Україна» представляє в Україні компанію «Weatherford International Ltd», яка значиться його кінцевим бенефіціаром. Засновниками є кіпрські офшори «Везерфорд Глобал Продактс Лімітед» і «Лінкбірд Лімітед». Із липня 2016 року директором є Наталія Рудевич, а до неї керівниками були Дмитро Солнишкін (також керував ТОВ «Шлюмберже Сервісез Україна») і Віталій Мельник.

Столична «Денімекс Юкрейн» належить фірмі «USA Denimex Inc.» (США) американця Деніса Гурвіча. Директором є Володимир Анатолійович Садович – співзасновник ТОВ «Інтер Трейдінг Груп» з Андрієм Анатолійовичем Садовичем. Що до останнього, то особа з такими ПІБ керувала ДочП «Укрресурси-Імпекс» ДАК «Укрресурси» (припиняється).

За даними системи «YouControl», раніше засновником «Денімекс Юкрейн» значився сам Володимир Садович, а до нього – Олександр Веріженко.

Полтавська «Глобал Ренталз» належить вищезгаданим Веріженку та Мельнику, а також Ріхарду Білому, Ігорю Стасюку та голландським фірмам «Велл Інженірінг Технолоджи Б.В.» і «Глобал Ренталз Б.В.».

Білий значиться технічним директором СП «Полтавська газонафтова компанія», яке пов’язують із «Приватом». Воно добуває вуглеводні на шести родовищах на Полтавщині та є однім із позивачів до України у справі щодо підвищення Верховною Радою ренти за видобування газу та нафти та заборону Кабміну закупівлі газу в усіх, окрім «Нафтогазу».

Веріженко також керує ТОВ «НГ Технологія» Мельника, а той володіє ТОВ «НГ Консалтинг» на чолі з Романом Бегейовичом.

Полтавську «УНПК «Ората» зі статутним капіталом 1 тис грн. записано на Володимира Огульчанського із Краснограда Харківської області.

Информация о материале
Меткишвейцарці,виграли,півмільярда,«укргазвидобування»,на,родовища

Атака действующей политической элиты на антикоррупционые органы и борцов с коррупцией спровоцировала опасное напряжение в отношениях с международными партнерами.

Очищение государства от коррупции является главным требованием союзников Украины.

Зачем тогда власть проводит самоубийственную политику, которая может лишить страну международной поддержки и помощи? Потому что коррупция и есть сутью нашей власти. Она – не внешний фактор, она – ее внутреннее и единственное содержание.

Это в Германии коалиции могут не складываться по принципиальным политическим вопросам налогов или мигрантов. Фундамент политических соглашений у нас – это доступ к финансовым потокам. Говоря попросту – квоты на конвертацию национального бюджета в частные капиталы.

До поры до времени Запад считал это нашей частной проблемой. В конце концов, если украинцы готовы мириться с тем, что правящий класс их грабит, то это – их собственный выбор.

Однако все изменилось в тот момент, когда Россия оккупировала Крым и Донбасс, а народ Украины обозначил новую границу между Западом и Востоком реальной линией фронта. Из «серой зоны» Европы Украина стала ее первым бастионом.

Именно этого не понимает наша политическая элита – никто больше не будет закрывать глаза на воровство.

Западные союзники Украины помогают в создании системы независимых антикоррупционных органов, но победить коррупцию, реформируя существующую украинскую государственную машину, невозможно.

Успеха смогут добиться лишь принципиально новые институты, созданные и работающие по качественно иным принципам.

Именно поэтому коррумпированная государственная машина попыталась атаковать их. Не могла не попытаться. Инфекция и лекарство от нее не могут существовать вместе – победит кто-то один.

Однако полагаться только на помощь зарубежных друзей Украины нельзя.

Нам как обществу необходимо мобилизовать собственные силы, чтобы каждый гражданин страны понял, что его сегодняшние бедность и бесправие являются прямым следствием коррупции. И что нынешний политический класс не только не способен, но и кровно не заинтересован в ее ликвидации.

Западные союзники могут помочь нам создать отдельные новые государственные институты, но построить новое государство должны мы сами.

При этом нельзя забывать, что государства не создаются революциями – они ими уничтожаются. Было бы крайне рискованно «взрывать» наш, пусть даже изрядно подгнивший, бедный и холодный дом.

Есть другой способ: если все мы согласны, что в существующем доме жить больше нельзя, – нужно построить новый.

Проектом для строительства любого государственного дома является Конституция, в основе которой должен находиться Общественный договор – фундаментальные принципы, по которым люди готовы жить и работать вместе.

Именно это и должно стать главным требованием общества к действующей власти – разблокировать конституционный процесс, вернуть народу право самостоятельно определить правила жизни для общества и государства.

Даже нынешняя Верховная Рада имеет возможность сделать это – уже существуют все необходимые законопроекты. Альтернативой будет только социальный взрыв обозлённого системной несправедливостью общества.

Или демократический политический процесс, или гибель украинского государства. Из-за банальной жадности правящего класса.

Информация о материале
Меткине,новая,революция,новый,общественный,договор

«Ліга Парі-Матч» і «Суперліга Парі-Матч» — такі офіційні назви мають змагання команд елітного дивізіону в українському футболі та відповідно баскетболі. «Парі-Матч» — букмекерська контора російського походження, яка буквально окупувала український спорт. Достатньо сказати, що логотип цієї компанії розміщений у статусі титульного спонсора на футболках начебто найпатріотичнішого вітчизняного клубу — львівських «Карпат». Утім, річ не тільки в «Парі-Матчі», а в букмекерстві як тенденції, що поступово виштовхує на другорядні ролі власне спортивну складову. Не лише в Україні, а й у світі. Букмекери всюди: у назвах змагань, спонсорах команд і спортсменів, журналістських матеріалах і телетрансляціях подій. Ця експансія змінює свідомість простого вболівальника так, що він починає переглядати спортивні змагання не з погляду підтримки улюблених команд і хвилювань за перемоги й поразки, а крізь призму «тоталів», «фор», ранніх і пізніх м’ячів, «подвійних підсумків» і решти букмекерських заморок.

Загальна кількість букмекерських контор, які ведуть свою діяльність на українських теренах, невдовзі сягне півтори сотні. Великі й маленькі, надійні й не дуже — більшість із них приймає ставки через інтернет-ресурси. Понад половина цих контор пов’язана з російським бізнесом, однак ні учасників спортивного життя в Україні, ні самих українців це не надто бентежить. За інформацією компанії Kantar TNS, згадуваний уже «Парі-Матч» посідає ­21-ше місце в рейтингу найвідвідуваніших сайтів України за жовтень. Вище тільки поштові, торгові, погодні ресурси, соцмережі, а також два інформаційні сайти (ТСН та «Обозреватель»). Статистика «Парі-Матчу» постійно зростає та зараз охоплює 20,64% користувачів інтернету.

Законодавча база

Окрім сторінок в інтернеті лідери ринку (крім «Парі-Матчу» можна виділити «Фаворит» і Marathon) мають у кожному місті мережу обладнаних під комп’ютерні клуби залів. Річ у тім, що в Україні від 15 травня 2009 року діє пролобійований тодішнім прем’єр-міністром Юлією Тимошенко Закон «Про заборону грального бізнесу». Втім, він мав статус формального навіть за її прем’єрства. Букмекери на якийсь час сховалися виключно в інтернеті, тоді як зали гральних автоматів переобладналися в «комп’ютерні клуби».

Правила гри для ділків від грального бізнесу змінилися з приходом до влади Віктора Януковича. Ні, закону від 15 травня 2009-го ніхто не скасовував, але віце-прем’єр Борис Колесников під благими намірами фінансувати спорт із державної скарбниці ініціював так звану державну лотерею. Мов гриби після дощу по всіх куточках України стали з’являтися кіоски, у яких окрім прийому квитанцій на популярні в совєцькі часи «6 із 36» і «Спортпрогнозу» почали вести класичну букмекерську діяльність. Борис Вікторович створив щось на кшталт монополії в публічній сфері букмекерського бізнесу, тоді як відомі компанії змушені були обмежуватися послугами виключно через всесвітню павутину.

Спроби виправити ситуацію в гральному бізнесі та спрямувати його в легальне русло були зроблені тільки в грудні 2014 року Кабінетом Міністрів Арсенія Яценюка, однак за запропонований урядом законопроект № 1571 проголосувало лише 188 народних обранців. Спроба врегулювати діяльність казино й інших азартних ігор в Україні була успішно провалена.

А отже, контори й далі діють за старими правилами, прикриваючись ліцензією «Українська національна лотерея». У вересні торік СБУ навіть спробувала ліквідувати найбільшу в Україні букмекерську контору «Фаворит», яка діяла під маркою лотереї «Тото», однак у підсумку букмекерам вдалося вийти з води сухими.

Зміна пріоритетів

Тоді в українському спорті творилася вже справжня букмекерська вакханалія. Водночас правила гри фактично диктували самі контори, котрі створили для своїх клієнтів такий широкий спектр варіантів ставок, що зацікавленим у забезпеченні потрібного результату сторонам уже не варто підставлятися так, як олександрійська «Поліграфтехніка» та маріупольський «Металург» у квітні 2002-го. Перед тим матчем один із гравців команди-господарки зателефонував знайомому журналістові з Тернополя: «Зіграємо внічию. Став скільки маєш». Трансляції поєдинку не було, і журналіст мало не посивів, коли дізнався, що на 76-й хвилині «Поліграфтехніка» повела 2:0. Утім, «виправилися» олександрійці майже миттєво: спершу подарували суперникам пенальті, а другий м’яч маріупольці забили в епізоді, у якому опоненти перед власними воротами майже розступилися. 2:2 — журналіст був на сьомому небі від щастя.

Відтоді минуло 15 років, і нині для того, щоб непогано заробити на ставках, клубам чи окремим футболістам не варто вигравати, програвати чи грати внічию. Достатньо в потрібному відрізку пропустити, дістати вилучення чи пенальті. Коефіцієнти, приміром, на червону картку в грі ніколи не опускаються нижче за «трійку». А отже, за ставки в сотню виграш буде втричі більшим. Ще ліпший варіант зі ставками під час матчу. Припустимо, за рахунку 0:0 у першому таймі коефіцієнт на загальну суму голів у матчі, скажімо, понад 4,5 становитиме щонайменше «п’ятірку».

механізм організації дивних матчів простий: люди від букмекерів виходять на здебільшого молодих футболістів і пропонують їм за забезпечення потрібного результату солідну суму

Три тижні тому донецький «Олімпік» і «Маріуполь» у Києві видали феєрію саме такого ґатунку. Після «сухого» першого тайму, упродовж якого гостроти поруч із обома ворітьми майже не було, у другій половині представники Донеччини «видали на-гора» результат 3:3 із двома вилученнями та двома пенальті в обидва боки. Можна лишень уявити, який куш зірвали головні драматурги цієї трагікомедії.

За «олімпійським» принципом

«Олімпік» для нашого футболу взагалі унікальний. Донеччани вважаються мало не єдиним вітчизняним спортивним клубом, котрий спромігся своєю діяльністю досягти рівня самоокупності. І то в умовах, коли змоги грати в рідному місті немає, а бізнес-партнер власника «Олімпіка» Владислава Гельзіна Борис Колесников після Революції гідності від своєї частки у ФК майже відмовився. Донеччанам треба віддати належне за грамотну селекційну діяльність і якісну роботу дитячо-юнацької академії. Дорогих гравців «Олімпік» не купує, натомість завдяки фаховому підготовчому процесу тренера Романа Санжара швидко доводить виконавців до гарного за українськими мірками рівня та продає їх у кілька разів дорожче.

Проте основна частка прибутку донеччан все-таки припадає далеко не на торгівлю гравцями. «Олімпік» унікальний тим, що примудряється одночасно демонструвати високі турнірні результати й добре заробляти у сфері букмекерства. Своїми ж матчами. Починаючи із сезону 2014/15, тобто в перших два сезони в елітному дивізіоні команда здобула прізвисько «тотал більше». То через те, що більшість матчів донеччан завершувалися з результатами, сума голів у яких на дві команди становила три м’ячі й більше.

Достатньо згадати, що в липні 2015 року УЄФА прямо вказав Федерації футболу України на 12 матчів за участю «Олімпіка», що були під підозрою як договірні. У будь-якій цивілізованій країні таке попередження стало б підставою для серйозного розслідування, а сам обвинувачений клуб бодай трохи втихомирив би апетити. Але не в нашому випадку. Трохи більше ніж через місяць після сигналу з УЄФА «Олімпік» зіграв черговий скандальний поєдинок проти земляків із «Шахтаря». У тій зустрічі «олімпійці» вели в рахунку, але в цей час на біржі сталося неймовірне пожвавлення: з’явилися великі ставки на перемогу «гірників». Зрештою сума поставленого на перемогу «Шахтаря» становила понад $2 млн. Підсумковий рахунок зустрічі — 3:2 на користь команди, якою володіє Рінат Ахметов.

«Суворе» покарання

Водночас перша команда тільки вершина айсберга. Біда українського футболу та щастя таких клубів, як «Олімпік», у тому, що останніми роками букмекери стали приймати ставки на матчі дублюючих складів і навіть поєдинки юнацьких першостей. Ось де справжній простір для маневру! Власне, не лише в Україні, а й у деяких інших, трохи цивілізованіших із футбольного погляду країнах. Той самий «Олімпік» в окремих зустрічах програвав майже з двозначними рахунками. Однак договірною офіційно була визнана тільки зустріч зі львівськими «Карпатами» в березні 2015-го.

Власне, 2014–2015 роки стали піком корупційної активності українських футбольних клубів усіх рівнів. У грі «на контору» підозрювалися учасники понад півсотні матчів. Утім, то у Франції після схожого скандалу в ­1993-му відправили до нижчого дивізіону чинного переможця Ліги чемпіонів «Олімпік» із Марселя, а в Італії у 2006 році так само безжально вчинили з новоспеченим чемпіоном, найтитулованішою командою країни «Ювентусом». При цьому власники обох клубів — Бернар Тапі й Лучано Моджі — дістали тюремні строки.

В Україні правосуддя специфічне. Очікуваний букмекерґейт завершився одним показовим вироком. То був теж прорив, адже вперше в історії Генпрокуратура завершила досудове розслідування в кримінальному провадженні щодо договірних футбольних матчів і передала справу до суду. А останній — теж уперше — виніс вирок. Провадження стосувалося гравців Данила Соломахи та Руслана Ковтка, які, згідно з обвинувальним актом, будучи футболістами-професіоналами ПАТ «Футбольний клуб «Металіст», із метою власного збагачення умисними діями забезпечили програш своїй команді. Ідеться про поєдинок із луцькою «Волинню», який відбувся в серпні 2015-го в межах чемпіонату України серед гравців, не старших ніж 21 рік. Запропонував підзаробити молодим футболістам їхній одноклубник. За програш команди в цьому матчі Соломаха та Ковток отримали понад 100 тис. грн на двох.

Їхні дії було кваліфіковано за ст. 354 ч. 4 Кримінального кодексу (підкуп працівника підприємства, установи чи організації). Під час досудового провадження між обвинуваченими та процесуальним прокурором було укладено угоду про визнання винуватості. Зрештою, з урахуванням наявності пом’якшувальних обставин (щирого каяття, активного сприяння в розкритті злочину, скоєння його вперше) кожному з гравців призначили штраф у розмірі 500 неоподатковуваних мінімумів доходів громадян, що становить 8,5 тис. грн. Сума сміхотворна, особливо на тлі тих «преміальних», які отримали гравці за співучасть.

Злочинна зваженість

Ще банальнішим покаранням обійшлися учасники іншого матчу «на контору», у якому в межах Першої ліги чемпіонату України зустрічалися восени 2016-го київський «Арсенал» і рівненський «Верес». Тодішній глава комітету етики та чесної гри ФФУ Ігор Кочетов запевняє, що «договорняку» запобіг, проінформувавши обидва клуби до початку матчу, він особисто. Якщо справді так, то зацікавлені особи втратили поставлених на перемогу «Вереса» $120 тис. Результат мали забезпечити кілька футболістів «Арсеналу». Одного з них, оборонця Олега Котелюха, котрий припустився кількох дитячих помилок поблизу своїх воріт, зробили крайнім. Клуб показово розірвав з Олегом контракт. Найкомічніше, що футболістові на той момент було 37 і його кар’єра добігала кінця у зв’язку з віком. Заради справедливості варто зазначити, що матеріали справи передали на розслідування в Національну поліцію, однак правоохоронці справи до суду досі не передавали.

Куди дієвішим на цьому тлі видається рішення мера Тернополя Сергія Надала. Він після серії букмекерських скандалів за участю фінансованого з міської скарбниці ФК «Тернопіль» ухвалив рішення коштів йому не виділяти. Як наслідок — команда, заявившись улітку для участі в другій лізі, зійшла з дистанції на самому старті.

Взагалі спеціалісти вважають, що після серії гучних викриттів українські клуби чи причетні до забезпечення потрібного результату особи почали підходити до організації матчів «на контору» трохи поміркованіше й намагаються свої діяння вуалювати. Щоправда, не завжди виходить. Приміром, рік тому під час поєдинку команд Першої ліги між іще недекомунізованим маріупольським «Іллічівцем» і «Гірник-Спортом» із Горішніх Плавнів господарі, поступаючись після першого тайму 0:1, виграли 3:1. Усе б нічого, якби під час зустрічі в різних конторах на перемогу азовців не зробили ставок на суму £218 тис. У процесі внутрішнього розслідування тінь упала на двох футболістів «Гірника» — оборонців Сергія Геращенкова й Олександра Грабара. Обох перевірили на детекторі брехні. Геращенков вину заперечував, але поліграф виявив, що він казав неправду. Натомість Грабар у скоєному зізнався, але видавати замовників не став. Наразі матеріали цієї справи теж передані в Нацполіцію.

Механізми організації

Відтоді та впродовж усього 2017 року Комітет з етики та чесної гри, котрий у грудні 2016-го очолив італієць Франческо Баранка, офіційно в грі «на контору» не звинуватив жоден із клубів. Проте дивних матчів водночас не поменшало. Свіжий приклад — зустріч команд Другої ліги «Перлина» (Одеса) та «Волинь» (Луцьк), яка завершилася з рахунком 4:3.

Недавно під підозрою опинився вже й матч української баскетбольної суперліги між чинним чемпіоном країни, київським «Будівельником», і «Миколаєвом», у якому господарі здобули несподівано важку перемогу 83:79. Міжнародна неприбуткова організація Federbet, яка захищає права операторів і споживачів на ринку грального бізнесу, а також веде боротьбу з корупцією в спорті в Європі, сповістила про аномально велику кількість ставок і їхній розмір, що були зроблені за годину до початку згаданого поєдинку.

Знаючі люди твердять, що механізм організації дивних матчів простий: люди від букмекерів виходять на здебільшого молодих футболістів і пропонують їм за забезпечення потрібного результату солідну суму. Ті, хто погоджується, потрапляє в замкнене коло, вибратися з якого майже неможливо. Точніше, можливо, але ціною неодмінної дискваліфікації та судової справи. Особи, які, як правило, є підставними й виступають посередниками між замовником і виконавцем, шантажують заплямованих футболістів і примушують їх брати участь у брудних іграх надалі.

«Наскільки мені відомо, досвідчених гравців до цих ігрищ не залучають, — казав нещодавно колишній гравець збірної України Сергій Кравченко, котрий нині виступає за друголіговий СК «Дніпро-1». — Телефонують молодим. Такі речі не закінчаться доти, доки учасників не почнуть садити. Балачок у пресі про те, що когось піймали, а когось підозрюють, недостатньо. Зміниться щось, коли реальні тюремні терміни отримають як ті, хто грав, так і ті, хто «замовляє музику».

Міжнародний рівень

Зрештою, усі перераховані вище факти траплялися в поєдинках клубного рівня та в змаганнях внутрішнього календаря. Натомість хокеїсти Едуард Захарченко й Володимир Варивода вляпалися в міжнародний скандал. Обох Міжнародна федерація хокею дискваліфікувала за здачу матчу чемпіонату світу в групі С, у якому українці в Києві поступилися корейцям. Підставою для дискваліфікації стали розписки, у яких спортсмени зобов’я­зувалися повернути по $30 тис., якщо їхня команда не програє з різницею у дві шайби чи й більше, як це було обумовлено раніше. Зустріч закінчилася перемогою корейців лише в серії буллітів, тому сказати, чи заробили хокеїсти на матчі, що перекреслив їхню кар’єру, неможливо. І Захарченко, і Варивода своєї вини не визнають, звинувачуючи в наклепі Українську федерацію хокею. А втім, ІІХФ (Міжнародна федерація) навіть назвала ім’я одного з організаторів злочинної схеми. Це колишній тренер харківського «Вітязя» Олексій Лазаренко.

Ще одним фігурантом букмекерського скандалу цьогоріч влітку став український тенісист Олександр Долгополов, якого звинуватили у свідомій поразці бразильцеві Тьяґо Монтейро під час турніру у Вінстон-Сейлемі. Щоправда, тенісистові обстояти себе вдалося.

«Виявилося, що хтось поставив проти мене великі гроші, — казав Олександр. — Уже дав покази антикорупційній організації Tennis Integrity Unit. Вона займається розслідуванням, надалі все залежить від них. Звичайно, прикро, що люди поширюють ці здогадки. Показово те, що всі ці речі подаються саме як припущення. Бо за прямі звинувачення можна подати позов до суду. Один такий приклад вже є. На нього, вочевидь, зреагую. Неприємно, що страждає моя репутація».

Прибутковий бізнес

Так чи інакше, ситуація нині така, що букмекерські контори стали мало не основними спонсорами й рекламодавцями українського спорту та вітчизняних спортивних ЗМІ. Доходить до абсурду. Для того щоб уникнути проблем із законом, спортивні інтернет-ресурси нашої держави у вихідних даних роблять приписку: «Мате­ріали сайта призначені для осіб віком 18+».

инізмові букмекерів немає меж. Узяти той самий «Парі-Матч». На офіційному сайті цього товариства з обмеженою відповідальністю вказано, що воно займається меценатськими та соціальними спортивними проектами, формуванням культури спортивного вболівання, а також веде активну законодавчу роботу з легалізації букмекерської діяльності в країні. Водночас сервіс із аналогічною символікою та назвою позиціонується як найкраща букмекерська контора. Зареєстрований він на острові Кюрасао.

Букмекери окупували спорт. Користі від їхньої діяльності, попри величезний грошовий обіг, не видно ні для спортсменів, ні для простого споживача спортивного продукту. То лише в казочках із декларації Олега Ляшка завдяки ставкам на «Шахтар» можна збагатитися на 571 тис. грн. Насправді ж кожен, хто грав у конторах більш-менш регулярно, може підтвердити, що, навіть маючи спортивні знання, важко вийти бодай у нуль. Про стабільний прибуток годі й казати. Однак у країнах із високим рівнем безробіття жадоби легкого заробітку уникнути важко. А отже, і букмекери почуваються в Україні мов вареники в маслі. Бо ж шалені рейтинги їхнім сайтам роблять далеко не люди, які знімають на певних матчах сотні, а то й мільйони, а звичайні українці, із допомогою яких завдані важливими гравцями збитки вдається компенсувати сторицею.

Информация о материале
Меткияк,букмекери,нищать,український,спорт

В публичных материалах НАБУ по «делу о рюкзаках» этого человека называют «особа Л. – приватний підприємець з Харкова». Типичная цитата: «…особа «Л» прибуває до МВС, надає підроблену довіреність від імені директора ТОВ «Дніпровенд» на представництво інтересів цього підприємства та отримує чотири екземпляри договору про закупівлю 5000 рюкзаків на суму 14 млн 495 тис. грн. Згодом особа-підприємець повертає МВС документи з підробленими підписами та печатками. Їх реєструють…».

Настоящее имя «приватного підприємця з Харкова» - Владимир Литвин (не путать с экс-спикером Верховной Рады). Это его в начале ноября, наряду с Александром Аваковым и Сергеем Чеботарем задержали, в рамках «дела о рюкзаках», детективы НАБУ. Позже суд освободил всех троих из-под стражи под личное обязательство.

С Литвином - руководителем компании по производству женской одежды SL_IRA - корреспондент «Цензор.НЕТ» встречается в лобби одного из харьковских отелей. «Вы – первый журналист, который попробовал связаться со мной за те два года, что я фигурирую в этом деле», - говорит бизнесмен. Держится он уверенно, а его оценка событий кардинально отличается от версии НАБУ.

Вместе с ним на встречу приходит адвокат Ярослав Осаволюк; время от времени он также принимает участие в беседе.

«Чеботаря я увидел, когда меня конвоировали в суде. мне сказали: «вот это чеботарь»

- Александр Аваков выложил фото электронного браслета у себя на ноге: мол, все по закону, никуда бежать не собираюсь. У вас такой браслет есть? Потому что в НАБУ жаловались , что с браслетами - напряженка.

- К сожалению, сейчас такого браслета у меня нет. Да, второго ноября Соломенский суд вынес постановление, которым обязал меня надеть электронный браслет. Третьего ноября вместе с детективом НАБУ мы явились в Управление внутренних дел Харьковской области. Где нам выдали официальный ответ, что на данный момент у них в наличии ни одного свободного электронного браслета нет. Но как только он у них появится – я его сразу надену.

- Каждодневный контроль за собой ощущаете?

- Скорее, определенное давление. Выражается оно в том, что Национальное антикоррупционное Бюро, начиная с февраля 2017 года, почему-то активно занимается моей персоной в области закупки этих рюкзаков. Первые обыски у меня прошли в феврале этого года. После этого я активно сотрудничал со следствием, ни одной повестки на допрос мне выдано не было. Более того, после сигнала детектива я за свой счет приезжал в Киев, взаимодействовал, отвечал на все вопросы. Но 31 октября непонятно для чего в Харьков к месту моего проживания были свезены десятки бойцов спецназа. И в достаточно жесткой форме я был задержан.

- Ну, при этом мы помним и то, как полиция перекрыла один из кварталов в Харькове: якобы поступил звонок о минировании…

- Я, к сожалению, к полиции отношения не имею. Я – предприниматель и к государственным структурам не имел ни прямого, ни косвенного отношения. А у кого и что заминировали, нужно их и спрашивать. Конкретно у меня ничего не минировали. Но если бы мне выдали повестку о том, что будут вручать підозру, я бы с радостью явился к детективам НАБУ. А так…У меня мать-пенсионер и 5-летняя дочь. И когда меня выводят как заключенного, - для них это был шок.

Хотя я понимал, что такое может случиться, уже после появления первых статей о моем якобы соучастии в этом деле. Но при этом нигде не скрывался, никуда не уезжал, занимал открытую позицию. Я публичная личность и деваться никуда не собираюсь. Буду доказывать свою правовую позицию в суде.

- Кстати, проблемы с законом у вас раньше случались?

- Никогда. Я 12 лет веду активную предпринимательскую деятельность, и происходящее стало для меня полным шоком. В особенности то, что произошло 31 октября. Включая мое задержание. При том, что до этого я был в статусе свидетеля и активно помогал следствию. Которое, к слову, за год не смогло даже точно установить, где производились рюкзаки – и тогда я помог установить определенные факты, которые мне были известны.

- С Сергеем Чеботарем к моменту задержания вы очно были знакомы?

- Первый раз господина Чеботаря я увидел, когда меня конвоировали в суде на 3-й или 4-й этаж, а г-н Чеботарь спускался вниз. Его тогда уже не конвоировали, он спускался собственными силами. И я впервые его увидел, мне сказали: «Вот это Чеботарь». Так что заочное знакомство у нас с ним произошло в Соломенском суде.

(С лицом, которое, по версии следствия, является соучастником» - вставляет свои 5 копеек адвокат Ярослав Осаволюк).

- А с Александром Аваковым когда познакомились?

- Тяжело назвать точную дату. Я веду активную деятельность на протяжении порядка 10 лет.

- А приблизительно?

- Лет 5-7-10. Я заочно его знал еще в то время, когда его отец был губернатором. И, учитывая то, что Харьков – город небольшой и здесь все посещают примерно одинаковые заведения, мы неизбежно где-то встречались. К тому же у меня достаточно масштабный бизнес, поэтому и меня практически все знают; и я знаю всех. В кругу моего общения – сотни людей разного ранга и статуса. Один из них – Александр.

- Ваша дружба была построена на партнерстве в бизнесе или неделовых общих интересах?

- Я не могу форму нашего общения назвать дружбой. Никогда Александра к кругу своих друзей не относил. Скорее – к числу хороших знакомых, которых я время от времени где-то встречаю. Живем в одном городе, в одном пространстве.

«Даже ведущие детективы, которые занимаются этим делом, не знали, что второго победителя этого тендера тоже зовут Владимир»

- Теперь я буду цитировать опубликованную на сайте НАБУ программную статью, в которой подробно разбирается «дело о рюкзаках». Любопытно будет услышать ваши комментарии по тем фрагментам, которые касаются вас лично.

Цитата первая, речь идет об объявленном МВД тендере по закупке рюкзаков: «ТОВ «Дніпровенд», яке в подальшому стане переможцем тендеру, запрошення не надсилається. А тим часом на прохання особи «Л» треті особи вже виготовляють низку фіктивних документів від імені ТОВ «Дніпровенд» для участі у процедурі закупівлі».

Согласны с написанным? Особа «Л» - это же вы.

- Все дело в том, что к компании «Дніпровенд» я не имею никакого отношения. И присылалось ли им каким-либо образом приглашение – я не знаю и знать не могу.

- То есть как это вы не имеете никакого отношения к компании «Дніпровенд»?

- А так. Я был конкретно нанят предпринимателем, который попросил меня оказать консалтинговые услуги.

- Об этом мы еще поговорим подробно. Следующая цитата отсылает нас к известному видео: «Восени 2014 року Особа «А» та особа «Ч», яка на той час займає посаду заступника міністра внутрішніх справ України, обговорюють організацію корупційної схеми. За досягнутою домовленістю, МВС закупить у підконтрольного особі «А» підприємства рюкзаки, виготовлені з найменшими затратами. Забезпечити пошиття рюкзаків має особа «Л»…

- Вот тут я прокомментирую. Это прекрасно, конечно, что у НАБУ такая позиция. И для меня было удивительно, что детектив, задавая мне вопрос про это видео, ссылался на то, что там якобы обо мне идет речь. Я у него уточнил: а знает ли он, что второго победителя этого тендера - тоже зовут Владимир. И на лице детектива было написано удивление. Он переспросил: «Да, точно?». Я говорю: «Да». Он пообещал: «Ок, мы проверим».

На мой взгляд, эта история говорит о многом. В частности – о качестве расследования по этому делу. Потому что даже ведущие детективы, которые занимаются этим делом, не знали, что второго участника зовут Владимир. А вы, я думаю, согласитесь: если мы будем привлекать к ответственности людей просто за то, что их имя где-то упомянули, - думаю, мы недалеко уйдем от андроповских «троек».

- Следующая цитата из материала НАБУ: «Далі події розгортаються так: заступник міністра підписує договір про закупівлю рюкзаків у ТОВ «Дніпровенд», особа «Л» прибуває до МВС, надає підроблену довіреність від імені директора ТОВ «Дніпровенд» на представництво інтересів цього підприємства та отримує чотири екземпляри договору про закупівлю 5000 рюкзаків на суму 14 млн 495 тис. грн. Згодом особа підприємець повертає МВС документи з підробленими підписами та печатками. Їх реєструють».

Еще раз: «особа Л.» в понимании НАБУ - это вы? Или не вы?

- Ну, мне тяжело сказать, кого НАБУ точно закладывает в «особу Л.». Это доподлинно известно только им. В своих пресс-конференциях они говорили о том, что допрашивали людей с измененными анкетными данными, и так далее. Поэтому комментировать, кого они подразумевают, для меня некорректно. Спрашивать нужно у них.

Касаемо вопроса о том, что замминистра что-то там подписал: я никогда в жизни с этим человеком не общался; в первый раз увидел его в суде, когда меня конвоировали. И что он подписывал, и когда – этот вопрос нужно адресовать исключительно ему.

- В этом материале вы проходите как «особа «Л» — приватний підприємець із Харкова. Член комітету з конкурсних торгів». Фамилия ваша однозначно не называется, но общество – а именно для формирования общественного мнения предназначен это текст – однозначно считывает как «особу Л.» именно Владимира Литвина...

- Мне кажется, происходящие вокруг этого дела события выглядят больше как пиар, чем как серьезная структурная работа.

- Пиар кого именно?

- Национального Антикоррупционного бюро, которому нужно показывать определенные результаты своей работы. А показывать, насколько я понимаю, сегодня особенно нечего.

Понятно, что, поскольку в уголовном деле на сегодня проходит достаточно ограниченное количество людей, эта привязка к тому, что они публикуют, четко ассоциируется со мной. Мне, например, как бизнесмену, который выполняет основную задачу правительства – создает рабочие места, платит налоги и производимый в Украине продукт продает в 4-5 странах мира, открывая фирменные магазины – все это дело и пиар вокруг него наносит урон. И в первую очередь – деловой репутации. Сегодня на грани срыва у меня целый ряд контрактов. Скажем, у нас по плану сейчас идет открытие магазинов в Казахстане, Латвии. Мы также ведем переговоры в Европе…

«Никакого отношения к изготовлению каких-либо документов от этой компании я не имел и иметь не мог. потому что никогда с этой компанией не был связан»

- Чем занимается предприниматель Владимир Литвин?

- Я являюсь руководителем компании SL_IRA. Мы производим женскую одежду, строим глобальный международный бренд. И сегодня несколько партнеров, увидев эти новости, находятся на грани того, чтобы разрывать подписание с нами этих контрактов. Соответственно мы недосоздадим рабочие места и недоплатим в казну налоги. Потому что НАБУ почему-то считает, что до вынесения судом приговора они вправе давать свою версию того, кто виновен, а кто – нет.

Мне кажется, что эта позиция – не до конца профессиональная. И в стране, где есть большое давление общества, я мог бы спокойно пойти в суд и подать иск против НАБУ. В связи с тем, что страдает моя деловая репутация.

- Так почему же не идете в суд?

- Потому что на сегодняшний момент для меня первоприоритетным является анализ тех материалов, которые нам предоставило НАБУ в качестве аргументации выданной мне підозри. Но иск в суд присутствует в моих планах. Потому что нынешняя ситуация наносит большой урон моей деловой репутации.

- Вернемся к статье от НАБУ. Цитата: «У червні як свідка допитано формального директора ТОВ «Дніпровенд», який повідомив, що про участь товариства у закупівлі рюкзаків йому невідомо, тендерних документів він не підписував, особу «Л», яка представляла ТОВ під час тендеру, не знає, довіреності на її ім'я не видавав».

Давайте разберемся. Директор ТОВ «Дніпровенд» утверждает, что вас не знает. Скажите, вы представляли ТОВ «Дніпровенд» во время тендера?

- Да, я представлял ТОВ «Дніпровенд» во время первого раунда тендерной процедуры. Но директора этой фирмы я никогда не видел и в самом начале объяснил это следствию.

- Представляли ТОВ на тендере, но директора ТОВ не знаете? Не понимаю. Объясните, пожалуйста.

- Объясняю. Я сегодня – большой эксперт в области того, как строить швейные производства. Скажем, на прошлой неделе у меня были представители одного из крупнейших благотворительных фондов Америки. Они консультировались, как строить швейное производство. И вообще - ко мне каждую неделю обращаются люди из Украины, других стран - с просьбой проконсультировать о построении швейных производств. Понимаете, у нас швеи работают на планшетах. Мы – некий Uber в своем сегменте.

- И все же. Публике будет совершенно непонятно, как такое возможно: директор ТОВ не знает человека, представлявшего ТОВ на тендере. И наоборот.

- Я объясню. Был предприниматель, который меня нанял. Собственник предприятия.

- Как зовут предпринимателя?

(Здесь в разговор вмешивается адвокат, он просит Владимира не озвучивать в интервью имя собственника предприятия по соображениям юридического характера. Имя-фамилию этого человек «Цензор.НЕТ» знает, но соглашается впредь именовать его «предпринимателем С.»).

- Предприниматель С., который назвался представителем «Дніпровенд» и нанял меня на консалтинговые услуги. Моей задачей было проконтролировать качество поставляемой продукции. И в связи с тем, что он не владел всеми техническими нюансами относительно продукции, которую собирался поставлять, он попросил меня сходить на тендер. Для того, чтобы, если будут технические вопросы по самому продукту, я мог компетентно на них ответить.

После этого он выдал мне доверенность, в которую я, конечно же не вглядывался. Кем и когда она выписана, я не проверял. Да и не должен был этого делать! Это было не в моей зоне компетенции – ни в правовой, ни в какой иной!

С этой доверенностью я пришел на тендер и ответил на определенные технические вопросы, которые в рамках этого тендера мне задавались.

- Ну, вот, а представители НАБУ утверждают, что подписи и печати там были подделаны. Что скажете по этому поводу?

- Еще раз повторюсь: никакого отношения к изготовлению каких-либо документов от этой компании я не имел и иметь не мог. Потому что никогда с этой компанией не был связан – ни до, ни после. У меня была конкретная функция: меня наняли как человека, который должен был проконсультировать по качеству. И, кстати, я не скрывал от следствия, что такие услуги я оказывал и другим компаниям, в других министерствах. Скажу больше: если ко мне будут обращаться за такой услугой, как консалтинг качества, я и в дальнейшем намерен этим заниматься. Если, конечно, буду считать, что для меня как предпринимателя такая операция выгодна.

- Следующая цитата: «У лютому домовленості закріплюються документально. Підприємець подає комітету з конкурсних торгів підроблені документи та надає зразок рюкзака пошитого нібито ТОВ «Дніпровенд». Одразу під час засідання комітету представниця Державного науково-дослідного інституту МВС України «на око» встановлює відповідність рюкзака технічним вимогам. Як з'ясується пізніше, насправді представлений рюкзак аж ніяк вимогам не відповідає: ні за загальними конструктивними особливостями, ні за розмірними, ні за складом матеріалу».

Что в этом изложении, по вашему мнению, не совпадает с реальным положением вещей? Попутно расскажите, пожалуйста, что вы помните о том заседании.

- Все дело в том, что у каждого процесса есть определенная группа ответственных лиц, которые должны его контролировать. Сегодня мы с вами можем, прийти на любой, по сути, тендер и заявиться через ProZorro. Подать документы; там, где это необходимо, предоставить образец своей продукции. И не мы с вами должны отвечать за то, соответствует ли наш пакет документов полному объему. Есть ответственные лица, которые должны это контролировать.

Я пришел на абсолютно общих основаниях. Сделал так, как мне подсказали: вот сюда положите документы, вот сюда – образец. И какие дальше у кого претензии согласно этим документам и этому образцу – я не мог этого контролировать и не должен был этого делать. Есть ответственные лица, которые были за это ответственны.

- А сколько участников было на торгах?

- Насколько помню, 5 компаний. Каждая из которых предоставила свой образец. И каждая вела торги в области снижения цены от своей стартовой цены закупки.

- Вы ознакомились с продукцией конкурентов по торгам?

- Нет. Я вообще не уверен, что это в правовом поле можно делать.

- Но вы были в курсе того, какая продукция у конкурентов?

- Нет, это же проходит в рамках одной тендерной процедуры. Продукция выкладывается в определенном месте. Знакомиться с продукцией конкурентов не совсем корректно. Потому что она либо соответствует техническим требованиям, которые прописаны в технических условиях на обеспечение этого тендера, - либо не соответствует.

- Это правда, что, как об этом говорит НАБУ, «представниця Державного науково-дослідного інституту МВС України «на око» встановила відповідність рюкзака технічним вимогам»?

- Сейчас уже сложно вспомнить всю техническую последовательность процедуры. Думаю, этот вопрос необходимо адресовать экспертам по тендерному обеспечению, которые понимают всю последовательность.

- Но она осмотрела представленный вами рюкзак?

- Да, безусловно. Технический специалист, который присутствовал на торгах, просматривал все образцы, которые были поданы на торги.

- Давайте об осмотре продукции, представленной конкретно вами. Если бы вы, будучи авторитетным консультантом, не были вовлечены в процесс, а наблюдали за всем со стороны – вас удовлетворила бы методичность и тщательность осмотра рюкзака этим экспертом?

- Безусловно, это был очень щепетильный осмотр.

- Давайте объясним читателю, в чем он заключался?

- Давайте спроектируем эту процедуру, перенесем как будто на частный бизнес. Вот, мы с вами хотим приобрести рюкзаки, потому что хотим отправить сотрудников нашей компании в горы. Приняв такое решение, мы объявляем среди других компаний тендер на поставку этих рюкзаков. Мы дали им какое-то техническое описание, которому должен соответствовать этот рюкзак. И когда участники торгов приходят поспорить между собой за то, какая компания готова дать наилучшие условия с точки зрения цены (а именно цена здесь была ключевым фактором), то технический специалист, который уполномочен давать оценку, проверяет каждый экземпляр от каждой компании-участницы. Цель проверки – определить, соответствует ли изделие техническим условиям, или не соответствует.

Соответственно, здесь была аналогичная процедура. Технический специалист осматривал и изучал каждый вид продукции, который был подан, на то, соответствует ли он техническому описанию.

- Как специалист скажите: профессионализм эксперта, осмотревшего рюкзаки, был на уровне?

- Да, безусловно. Мне как техническому специалисту достаточно взять в руки то или иное изделие – и я смогу сформировать его оценку относительно техническому описанию.

«Предприниматель с., который нанял меня как консультанта, к сожалению, скончался в декабре 2015 года»

- Продолжаем цитировать НАБУ дальше. «Далі події розгортаються так: заступник міністра підписує договір про закупівлю рюкзаків у ТОВ «Дніпровенд», особа «Л» прибуває до МВС, надає підроблену довіреність від імені директора ТОВ «Дніпровенд» на представництво інтересів цього підприємства та отримує чотири екземпляри договору про закупівлю 5000 рюкзаків на суму 14 млн 495 тис. грн. Згодом особа підприємець повертає МВС документи з підробленими підписами та печатками. Їх реєструють».

Теперь вопрос: были ли вы лично той самой «особою Л.», которая проделала все указанные выше операции?

- Еще раз акцентирую ваше внимание: я не имею к изготовлению и проверке этих документов никакого отношения. Соответственно, я не должен был этого делать. Это во-первых. А во-вторых, был предприниматель С., который нанял меня в этот процесс – исключительно как консультанта по качеству! И к документообороту я здесь никакого отношения не имел.

- Еще раз: какую функцию управления, в контексте ТОВ «Дніпровенд» и истории с пошивом рюкзаков, выполнял предприниматель С.?

- Это человек, который обратился ко мне изначально, с информацией о том, что он хочет поучаствовать в этом тендере. Он позиционировал себя как представитель компании «Дніпровенд». А я знаю, что не всегда директор компании – это ее конечный бенефициар или собственник. Бывают очень сложные структуры бенефициаров.

- А почему вы были настолько уверены в том, что именно ему в данном случае вам стоит довериться?

- А почему я должен был поступить иначе? Дело в том, что я не выполнял функций, которые каким-то образом могли бы дискредитировать в правовом поле. Соответственно, мое доверие к этому человеку основывалось только на том, что он пообещал мне определенный гонорар за конкретную услугу в области консультирования.

- Этот человек попал в сферу интересов НАБУ?

- Показания об этом человеке давал не только я, но и еще с десяток людей, которые на тот момент работали в моем офисе и визуализировали этого человека.

- Он сейчас находится в стране?

- Этот человек, к сожалению, в конце декабря 2015 года скончался. Но есть множество показаний и документальных доказательств того, что этот человек брал меня на проектную работу и ставил задачи.

- Вот как? Скончался? От чего?

- Рак.

- Владимир, но вы же понимаете, что если ключевой человек в этом деле умер, то у стороннего наблюдателя может сложиться впечатление, что вы просто валите всю вину на него. У вас должны быть очень серьезные доказательства того, что он вас в самом деле нанимал сугубо для консультационных задач. И что вы в эту историю попали по касательной.

- У нас есть железобетонные аргументы.

- А подробнее?

- К сожалению, существует тайна следствия. И пока дело находится на стадии досудебного расследования, лучше этого не делать. Но повторюсь: есть железобетонные доказательства того, что этот человек приезжал, ставил задачи и имел отношение к этому делу. Хотя я не исключаю, что этот человек действовал в интересах стоявшей за ним определенной группы людей или другого человека.

- Теперь по возможности кратко попробуйте сформулировать, в чем суть підозри к вам со стороны НАБУ? И как эту же ситуацию оцениваете со своего угла вы лично?

- Вместе с мои адвокатом мы давно изучаем переданные нам материалы. И ни прямых, ни косвенных доказательств моей вины в этом процессе на сегодняшний день не предъявлено. Поэтому я абсолютно настаиваю на своей позиции: это дело – абсолютно фейковое. Очередной пиар НАБУ для того, чтобы показать хоть какие-то результаты своей работы.

- Свое мнение вы изложили. А что вменяет вам обвинение?

В разговор снова вступает адвокат Ярослав Осаволюк:

- Согласно версии следствия, Владимир вступил в преступный сговор с лицами, которых они описывают как Ч. и А. С распределением ролей, функций – и с целью завладения бюджетными средствами. Скажу сразу, не конкретизируя доказательства: подозрение не аргументировано. Оно базируется на определенных предложениях, чего, согласно УПК, не может быть априори. И в суде все эти подозрения будут разбиты. Потому что даже исходя из текста самой підозри, есть очень большое количество нестыковок. Выражаясь современным языком, очень многое в этом деле притянуто за уши. Скажем, Владимир с первого дня не отрицал своей роли в деле о рюкзаках – в той его части, где речь шла о контроле качества поставляемых рюкзаков. Но при этом он не имел никакого отношения к этому предприятию. И он дал четкие показания о том, как он вообще оказался в этой сфере.

И еще возникает вопрос: почему детективы НАБУ не обращают внимание на тот момент, что была договорная, предусмотренная законом процедура. И предприятие, которое представлял Владимир, предоставило наименьшую цену! Почему они не привлекают остальные предприятия-участники торгов, которые предлагали цены намного выше?

«БЫЛА ЛИ ЧАСТЬ РЮКЗАКОВ ПОШИТА В КОЛОНИЯХ? У МЕНЯ ТАКОЙ КОНКРЕТНОЙ ИНФОРМАЦИИ НЕТ»

- Владимир, а о каких ценах шла речь? – снова вопрос Литвину.

- Ну, в частности участвовавшая в торгах хорватская компания предлагала цену в 350 евро за один рюкзак. В гривнях по курсу на тот момент это было 13-14 тысяч гривен – что более чем на 10 тысяч дороже нашей цены!

- А какие цены выставили остальные участники торгов?

- Там разрыв был не такой большой. Они предлагали цену на 10-20% больше, чем компания «Дніпровенд». Огромные деньги, если смотреть на общую сумму сделки.

- Скажите, вы контролировали качество рюкзаков в ходе всего процесса?

- Ну, если мы называем процессом рамки этой сделки, то да: я точечно контролировал качество того, что было произведено.

- На суде прокурор САП заявил, что часть рюкзаков была пошита в учреждениях исполнения наказаний за 60-130 грн. Это правда? Сколько рюкзаков пошили таким образом?

- У меня такой конкретной информации о том, что часть рюкзаков были пошиты в этих учреждениях, - нет.

- К кому, в таком случае, нам следует обратиться за информацией такого рода?

- Есть 3 физических лица предпринимателя, которые производили отшив этих изделий. И вопрос о том, где конкретно и на каких мощностях они отшивали эти изделия, можно адресовать им.

- Но при этом качество контролировали вы?

- Еще раз повторюсь: точечно, в рамках этой поставки, я контролировал качество. И претензий при приемке продукции (когда ее сдавали на склад МВД) – не поступало.

- А где шили остальные рюкзаки от «Дніпровенд», нам тоже следует интересоваться у этих трех лиц?

- Да, это будет правильно. Потому что даже в рамках нашего бизнеса по пошиву женских платьев всегда есть некие колебания загрузки. Сегодня мы можем шить все на своих мощностях – а завтра, если мощностей нам немного не хватило, можем разместить заказ у компании партнера. Да что говорить, даже такие огромные компании, как Zara и H&M – часть продукции отшивают в Пакистане, Индонезии…

В общем, логично адресовать этот вопрос тем, кто делал отшив. При этом хочу вас заверить, что все данные я предоставил, придя на первый допрос (не по повестке, а по телефонному звонку). И, что интересно, у следствия (которое на тот момент длилось уже год) даже не было информации о том, кто отшивал эту продукцию. Я предоставил информацию о том, кто были те субъекты, которые взяли на себя обязательства по отшиву этой продукции.

- Какую себестоимость одного вашего рюкзака НАБУ считает оправданной?

- На данный момент, согласно тем экспертизам, которые сделало НАБУ, - 555 гривен.

- То есть в 5 с лишним разом меньше вашей цены…

- Это не имеет ничего общего с реальностью. Абсолютный бред! И я очень надеюсь на то, что та частная организация, которая делала эту экспертизу, понимает, что в рамках своей экспертизы попросту не учла многие факторы. Считаю, что такая экспертиза не может считаться объективной.

- Тогда расскажите, как составлялась ваша цена.

- Я не могу знать, как составлялась цена, потому что цена продажи определялась до момента отшива этих изделий. И, соответственно, она мне была названа, я ее не определял. Мне сказали: «Вот, ниже этой цены на торгах – не опускайся». Я и не опускался.

- Вы не пытались объяснить тем, кто вас нанял, что это завышенная цена?

- Я вам больше скажу: сегодня, анализируя те торги, которые состоялись, я бы никогда не выступил с такой низкой ценой.

- Низкой?

- Объясню почему. На тот момент курс был примерно 40 грн за доллар. К сожалению, в Украине никакие сырьевые материалы практически не производятся. Соответственно, и в этом продукте более 90% его составляющих покупаются из-за рубежа, то есть за доллары. Поэтому когда курс доллара за 2-3 месяца с отметки 10 гривен за 1 доллар вырос до 40 – и динамика курса роста продолжалась – никто не знал, на какой отметке он зафиксируется. 50? 70? 100? Чем 40 отличается от 70?

Так вот, если бы курс доллара продолжал расти в этой динамике, компания потерпела бы огромнейшие убытки! Вот почему я не только не считаю, что цена была завышена. Я искренне считаю, что, только недоанализировав весь пул факторов, которые могут влиять на стоимость этого изделия, компания выставила такую рискованную цену.

«Поставки летних рубашек и спортивных костюмов для набу? маржинальность на этой поставке была достаточно высокой. как предприниматель я остался доволен»

- Еще один важный нюанс, о котором, пожалуй, следовало бы спросить в самом начале. НАБУ утверждает, что ваш телефон неоднократно «светился» в разговоре с г-ном Шевчуком (тогда – сотрудником МВД, а ныне – замминистра обороны). Это правда? Такие контакты были?

- Я свой номер никогда не скрывал, он известен и в волонтерском движении, и среди партнеров. И, придя на тендер, я не указывал какой-то номер, который купил только для этого тендера. Нет, это был мой номер, я этого не скрываю и говорю открыто.

Что касается моих контактов с г-ном Шевчуком, я не хочу на сегодняшний день их комментировать.

- Почему?

- Опасаюсь, что это может навредить моей позиции в суде. Исходя из моей позиции (которая, по всей видимости, станет общедоступной), я опасаюсь того, что показания некоторых людей будут «подкручены» и смогут потом сыграть против меня. А пока еще раз повторю: весь материал, который мы видим – абсолютный фейк.

- Но вы часто общались с Шевчуком?

- Нечасто. И на сегодняшний день мне вообще сложно припомнить какие-то наши разговоры.

- А вот я как раз уверен, что припомнили все: уж слишком многое зависит от показаний этого человека. Ведь именно он сейчас – главный козырь НАБУ.

- Нет, это так преподносит НАБУ.

- И еще раз: НАБУ считает, что государству был нанесен ущерб; что люди, задействованные в этой коррупционной схеме, извлекли из этого выгоду. Люди в соцсетях в комментариях спрашивают: сколько он и его фирма заработали на этих рюкзаках?

- Лично я?

- Да, предприниматель Владимир Литвин и его компания.

- Отвечу. Не могу назвать сумму гонорара, которая была обещана мне предпринимателем С. за мои консультативные функции – но могу сказать, что для меня эта пятизначная (в гривнях) сумма – это не большие деньги. Даже детективов удивило, почему я за такие деньги согласился ему помогать.

- И почему согласились?

- Во-первых, с момента начала зоны АТО я активно помогал целому ряду добровольческих батальонов. Кому-то – просто деньгами, кому-то покупал продукцию. То есть я был – и продолжаю быть – волонтером, помогаю добровольческому движению отбиваться от агрессора, который пришел на нашу землю.

- Сейчас, знаете ли, модно ссылаться на помощь добробатам. Есть ли какие-то подтверждения вашей помощи?

- Да, в суде будут озвучены конкретные имена и названия батальонов, которым я конкретно помогал.

И вторая причина: мне как предпринимателю было интересно получить опыт в области того, как происходят тендерные процедуры. Для меня это был ценный опыт. (С иронией) На основании этого опыта, к примеру, я затем пошел – и выиграл тендер в Национальном Антикоррупционном бюро.

- Вот об этом давайте поподробнее. НАБУ уже ответило на эту новость инфографикой:

nabu rukzaki 93b75Со своей стороны, можете сказать, какова была стоимость летних рубашек и спортивных костюмов, которые вы поставили для НАБУ?

-  Знаете, я как предприниматель не хотел бы раскрывать ту стоимость, по которой я эту продукцию поставил.

- Почему?

- Это моя предпринимательская тайна. Но могу отметить, что маржинальность на этой поставке была достаточно высокой, и я как предприниматель остался доволен сделанной поставкой и количеством заработанных денег с этой поставки.

- А вы к тому моменту уже фигурировали в деле о рюкзаках?

- Как свидетель. И, честно говоря, я даже несколько опасаюсь раскрывать, во сколько мне обошлась стоимость этой продукции. Опасаюсь примитивной логики, которая сейчас действует.

- Например?

- (Усмехается) Вот, если я сейчас скажу, что заработал 100, 200 или 300% - какая гарантия того, что завтра я не стану фигурантом уголовного дела в отношении Национального антикоррупционного бюро?

Информация о материале
Меткидело,рюкзаках,версия,фигуранта,владимира,литвина
  1. Лошадиные силы vs человеческая жизнь
  2. Харківська міськрада продовжує продавати за безцінь приміщення в центрі міста
  3. «Мы вас не понимайт, Питер». Как сохранили НАБУ и потеряли Соболева
  4. Закат реформ: зачем коалиция торпедирует Соглашение об ассоциации