Статьи

Міністерства, важливі регулятори, служби, інспекції та стратегічні державні підприємства управляються тимчасовими керівниками від Порошенка та Гройсмана.

Для оточення президента Петра Порошенка та прем'єра Володимира Гройсмана «виконуючі обов'язки» зручна модель управляння державним майном. «В.о» можна розставляти на важливі посади без зайвих зусиль. А, у випадку збою схеми, чи корупційного скандалу, в.о. легко замінити на новиго лояльного менеджера.

«Свої люди - на потоках». Це ключовий принцип української владної верхівки. Навіщо проводити конкурси на заміщення вакансій керівників? Можна поставити свого в.о., який підпише будь-який папірець, та допоможе потрібній фірмі виграти державний підряд.

«Ми трішки запустили цей процес. Це все розвалюється… Виконуючий обов'язки ніколи не буде працювати нормально.» – Володимир Гройсман у коментарі БізнесЦензору

БізнесЦензор зібрав усі випадки, коли важливі орган державної влади, або держпідприємство очолює виконуючий обов'язки.

Міністерства

В уряді Володимира Гройсмана два міністерства очолюють виконуючі обов'язки міністрів.

Так більше року Міністерство охорони здоров'я очолює в.о. Уляна Супрун. На неї покладено завдання впровадження медичної реформи - однієї з важливіших реформ сучасної України.

Міністерство аграрної політики та продовольства - друге міністерство, яке наразі перебуває без повноцінного голови. Тарас Кутовий, який був призначений на посаду міністра по квоті БПП, подав у відставку в травні цього року. Кутовий пішов з уряду через розбіжності з командою Гройсмана щодо земельної реформи.

Офіційно звільнити Кутового ще повинна Верховна рада.

Про нову кандидатуру на посаду міністра нічого не відомо, а виконуючим обов'язки Мінагропроду наразі є Максим Мартинюк – креатура прем'єра Володимира Гройсмана.

Раніше БЦ писав, що Мартинюк, як інші люди мера Вінниці, перебрався на високі посади в столицю разом зі своїм патроном.

Після того як Гройсман став віце-прем'єром та очолив Мінрегіонбуд, Мартинюка було призначено головою підвідомчої міністерству Державної архітектурно-будівельної інспекції України (ДАБІ).

Згодом Маритнюк перейшов на посаду голови Держгеокадастру, а після обрання Гройсмана прем'єр-міністром, його було призначено першим заступником міністра аграрної політики та продовольства.

Наразі відсутність повноцінного голови Мінагропроду – на руку Гройсману, адже не потрібно шукати спільні точки дотику з міністром, якого призначають в уряд по квотному принципу, а можна керувати міністерством за допомогою лояльного в.о.

Центральні органи виконавчої влади (регулятори, комісії, служби)

Бізнес Цензор нарахував 12 органів центральної виконавчої влади, які на даний момент працюють без повноцінних керівників.

Так обов'язки голови Національного банку, після того як Валерія Гонтарєва пішла у відпустку з якої повертатися не планує, виконує Яків Смолій. Він, до речі, один з основних кандидатур на голову НБУ, які розглядаються в Адміністрації президента Петра Порошенка.

За збір податків та роботу на митниці в країні, після того як підозрюваного в корупції Романа Насірова відсторонили від посади голови Державної фіскальної служби, відповідає в.о. голови Мирослав Продан.

Своєму стрімкому кар'єрному зросту Продан завдячує Гройсману. Вони познайомилися ще у Вінниці. Так, з червня 2013 року Продан очолював Вінницьку обласну податкову інспекцію, а з квітня 2014 року - Головне управління ДФС в області.

Як писав БЦ, давні та добрі стосунки Гройсмана з Проданом стали причиною того, що в.о. голови ГФС став не креатура Ігоря Кононенка та перший зам Насірова Сергій Білан, а вінницький митник Продан.

Колишній міністр транспорту та водного господарства Польщі Славомір Новак з жовтня 2016 року виконує обов'язки голови Державного агентства автомобільних доріг України. За даними БЦ, Новак – креатура Ігоря Кононенка, бізнес-партнера президента та впливового депутата БПП.

На відомство Новака покладено важливе завдання – освоєння десятків мільярдів гривень на оновлення українських доріг.

Державною службою геології та надр також керує виконуючий обов'язки. Ним влітку став колишній начальник Житомирського управління ДАБІ Олег Кирилюк. У Держгеонадра – монополія на видачу дозволів на видобуток всіх корисних копалин в країні. Тимчасове керівництво, як писав БЦ, не справляється з виконанням своїх функцій: на 13 вересня 90% звернень надрокористувачів було проігноровано службою.

Свій виконуючий обов'язки єі у Фонді державного майна. Ним нещодавно став Віталій Трубаров. Керівник ФДМУ Ігор Білоус був звільнений за власним бажанням в квітні 2017 року. Відразу після його звільнення в.о. Фонду став Дмитро Парфененко.

Трубаров до підвищення був головним помічником голови Фонду держмайна Білоуса, який був призначений на цю посаду за квотою президента України. Заступником голови Фонду з березня 2016 року призначено Володимира Державіна. Він був помічником нардепа Ігоря Кононенка в Раді 8 скликання.

«Держгеокадастр», який управляє земельним кадастром країни та державними землями (державі та територіальним громадам належить 10,5 млн га земель), очолює, з приставкою в.о., вінничанин Олег Цвях. Він у команді Гройсмана. Теперішню посаду Цвях отримав після призначення попереднього керівника Держгеокадастру Мартинюка заступником міністра Мінагропроду.

Державні підприємства

«Ми трішки запустили цей процес. Все розвалюється... Виконуючий обов'язки ніколи не буде працювати нормально. У нас є три сімки стратегічних підприємств. Це такі компанії як «Укрзалізниця», «Укрпошта», «Укргідроенерго» та інші. Зараз будемо активізувати процес впровадження в них реформ корпоративного управління, а також призначення якісного менеджменту», - так прем'єр Володимир Гройсман прокоментував кореспонденту БізнесЦензора ситуацію з засиллям «в.о.» на державних підприємствах.

За підрахунками видання, 34 підприємства, які входять в сотню крупніших держпідприємств, працюють під керівництвом виконуючих обов'язків.

Серед них такі гіганти: «Укрзалізниця», «Укренерго», «Центренерго», Одеський припортовий завод, «Одеський морський торговельний порт», «Об'єднана гірничо-хімічна компанія», «Укрспирт» та «Державна продовольчо-зернова корпорація України».

При цьому в.о., що керують цими підприємствами роблять це не в інтересах українського народу, а на користь своїх політичних босів.

Так «Укрзалізниця» після звільнення поляка Войцеха Балчуна управляється в.о. Євгенієм Кравцовим – людиною з табору оточення президента.

Оператора об'єднаної енергосистеми України - ДП «НЕК «Укренерго» з жовтня 2015 року очолює в.о. Всеволод Ковальчук, який орієнтується на Ігоря Кононенка – бізнес партнера президента Порошенка.    

Єдиною державною енергогенеруючою компанією «Центренерго» керує в.о. Олег Коземко. Він також є креатурою Кононенка.

«Державна продовольчо-зернова корпорація України», робота якої курується депутатом БПП Сергієм Тригубенком з оточення Кононенка, нещодавно отримала нового в.о. – Дмитра Гавриша, який до цього був радником директора з фінансових питань ТОВ «Юридична компанія «Стратег».

Фігурант корупційних скандалів Одеський припортовий завод управляється в.о. Сергієм Назаренком. БЦ неодноразово писав, як оточення президента заробляє на підприємстві.

Монопольний виробник спирту в Україні та головне джерело сировини для контрафактної горілки – «Укрспирт» управляється в.о. Євгеном Дорожкіним. Достеменно не відомо, від кого посаду очолює Дорожкін, однак «Укрспирт» входить в Мінагропрод, який очолює людина Гройсмана.

ДП «Об'єднана гірничо-хімічна компанія», в яку входять Іршанський гірничо-збагачувальний і Вільногірський гірничо-металургійний комбінати, наразі управляє в.о. Олександр Гладушко.

Донедавна компанією керував Руслан Журило – людина Миколи Мартиненка, екс-депутата Народного фронту. Журило втратив посаду через звинувачення в корупції. На даний момент НАБУ розслідує корупційні схеми експорту продукції комбінатів через афілійовані, за даними НАБУ, з Мартиненком компанії. При цьому, як писав БЦ, не зважаючи на розслідування торгівля через прокладки продовжується.

Найбільший торгівельний порт країни - «Одеський морський торговельний порт» перебуває під контролем прем'єра Володимира Гройсамана. Так порт очолює в.о. Віктор Слободянюк. Він соратник Ігоря Ткачука – начальник адміністрації Одеського морського порту та людина прем'єра Гройсмана.

Информация о материале

Опубликовано: 06 октября 2017

Современный мир — это в первую очередь мир информационный, равно как и современное общество. Ведь информационное пространство — та составляющая, которая наряду с семьей и школой формирует мировоззрение личности.

От того, каким будет информационное пространство современной Украины, зависит, собственно, и будущее самой страны и нас, ее граждан. 20 лет в Украине не было информационной политики, и во многом за это пришлось расплачиваться в 2014-м… Ибо войну, развязанную против нашей страны, не зря называют гибридной, когда информационное оружие «расчищает и сопровождает» оружие летальное.

Картинка 2014-го: Россия аннексирует Крым, на Востоке Украины далеко от стабильности, а российские телеканалы вовсю вещают о том, как праворадикалы из Киева «готовят отряды для зачистки восточной части страны от «русскоязычного населения». И все это повсеместно смотрели украинские граждане, а многие не просто смотрели, но реально верили.

И даже в условиях военной агрессии, когда помело языка ненависти стимулировало реальный гражданский конфликт, украинский суд смог только временно запретить вещание российских телеканалов на территории Украины.

Все это — результат системной и целенаправленной политики, берущей начало со времен формального утверждения украинской независимости, когда российское считалось «лучшим» и под предлогом «свободы слова» вещало свободно в аналоге и сознательно заводилось «в цифру», ибо для кабельных операторов давало возможность зарабатывать большие деньги.

И тот факт, что «украинский вопрос» уже давно стал в российских СМИ прямым синонимом к «пятиминуткам ненависти» в ежедневных прямых эфирах, никого особо не напрягал и не тревожил.

Но запрет вещания российских каналов массовой пропаганды, а не информации — в 2014 г. оказался полушагом, ибо для многих собственников украинских телеканалов «бизнес» оказывался гораздо большей ценностью, нежели национальная безопасность и ответственность за страну. Ведь так удобно пользоваться стереотипом, в соответствии с которым без концертов из Кремля среднестатистический украинец не сможет ни Новый год встретить, ни пережить выходные; без посредственного юмора «Кривого зеркала» попросту умрет от тоски, а жизнь без российского сериального «мыла» лишена красок радости. То есть главные продукты телевидения российского вполне прочно обосновались на отечественных телеканалах.

И стереотип этот был весьма удобным для реализации именно бизнес-интересов собственников, ведь российский информпродукт гораздо дешевле. Причем россияне вполне сознательно снижают цены. Украинский рынок для них вторичен, их концерты и сериалы уже с лихвой окупаются в России, и поэтому в Украине они вполне могут позволить себе демпинговать, продавая сериал за 30% его стоимости. В этих условиях украинскому медиапродукту, особенно кинопроизводству, появиться было практически нереально.

Но война условия изменила. И наконец-то изменила часто лоббистские, но замаскированные под «либерализм», взгляды многих политиков. Что и позволило реализовать ряд мер, направленных на защиту информпространства страны. И если многие страны сегодня уже активно и публично дискутируют на тему «Как защищаться и противостоять российской пропаганде?», то за последние три года Украина наработала собственный объемный кейс по этому жизненно важному вопросу.

В этом кейсе встречаются и не совсем популярные меры: запрет кино и сериалов государства-агрессора, книг, которые содержат популяризацию органов власти и силовых структур РФ, выведение российского информпродукта из утвержденной законом квоты европейского продукта (закон устанавливает эту квоту в 75%, куда может входить и украинский продукт, но раньше преимущественно занимал российский по причине дешевизны) на том законодательном основании, что россияне так и не ратифицировали Европейскую конвенцию по трансграничному вещанию, а иначе говоря — «начхали» на все действующие европейские нормы. Разрабатывая данный пакет противодействия информагрессии, мы исходили также из наших международных обязательств, не нарушая базовые европейские принципы и действуя в соответствии с Хартией по правам человека. И это была очень сложная задача — приблизительно как играть в шахматы с боксером…

Чего скрывать, часто такие решения принимались со значительным противодействием пророссийских информмагнатов и медиасобственников. Не все голосовалось с первого раза, некоторые законы лежали «под сукном» по четыре месяца после их утверждения в зале Верховной Рады. Но в результате комплекс шагов привел, наконец, к тому, что часть информационного продукта российского производства в Украине резко сократилась. И открылась возможность для развития украинского медиапродукта.

Один из способов стимулирования развития украинского информационного пространства, который пришлось взять на вооружение, — это квоты. «Это не либеральная и слишком регламентирующая мера», «это невозможно в современном открытом мире», «это не будет работать, ибо диктует рынок и потребитель», «у нас нет столько украиноязычного качественного продукта, чтобы обеспечить 24 часа эфира» — это только часть аргументов, которые месяцами доводилось слушать, вводя квоты на украинскую песню в радиоэфире.

И вот через год у нас есть результат. Весь этот год действовала квота в 25%, с ноября — установленный законом на радио минимум — 30% песен. Но ситуация оказалась куда более оптимистичной, чем наши самые смелые предположения. Уже сейчас реальная часть украинских песен в радиоэфире — свыше 40%. Почему? Все просто. Да, рынок отрегулировал. Украинцы могут производить качественный музыкальный продукт и, главное, хотят его слушать. Он имеет высокий рейтинг.

Эта история очень важна с точки зрения понимания наших глубинных комплексов как постколониальной нации. Мы часто легко и обреченно верим в «сказки» о том, что «у нас своего нет», что «мы не способны производить» и т.д. Но практика и статистика доказывают обратное. Мы вполне способны формулировать качественную альтернативу российскому, и наш культурный и информационный ресурс значительно ближе к европейскому. Достаточно посмотреть на то, с каким успехом идут украинские фестивальные фильмы за рубежом, так как близки европейскому зрителю. Последний пример — украино-итальянская комедия «Изи», которая получила победу в номинации «Лучший актер» на фестивале в Локарно и имела там большой успех, вплоть до организации дополнительных показов.

Безусловно, только запретами развивать информационную сферу, как и культуру в целом, нельзя. Необходимы стимулы. Позитивные и действенные. И деньги в их ряду занимают не последнее место.

Сегодня, по большому счету, мы переживаем ключевой, поворотный момент: или воспользуемся наличием определенного возникшего вакуума и запустим реальные механизмы стимулирования качественного отечественного продукта, способного со временем конкурировать с иностранными, или же скатимся на лубок, бутафорию и поддельные свидетельства того, что российские сериалы — «гордый продукт» совместного производства — становятся «украинскими», если снять пару сцен в Киеве с российскими актерами. Качество невозможно без вложений в творчество, проще говоря, без денег.

Как и в случае с радио, украинское кинопроизводство в этом году демонстрирует рекордные показатели. Статистика такова: если в 2010-м в Украине не было ни одной отечественной кинопремьеры, то в 2016-м — 30 фильмов, а в этом году ожидается 40 премьерных кинопоказов украинского или совместного производства. Наши режиссеры презентуют кино на престижных международных фестивалях, украинские ленты хорошо идут в массовом прокате.

Дабы удовлетворить потребности зрителя, стране необходимо, чтобы каждая большая телегруппа снимала несколько сериалов в год и смогла сделать хотя бы 10 кинопремьер в эфире. Тогда раз в неделю телезритель нашей страны сможет увидеть Большое украинское кино в эфире одного из шести больших телеканалов и реальные сериалы украинского производства, в том числе и на актуальные для страны темы, воспитывающие патриотизма, рушащие советско-кремлевские исторические мифы.

Но реальность такова. Недофинансирование Общественного вещания в проекте бюджета на следующий год составляет более 50%. По кино ситуация еще хуже. Проект бюджета на следующий год предполагает 502 млн грн на поддержку кинематографа. Но проблема в том, что лишь заказы и обязательства Госкино на 2018 г. уже предоставлены на суму более 700 млн грн из расчета законодательных норм. То есть для того, чтобы в 2018-м снять заказанное, сейчас необходимо еще минимум 200 млн. А чтобы стимулировать дополнительно и на 2019-й — еще 500 млн грн.

Ничего бюджет не закладывает и на т.н. рибейты — возврат части вложений в кинопроизводство. Хотя, как показывает опыт многих стран, именно этот механизм привлекает в страну европейских и американских производителей и в целом капитализирует рынок. И именно это предполагает наконец-то принятый парламентом закон о поддержке кино, который так долго согласовывали, что теперь решили не выполнять.

Если сегодня мы радуемся всего лишь нескольким, снятым в Киеве роликам транснациональных компаний, то, запустив эту систему, можем иметь, в силу разных причин, огромное количество ТВ продакшена. Это вполне рыночный механизм, который позволяет через возврат части уплаченных налогов получить основательные капиталовложения.

Точно также необходимо вкладывать и в информационную инфраструктуру. Соседняя Польша уже заканчивает лицензирование для вещателей в формате 4G, мы еще не перешли даже на цифровой формат вещания. Кстати, по вполне объяснимым и привычным причинам, по которым в стране тормозится многое, — монополия и коррупция.

Яркий пример этих двух типичных украинских явлений — компания «Зеонбуд», — созданный во времена Януковича монополист на рынке цифрового вещания.

Структура собственности компании — крайне непрозрачна. По специфическому офшорному почерку мы можем догадываться, что за ней стоят несколько ключевых персоналий бывшего режима. То, как напористо и системно происходила зачистка рынка под «Зеонбуд» шесть лет назад, — лишнее тому подтверждение. Однако за три с половиной года постреволюционной власти ровно ничего не сделано для демонополизации рынка цифрового телерадиовещания! В стране, втянутой в гибридную войну, все информационное пространство может технически зависеть от скрывающегося в России Януковича и Ко. То есть если Украина отключает аналоговое вещание, а собственники «Зеонбуда» просто нажмут на рубильник, Украина вполне может оказаться без телевидения и радио. Во-об-ще.

И при этом «Зеонбуд» успешно парирует иски антимонопольного комитета, ведь опять-таки коррупция и договорняки…

Более того, у регулирующих органов по идее вполне должно хватать конкретных претензий к «Зеонбуду», который обязывался создать инфраструктуру для покрытия всей территории страны, но реально построил ее по разным оценкам лишь на две трети — где-то для 65%.

И теперь мы вынуждены чуть ли не в ручном режиме закрывать огромные «слепые пятна» полного отсутствия украинского вещания, например в приграничных районах стратегически важнейшей Одесской области.

Показательно, что там, в Одесской области, государственным Концерном радиовещания, радиосвязи и телевещания (РРТ) была построена и вся инфраструктура, и передатчики закуплены. А украинского вещания шесть лет (!) нет из-за лоббизма «Зеонбуда». Лишь сейчас нам удалось чуть подвинуть монополию компании «Зеонбуд»: после изучения ситуации на месте членами нашего комитета, Нацсовет обьявил о конкурсе на цифровое вещание в Одесской области на базе концерна РРТ, что позволит начать вещание уже через три месяца.

Особая проблема — Восток Украины — зона проведения АТО, где инфраструктура или разрушена, или захвачена. Только в 2017-м, на четвертый год войны, после запуска телевышки в Бахмутке, мы смогли закрыть украинским телевизионным сигналом Луганскую область. Украинский парад на День независимости впервые за последние годы увидели во временно оккупированном Луганске. Но Донецкую область -- не закрыли. Там у нас огромнейшее «слепое пятно». Представьте, украинского телевидения нет на территории размером, сравнимым с оккупированными территориями Донбасса. Да, формально это украинская территория, но насколько она украинская, можно лишь предполагать. Ведь что творится в головах людей, которые страдают от войны, видят украинских военных в своих городах и… смотрят российское телевидение или созданные там российской пропагандой каналы «самопровозглашенных республик»?… Это должен быть ключевой вопрос для Министерства информационной политики, военно-гражданских администраций, ведь наличие таких «слепых пятен» в важнейшем регионе на четвертом году войны — это непростительная «роскошь». Вообще нужно осознать — более 1 млн граждан Украины живут в чужом, преимущественно российском, информационном пространстве.

Россияне в этом плане, кстати, действуют очень системно, вполне в духе «заветов Ильича». Захватив в 2014 г. телевышку в Донецке одним из первых объектов, они тщательно ее охраняют, усиливая сигнал для покрытия всей области. Эта вышка — наша огромная проблема, ведь имея 360 м высоты и размещаясь на возвышенности, она позволяет беспрепятственно обеспечивать трансляцию сигнала агрессора по всей территории Донецкой области.

Я уже не говорю о том, что конкурировать с печатающей шаг русской пропагандой, украинским плюралистическим информпространством -- сомнительно эффективно. А украинской пропаганды попросту нет, и что гораздо печальнее — пока нет качественного канала, способного дезавуировать российские пропагандистские клише.

Поэтому жизненно важно — блокировать сигнал оттуда в соответствии с законодательством страны и распространять сигнал лучших украинских СМИ на территории Донецкой и Луганской областей.

С другой стороны, на фоне жестких мер относительно российской пропаганды, мы должны понимать, что медийный плюрализм внутри нашей страны жизненно необходим. Как эффективно защищаться и при этом быть ценностной противоположностью российской практически монопольно-пропагандисткой информсреды? Это ключевой вопрос и вызов.

Как свидетельствуют данные американского института исследования общественного мнения Gallup, уровень счастья в странах со свободой слова ниже, нежели в странах с цензурой. Ибо «множество знаний множит печали». Но только так можно приучить граждан критически мыслить, а власть — к наличию общественного контроля и необходимости адекватного реагирования на него. А всех нас вместе приучить к совместному поиску ответов на вопрос: «что и как делать дальше?».

Украинский медиарынок до сих пор де-факто не создан, его монетизации явно не хватает на всех игроков. Размер рекламного ТВ-рынка в этом году составит около 7 млрд грн, при этом все ключевые игроки остаются дотационными, т.е. ключевые СМИ, ввиду убыточности, остаются инструментами своих собственников. Мы, законом о прозрачности медиасобственности, открыли их имена (которые раньше хорошо знали лишь в узком кругу). Но это знание никак не удерживает собственников от использования СМИ в своих интересах и целях. Ведь выплатив дотации телеканалам бизнес пытается вернуть свои вложения путем заключения и реализации различных договоренностей. И без прибыльного медиарынка этот порочный круг разорвать весьма сложно.

Общественное вещание только пытается проклюнуться и родиться. Мы его создаем на базе государственного. И, возможно, в этом была ошибка. Ведь 7 тыс. сотрудников, которых очень сложно уволить из-за трудового законодательства, закостенелые структуры на местах, огромное количество лишнего по факту имущества — все это неподъемные утяжелители на крыльях птенца. Эти проблемы пожирают время и деньги, а ведь их эффективней стоило бы тратить на создание контента, который не производят коммерческие каналы, далеко не всегда придерживающиеся высоких стандартов журналистики. Но пока эти планы далеки от реальности.

Ну и ключевая тема — потребители информации. Одна из задач нынешней реформы образования — это переход от знаний к компетенциям. Так вот компетенция восприятия информации в современном мире — одна из базовых, которой должны обучать на уровне школы. Это не ноу-хау, это норма для многих развитых стран — предмет медиаграмотность, обучающий детей тому, как проверять, отсеивать и использовать информацию.

Все это необходимо для создания и развития современного постмодерного информационного общества. Без него не будет завтрашней Украины, только вчерашняя.

Ключевые задачи страны сегодня: дальнейшее внедрение европейских стандартов на уровне законодательства — начиная от терминологии и принципов взаимодействия игроков на рынке, запуска действенных инструментов стимулирования, заканчивая реальными механизмами защиты авторского права и интеллектуальной собственности! Жизненно необходимы технологические инновации — мы должны внедрять технологию 4G, которая дает принципиально новые возможности телерадиовещанию, планировать, как будут развиваться аудиовизуальные платформы в Интернете, противодействовать пиратским операторам спутникового ТВ. Не забывая при этом создавать, строить современные музеи, библиотеки, театры, форматы — среду для развития. Мы должны и способны создавать качественный современный контент, наш, украинский, понятный миру. Постоянно стимулировать творчество и креатив.

То есть вкладывать в развитие Человека. Контент — базовый продукт, и его создают люди.

Явив миру три революции эпохи постмодерна, последняя из которых названа Революцией достоинства, мы во многом определили для себя вектор дальнейшего развития страны — ставка на человеческий капитал как ключевой ресурс развития. Это одна из базовых украинских ценностей — уважение и человеческое достоинство.

Последние годы нас двигают внешние вызовы, и предпринимаемые действия во многом происходят не благодаря наличию стратегии, а вопреки внешним воздействиям. Но без стратегии развития информационной и гуманитарной сферы, и без понимания, насколько это важно, мы рискуем снова упустить шанс на окончательное утверждение украинской идентичности и создание реального базиса для современного и осознанно сплоченного общества.

Без Человека и осознанности нет и не будет сильного государства. Вложение в развитие человеческого капитала — самая сильная инвестиция в будущее, которую может сделать государство. Осознание этого необходимо на уровне как политикума вообще, так и исполнительной власти в частности.

Информация о материале

Опубликовано: 06 октября 2017